***
Ночью, во время шторма, он смотрел Netflix на своем телефоне, который отчаянно держался на двадцати процентах. Свет был выключен, и они наслаждались свечением экрана, но слушать ее хихиканья от шуток «Офиса» действительно стоили того. Ава уже немного клевала носом ему в плечо, а под конец эпизода она уже спала. Один положил их обоих на диван, и покраснел от близости их объятий. Он положил ее на себя, чтобы не будить Айре своими движениями. Она лежала на его груди, когда Один слегка поглаживал ее волосы, прямо как во время просмотра сериала. В темноте он смотрел в серый потолок, глубоко дыша. Интересно, слышит ли она, как его сердце бешено бьётся, или это Один просто так ощущает? — Ты мне н-нравишься, — прошептал он, прежде чем закрыть глаза, чтобы погрузиться в Царство Морфея. Ава не спала. Ава слышала его… И он ей тоже нравился.***
После этого они долго не говорили о своих чувствах. Каждый продолжал избегать другого, зная, что тот точно осведомлен о его влюбленности. Но потом однажды все просто резко прервалось. Один, краснея от ушей до кончиков пальцев, попросил её быть его девушкой, и она официально согласилась. С тех пор они строили отношения, несмотря на все тонкие указания о том, как плохо встречаться с соседом по комнате. Прошло всего три месяца, но он заметил, как Ава начинает стремительно ускользать от него. Она впадает в непонятный испуг, который вызывает у неё подавленность. Огонек жизни покидает ее глаза, и она разговаривает с ним меньше. Ава больше не целует и не обнимает. Она прячется. Половину времени девушка плачет, но он не знает почему. Тогда Один понимает, что Айре не принимает душ уже несколько дней. Она также мало ест, не обращая внимание на своё любимое блюдо. Но он знает, что если она съест слишком много, то ей будет плохо, отчего проведёт большую часть времени около унитаза. Прошла неделя. Они оба знают, что Ава плохо пахнет, но никто не говорит ничего. Она больше избегает его, а щёки краснели ещё больше. Человек, которого она любит, видит самое худшее своей девушки, и Ава отвратительна самой себе. Один интересуется, чистит ли она зубы. Он слишком любит её, чтобы просто спокойно смотреть, как Ава убивает своё тело. Он несколько раз постучал костяшками по ее двери, слушая, как Айре тихонько всхлипывает. — Ава… — шепчет он, прислонившись к дверце. — Уходи, — Ава задыхается от огромных слёз, а голос страшно дрожит. Она пытается не выглядеть жалко, как обычно. — Ава, я в-волнуюсь за тебя, — Один старается не звучать как какой-то покровитель, нуждающийся лишь в знании того, что она жива. — Мне все равно, — он терпит неудачу, чувствуя, как Ава хрипит от сорванного голоса. — Ава, т-ты болеешь, понимаешь? Ты не ешь, не п-принимаешь душ, не ч-чистишь зубы, — её лицо горит от стыда. Конечно, Ава всё это знает. Почему он так укоризненно указывает на это? — Я з-здесь, чтобы помочь т-тебе… Так что, п-пожалуйста, открой д-дверь. Ради меня? — он даже не ожидал, что дверь откроется. Один быстро проникает в комнату. — Я з-знаю, ты устала, Ава… — шепчет он, обнимая ее. Она безвольно обмякает в его руках, глядя на потолок. — Ты п-поспишь, но сначала я п-позабочусь о тебе… Он знает, что сначала ей нужно принять душ. Ава выглядит настолько потерянной в себе, волнуясь о разных вещах, что даже не может найти энергию, чтобы стоять в душе, не говоря уже о том, чтобы помыться. Она не носит много одежды: нижнее белье и рубашку на пуговицах. Но Айре носила все это уже три дня. Руки Одина доходят до верхней пуговицы, и он расстёгивает застёжки, одну за другой. Ава знает, что эти жесты должны быть в других обстоятельствах, и она чувствует, как желчь неприятно подступает к горлу. В этот момент нормальные пары будут заниматься сексом, но Ава раздевалась перед ним, потому что она не могла заставить себя искупаться. Она чувствовала себя жалкой. Рубашка легко соскальзывает с ее плеч и падает в ноги. Она стоит в нижнем белье, тихонько плача. Один смахивает слезу большим пальцем, обхватив ее лицо. — Я т-тебя люблю, — прошептал он, поднимая ее. Звучит так, будто Один лжет, а Ава чувствует себя еще хуже. Он сажает ее на сиденье унитаза и включает душ, пытаясь сделать воду достаточно горячей. Эрроу знает, что Ава любит принимать невероятно горячий душ, почти обжигающий кожу. Сегодня он не поддался