Чернила

      «Почему ты все еще здесь?»       Каждый раз хотела спросить Рейми.       Но вместо этого она лишь немного неловко ставила горячий чай на стол, пододвигая блюдце с чашкой к Рохану. Ласковая улыбка озаряла лицо.       — Ты же… — Рохан на секунду прищурился, сверля подругу взглядом. Он сидел за круглым дубовым столом, и ему было неуютно в старой запыленной столовой особняка. — Не можешь есть? Что ж, наверно, это… немного эгоистично.       Сугимото отодвинула соседний стул, легко садясь напротив, и оперлась локтями на стол. Послышался ласковый смешок и та склонила голову вбок, улыбнувшись и закрыв глаза. Такая яркая и светлая посреди этого серого, покинутого всеми особняка, она казалось еще призрачнее.       — Ничего, — она отмахнулась, остановив взгляд на чашке. Недоумение скользнуло на лице Рохана, когда она взяла у него чай и чуть-чуть отпила. А потом пожала плечами — как обычно. — Могу. Просто я ничего не почувствую.       Мангака, казалось, неодобрительно вздохнул. Который день он уже приходил к ней и когда это началось? Он не помнил. Однако даже не имея причины здесь находиться поначалу, он появлялся чуть ли не каждый день. Неизменно встречаемый своей мертвой подругой. Ненадолго, чаще всего они просто ходили по окрестностям, почти не разговаривая, все еще свыкаясь. Сегодня был первый раз, когда он пришел к ней спустя долгое время, и было в этом что-то странное. Как-то нездорово блестели глаза Рохана, он изменился за это время, но Рейми не могла вспомнить ничего страшного, что произошло бы за эти пару месяцев вместе.       Под руку шмыгнуло что-то мокрое и холодное; мужчина резко отдернулся, чуть не ударившись.       — Арнольд…       Тут же в нос ударил металлический въедавшийся запах крови. Густые алые капли медленно катились по золотистой шкуре пса, срываясь на пол с приглушенным звуком. Жутко. Но через пару минут они уже исчезнут, как исчезает любое напоминание о них.       — Ох, прости, — тут же встрепенулась розоволосая, и она испуганно вскочила, увидев, как встает Рохан с хмурым выражением лица. Мысль о том, что он уйдет и она останется одна, на секунду заползла ледяными осколками в душу, но девушка тут же взяла себя в руки. — Ты уходишь?       Пронзительные бирюзовые глаза устремились на призрака. Он многое скрывал, предпочитая молчать, но его она понимала и по взгляду. Нет.       — С чего ты взяла? — звучало, словно его оскорбили. — Я за альбомом, — и он кивнул головой на коридор, где оставил свою сумку.       Уже спустя минуту мужчина вернулся, усевшись на прежнее место с раскрытым альбомом. Несмотря на миллиарды висевших в воздухе вопросов и тем для разговора, он не мог упустить такое количество воспринимаемой обстановки, совершенно непривычной для него, и принялся запечатлевать атмосферу умершего особняка на белоснежных листах.       По началу шестнадцатилетняя лишь тихо смотрела, как Рохан дышит. Она все еще оставалась напротив, словно зачарованная, напрочь погрязшая в своих мыслях. Не хотелось нарушать эту сказочную, приятную тишину… Когда по полу заскребли когти Арнольда, мир снова вернулся — и она осторожно пододвинула стул к мангаке, заглядывая к нему и наблюдая за профессионально-быстрыми штрихами его рисунков.       Призрачный дом, обвитые плющом ржавые ворота, запыленные коридоры и своды потолков, потонувшие во мраке…       — Что ты почувствовала, когда встретила меня?       Низкий голос мягко вмешался, перемешивая тишину с вопросом. Рейми чуть не вздрогнула, все еще не привыкнув к тому, что тут может быть кто-то кроме нее, хоть Рохан и находился так близко, что можно было ощутить исходившее от него тепло. Но она намеренно соблюдала дистанцию.       Ответ на вопрос пришел через четверть минуты вместе с полувздохом-полуулыбкой.       Она помнила, как сквозь безразличие от многолетнего заточения, шла навстречу очередным заблудившимся.       Как за секунду до того, как ее захватил стэнд, знакомые повзрослевшие черты лица заставили впасть в ступор.       — Наверно… облегчение, — пальцы потянулись заправить волосы себе за уши, и девушка отодвинулась, задумчиво глядя куда-то вниз. Ей хотелось обнять его. — И счастье. Что тогда… я отдала жизнь не зря.       Карандаш продолжал плавно двигаться по листу, хотя хотелось вдавить его до хруста. Вместо этого Рохан сильно сжал челюсти, тут же напрягшись. Делать вид, что все нормально?..       — Прости-прости! — тут же снова поднялась Сугимото, заметив его настроение и укорив себя за неосторожные слова. — Ты не должен винить себя в этом. Я вовсе не жалею о сделанном. И если бы могла, сделала бы это снова.       — А о том, что застряла здесь навечно, не жалеешь?       Слишком резко.       — Это преступление совершил Кира, и то, что я хоть как-то помешала ему, радует меня, — вновь вздох. — Разве ты бы не поступил также?       Голос под конец совсем стих, стал смиренен, и Рейми опустила голову, слабо держась за спинку стула одной рукой. В воздухе снова повисла тишина, но их двоих словно кипятком ошпарило. Рохан закрыл альбом, не решаясь посмотреть в сторону девушки, и уставился в гладкую поверхность стола.       — Нет. Я бы сделал тоже самое.

