Sand of freedom

— Моей маме это вряд-ли понравится… — фыркает Джейн, смотря на Иви, которая тосовала колоду карт Таро. — Расслабься, Джейн, это ведь не магия… просто карты. — Мама считает, что Таро — это зло… — Думаю, твоя мама ничего не узнает. А мы немного заглянем в будущее. Будущее… от этого слова в грудной клетке что-то очень сильно сжимается. Мэл со страхом смотрит в окно, думая о том, что через два дня слово «будущее» потеряет свои краски. — Здорово, здорово! — улыбается Одри и хлопает в ладоши, делая это, как всегда, наиболее изящно, — Погадай мне первой, погадай! Иви украдкой смотрит на подругу. Она прекрасно знает, о чем она думает. — Может быть, стоит сначала погадать нашей невесте? Мэл не обращает на подругу никакого внимания, словно Иви обратилась к кому-то другому. — Мэл?.. Девушка поворачивается к взгляду голубых глаз. Она просто хочет помочь, отвлечь. Что-же, Мэл действительно нужно немного отвлечься. — Я уступлю Одри. — девушка поправляет фиолетовую прядь и выдавливает из себя улыбку. — Как хочешь… Одри вне себя от восторга. Иви делает расклад, и остальные девушки молча ждут предсказания. — Я вижу рядом с тобой красивого принца… Хм… я бы даже сказала короля… Одри мечтательно закусывает губу, явно думая о Чеде. — У тебя будет трое детей… Ты всегда будешь любима рядом с этим королём… потому что они тебя очень долго ждали… — Да, да! — радостно лепечет девушка и падает на подушку, наматывая на палец прядь белокурых волос, — Интересно, а какой он будет, этот принц?.. Мэл смотрит на Одри с долей презрения. Неужели это всё, что нужно ей в этой жизни? Выйти замуж за красавчика и рожать кучу-кучу детишек? — Теперь ты, да, Мэл? Мэл отводит глаза от Одри и смотрит на Иви. За несколько дней подруга переживала вместе с ней, да так, что искусала свою губу до крови. Её улыбка приторная, ненастоящая. Иви предпочла бы поддержать подругу с глазу на глаз, но вместо этого всё, что она может — подстроиться под этот курятник. Мэл молча слезает с подоконника и садится рядом с Иви, пытаясь состроить такую же сладкую улыбку. Голубоволосая ловко раскладывает карты, открывает их и некоторое время молчит. — Я вижу тебя… счастливой. Мэл беспрерывно смеётся. Пожалуй, эти карты стоило притащить только для этого момента. — Это чертов Аурадон, Иви, — продолжая смеяться, говорит Мэл, не обращая внимание на нахмурившихся принцесс, которым не понравилось слово «чертов», — здесь каждый волей-неволей счастлив… — Это немного другое, Мэл. Видишь эту карту? Эта карта абсолютного счастья. Она редко кому-либо выпадает. — Пусть так, — не переставая улыбаться, говорит девушка, — это всё? — Нет… нет. Тебя ждёт свобода. Свобода, которую принесёт мужчина… мужчина из песков. — Ну хорошо, что не из песка! — смеётся Лонни. — Свобода? — глаза Мэл горят грустным огоньком, — Я выхожу через два дня замуж, Иви… Принцессы снова нахмурились. Как она может не радоваться такому событию, как свадьба? Иви берет её руку и улыбается. Мэл знает, что это значит. «Всё в порядке, — говорит Иви этой улыбкой, — это пройдёт». Мэл улыбается в ответ, только сама не очень знает, что означает её улыбка. Она снова садится на подоконник и смотрит в окно. И снова этот нежеланный девичник исчезает. *** Они хлопочут, надевают на неё платье, а ей хочется разорвать его. Оно белое, безупречно белое, и Мэл тошнит от этого. Она хотела фиолетовое, с лиловыми аксессуарами и сиреневой фатой… но мать Бена нахмурилась, вслед нахмурилось и чудовище, а там и Бен попросил поменять свое решение. Не хотела она и девичника… но Белль ласково объяснила, что это традиция, и не стоит так расстраивать юных принцесс, которые с нетерпением ждут этого вечера. За спиной Белль стоит муж. А рядом с мужем — сын. Нет… не хотела она этого платья, девичника, и, возможно, даже этой свадьбы… Они с Беном встречались, просто встречались. Но им исполнилось по восемнадцать, и отец Бена покачал головой:"Мы с твоей матерью уже поженились в твоём возрасте. У каждого короля в этом возрасте должна быть королева». И Бен сделал предложение. И что же оставалось? Ей не хотелось замуж, но терять она его тоже не хотела. А сейчас… А сейчас она понимает, что не хочет отдавать свою свободу человеку, который является лишь тенью своего отца. Она понимает, что поспешила, и что пути назад уже нет. Не хотела она этого. И этих слез она тоже не хочет, потому что эти нервные принцессы вряд-ли смогут наложить макияж ещё раз. — Где же этот букет? Бог мой, Люмьер, старый забывака, куда он его дел? — Дейзи, рассеяная молодая служанка, выбежала из комнаты, оставив невесту одну. И Мэл не скажет, что вот он, этот букет, стоит на столике с прочим свадебным барахлом. Не скажет, потому что хочет в последние пятнадцать минут своей жизни побыть наедине с собой. Свободной собой. — Мои поздравления, невеста. — знакомый голос, и внутри у Мэл все сжимается, потому что она так и не успела с ним поговорить до этой свадьбы. — Здравствуй, Джей. — голос слегка дрожит, потому что одна слезинка все-таки успела