немного веселья никому не навредит

сейчас два часа ночи и лиам пьян. а ещё очень, очень напуган. у него довольно большой список страхов. например, он боится призраков; или опущенных уголков губ матери, когда та грустит; мышей; крикетных бит. но прямо сейчас он напуган ощущением дешёвого пластика телефона, который прижимает к уху. номером, который только что набрал. непрерывных автоматических гудков, которые через ухо проникают в его мозг, отзываясь эхом до тех пор, пока не становятся всем, что слышит лиам. он напуган отчаянием в груди, которое, кажется, будет теперь с ним навеки вечные. прямо сейчас оно рваной, тяжёлой болью выдавливает из него жизнь. или, может, у него просто сердечный приступ. кажется, что если он даже сейчас умрёт, отчаяние всё равно никуда не денется. автоответчик. привет, это деймон албарн. я сейчас недоступен, поэтому, пожалуйста, оставьте своё имя, номер телефона и сообщение, и я перезвоню вам в ближайшее время. да, этим он тоже напуган. следующие в списке – его мысли. такие как : извини, что ударил тебя, ага? я не хотел, это не специально… блять, думаешь я становлюсь как мой ублюдок-старик? это то, чем он занимался снова, и снова, и снова. извинялся. а это, блять, всё было ложью. но я не лгу. я не такой, как он. или эта: чувствую себя сейчас как говно ебаное. не могу, блять, дышать. думаешь, мне стоит завязывать с бухлом? но когда я трезв, то скучен. а если я скучен, то не нравлюсь людям. старый добрый уильям. или: я скучаю по тебе. почему ты, блять, никогда не отвечаешь? прямо, блять, как мой братец. что-нибудь типа отъебись, лиам, я, блять, ненавижу тебя. хоть что-то. однако ты, блять, молчишь. ну и ладно, я тоже буду молчать. но это ты хочешь, чтоб я исчез из твоей жизни, поэтому ты и должен говорить первым, я считаю. я соскучился и хотел бы, чтоб ты, блять, был здесь, чтоб я тебя поцеловал и сказал, что мне пиздец как жаль. в конце концов, временная храбрость растворяется в воздухе. лиам кладёт трубку и продолжает заниматься самобичеванием. чёртов трус. … в какой-то момент промоушена, начинаешь воспринимать ряд интервью, как одни и те же вопросы, только заданные разными людьми. это только начало, а лиаму уже скучно. он сутулится в своём кресле, ноэл и бонхэд срутся по обеим сторонам от него. он хотел убедить гигси поделиться дурью с ним вчера вечером, чтоб у него была причина пропустить всё это бессмысленное интервью. меня, блять, будет выворачивать наизнанку, ноэли, ты не захочешь, чтоб это снимали, правда? но лиам этого не сделал и теперь он здесь. интервьюер готов, просто ждёт, когда камера начнёт снимать. последние пятнадцать минут он пялился на лиама, видимо, думая, что тот слишком измотан, чтоб заметить. но лиам заметил, и хоть обычно ему на такое плевать, сейчас это действует на нервы. он пристально смотрит в ответ, пока тот не поворачивает красное лицо, делая вид, что поправляет свои шпаргалки. именно сейчас, когда лиам обратил на него внимание. – знаешь, ты похож на деймона албарна, – он говорит громко, привлекая всеобщее внимание. его первые слова с тех пор, как они вошли в комнату. лиам считает уместным поднять глаза на бедного уебана, чтоб все поняли, к кому он обращается. – это долбоёб из блёр, знаешь его? – ну, не напрямую, понимаете. но я слышал, с ним неплохо работать, – журналист заикается, поглядывая на оператора рядом. – славно, – лиам откидывается на спинку стула. – я охуеть как ненавижу его. бонхэд бросает на него вопросительный взгляд: – он не похож на него. может быть, только причёской. – ага, вот… вот почему они похожи. – ты чё, бля, ослеп? они не похожи. – вообще-то, – лиам чешет нос. – похожи. и я не собираюсь отвечать на ебучие вопросы от чувака, похожего на ебучего деймона албарна. интервьюер побледнел. когда лиам вернётся к своему обычному состоянию, он, вероятно, будет сожалеть. ноэл усмехается, делая глоток пива из банки. видимо, он сегодня был в хорошем настроении, потому что всё ещё звучит бодро: – не бери в голову. он просто