***
Она опирается на столешницу, наблюдая, как Крис потягивает кофе. Девушка держит кружку обеими руками, обхватывает каждый палец вокруг теплой керамики и прижимает ее к своей груди. Ее нога согнутая в колене, лежит на кресле, в то время как другая играет с подушкой на противоположном стуле. Она смотрит на Джоану, ее голубые глаза ещё затуманены сном, но широко открыты. Они похожи на океан, когда он спокоен, когда единственным движением является проблеск солнечного света на мягких волнах. Глаза Крис намного ярче по утрам. Она смотрит на Джоану так, словно это все, на что ей когда-либо нужно будет смотреть. Девушка смотрит, как Крис наблюдает за ней, и думает, что она никогда больше не почувствует такую любовь. Она удерживает взгляд Крис на себе, улыбается и кивает головой, прежде чем обернуться. Джоана хватает сковороду, включает плиту, смотрит, как тает масло, и размышляет о том, похожи ли волосы Крис на масло или пшеницу. Она разбивает два яйца и слушает, как мягкое шипение желтков, ударяющихся о сковороду, нарушает нежный покой некогда безмолвной кухни. Ей нравится это. Она поглощена тишиной, которая не беспокоит ее, своего рода тишиной, которая успокаивает узлы во всём ее теле и спокойно помогает расслабить ей плечи. Переворачивая яйца, она решает, что волосы Крис имеют слишком много оттенков, чтобы сравнивать их только с одним продуктом, и ей нужно найти все белые и желтые вещи во всем мире, чтобы правильно сравнить их. Но, если бы ей пришлось выбирать, это был бы цвет солнечного света, отражающийся от золотых сережек ее матери. С тех пор, как она была маленькой, она тёрла свой указательный палец назад и вперед, перемещая тем самым кольцо. Она находила утешение в том, насколько гладким был металл, как легко было управлять пальцем вверх-вниз, как иногда свет ловился на него, и она могла удивляться самому прекрасному цвету в мире. Она могла подарить Крис ожерелье, похожее на эти серьги, например, золотое кольцо, что-то, что она могла бы держать в своем сердце и думать о Джоане. Она могла бы возиться с ним, когда испытывала стресс или когда была возбуждена от радости, настолько, что даже смущалась этого. Джоана могла бы играть с ним, крутить его между пальцами. Теперь она могла это видеть: Крис, лежащая на ее кровати, ее руки, запутанные в волосах Джоаны и свет, падающий точно в нужное место, чтобы отражать подвеску. Она будет купаться в золоте, солнечный свет целовал бы ее ключицу, грудь, ребра. Джоана следила за тенями на стене. — Яйца горят? — Вот дерьмо! Она хватает сковороду, кладёт яйца на тарелку и выключает газ. Смех Крис эхом разносится по кухне; Джоана не может расстраиваться из-за того, что испортила завтрака. Она тыкает в яйца вилкой, гадая, можно ли их спасти, и чувствует, как руки обвивают ее шею, а подбородок ложится на плечо. Она откидывает голову на плечо Крис и задается вопросом, может ли девушка почувствовать, как она выдыхает свою любовь. — Мы всегда можем просто пойти позавтракать в то место прямо по улице, — шепчет Крис ей в шею. Она чувствует, как ее губы выбивают ритм сердца, желает больше всего на свете, чтобы Крис просто целовала её, думает, что, вероятно, попросит об этом. Однако вместо этого она проводит пальцами по ладоням Крис и кивает головой. Я должна начать присматривать ожерелья.***
— Я хочу подарить Крис ожерелье. Амира приподнимает бровь и наклоняет голову. Джоана пытается сосредоточиться на своем дыхании. — Что за ожерелье? — спрашивает Амира. Джоана пожимает плечами, кладет руки в карманы и смотрит на свои шнурки. — Что-то золотое, я думаю. «Почему мне кажется, что я прошу ее выйти за меня?» Она рискует взглянуть на Амиру и видит ее улыбку в ответ. — Что-то хорошее, да? Джоана кивает. — Что-то, что она могла бы носить все время, наверное? Амира только больше улыбается. — Ты хочешь, чтобы я помогла тебе выбрать что-нибудь? Джоана благодарна, что она не заставила ее произнести это вслух. — Ты знаешь ее всю жизнь; у тебя, вероятно, есть лучшее представление о ее вкусе в ювелирных украшениях. Амира улыбается, держит ее слова в голове. Затем она удерживает свой взгляд на руке Джоаны и начинает идти.***
