28 июня.
12:48pm. Тренировочная площадка летнего лагеря. Сет 2. 15/18. Тендо стягивает с себя неприятно липнущую от пота футболку под визги девушек с трибун. Он приветственно машет им рукой, а после переключается взглядом на свою команду сразу мрачнея. Кричит что-то подбадривающее, но снова пропускают мяч. Свисток судьи. — Черт, — со злости кидает эту футболку на скамейку и сжимает перевязанные пальцы в кулак. Злится. А вот на площадке злится Вакатоши. Почему же, неужели из-за этой неудачи? Нет. Конечно потому что на Сатори сейчас пялятся абсолютно все, и это не может не бесить. Мальчик нравится ему, и он это знает, но почему-то снова и снова доводит старшего до огромных вспышек гнева. Не в свою сторону, а просто потому что. Не было у него объяснения почему он злится на этого мелкого гадёныша. Победу присуждают конечно команде Ушиваки — Шираторизове. Не могло быть по-другому, ведь их команду мало кому получилось обойти. Только вот самые главные позиции занимают третьегодки и рано или поздно их сменят другими. Шираторизова станет слабой. Но не сейчас. Капитан стукает кулаком по стене в раздевалке заставляя привлечь внимание всех, конечно же кроме Сатори, который спокойно что-то на всё помещение рассказывает, хохочет, и не замечает, что все давно притихли. Этот летний сезон игр будет жарким. Гошики боязно хлопает красноволосого по плечу. — Хэй, он что-то хочет сказать, — но вместо этого Ушивака лишь быстро собирает вещи и грозно крикнув «Поторапливайтесь» выходит первым, — Что это с ним? — покосился снова на Тендо. — Не знаю, стресс, — хихикает, — Не переживай, завтра новая игра. Лучше об этом думай, — Цутому кивает. Старший лишь вздыхает правда не представляя, почему и как так смог разозлится Ушивака. Он аккуратно пробирается в автобус и садится рядом с разгорячённым телом, то ли от злости, то ли от игры. Над которой они взяли победу. Парень сидит с прикрытыми глазами, но чувствует чужое присутствие, да и слышит. — Почему ты сел рядом со мной? — резкий вопрос грубым голосом, который заставил вздрогнуть Сатори. Плавно опустил голову на его плечо и вздохнул. — Что такое? — не понимает, почему Ушиджима такой злой и одновременно расстроенный сейчас, — Мы можем поговорить? Здесь никого нет, — только с ним младший ведет себя так спокойно, так нежно, пытается много не шутить и не показывать из себя черт возьми кого как на площадке в желании победить. — Нет, — отрезает, — Я не хочу сейчас с тобой разговаривать. Я зол и расстроен — Но мы же выиграли, разве это плохо? — сглатывает думая, что всё-таки сам где-то провинился, — Я сделал что-то не так? Прости, когда нам забили первый гол я просто не смог поймать мяч, — кусает губу, — Ушивака-кун — Я не буду сейчас с тобой разговаривать — Да что черт возьми такое! — вскрикивает резко поднимая голову, — Я пытаюсь поговорить с тобой как с человеком, поговори со мной, Ушиджима! — на весь автобус. Но Вакатоши игнорирует, — Ублюдок, — цедит и схватив сумку пересаживается в другой конец автобуса. Настроение полностью испорчено. Автобус понемногу заполняется не только людьми, но и шумом. Все болтают, что-то обсуждают. Кто-то спит на заднике автобуса, а вся передняя часть гудит, будто думает, что никому не мешает. Много кого порядком удивило, что Тендо и Вакатоши сидят раздельно, ведь именно они по ночам развлекаются снимая друг другом стресс, а сегодня, когда оба были на взводе, почему-то даже не смотрят друг на друга. Не то чтобы раньше таких ссор не случалось, случалось конечно и по несколько раз на дню: то мяч не поделили, то столкнулись плечами на площадке, то кто-то на кого-то накричал за упущенный гол. Но всегда