бухой. а лиам за сегодня даже три банки не прикончил. он довольно трезв. – это не правда, – протестует он. – и я, блять, прав. они похожи. – может, если бы ты хоть ненадолго вытащил свою голову из задницы, то заметил бы, что нихуя они не похожи, – сказал ноэл с угрозой в голосе. лиам кривится и замолкает. он всё ещё без понятия, как много знает ноэл о нём и деймоне, и (если он правда знает), что тот думает об этом. для него нормально говорить о тёлках, которых он ебёт, с ноэлом, приукрашивая немного (или много), но когда дело дошло до ебли с парнями, лиам внезапно притих. особенно если этот парень деймон. он сглатывает и смотрит на свою руку, разминая костяшки. журналист нервно смеётся: – может мы… – похуй, – бормочет лиам под нос, чувствуя, как тёмные тучи уныния собираются в голове. он встаёт, чувствуя, обеспокоенные взгляды присутствующих. – я не буду давать это ебучее интервью. бонхэд тянет его за рукав куртки: – эй, мы просто прикалывались. они немного похожи. ты куда? умница. не то, чтобы лиам когда-либо признал бы это, но иногда он думает, насколько его жизнь могла быть проще, если бы его братом был бонхэд, а не, скажем, ноэл. главным образом потому, что палка в заднице бонхэда короче, чем в заднице ноэла. он любит брата. правда. но иногда (особенно когда был моложе) лиам мечтал обменять его на бухло. – подальше, – лиам вырывается из хватки гитариста. он обводит глазами уставший стафф, бросая им вызов на тот случай, если вдруг какой-нибудь уебан попытается подойти и отговорить его. – пойду наебенюсь. – пусть идёт, – на полпути он слышит голос ноэла. лиам всё ещё чувствует отголоски смеха в нём. – у него эти дни. беспристрастность в его голосе обеспечивает весьма особый вид одиночества. шаги лиама немного замедляются, заставляя притормозить человека позади. он догадывается, что всегда может вернуться, извиниться и признать, что был засранцем. и тогда ноэл снова будет к нему благосклонен. но это не точно. ему ничего не стоит, кроме гордости. и лиам не хочет рисковать. он оборачивается, чтобы увидеть изумленное лицо, идущего за ним, тур-менеджера. он новичок и, наверняка, не готов справиться с ними, когда случается такая хуйня. бонхэд даже поспорил, что тот уйдёт после этого тура. лиаму он очень даже нравился. в основном, потому что тот слишком бесхребетный, чтоб дать ему отпор. – эй, знаешь какой-нибудь паб поблизости? … паб, как оказалось, не так заполнен, как думал лиам. бармен пялится на него около десяти секунд, быстро одёргивая себя, пока лиам не стал бычить. их тур-менеджер пытается выудить из него обещание не бродить и не нарываться на неприятности. как будто лиаму нужен поводок, чтоб сидеть на месте. он говорит ему съебаться, возможно, немного радостнее, чем следовало бы. молодец. спустя пару часов бонхэд приземляется на сидение рядом: – харэ дуться. к удивлению даже для себя, лиам ещё не набухался до потери пульса. здесь играет местная группа, и они неожиданно хороши. настолько хороши, что отвлекают от молниеносного поглощения алкоголя. сейчас алкашка достаточно подняла ему настроение, поэтому лиам просто усмехается, дразня: – я не дулся. – ну и что это было тогда? лиам пожимает плечами и протягивает пачку сигарет гитаристу. бонхэд берет одну и пиздит его спички. – где остальные? – в гостинице. я уже ложился спать, пока кое-кто не напомнил мне, что мы забыли тут невоспитанного щенка. – ой, отъебись. мне не нужна забота, – лиам скалится. – я знаю. но твой друг думает иначе. – какой? бонхэд бросает на него длинный пронзительный взгляд: – разве ты не звонил ему? – кому? – лиам настаивает, но затем его отвлекает кто-то подошедший со спины. он поворачивает голову, раздражённый тем, что кто-то греет ухо, и… – ну, он так сказал, – бонхэд вскидывает руку. – я ни на чьей стороне, вы оба мне не нравитесь. – спасибо, что привёл меня сюда, – улыбка деймона тошнотворно мила. лиам смотрит на него, пытаясь убедиться, что это правда этот долбоёб, а не какой-то журналист, похожий на