***

      Из призрачного переулка Кишибе вышел к одиннадцати вечера, когда под потемневшим небом улицу освещали фонари. Жёлтый свет от фонарных столбов падал на асфальт, по которому изредка проезжала машина или проходил человек — в такое время маленький городок Морио уже спал.       Сегодня мангака совершил ошибку, и совершил ее с кристально чистым разумом, понимая, что делает. Призрачная Аллея таяла за спиной.       — Ты не приходил несколько недель… — все еще раздавался голос Сугимото в ушах. Рохан поставил кружку на стол, отводя в сторону потемневший взгляд.       — Дела были.       Летняя прохлада приятно касалась лица, воздух был теплым и комфортным, но Кишибе все равно убрал руки в объемную кофту, опустив взгляд в пол и двигаясь вперед.       — Ахах, а я-то уж заволновалась, что ты забыл обо мне…       Смешно.       Дорога под ногами такая твердая и все не заканчивается. Но личной машины нет, а общественный транспорт здесь уже не ходит — уж кто-кто, а путешественник Кишибе знал тут любое расписание. И отсюда до дома он мог дойти с закрытыми глазами.       Кстати, Кишибе с командой Джоске уже так близки к цели; об этом он ей не рассказал, но до поимки остались буквально считанные сантиметры. Осталось совсем немного, может, пару дней. И убийца будет пойман.       Что ж. Всем так будет легче.       Он сделал все это не зря.       Прогулка все-таки на пользу — людей нет, пейзажами можно любоваться сколько душе угодно, и мангака с удовольствием, словно в забвении рассматривал почерневшие деревья, высящиеся в контрастном небе. Здесь, в центре города были только парки, но ближе к дому Рохана, ближе к окраине, редкие деревья сменялись могучей чащей, заросшей, такой дикой, будто людей тут и вовсе никогда не было. Здесь было временами… Одиноко.       Как только знакомый звук хлопнувшей входной двери растаял в тишине, Рохан глубоко вдохнул запах дома — краска, дерево. Может, немного пыль. Отправив кофту на крючок к остальной верхней одежде, он повернулся к двери и на секунду застыл, сверля взглядом прикрепленный к ней лист. «Не выходи». Лицо мангаки подернулось нервным раздражением, и он тут же сорвал бумагу с чернилами, скомкав ее и швырнув в ближайшую корзину с мусором.       Повсюду в доме горел свет, хотя художник последнее время проводил время только в гостиной — ближе к выходу, ближе к кухне.       Скромный кофейный столик возле дивана был так непривычно завален всяким мусором, обертками, чашками и полузабытыми рисунками. Слишком старыми, чтоб их показывать. Здесь не было уютно или чисто, и это было странно, но кому какое дело, если порог дома давно никто не переступал, а выключенный телефон пылится на подставке у камина? Рохан вздохнул, потерев глаза, словно малое дите, и обессиленно рухнул на кровать, попутно сметая все шуршащие фантики с него.       Рохан, почему ты все еще здесь?       Свет все еще горит. И Рохан изо всех сил укутывается в одеяло, отчаянно утыкаясь носом в спинку дивана, чтоб лампа не резала уставшие глаза. У него и так синяки под глазами, будто месяц не спал.       — Ну так что, придешь еще? Эти несколько месяцев с тобой было так весело! Хе-хе.       Пусть свет горит всю ночь.       — Да. Я приду к тебе завтра.