мирились, всегда садились рядом, Тендо что-то мило рассказывал смеясь, а Ушивака лишь глаза закатывал, но бросал такие взгляды, что любой девушке завидно становилось, что она — не Тендо. Сегодня же все было как-то по-другому, более странно и страшно, будто они совершенно не стремились к друг другу. Сейчас было впечатление, что они избегают встречи. Но что случилось — никто так и не понял, да и разбирать не собирались, максимум — посмеются, что «попугаи-неразлучники» вдруг сидят по разным углам. А ведь если неразлучников отсадить друг от друга — оба умрут. — Между ними пробежала кошка, — смеется намекая на то, что во всем виновата Некома, которая чуть не победила их. А ведь смешная шутка получилась — Некома и всегда подходящая для ссор поговорка. Таичи засмеялся, — Знаешь, такая большая кошка по имени Куроо, — все снова засмеялись. Конечно, издеваться над проигравшей командой было привычкой, у кого-то в этой Некома и друзья были, но никто никогда не обижался. В каждой команде были некие шутки, на которым всем было плевать. Оскорбления никто не приветствовал, но просто мило и как-то мягко пошутить — да ради бога. Главное, чтобы это подняло дух и настроение твоей команде, а для такого не обязательно засирать соперников. 17:22pm. Территория летнего тренировочного лагеря. В честь победы Танджи даже устроил им небольшой вечерний пикник с жареным мясом и всякими лакомствами. Он не был таким уж мягким и нежным, поэтому такой «подарок» был оценён всей командой. Кроме Капитана и Центрального блокирующего. Тендо отрывает свою ленивую задницу от стула, потягивает и вливается в какую-то рядом стоящую компанию; он не хочет показывать, что ему сейчас не хватает компании Ушиваки, гордый до мозга костей и никогда первый ничего не признает. — Сатори Тендоооо, — послышался крик со стороны на который парень с светло-красными волосами сразу обернулся. Ничего удивительного, его просто позвали забрать тарелку с новой порцией мяса за тот стол, около которого он стоял. Младший кивнул незамедлительно отправляясь к гриню, но сталкивается с Ушиджимой. Он, было, упал бы, да сильные руки на талии скрестились; все вокруг замолчали уже зная о напряженной ситуации между парнями. Повисла некая тишина, которую разрывала музыка и шипение мяса на огне, но она продержалась всего секунду. После все снова заболтали пуще прежнего, обсуждая подачи, приемы, и куча болтовни именно про любимое занятие, хобби — волейбол. Для кого-то это было просто как хобби, а для кого-то — дело всей его жизни. — Будь осторожнее, — отпускает говоря грубым голосом, — Завтра еще игра, тебя некем заменить. — Да, — кивнул, после чего опешил, покраснел и пошел вообще в противоположную от нужной сторону. И сколько бы его не звали — не слышал. Он был в каком-то своем мире несколько минут, пытаясь осознать что сейчас произошло. Уселся на скамейку около здания и внимательно смотрел на веселящихся вокруг ребят; на душе было гадко, очень, но он лишь сглатывает, встряхивает головой и с четким «Сатори Тендо, ты выше этого» идет так же веселиться как и остальные. Ему не хочется пить, не хочется есть, ему хочется завести Ушиджиму в туалет, опустится на колени и попросить прощения, только, черт возьми, за что? Он просто не может этого понять. Гордость все еще выше всего, что может быть, поэтому он заливает в себя пару пластмассовых стаканчиков сока, перемешанных с алкоголем в тайне от тренера и пытается сделать себя самым бедным, будто он ни в чем не виноват, и у Ушиваки просто шарики за ролики заехал, но как себя ни утешай — кошки скребутся, а желание оказаться в чужих объятиях с каждым стаканом растет. 