него. затем он переводит взгляд на явно смущённого гитариста. – бонхэд, чепушила ты ебаная. – эй, я ни на чьей стороне, помнишь? просто помог парнише. а теперь ухожу. – ты бросишь меня? с ним? – лиам не может спорить с тем, что нервозность сочится в его голосе. – я только подумал, что ты пришёл проведать меня по доброте душевной. – слушай, лиам, – бонхэд хлопает его по лицу обеими руками. – ты прав. я притащил сюда свою жопу, потому что хороший человек. но ещё наш друг здесь. спокойной ночи. постарайся сильно не напиваться, окей? он ерошит волосы лиама и сползает со стула, приветствуя деймона. лиам в неверии смотрит, как он уходит, чувствуя себя преданным и легкомысленным одновременно. спустя время он забывает о бонхэде. когда пронзительный взгляд деймона ему в затылок становится невыносимым, он смотрит в ответ. – ты подстригся, – говорит деймон. – ага, – лиам поднимает брови. два месяца, и это первое, что он слышит от деймона? ты подстригся? – заебала старая причёска. тебе не нравится? деймон опускает взгляд на руку. он ещё не сел, просто опирается на стол, будто заскочил ненадолго. обычно лиам просто дёргал его и говорил: садись, чё стоишь, но не уверен, что может сделать это сейчас. – мне нравится, – в конце концов, говорит деймон, так, что его еле слышно. теперь, когда лиам смотрит прямо на него, то понимает, насколько деймон нервничает. он не был таким, пока бонхэд был рядом. – я же не звонил тебе, да? – этот вопрос должен был быть риторическим, но вместо этого пробудил отдаленные, пьяные воспоминания, из-за которых в животе лиама алкоголь застыл. – погоди. я звонил? деймон смотрит на него, в замешательстве хлопая ресницами. он не специально, но у лиама аж в животе сводит. – вообще-то звонил, – говорит он. – видимо ты не помнишь. ты звучал довольно пьяно. ох. ох, блять. лиам чувствует, как острые когти ужаса сжимают его горло. – ёбаный в рот. но я же… я же ничего такого не говорил, да? деймон одаривает его сочувствующей, почти жалобной улыбкой: – ну, если честно… говорил. – пиздец, – лиам стонет и закрывает лицо руками. – это было не так уж плохо. – это ты, блять, говоришь? – правда. ты заставил меня немного изменить своё мнение. поэтому я здесь. лиам снова выпрямляется и смотрит на деймона: – ты прилетел сюда из-за ебучего звонка? – не только из-за него, – деймон не смотрит на лиама. – я… я не хочу, чтоб ты думал, что я ненавижу тебя. и, если честно, я соскучился. лиам сжимает стакан в руке. а его грудь тем временем сжата чем-то другим. он не может объяснить чем. может виной. или любовью. – эй, деймон, – он ждёт, пока деймон снова посмотрит ему в глаза. – посмотри на меня. я просто ебучий клоун. если хочешь бросить меня и двигаться дальше, то сделай это. не бери в голову, что я сказал. просто я… как ты там говорил… смогу, блять, жить с этим. на секунду кажется, что деймон вот-вот заплачет. но он не делает этого, слава богу, потому что ещё раз причинить ему боль – последнее, чего хочет лиам. вместо этого он сжимает челюсть и говорит: – нам нужно поговорить, – лиам почти не верит своим ушам. деймон либо полный идиот, либо по уши влюблён. – ага, в прошлый раз всё закончилось не очень, правда? – это лучше, чем говорить здесь. – иди домой, деймон. – эй, – деймон берёт его за руку, прямо здесь, в людном месте, где их могут увидеть. его рука такая же шершавая и тёплая, как в воспоминаниях лиама. – дай нам шанс, а? пожалуйста. лиам задаётся вопросом, осознаёт ли деймон, что рука, которую он держит, – та самая рука, которая ударила его по лицу два месяца назад. он переводит взгляд с их переплетённых пальцев на лицо, с облегчением замечая, что его удар не оставил следов. – ты не можешь просто прийти в паб и взять рандомного поца за руку. тебя могут неправильно понять. – но ты же поймёшь правильно, да, лиам? всё ещё плохая идея, но лиам проигрывает внутреннюю борьбу. медленно, но верно. соблазн – его порок, а деймон – самый большой соблазн для него. он расплачивается и выходит за деймоном, находя