проскользнуть до его прихода, — Как ты сюда попал? — Кругом такая сумотоха, думаю, это кто хочет сделает. Зачем он пришёл? Позлорадствовать своим небрежным тоном? Показать ей, что он не успел наделать глупостей, которые сдавливают грудь? Он молчит, и она молчит, потому что он пришёл к ней, а не она. — Забавно, — он нарушил тишину и она слегка вздрогнула, — белый цвет никогда не был тебе к лицу. Ни на Острове, ни здесь. Остров… никто никогда не заговаривал о нем без надобности, словно каждый из них перечеркнул эту часть жизни. Но каждый из них знал, что у них это никогда не получится, и всё равно молчал, будто это могло что-то изменить. — Оно мне тоже не нравится… Хорошо, что это всего на один вечер. — В жизни бы не подумал, что все так кончится. Мы в Аурадоне, а ты так вообще — выходишь замуж… Ещё слеза… она не вынесет этого. Поскорее бы пришла Дейзи и этот разговор подошёл к концу. -… Я столько представлял перед сном, чем буду заниматься здесь, если все-таки попаду сюда… Конечно, большинство склонялось к воровству, но другие… — он перевёл дыхание, — Например, всегда мечтал побывать в Агробе… Хотел увидеть место, в котором чуть не случился триумф отца… попробовать восточные сладости… Да, у каждого из них были такие мечты, хотя они и утверждали, что Аурадон — место слабоков, и ни за что не хотели бы там жить. И в чем же были мечты Мэл? Не злые мечты, а детские, о которых говорит Джей. Мэл мечтала о красках… об акварели, о которой она иногда слышала… о кофе, настоящем кофе, а не о той мерзкой жиже, которую приходилось пить… о туманах… и немножко о рассветах. Но все это сбылось, разве нет? Мэл не заметила, как Джей замолчал. Все это время она стояла к нему спиной и сейчас осмелилась повернуться. — К чему все это, Джей? — Просто не верится, что ты мечтала о принце и роскошном замке. — улыбнулся Джей и его улыбка явно отдавала горечью. — Я и не мечтала… — пожала плечами Мэл, — Я… мечтала о маленькой комнатке… где все было бы фиолетовым… кругом были бы разбросаны краски… на столе кофе… а за окном — мир, который ждёт, чтобы его покорили… Слезы жгли кожу, но сдерживать их уже было невозможно. Джей встал с синего диванчика и обнял подругу. — Поменялись ли твои мечты с того времени? — шёпотом спросил парень, аккуратно гладя Мэл по плечу, чтобы ничего случайно не испортить. — Нет… — теперь её слезы стекали по жёлтой жилетке, — Я не хочу этой свадьбы… Я хочу жить, жить в мире, а не только во дворце… В комнату постучали. Мэл испуганно посмотрела на дверь. — Прости, я её запер. — тихо сказал он, боясь, что его услышат. — Не открывай… Она схватилась в него сильнее, словно в спасательный круг. — Наверное, ты просто волнуешься… — Нет! — в истерике кричит Мэл и хватает его ещё сильнее, — Я не хочу, чтобы мной вечно потыкали и смотрели так, словно мне оказали великую честь, позволив выйти замуж за этого сопляка… «Её гнев все также страшен». — думает про себя Джей и улыбается. — Что смешного?! — она царапает его, и пытается поцарапать как можно сильнее, чтобы он понял её и перестал улыбаться. — Я боялся, Мэл… боялся… что ты стала другая. Ты так менялась, стала реже общаться, что я не видел той Мэл… той настоящей Мэл. Свободолюбивой фиолетовой птички, которая всегда знала, чего она хочет… И теперь, я наконец-то увидел тебя… Он смотрел так ласково, так нежно, что будь другие обстоятельства, Мэл обязательно бы ехидно пошутила, а потом крепко прижалась… — Знала, чего хочу?.. — она неотрывно смотрит ему в глаза и хрипло произносит, — Я хочу сбежать. — Неужели ты уверена, Мэл? — с опаской смотрит Джей, потому что боится, что она совершит очередную ошибку. Она смотрит на дверь, и слышит мужские голоса. Дейзи позвала на помощь, и сейчас эту дверь вышибут. Медлить нельзя. — Абсолютно. Он неуверенно смотрит, а затем хватает её и прыгает из окна. *** Последний мазок, и портрет окончен. Его карие глаза выделяются больше всего. Мэл глубоко вздыхает. Сегодня прошло ровно три года с её несостоявшейся свадьбы. Ровно три года с её побега. Через два дня после своего побега она отправила им письмо. Конечно, Мэл было немного жаль Бена. Но не сейчас. Сейчас он вполне счастлив с Одри, и Одри эта жизнь вполне будет устраивать. А Мэл радуется, потому что она уже побывала во многих штатах Аурадона, изобразила столько туманов и рассветов, что теперь её сумка ломится от написанных ею картин. — Я взял кофе и клубничные пирожные… я видел, как они тебе понравились… Он находит её всю в краске и с кисточкой в руках. — Вау… — он смотрит на свой портрет и на его лице выражается смесь самых разных эмоций, — Тебе ведь… не нравится… рисовать портреты. — Порой, можно сделать и исключение… — она улыбается глазами, и это сводит его с ума. Он хватает её и нежно целует, прижимая к кровати, отчего её волосы сливаются со множеством фиолетовых подушек. — Ты же на тренировку опаздаешь!.. — смеясь, произносит девушка, когда парень стал покрывать её шею поцелуями. — Порой, можно сделать и исключение… Она смеётся ещё больше. Она безумно счастлива.