Предчувствие

      Дома мы оказываемся одними из первых. Школа предложила интересный досуг, и теперь Джейн и Сандра еще на репетициях, а Кейт задерживается после кулинарного клуба. Я поднимаюсь к себе, оставляя Киру и парней одних хозяйничать на кухне. Когда я привожу себя в порядок и спускаюсь к ним вновь, людей внизу заметно прибавилось. Помимо вернувшихся подруг, я успеваю поприветствовать Ская и Джарви, а Эрик кивает мне, уходя в гостиную.       — О, а вот и Тата, — замечает Джейн, забирая с кухонного острова корзинку с конфетами.       — Твой суп уже остыл, наверное, копуша, — усмехается Кира, а после возвращает тарелку в микроволновку.       — Я думала, мы будем репетировать сегодня, — осторожно произношу, опускаясь на стул.       — Давай в другой раз, ладно? — быстро реагирует Сандра, пока остальные замирают в нерешительности.       — У нас гости, — поддерживает ее Кира, и сердце опускается. Голос разума сегодня не на моей стороне.       — Вы уверены, что споете хорошо на дне рождения? — сухо произношу, зарывая в себе разочарование.       — Это же наши голоса. Мы их не обрабатываем. Так чего нам не быть уверенными? Ну ты смешная, — колко произносит появившаяся на пороге Кейт. — Идемте, все готово!       Я появляюсь в гостиной, когда все уже играют в настольную игру, которую разложил в самом центре комнаты, отодвинув в проход журнальный столик. Друзья настолько увлеклись происходящим, что даже не сразу замечают мое появление.       — О, Лия! Иди к нам! Посмотришь пока, — машет призывно рукой Кира, отведя взгляд от происходящего лишь на миг.       — Не, позже. Мне надо кое-что сделать, — и исчезаю наверху.       В моей комнате я совершенно не слышу то, что происходит за ее пределами. Тишина заполняет все пространство, заставляя вновь секунда за секундой ощущать одиночество. На столе грустно лежит стопка листов, которую подготовила заранее для несостоявшейся репетиции. Может, и стоило бы присоединиться к ним в развлечениях, но время драгоценно. Собравшись с силами, включаю компьютер и приступаю к волнительной части моего досуга – творчеству.       Создание музыки без каких-либо знаний в этой сфере обречено на провал. А я не могу похвастаться ни оконченной музыкалкой, ни хором, ни тем более чем-то более основательным. Каждая попытка создания произведения напоминает вызов судьбе – прокатит или нет? Разоблачат или нет? Я словно заяц на чужой, неизвестной территории в одежде волка.       Подбираю ноту за нотой, удаляю и снова выбираю. Инструмент за инструментом превращаюсь в слух, где нет ничего, кроме эмоций и чувств. Барабаню по столу, словно по фортепиано, мотаю головой, проносясь по плавным оттенкам мелодии. И замечаю, как задерживаю дыхание, лишь когда из этой волшебной атмосферы внезапно возвращает в реальность какой-то шум, разрушающий флер магии.       Пальцы замирают над клавишами. Я оборачиваюсь, напряжение сковывает мышцы, но я не замечаю никого. Может, кто-то из подруг прошел в свою комнату? Я бесшумно поднимаюсь и иду к двери, решив проверить догадку, но тут передо мной вырастает фигура, заставляя меня отпрыгнуть на шаг назад.       — Все же заметила, — говорит Дэн, заходя внутрь. Он заглядывает мне за спину, словно пытаясь что-то найти.       — Чего тебе надо? — сухо произношу, скрещивая руки.       — А где фортепиано? Ты же на нем играла только что, — спрашивает парень, обходя меня.       Смущение и досада смешиваются, превращаясь в безумный коктейль желания провалиться сквозь землю.       — А, так вот какой у тебя инструмент, — протягивает Дэн, подходя к столу.       Я в два прыжка оказываюсь рядом и встаю лицом к лицу с парнем. Он не должен видеть это. Это слишком личное. Мелодия в программе – отголоски души, которые диктуют мне ноты. Не для его глаз. Не для его ушей. Ощущение опасности включает нерациональность. Тяну руку, чтобы закрыть крышку ноутбука, но ее перехватывают крепкие пальцы.       — Не надо. Не сохранится же, — осторожно отводит мою руку в сторону и отходит к висящему на стене зеркалу. Я перевожу взгляд с его фигуры на отражение и встречаюсь с его глазами. Мурашки пробегают от плеча до кончиков пальцев, но продолжаю смотреть, боясь отвлечься.       — Зачем пришел? — устав стоять, прислоняюсь к столу, немного присев на его край.       Он словно меня не слышит.       — У тебя неплохо получается. Я был уверен, что ты полная бездарность.       Сжимаю зубы и замечаю, как его взгляд дернулся и переместился ниже.       — Иди к черту. Мне не нужны твои оценки, — огрызаюсь, готовая к новым атакам.       — А ты дерзкая. Неужели я раскрыл тебя настоящую? — он оборачивается и смотрит на меня уже прямо, склонив голову немного на бок.       — Мне плевать. Иди уже отсюда, а?       — А что, если не уйду? — вызывающе говорит Дэн, хитро прищурив глаза.       — Тогда мне надо помочь тебе.       Огонь внутри сильнее меня, и я поддаюсь его пламени. Пристав, твердо и решительно иду на него. Дэн удивленно делает полшага назад, и это придает мне уверенности. Выставляю вперед руки и, коснувшись его живота, обтянутого футболкой, толкаю его дальше.       Кажется, он действительно впечатлен. Я толкаю его дальше, а он не пытается отклониться от курса, лишь выкрикивает что-то возмущенно-пафосное.       — Эй, полегче! Я не готов к таким серьезным отношениям! Не так быстро! Ладно, иду, — парень поднимает вверх руки, сдаваясь. Мои щеки горят, но обычно они не краснеют, и это дает надежду. Вот еще только этого мне не хватает.       Когда мы оказываемся у двери, Дэн упирается руками в косяк, останавливаясь.       — Если хочешь, я могу научить тебя играть на фортепиано, — словно невзначай говорит он, и его слова пощечиной возвращают в реальность.       — Исчезни уже из моей жизни, ты уже достал меня! Я… — прерываюсь на полуслове из-за внезапно заигравшей мелодии звонка. Телефон лежит на краю кровати, и, отвернувшись, я подхожу к ней, принимая вызов.       — Привет, Лия! Это Долон.       — Привет, Долон, — отвечаю с улыбкой, обходя кровать. — Что случилось?       — Ты завтра свободна? Даже если нет, отменяй все. Ты завтра идешь со мной. Мы будем от лица нашего клуба помогать организаторам бала.       — Кому? — удивленно переспрашиваю, боясь, что расслышала неправильно.       — Организаторам бала. В конце сентября в школе будет осенний бал. Остается всего пара недель, а у них в комитете мало человек. Им нужна помощь. Вот, будем помогать. Но за это они дадут нам бесплатные билеты. Круто, правда?       — Да, — неуверенно произношу. — А во сколько это будет?       — После уроков. Подходи к нашему клубу, я буду тебя ждать. Вместе пойдем. До завтра!       Телефон пикает, оповещая о завершенном разговоре. Я растерянно смотрю на экран, пытаясь собраться с мыслями.       — Билеты на бал, конечно, заманчиво… Но не ведись на это, — голос Дэна раздается позади, и я вздрагиваю, совсем забыв о его присутствии. — Долон отправит тебя работать. Каждый год отправляет кого-то из новичков снимать для альбома. А ведь официальный фотограф бала всегда отдает ему все фото.       — Может, он просто хочет получить что-то помимо постановочных фото? — произношу почти устало.       — И ни разу их не использовал в альбомах? Полистай их как-нибудь на досуге.       Я молчу, вспоминая планы на завтрашний вечер, но Дэн вновь решает заполнить тишину.       — Если хочешь действительно отдохнуть, а не работать, пошли со мной на бал. Пусть Долон сам бегает с камерой, — усмешка на его лице уничтожает последние капли спокойствия внутри.       — Когда же ты уже уйдешь?! — от отчаяния я повышаю голос, и это сбивает с него спесь.       — Ладно, уже иду, — неожиданно легко соглашается он, однако вновь оборачивается в проходе. — Но я серьезно говорю про приглашение на бал. И про игру на фортепиано.       И исчезает. От него остается лишь шум, тихонько доносящийся с лестницы. И толстовка, которая так и осталась лежать на стуле.       Я еще не знала, что с этого момента начинается новый этап наших взаимоотношений, который сведет меня с ума. Я еще не раз вспомню его после и прокляну себя за то, что не выставила раньше этого наглеца вон. Однако нельзя было уже ничего изменить…