THORN LILY (Gashiyeon)

Обложка: http://yunjaent.com/data/attachment/forum/201306/30/2302032idask3c3cicqk1k.png Мой старший брат часто повторяет, что самое важное в каждой истории — это её начало. Хотя разница в возрасте между нами не так уж велика, он всё же даёт мне указания и советы своим мягким успокаивающим голосом. Это немного раздражает, но с другой стороны он как никто другой видит во мне взрослого и всё равно остаётся моим единственным примером для подражания. Если и есть на свете тот, на кого я бы хотел стать похожим, то это Ынхо-хён. Пусть мы идём разными путями, но я надеюсь, нам удастся сохранить нашу близость и впредь. Однако вопреки рассказам брата о значимости того самого «начала», первый день моей новой жизни был абсолютно ужасен. На улице оказалось гораздо прохладнее, чем обычно бывало ранней весной, и люди зябко ёжились от прохладного ветра. А минуту назад вообще начался дождь. Выглянув в окно, моя мама предупредила, чтобы я не вздумал сегодня ехать на велосипеде. Мне хотелось ещё немного поспать, но её вечное ворчание просто не оставляло мне такой возможности. Всякий раз, когда я приезжал в школу на машине, друзья подразнивали меня: «Пытаешься показать своё богатство?» Я терпеть не мог подобные ситуации и потому, несмотря на запрет матери, сказал своему шофёру, что доберусь сам. Когда я уже подъезжал к школе, мой велосипед сильно занесло на последнем повороте. К счастью, не случилось ничего непоправимого, — меня лишь сбросило с велосипеда и немного прокатило по дороге. Конечно, было довольно больно, но эта неприятность не могла сравниться с тем, в какую тряпку превратилась моя форма. Вдобавок ко всему на левой щеке теперь красовалась царапина. Как можно было явиться на церемонию открытия в таком виде? Вот чёрт! Поднявшись на ноги, я машинально отряхнул одежду от пыли и прислонил велосипед к стене. Настроение было окончательно испорчено. И кто же виноват? Я ведь сам не послушался мать, так что это была исключительно моя ошибка. Вздохнув, я поднял взгляд на небо, простиравшееся высоко над моей головой, и глубоко вдохнул свежий, прохладный воздух, прежде чем вступить в переполненный людьми зал школы. Никогда бы не подумал, что на церемонию придёт так много учеников — в зале почти не осталось свободных мест. К счастью, начало церемонии отложили на десять минут, так что я не слишком опоздал. Мне нужно было просто послушать речь хёна, и всё. Но я уже знал, что это будет не единственная речь за сегодня, и кое-кто начнёт читать мне лекции на тему утреннего инцидента. Разозлённое лицо Джинхо-хёна буквально стояло у меня перед глазами, а в ушах уже гудел недовольный возглас: «Не успели купить один велосипед, как тебе уже нужен новый?» Все места рядом с моими одноклассниками были заняты, так что мне пришлось сесть на заднем ряду. Зал гудел как воскресный рынок, однако вскоре начал стихать в ожидании начала церемонии. На сцену, которую я как раз удовлетворённо разглядывал, будто это мне предстояло произнести оттуда речь, поднялся человек с микрофоном. Но вместо моего брата, председателя школьного совета, им оказался кто-то другой. После его вступительного объявления зал обеспокоенно зашумел — многие здесь знали и любили брата. Когда хён так и не появился на сцене, я начал немного волноваться. Играясь с телефоном в кармане, я размышлял, стоит ли позвонить ему, но в итоге решил подождать — вряд ли сейчас был подходящий момент. За микрофон взялась директриса школы, и с каждой минутой её бесконечной речи ученики лишь больше раздражались. Заскучав, я оглядел зал. На улице царил промозглый март, и девушки переминались с ноги на ногу, кутаясь в свои пиджаки, чтобы хоть немного согреться. Однако директриса будто не замечала этого, продолжая свою нудную речь. Шея немного побаливала — видимо, из-за недавнего падения, — и я слегка покрутил головой, пытаясь размять её. ...