21:57pm. Ушиджима проходит по всем комнатам следя за тем, чтобы парни уже улеглись, а не обсуждали короткую юбку у какой-нибудь девушки; а ведь парни совсем не имеют возможности спускать пар, или хотя бы завести отношения, просто потому что однажды выбрали спорт вместо свободной веселой жизни. Да и во многом, может быть, спорт заменил им обычную жизнь, девушку, семью. Кто-то находил в этом отдушину, а кто-то просто развлекался. У каждого здесь были свои причины находится. Да и попросту, на такое нет времени. Тренировка за тренировкой, усталость, школьные занятия, отдых и матчи. Вся жизнь спортсмена заключалась именно в том, что не было свободной минуты. После проверки он и сам ложится; его матрац находится рядом с матрацом Тендо, а в комнате помимо их еще 4 человека. — Ушивака-кун, — доносится шепот на который старший поворачивается, — Иди сюда, — так нежно мягко зовет приподнимая одеяло, что он не может отказать себе лечь рядом с тем, по кому чертовски скучал весь день. Сатори не тот, кто будет бегать, но если бы он лишний раз спрятал свою гордость — все было бы в порядке. Прижимает к себе прохладное тело и улыбается. — Замерз? — ерошит «колючие» волосы слабо. — Нет, — мотает головой, — Ты расскажешь мне, что случилось? Почему ты повел себя так? — Ушивака не дает ответ на этот вопрос и переваливает Тендо на спину, сам нависая сверху. Одеяло скатывается с его спины, — Что такое? — не понимает немного теряясь; они ведь не одни, не могут сейчас спокойно переспать чтобы проснуться в хорошем настроении. Младшего же правда интересовало, что случилось, почему Вакатоши поступает так, почему сейчас он ни с того ни с сего касается его, так нежно и грубо одновременно, что аж дыхание спёрло. Старший сейчас плевал, что кто-то может быть рядом и услышит их. — Я очень разозлился на тебя, — шепотом целуя шею, — Когда ты снял футболку на площадке, — водит губами, — Это мое тело, я не хочу, чтобы ты показывал его кому-то, кто не я, — не дает ответить касаясь губ; влажно и тягуче целует слабо причмокивая; Тендо пускает язычок и сглатывает слюну. Остальную Ушивака собирает языком с подбородка, — Мне нравится твой голос, — выдыхает заползая рукой под шорты и белье, — Дай мне послушать тебя, — касается пальцами головку и слабо перебирает. Сатори сводит ножки и брови уже смазано отвечая на новый поцелуй, которым его одаривают. В прямом смысле поцелуи были как подарком. Чаще всего они просто кидались друг на друга как звери, не было нежности, только похоть. А сейчас его задаривают поцелуями как в последний раз. Будто больше ничего не будет, и Сатори хватается за его плечи и сжимает постанывая в губы. — Ах-а, Ушивака, — выдыхает, — Приятно, — толкается навстречу; все настолько тихо, настолько нежно, что девочки, будь это фанфиком, завизжали бы от такой картины. — Раздевайся, — убирает руку заставляя дыхание сбиться от желания чего-то большего. В то время, как младший стягивает с себя белье, футболку, Ушивака тоже стягивает с себя нижнюю часть одежды. — Хочу, — ведет плавно по чужому стоящему члену Тендо — Не сегодня, — снова нависает над ним и приятно трется своим членом о чужой; Сатори кусает пальцы на руке перевязанные пластырем и стонет тихо, сбито дышит и дергается. Большая рука капитана накрывает оба члена и водит приятно доводя этим обоих. — Ты такой красивый, — шепчет нежно и снова целует, мокро, влажно, — Мне так нравится слушать твой голос. Он настолько прекрасен, — Тендо слабо хихикает и его снова целуют. — Мх-а, больно, — морщится когда Вакатоши сжал ладонь чуть сильнее, — Будь помягче, — впервые чего-то просит, и это заставляет разгореться желание большего огнем в чужих глазах. Но больше они