— Но что, если она ненавидит это? — Она не будет ненавидеть это. — Что, если она никогда не наденет это? — Очевидно, она наденет это! — Что, если она будет носить его только ради меня, а на самом деле будет ненавидеть это? Амира останавливается и поворачивается к Джоане. Она хватает Джоану за руку и крепко сжимает. — Джоана, она надела бы даже ковбойскую шляпу, если бы ты подарила ей одну. Она будет носить ожерелье, даже если это самое уродливое ожерелье во всем мире, потому что это будет подарок от тебя. Она, вероятно, никогда не снимет это. Она любит тебя и любит напоминать всем, что ты тоже ее любишь. Джоана удерживает взгляд Амиры. Она выглядит решительной, поэтому каких-то добавлений к этим словам, она не ждет. Джоана кивает, и она отпускает. — Плюс, если она действительно будет ненавидеть это, то всегда может просто носить это под своей одеждой, — парирует Амира с ухмылкой. Джоана только бьет ее по руке и смеется.***
Они лежат в постели лицом друг к другу, и Джоана не может отвести глаз от ресниц Крис. Она сняла макияж, прежде чем они забрались в постель, вытерла лицо так сильно, что кровь поднялась к ее щекам, и Джоана не могла удержаться от того, чтобы расцеловать их. Крис толкнула ее, рассмеявшись, затем схватила девушку за талию и развернула, пока Джоана не приобняла ее за спину, неся её в свою спальню. Кажется, Крис удалось избавиться от своей туши, потому что Джоана точно помнит ее ресницы во всей их красе, без капли косметики. Она блондинка, это очевидно, но у некоторых из них есть коричневые пятна на концах. Джоана мельком видит их, они контрастируют с ошеломляющим светлым цветом волос Крис. В то время, как девушка рассматривала их соединённые руки. Она терла костяшки Джоаны, одна за другой, словно запоминая точное расположение ее вен, чтобы могла узнать руки только одним касанием. Джоана любит ее так сильно, что едва может дышать. — У меня есть подарок, — выпалила она. Крис смотрит сквозь длинные ресницы. Джоана клянется, что могла их посчитать. — Ты купила? Зачем? Джоана пожимает плечами, затем откидывается, чтобы схватить сумку на полу. Она вытаскивает коробочку и надеется на Бога, чтобы Крис не заметила насколько дрожит ее рука. Она смотрит, как девушка берет коробку и осторожно развязывает голубую ленту. Она смотрит, как блондинка поднимает крышку и подносит руку ко рту, в то время как глаза Крис расширяются и снова смотрят на Джоану. — Оно прекрасно. Где ты его нашла? Джоана наконец выпускает тот воздух, который держала в себе. — Амира помогла. Крис тает, расслабляет глаза и улыбается так, как она это делает, когда думает, что Джоана сделала что-то самое милое за всю историю. — Можешь надеть это на меня? Крис осторожно достает ожерелье; Джоана смотрит, как она держит это в ладони и аккуратно обводит большим пальцем кулон. Они выбрали два переплетенных кольца, связанных на двух концах и опирающихся друг на друга. Джоана возилась с ним в магазине, думая, как кольца всегда встречаются при каждом обороте. Она берет ожерелье и пытается успокоить сердцебиение, когда Крис оборачивается и поднимает волосы. Джоана держит ожерелье и ухмыляется, когда дыхание Крис сбивается, как только она мягко проводит пальцами по шее. В тот момент, когда она застёгивает его, Крис разворачивается и прижимает ее к кровати, целуя, как будто Джоана — вода, и она не пила в течение нескольких дней. Девушка поднимает руки к груди Крис, поглаживает её щеки и пытается запомнить каждый звук, который издает Крис, то, как ее руки проводят по волосам, как их губы двигаются назад и вперед, будто танец. Когда Крис отстраняется и прислоняет лоб к Джоане, темноволосая чувствует ожерелье под подбородком. Она поднимает руку, прячет прядь золотистых волос за ухом Крис и думает, что, если это сон, она никогда не хочет просыпаться.