его стоящим у тротуара. – где ты остановился? деймон молча кивает в сторону высокого здания. его гостиница вообще не через дорогу от их. немое соглашение возникает между ними, прежде, чем они направляются к указанному зданию. отчасти, эта короткая прогулка похожа на ту, их первую, когда они оба решились переспать. нереальная, а по вкусу, как ожидание и предчувствие ошибочного решения. лиам колеблется, когда они достигают этажа деймона. первый шаг из лифта также делает не он. лиам смотрит на него, одна нога в лифте, другая снаружи. лиам думает, что это его последний шанс: вытолкнуть деймона, и закрыть раздвижную дверь, спускаясь обратно в вестибюль и в свой собственный гостиничный номер, делая вид, что они вообще никогда не встречались. деймон не позволил бы ему. он возвращается и не двигается, пока лиам не делает шаг навстречу. – пойдём. – это правда очень хуёвая затея, – говорит лиам, но ноги всё равно несут его за деймоном. тот, в свою очередь, выглядит вполне уверенным. – перестань так говорить. накаркаешь. когда деймон останавливается перед номером и нашаривает ключи в кармане, лиам осознаёт, что, может, через несколько лет будет много случайных вещей, напоминающих ему деймона. блондинистые парниши, строящие ему глазки. одна сигарета на двоих. рандомные, безликие номера отелей. запах его шампуня, когда они лежали близко друг к другу. он, не задумываясь, входит в комнату, окутанную мраком. деймон включает свет, и лиам наблюдает очередной безликий гостиничный номер, от которых его уже тошнит, за последний месяц или около того. может так даже лучше, их разговор будет не таким личным. не таким болезненным. – можно попросить тебя об одолжении? – лиам оборачивается к деймону, запирающему дверь. его вид заставляет лиама чувствовать себя нерешительно. он был прав в тот первый раз, когда думал, что деймон слишком хорош для него. стоило прислушаться к интуиции, а не идти за ослепительной улыбкой и хорошенькими глазками. – о каком? – ударь меня по лицу, – лиам поднимает подбородок. деймон мгновение молчит, глаза смотрят неверяще: – слушай, это лишнее. я уже простил тебя. – я не чувствую себя прощённым, – лиам пытается объяснить, но не знает, есть ли в этом смысл. – хотя, я не чувствую, что вообще заслуживаю прощения. – но… – это просто… то, как мы решаем это, ага? иногда. я и мои ребята, когда кто-то из нас переходит черту. в этом весь прикол. деймон долго смотрит на него, не говоря ни слова. затем он поднимает руки, и лиам с облегчением думает – ну вот и всё. но деймон только раскрывает свои руки для объятий, как ребёнок. – иди сюда. лиам отводит взгляд. забавно, как один простой жест может заставить его глаза жечь. – нет, – его голос ломается. – ты не понимаешь. он понимает деймона. деймон сказал, что прощает его, и он имел в виду не только удар. таков он. просто лиам не уверен, что достаточно ясно дал понять, что и извиняется он не только за удар. – я понимаю, правда. всё нормально, – деймон настаивает, всё ещё стоя с распростёртыми объятьями. то же самое он говорил и в прошлый раз, но теперь лиам чувствует себя совершенно по-другому. что-то в том, как деймон смотрит на него, говорит лиаму, что он действительно всё понимает. – иди сюда. я скучал. лиам молчит, но в этот раз не потому, что деймон зол. он подходит всё ближе, пока не чувствует тепло, исходящее от него, запах лосьона после бритья и давление его кожи. и реальность происходящего. он ждёт, когда деймон оттолкнёт его и рассмеётся в лицо, приговаривая, что всё это шутка, но тот просто обнимает лиама, и что-то внутри ломается. он всхлипывает. – эй, всё в порядке, – деймон шепчет ему на ухо, обхватив лиама руками. – я тоже виноват, ладно? я был не в себе. ты тоже прости меня. он чертовски ошибся, если подумал, что эти слова заставят лима собраться. его руки обхватили деймона, прижимая вплотную. лиам понимает, что тот шепчет нежности ему на ухо, но не может их расслышать из-за бушующих чувств в груди. всхлип следует за всхлипом, пока