Жизнь устроена таким образом, что наиболее важные события вечно происходят в самый неожиданный для нас момент. Вот и я уже было совсем закоченел от холода и скуки, когда... — Ой, извините! Я повернул голову на голос. Кем бы ни был его обладатель, он сильно опоздал и, судя по перешёптываниям, уже умудрился наступить кому-то на ногу. Я внимательно прислушался — его голос был неуловимо притягательным, и не только я это почувствовал, судя по тому, как завздыхали сидевшие неподалёку девушки. «Какой хорошенький», — донёсся до меня их шёпот. Неосознанно нахмурившись, я посчитал необходимым всё же разглядеть его в толпе. — О... господи... Вот он добрался до своего места, заранее занятого для него другом, а я всё не мог оторвать от него взгляд. Именно в то мгновение мне показалось, будто время замедлило свой бег, и весь окружающий мир растворился, оставив лишь его одного. Я поспешно отвернулся, но его ослеплявший словно солнце образ уже запечатлелся где-то внутри, надолго лишая меня возможности прийти в себя. Потом я снова посмотрел на него. Первый взгляд — и его очаровательные глаза буквально заворожили меня. Второй взгляд — и я засмотрелся на цвет его кожи. Незабываемый. Третий... Чёрт, да он был не просто хорошеньким, он был охренительно красивым. На нём была такая же форма, что и на мне, а его длинные волосы скрывали уши и изгиб тонкой шеи. Прекрасные глаза, тёмные ресницы и бледность лица; тонкие пальцы, касавшиеся сочных алых губ, и совсем не подходивший к школьной форме шарф — буквально всё в нём пленило меня. Он смеялся, прикрывая рот тыльной стороной ладони, и его невероятные глаза становились ещё пленительнее — он вёл себя как девчонка, но всё же ею не являлся. Почему он так выглядит? Может, всё дело в шарфе? Я просто не мог отвести от него глаз. Прошла одна минута. Две. Всё, что окружало меня в тот момент, — будь то скучная речь директрисы или гул утомлённых школьников, — всё кануло в небытие, оставив в этом холодном зале только нас двоих. И именно тогда наши взгляды встретились. Как-то по-особенному. Будто так и должно было случиться. Он болтал со своими друзьями, и движение его пухлых, похожих на спелые вишни губ словно магнитом притягивало мой взгляд. Подняв ладони к лицу, он обдул их тёплым воздухом, пытаясь согреться... Как можно быть таким восхитительным? Из собственных мыслей меня резко выдернул скрип отодвигаемых стульев. Надо же, я даже не заметил, как пролетело время. Церемония закончилась, и зал начал пустеть. Я провожал взглядом его тёмные волосы и белый шарф, пока они окончательно не затерялись в толпе. Несмотря на свою худобу, он оказался довольно энергичным. Я стоял, прислонившись к колонне на выходе из актового зала, когда оклик моих одноклассников вернул меня с небес на землю: — Чон Юнхо! Речь была не так уж ужасна, скажи? Только Ынхо нигде не видно, что-то случилось? Ты звонил ему? Только тогда я осознал, что, погрузившись словно в сон в мысли о том парне, совершенно забыл о брате. Поспешно отыскав в кармане телефон, я набрал номер хёна, но тот оказался недоступен. Пришло время всерьёз забеспокоиться. Что же случилось? Я отыскал его одноклассников, но и они не знали, где мог быть Ынхо-хён. Тогда я пошёл в учительскую, где классный руководитель брата, наконец, рассказал, что хёна увезли в больницу, чем окончательно сбил меня с толку. С чего вдруг? — Ынхо упал в обморок перед церемонией открытия, — учитель погладил меня по голове и добавил, что не нужно волноваться. Я не поверил своим ушам. Да, у брата была анемия, но она никогда прежде не доводила его до обмороков. В надежде, что не случилось ничего плохого, я оттолкнул сопровождавшего меня друга