Что будет дальше?

— Что будет дальше, Пеко? — маленький мальчик лежал на скамейке, опустив голову на колени девочки с пепельными волосами, которая, закрыв глаза, наслаждалась тихим летним вечером. — Дальше? — шепотом переспросила Пекояма, открывая глаза и устремляя взгляд на Фуюхико. — Что будет, когда мы вырастем? Что будет с тобой, со мной? — мальчик поднял голову и вдруг сел. Пеко вздрогнула — она все еще не могла привыкнуть к резким движениям, когда они совсем не нужны. — Никто этого не знает. — А как ты думаешь? Я стану хорошим якудза, да? — Фуюхико, видимо, от волнения, прикусил губу и на этом месте появилась маленькая алая капля. Сам мальчик этого даже не заметил — все его мысли были устремлены куда-то в светлое, или нет, будущее. — Думаю, вы с станете прекрасным якудза, Юный Господин, — Пекояма тихо вздохнула и, придвинувшись чуть ближе, аккуратно пальцем стерла кровь с его губы. — Но когда-нибудь вы прекратите этот кошмар и перестанете убивать людей. Вы будете хорошим человеком, я уверена. — А что… Что будет с тобой, Пеко? Ты же не бросишь меня, да? — бодрый мальчишеский голос продолжал разрывать тишину, к которой девочка уже успела так привыкнуть. — Я никогда вас не брошу. Какие громкие слова. Пекояма понимает, что ничего не может сказать точно, ничего не может обещать. Она — оружие, защита. В детском сознании еще не укладывается само понятие жизни, но Пеко уже готова отдать ее. — Пообещай мне это! Поклянись, Пеко! — Я обещаю вам, Юный Господин. Я клянусь, что всегда буду рядом с вами и никогда не оставлю, — Пеко хотела улыбнуться, чтобы успокоить не на шутку взволнованного Кузурю, но не могла, не умела. Своей кривой «ухмылкой» она бы только усугубила ситуацию. Фуюхико замолчал. Он слизнул с губы вновь появившуюся каплю крови и внимательно посмотрел на Пеко. Он смотрел несколько минут, будто завороженный, разглядывая черты еë лица, особенно долго задерживая взгляд на блеске алых глаз, пепельные косички, аккуратно лежащие на плечах, белые ленточки в волосах, очки, которые, кажется, были сделаны специально для Пеко, так они ей подходили. Потом вдруг резко встал со скамейки и направился в сторону небольшого сада, росшего на заднем дворе дома. Там росло не много цветов, но все они были удивительно красивы. Детям, под страхом серьезного наказания, ни разу не разрешали рвать их. Удивлëнная девочка тут же вскочила и направилась за ним. — Нет-нет, Пеко, сиди здесь. Я скоро вернусь, — уже находясь около калитки, крикнул он и тут же скрылся из виду, оставляя недоумевающую девочку наедине с самой собой на пару минут. Он вернулся быстро. Прибежал к скамейке, запыхавшийся, но довольный. Улыбнулся во весь рот и протянул Пеко цветок. Кажется, лилию. Красивую, яркую, только сорванную в родительском саду. — Зачем вы сорвали цветок? Вас же… Вас же поругают! — Ну и что? Я же для тебя сорвал! — Ладно, я возьму. Не нужно больше портить цветы, пожалуйста, — девочка взяла цветок и поднесла к лицу, вдыхая аромат. — Хорошо-хорошо, я больше не буду, — он звонко рассмеялся и прыгнул на скамейку. И этот счастливый и удивительно спокойный вечер продолжился.