лиам не начинает рыдать в его плечо. колени подгибаются и он падает на деймона, впечатывая их назад к двери. деймон ударяется спиной, но едва ли чувствует это, из-за рук лиама позади. – мне пиздец как жаль. я… – внезапно становится так легко сказать это, признать. слова вертятся на языке и лиам сдаётся, осознавая, что пути назад уже не будет. – я люблю тебя, господи, это правда. я так сильно люблю тебя. – погоди, что ты…, – голос деймона дрожит. возможно, он тоже плачет, проглатывая всхлипы, чтоб быть сильнее лиама в данный момент. –…я тоже люблю тебя, мудила. твою мать, я тоже люблю тебя. лиам не ревел так сильно с тех пор как… ну, в принципе, никогда. или, возможно, с тех пор, как батя не бросил их с опухшими окровавленными кулаками. ноэл тогда обнял его, сломленный и избитый, заставил посмотреть в его почерневшие глаза и выудил обещание. ты больше не будешь плакать так ни перед одним мудаком, кроме меня, идёт? потому что они, блять, просто вытрут о тебя ноги, и ничего уже не вернёшь, слышишь меня, лиам? но ноэла здесь нет, да и лиам не избит. он не знал, как долго уже плакал, но остановиться не мог. слёзы, которые он сдерживал всю жизнь, в конце концов перелились через край и просто отказывались останавливаться. деймон не говорит ни слова, просто поглаживая круговыми движениями его спину. лиам и любит, и ненавидит его за это. когда плач стихает, он замечает, что они оба теперь сидят на полу. деймон прислонился к двери, а лиам прильнул к нему, отказываясь выпускать из своей хватки. теперь он должен заставить себя отстраниться и сесть рядом с деймоном, соприкасаясь бёдрами. – пиздец, – говорит ему деймон, и лиам не может не согласиться. видимо, в какой-то момент тот тоже заплакал, потому что лиам всё ещё видит следы на его лице. его рубашка в районе плеча тоже мокрая. лиам вытирает с лица оставшиеся слёзы, приходя в смущение теперь, когда эмоциональный шквал стих. – ты серьёзно? – внезапно спрашивает деймон, откидываясь и стукаясь головой о дверь. – или это было чем-то вроде минутного порыва? – я серьёзно, – лиам поворачивает голову, чтоб посмотреть на него, зная, что выглядит сейчас дерьмово. но это уже не важно. они смотрят друг на друга какое-то время, пока лиам не отводит взгляд. – извини, я испортил твою куртку. – всё нормально, – деймон шмыгает. – она водонепроницаемая. – ой, иди ты, – лиам хрипло смеётся. деймон нерешительно ухмыляется вместе с ним. это классно. видеть улыбку на его лице. родную. успокаивающую. в глубине души лиам хочет видеть её всю свою жизнь. – можно вопрос? – валяй, – может, лиам пожалеет об этом позже, но сейчас он слишком измотан, чтоб думать. – ты когда-нибудь…, – деймон замолкает, нервозность сквозит в каждом его слове. – ты когда-нибудь планировал… бросить меня? когда-нибудь в будущем? – я не хочу тебя бросать. – тогда не надо. лиам смотрит на него, поражённый внезапными стальными нотками. у деймона в голосе особый вид отчаяния, поэтому лиам не хочет подвергать свои слова сомнению. вместо этого он просто наклоняется вперёд и целует уголки его губ. – ладно. деймон тянется вперёд, когда тот отстраняется, прося ещё один поцелуй. лиам никогда не сможет отказать ему, поэтому позволяет утянуть себя в ещё один. – ты обещаешь? – обещаю. и всё же поцелуи деймона очень робкие, как будто он не уверен в искренности лиама. поэтому лиам хватает его за затылок, и целует сильнее, настойчивее, прогоняя сомнения. это один из тех редких случаев, когда он правда очень серьёзен. так что, будь он проклят, если не сможет доказать это. деймон тяжело дышит, когда они отстраняются: – ты уверен в этом? ирония в том, что давая такие обещания себе и своему партнёру, он мысленно соглашается с тем, что будет обманывать свою будущую жену, вероятно, до тех пор, пока они не разойдутся. вселенная просто смеётся над ним. в который раз. – я уверен…, – конец фразы повис в воздухе, поэтому деймон молчит, ожидая продолжения. нет смысла скрывать это. не сейчас, когда они открывают друг