бы ее желанию ранить себя, но парень смог разогреть воду настолько, насколько мог — это ничего по сравнению с ней. Один разделся, не задумываясь об этом. Сейчас не время быть скромным. Сексуальные мысли отошли на самый дальний план — он должен позаботиться о ней, если она не может сделать это сама. Ава сама сняла нижнее белье и осторожно садится в ванну под горячую струю воды. Она блаженно вздыхает под желанным теплом, и Один залез к ней, садясь прямо за девушкой. Он прижимает ее к себе на несколько секунд, прежде чем приступить к работе. Один перемещает ее под воду и, набрав в ладонь шампунь, начинает мягко массировать кожу головы. Он знает, что ее волосы безнадежно спутаны, и их нужно будет расчесать после душа. Это не будет приятно, и Эрроу знает, что Ава молча боится этого. «Потихоньку», — говорит он себе, когда наливает слишком много кондиционера на её волосы. Ава, кажется, расслабилась от этого жеста, когда он массировал кожу головы. Один знает, что она придёт в себя, когда закончит. После этого он выливает обильное количество геля для душа на махровую мочалку и намеревается полностью захватить каждый сантиметр тела, когда мыл Аву. Если он не погрузится полностью в работу, Один боялся, что не сможет контролировать себя. Эрроу влюблен в Аву, и было бы неправдой сказать, что он не думал об этом в совершенно ином контексте. Но здоровье девушки было важнее плотского желания укусить её шею. Несмотря на то, что они сидят обнаженные в ванной, а Ава между его ног, играя и водя рукой по небольшой лужице, тяжело дышит, он знает, что это не сексуальный акт. Один чувствует, что их купание куда более интимно, чем обычный секс. Он позволил мочалке громко упасть на её обычное место, когда подумал, что достаточно помыл Аву. После этого они сидят в тишине до тех пор, пока вода не стала холодной, а Один не перестанет лениво водить пальцами по ее позвоночнику. Она почти заснула, когда он слегка касается ее, чтобы выключить воду. — Д-давай отведем тебя в п-постель, — шепчет он, подтягиваясь к маленькой барной стойке, встроенной в душ. Он принёс только одно полотенце по привычке, поэтому оборачивает его вокруг Авы, прежде чем снова поднимает ее. Обычно Один не входит в комнату Авы без приглашения, но он точно знает, что сейчас там сплошной беспорядок. Окно, вероятно, закрыты настолько плотно, насколько Ава могла задернуть занавески из-за своего маленького роста. Он резко распахнул тёмные и алые шторы, а Ава присела на свою неубранную кровать. Она смотрит на сморщенные черные простыни, пока Один идет за вторым полотенцем. — Т-ты хочешь н-надеть мои вещи? — спросил он, открывая шкаф, чтобы надеть нижнее белье, прикрываясь полотенцем, пока не удостоверился, что его не видят. Один не был уверен, почему ему именно сейчас нужно быть таким скромным. Ава только хмыкнула так, по мнению Одина, соглашаясь. Он протягивает ей серую футболку и предлагает боксеры. — Я м-могу выйти из комнаты, если х-хочешь, — предлагает Один. Но Ава отрицательно качает головой и позволяет полотенцу упасть со своего плеча. Один смотрит в её сторону, его лицо красное, будто вся кровь прилила в щёки, пока она переодевается. Он хотел бы знать, как нужно правильно сказать, что она самая красивая женщина, которую он когда-либо видел, но Эрроу понимает — сейчас не время. Скрестив ноги, Ава сидит перед ним, пока полотенце Одина сушит ей волосы. — Один… — шепчет Ава, сразу обращая на себя внимание. Она не разговаривала с ним с тех пор, как он вытащил ее из постели. — Д-да? — у него низкий голос, старающийся казаться обычным. Он не хочет казаться слишком нетерпеливым к Аве, которая может замолчать в любую секунду. — Спасибо, — это все, что она говорит, когда руки Одина работают под полотенцем, чтобы вытянуть всю влагу из ее рыжих волос, хотя иногда после душа они выглядит ближе к коричневато-черному. — В-всегда пожалуйста, — шепчет он наконец, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в шею. Ава опрокинула назад голову, чтобы прижаться к нему, удовлетворенно закрывая глаза. — Я тоже тебя люблю. Той ночью Ава прижимается к нему, пуская слюни на подушку, а Один крепко обнимает ее живот; они дышат синхронно. Их последней мыслью перед сном было то, как идеально партнёр был создан для совместного засыпания, когда они уже дремали.