Счастливого Хеллоуина!

— Маринетт, присмотришь за печеньем, я пойду помогу маме, в кладовой, — отряхивая руки от муки, а затем вытирая их о фартук, произнес отец темноволосой девушки, и улыбнулся, снимая с головы колпак. — Конечно папа, я все сделаю, можешь идти, — с улыбкой на устах произнесла Маринетт, и тут же схватила со стола варежки-прихватки, невольно отправляя их в недолгий полет в воздухе, но успевая подхватить на лету, а затем подбежала к духовке, при этом умудрившись зацепиться ногой о стоящий рядом стул и чуть не упав на пол. — Все хорошо папа, не переживай, — неловко улыбаясь и невольно схватившись рукой за свой хвостик, сказала девушка, держа во второй руке прихватки. — Если в дверь позвонят, то угощай печеньем в форме котиков, оно на столе в прихожей. Потом божьих коровок тоже положишь на тарелку с котиками, только после того, как они немного остынут, — на последок произнс отец Маринетт и вздохнув, вышел с кухни, оставляя девушку в одиночестве присматривать за кухней.       Сегодня Хеллоуин, и отец Маринетт готовил чудесное сахарное печенье в форме котиков, призраков и конечно-же божьих коровок. Несколько партий уже расположились на большой тарелке в прихожей и ожидали, когда окажутся в руках у детишек, которые непременно заглянут в пекарню за вкусными угощениями в тот мрачный вечер.       Маринетт скучающе присела на стул, о который запнулась ранее, и положила рядом с собой на стол прихватки-варежки, а затем взглянула на часы. Времени на часах уже было восемь вечера, а это значило, что скоро начнут приходить детишки за их любимым угощением. Девушка уже пару раз заглянула в духовку, но печенье было еще не готово, оно лишь слегка подрумянилось по краям, но никак не хотело румяниться полностью. Оставив печенье еще на несколько минут, Маринетт залезла в свой телефон и начала смотреть новости, в которых вновь говорилось о Леди Баг и Супер Коте, которые в очередной раз спасли Париж от Акумы.       Неожиданно раздался громкий звонок и девушка вздрогнула, откладывая свой телефон в сторону и направляясь к духовке, в которой томилось печенье. Заглянув внутрь, на устах Маринетт появилась улыбка и надев прихватки-варежки, она вынула из духовки целый противень с ярко-красным печеньем. Осторожно опустив противень с печеньем на стол, девушка уже было собиралась вновь сесть на стул, как раздался громкий стук в дверь. — А вот и первые ребята, — с улыбкой на устах произнесла Маринетт и поспешила к входной двери, по пути натянув на себя остроконечную шляпу. Взяв поднос с печеньем в руки, девушка открыла дверь и громко произнесла. — Сладость или гадость! — Ответа на реплику девушки не последовало, и она обеспокоенно сделала шаг вперед, осматривая пустое крыльцо перед домом. — Здравствуй, прекрасная леди, не угостишь печеньем? — Раздался до боли знакомый голос, и в следующую секунду перед лицом девушки появился Кот Нуар в верх тормашками, и потянулся рукой у подносу с печеньем, что держала в руках Маринетт. — Ты не исправим, Кот Нуар, — закатив глаза и вздохнув, произнесла девушка, а затем замерла на мгновения, молясь что парень не обратит внимания на эту реплику. — Ты пришел первый, так что можешь взять две, — быстро произнесла Дюпэн-Чэн и слегка приподняла поднос вверх, позволяя коту взять печенье. — Оно очень милое, и думаю очень вкусное, — все так же свисая вниз головой, протянул парень и запихал в рот сразу целую печеньку, от чего Маринетт нежно улыбнулась, а затем отвернулась от кота и поставила поднос с печеньем на столик в прихожей. Помедлив, девушка обернулась назад и замерла, вплотную оказываясь к коту, у которого на устах играла довольна улыбка. — Ой, — тихо сорвалось с уст девушки, а щеки залил румяней. Она уже хотела было отступить назад, как рука парня легла на ее талию и не позволила девушке отступить. — Кот Нуар, что ты делаешь? — Неловко спросила Маринетт, смотря прямо в зеленые глаза юноши. — Просто хочу поближе взглянуть на свою леди, — серьезным тоном произнес Кот Нуар и слегка улыбнулся, смотря прямо в глаза девушки, а затем медленно наклонился и запечетлил на устах девушки легкий, почти невесомый поцелуй, и спустя несколько секунд исчез с крыльца дома, оставляя Маринетт в полном одиночестве.       Вдалеке слышался радостный смех детей, и крики «сладость или гадость» раздавались отовсюду, а Маринетт продолжала стоять на крыльце и смотреть куда-то вдаль, сжимая в руке клочок бумаги и невольно касаясь своих губ кончиками пальцев.