другу неведомые другим части себя. лиам облизывает губы, неохотно растягивая слова. – но… но ты никогда не будешь… – я знаю, – деймон перебивает его так быстро, будто не может терпеть. – должен был… догадаться, но да, я знаю. это другой путь. лиам считает, что недостаточно смелый, и деймон, он знает, чувствует то же самое. он оставляет это недосказанным, щадя их. деймон снова смотрит на его руки, следы улыбки исчезли. лиам долго и влажно целует его шею. деймон дрожит, неосознанно выгибая шею. это скорее оправдание, чем предположение, но лиам думает, это чтобы дать ему больше доступа. жаждущая, собственническая натура лиама ликует, и он медленно засасывает кожу, чувствуя беспомощное дыхание рядом. – скучал по мне, да? – мычание в ответ приходит незамедлительно. когда деймон смотрит на него снова, лиам осознаёт, как сильно хочет этого. хочет его. всего. – скучал, – он отстраняется, чтоб одарить дерзкой ухмылкой. – и, видимо, в этом смысле тоже. уголок губ деймона дёргается, и он выглядит почти застенчивым, прямо как при их встрече сегодня: – тогда в кровать? когда они оба встают, лиам чувствует себя неловко. как начать ебаться после того, как вы оба только что слёзы лили? но деймон наклоняется поцеловать и лиам вспоминает, как сильно привык к нему. к его телу. к его движениям. и позволяет себе отдаться моменту и плыть по течению. кровать в полном беспорядке, как будто деймон перевернул на неё весь свой багаж, прежде чем отправится дурить бонхэда. – да, извини за это, – деймон отрывается от поцелуя, чтоб сбросить гору одежды на пол. – оставил своё удостоверение в кармане, но забыл в каком. – еблан. – ага, давай посмотрим как чисто в твоей комнате, засранец. он снова поворачивается к лиаму, а тот пользуется моментом и толкает деймона на кровать. тот падает, не сопротивляясь, напряжённая улыбка исчезает с лица. лиам смотрит на него сверху вниз, раздевая глазами. – ты ещё даже одежду с меня не снял, нетерпеливый придурок. – говоришь так, будто собрался мне стриптиз танцевать. – возможно…, – деймон закидывает ногу лиаму на бедро, пытаясь затащить в кровать. – но, так как я уже лежу, ты этого не увидишь. – и под какую песню ты бы танцевал? под ебучую гёлз энд бойз? – ох, после всех этих пролитых слёз, ты всё ещё ведёшь себя как мудак. – ооу, удар ниже пояса, – лиам забирается на него сверху. – я заставлю тебя ответить за эти слова. позже. – ты всё ещё трепешься? – деймон протягивает руку к ремню лиама, покорно расстёгивая. – давай. лиам берёт его за руки, останавливая: – эй, скажи, если тебе будет больно, хорошо? – конечно, – деймон уставился на него, растерянность читалась на его лице. – чего это ты вдруг? – ничего, – лиам отпускает его руки. – просто… вспомнил кое-что. наш первый раз. – и? – ну… ты так плакал. и я чувствовал себя дико виноватым из-за этого. всё ещё чувствую. – я серьёзно плакал? – да серьёзно, придурок, – лиам легонько шлёпнул его по щеке. деймон хватает его за руку, целуя ладонь. он делал это, может, сотню раз, но у лиама всё ещё приятно покалывает в груди. – я остановлю тебя, если это будет слишком, но иногда немного боли это… знаешь, неплохо. лиам старается не показывать как сильно его возбудила эта информация. и, судя по ухмылке деймона, с треском проваливается в этом. – окей. неважно. – знаешь, ты такой милый, когда краснеешь. – ой, иди нахуй. они медлят. или скорее лиам медлит. деймон задыхается и тянет его за волосы, умоляя сделать хоть что-нибудь, что угодно. но тот лишь не спеша ласкает языком и руками самые чувствительные участки его тела. деймон даже не привык к такому медлительному, терпеливому лиаму, который посасывает и кусает кожу до проклятий из-под его бездыханных стонов. он чуть не хнычет от облегчения, когда лиам, наконец, откидывается назад за кремом для рук и выдавливает его себе на ладони. но облегчение длилось недолго. – давай чувак, – он приподнимается, опираясь на дрожащие локти. рука сжимает волосы лиама, но не тянет и не толкает – просто пытается