сейчас не могут, — Да, мх, — откидывает голову; левой рукой обнимает за шею сжимая футболку на спине, а другой старательно пытается заглушить звуки. По ней своей рукой ползет старший и переплетая пальцы вжимает в матрас. — Громче, мне все равно, что нас услышат, — на ушко выдыхает горячо, опаливая кожу своим дыханием. Мурашками покрывается и сглатывает, нервно кивает и убирает палец от губ; когда Ушиджима снова давит на уретру чуть массируя он стонет приглушенно, все так же шепотом, но уже более слышимо, и старшего это доводит. Улыбка наползает от того, какой Сатори сейчас слабый и уязвимый, чего нельзя увидеть на поле или где-то в другом месте. Со всеми он был сильным и свободным, кроме капитана Шираторизавы. Именно с ним парень превращался в лужу. — Ты такой красивый, — шепчет, — Я говорил, мне нравится твой голос? Он прекрасен, я хочу слушать тебя, — все так же выдыхает в чужое ухо заставляя дрожать от наплыва эмоций. Сатори руками лицо закрывает и поддается навстречу приятным рукам, что ласкают его. Тендо кончает первый от того, как Ушивака провел рукой по его телу случайно задев чувствительные соски. Он почти беззвучно делает это, после сбито тяжело дышит, тянет старшего на себя и мокро, причмокивая целует все еще выдыхая в чужие губы и когда чувствует, что по животу течет чужая сперма слабо улыбается. — Тендо, — нежно выдыхает еще не успев прийти в себя, — Я люблю тебя, — смеется слабо и мягко касается пару раз чужих губ, — Я говорю правду сейчас, ты веришь мне? Правда-правда люблю тебя, — выдыхает и не дожидаясь ответа целует; красноволосый отвечает, и это значит маленькое «я тоже» на все сказанные ранее слова. — Протри меня, — смеется слабо, — Буэ, стекает неприятно, — они громко шуршат упаковкой салфеток, от чего к ним поворачивает злой и уставший Таичи — Ей богу, сначала трахаются, потом в любви признаются, теперь, блять, пачка салфеток. Может хватит? Вы тут не одни, — это вгоняет Тендо в краски, он от стыда ладонями лицо закрывает и напрягается слабо, а старший смотрит на него с таким каменным невозмутимым лицом — Спи, — поднимает брови говоря низким грубым голосом и после вытирает чужой животик и член, — Приподними бедра, — нежно просит шепча на ушко и натягивает не него боксеры, после делает тоже самое с собой. — Останься со мной, — хватается за чужую футболку, — Сегодня останься со мной, — нежно просит и капитан ну просто не может отказать ложась рядом и прижимая маленькое тело к себе. Такой хрупкий, и так много держит на своих плечах, — пожалуйста, спи сладко, завтра новый матч, — после чего младший окончательно вырубается от усталость и алкоголя.29 июня.
12:11pm. Тренировочная площадка летнего лагеря. Сет 1. 9/10. Тендо выдыхает снова направляясь на скамью; посадили за нарушения правил, как и всегда. Это уже начинало бесить, ощущение, будто судей постоянно подкупали. Он стягивает с себя футболку снова, на зло Ушиваке и смеется с его злого выражения лица. Команда свистит ему и смеется когда есть время; уже все подозревают, что будет жарко. Трибуны, как и всегда, гудят от девчачьего визга в его сторону; был очень популярен, но, почему-то, выбрал совсем не того нежного и слабого, а наоборот более сильного партнера для себя. Ушиджима показывает, что следит за ним, и что очень зол. Младший на скамье смеется и поднимается когда объявляют тайм-аут. — Ублюдок Вакатоши! — раздается на всю площадку; никто не двигается с места приковав взгляды к Тендо, — Скажи! — хихикает зная, что Ушиджима не промолчит сейчас, точно что-то выплеснет, может то, чего ждет Сатори, а может быть… — Да, я ревную, черт возьми, ты доволен?«Гребный идиот, как же я люблю тебя»