и со всех ног бросился к выходу из здания. Однако день продолжал становиться всё хуже и хуже... — Твою мать. Велосипед, что я оставил прислонённым к стене, теперь валялся на земле. Весь исцарапанный и помятый, он выглядел хуже лома, будто вместо одно утреннего падения по нему с десяток раз проехал бульдозер. Кто, чёрт возьми, осмелился сломать мой любимый велосипед? Сжав кулаки, я огляделся, но никого подозрительного поблизости не оказалось, и когда я с раздражением подумал, что теперь Джинхо-хён точно взбесится... Рядом раздались шаги. Пара ботинок с аккуратно завязанными шнурками. Хотя перед глазами и была лишь обувь, я уже знал, кто это. Мальчик в белом шарфе. Его обычно бледное лицо сейчас горело румянцем от холода. Натянутый на самый нос шарф надёжно скрывал его сочные губы цвета граната, и из-за этой преграды я не сразу смог расслышать, что он сказал. Заметив моё смятение, он недовольно поморщился, всем своим видом будто говоря: «Да кто ты такой, чтобы я снимал ради тебя свой шарф?» — но всё же потянул его вниз и наклонился ближе... — И Джухон. — Что? Это имя мне ни о чём не говорило. — Мы из одной школы. Он известный любитель доставлять неприятности. — А, — наконец, понял я. — Хочешь сказать, это он испортил мой велик? Знаешь его? — Он меня преследует. Его ответ оказался столь странным, что я не знал, смеяться мне или плакать. Вид его был очень серьёзен, но стоило мне взглянуть на этого парня, отбросив ненужные эмоции, как он тут же показался мне глупым. Красивым, но глупым. — Что, не веришь мне? — усмехнулся он и в тот же миг нахмурился, сердито дуясь. Нет, в самом деле... Что на уме у этого мальчишки?.. В очередной раз напомнив себе, что у меня нет времени стоять тут и болтать с этим парнем, я глянул на велосипед и вновь ощутил вспышку гнева. Стремясь выместить злость, я с силой пнул груду бесполезного металла и заметил, как парень вздрогнул от громкого скрежета. Похоже, он меня немного побаивался. — Передашь ему, что я намерен встретиться с ним завтра после школы? — Да, без проблем. Обыденность его тона навела меня на мысль о том, не прячет ли он туз в рукаве. Вроде бы он стремился мне помочь, но я не мог избавиться от чувства, что было в его поведении и что-то подозрительное. Всё это могло быть ловушкой, которую он спланировал вместе с И Джухоном. Пусть он и казался хорошим парнем, но стоит ему совершить подобную ошибку, и у меня найдётся достаточно доказательств, чтобы достойно наказать его. Однако в тот момент важнее всего было найти хёна, а с этим парнем я как назло забывал обо всём на свете. Следовало бы держаться от него подальше, ведь он оказался тем единственным человеком на земле, кто обладал поразительной способностью удерживать меня рядом, вопреки моим собственным желаниям, — одним своим нежным голосом. Голосом, что не был слишком громким или слишком мягким, но которому совершенно не соответствовали произносимые им слова, и мне это чертовски нравилось. — Ну, я пошёл? — Почему ты... — Хочу прогуляться, — его тон сквозил раздражением, и я снова пригляделся к нему. Полный хаос из мыслей, царивший в голове этого парня, и слишком быстро менявшееся настроение не давали мне возможности подстроиться под его манеру разговора. И дело было не в моей глупости, просто мы были слишком разными. — А ещё хочу посмотреть, как его лицо превратится в фарш. — Ты... Оказалось, он ни капли не смущался произносить своим прекрасным ртом столь неприятные вещи. — Вот только И Джухон ещё никогда не проигрывал. Встретив его холодный взгляд, я вновь попытался отыскать в памяти хоть какую-нибудь зацепку. И Джухон... Имя казалось знакомым. Возможно, он был одним из тех хулиганов, о которых рассказывали мои друзья, — одним из тех, что сами вечно искали приключений на свою задницу.