определиться, хочет ли он, чтоб лиам перестал оставлять засосы на внутренней стороне его бёдер или, чтоб не останавливался. внутри уже три пальца. – хочу тебя. пиздец, так хочу тебя внутри, ну же. у лиама мозг плавится, поэтому он предпочитает думать членом. он в последний раз кусает бёдра деймона, заставляя его вскрикнуть, а затем смазывает свой член и устраивается поудобней. так узко (как и всегда), что деймон зажмуривается, когда лиам входит. челюсть напряжена, а вдох застрял в груди. лиам продолжает двигаться, так глубоко, как может. он ждёт, пока деймон снова не начнёт дышать, расслабится, и позволит ему продолжить. – давай, – он задыхается. – к чему такая спешка? – лиам наклоняется и выдыхает в его ушную раковину. видимо, он коснулся простаты, пока наклонялся, потому что внезапно деймон выгнулся, раскрывая рот в немом стоне. – у тебя что, запланирован концерт, вместо того, чтоб лежать здесь и быть выебаным моим членом? – блять, – деймон скулит, его тело крепко сжимается вокруг лиама. давление слишком сильное, поэтому лиам сдаётся и начинает трахать его всерьёз. деймон обнимает его за шею и прячет лицо в изгибе, принимая. лиам не может видеть его лица, зато чувствует затруднённое дыхание, приглушённые всхлипы, неприличные слова, произнесённые так низко, что тот и не услышал бы их, если бы они не были сказаны прямо рядом с его ухом. напряжение внизу скапливается, и деймон кончает первым, с криком, хватаясь за волосы лиама. – давай, – он запинается, когда лиам начинает ускоряться. его зрачки покрывает пелена пьяного удовольствия. они расширены до предела и скрываются за мокрой чёлкой. и этот его вид – один из самых красивых, что лиам видел. – ах, блять, в меня… лиам шире раздвигает его ноги и в последний раз толкается, втрахивая в матрас. он чувствует, как тело под ним дрожит, когда он кончает. пальцы сжимают под коленями так сильно, что останутся синяки. ещё одни, к той россыпи, что лиам оставил на груди, шее и бёдрах – местах, которые, он знает, заставят деймона утонуть в удовольствии. лиам опускает ноги деймона, обводя губами засосы на внутренней стороне его бёдер. деймон слабо смеётся и отмахивается от него. – перестань, ты, озабоченный кобель. это слишком… – ты в порядке? – ага, а ты? лиам медленно отодвигается, и деймон скулит, когда тот вытаскивает член. он всегда невероятно чувствителен после оргазма. – лучше не бывает. деймон берёт его лицо в ладони и утягивает в поцелуй. нежный. лиам позволяет себе думать, что, имеет право на эти моменты украденного у деймона внимания. может, он хоть немного заслужил их. и надеется, что эта мысль не покинет его завтра. – скажи это снова, – внезапно бормочет деймон в уголок губ лиама. – что ты был серьёзен, когда говорил всё это. его руки дрожат, поэтому лиам ложится рядом, чтоб видеть глаза деймона напротив. – я серьёзен. жизнью клянусь. – спасибо, – деймон поворачивается, чтоб было удобнее смотреть напротив. – мне жаль, что это всё, что я могу дать тебе, – лиам чувствует себя маленьким под его взглядом. – не нужно жалеть, – деймон адресует ему улыбку, а лиам не может остановить себя от желания обнять его. обнять и никогда не отпускать. – ты даёшь мне столько же, сколько и я тебе. на самом деле это справедливо. лиам улыбается в ответ, чувствуя, как внезапно гора падает с плеч. – а ты сладко щебечешь, да? – только с парнем, который мне нравится. – держу пари, ты говоришь так со всеми. – да? с кем, например? – со мной. деймон толкает его на спину, опираясь на локоть, чтоб нависнуть сверху. – ёбаный придурок. – да, но ты любишь меня. – ох, да, – деймон твёрдо смотрит на лиама, не отводя взгляд. лиам знает, какая фраза сейчас последует и позволяет себе привыкнуть к этому. – я люблю тебя, мудила. услышанное делает его таким счастливым. лиам осознаёт, что от счастья может взлететь аж до звёзд и показать им средний палец. улыбка расползается по лицу и он не может сдержать её. у деймона на лице то же самое. – ага, я тоже люблю тебя, долбоёб. конец.