Мир, дружба, Хогвартс

— Они действительно сделали исключение? — Ниджимура почесал залепленный пластырем нос, не зная, как реагировать. Ему самому двенадцать, и он, по хогвартским правилам, начал играть в квиддич только на втором курсе, но первогодка... Он же даже в школе, наверное, не успел освоиться. Ниджимура помнит, как долго вливался в учебный процесс (отчасти, из-за своего поведения). (Спойлер: поведение особо не изменилось). Видимо, этот слизеринский первогодка был супер одаренным. — Он из семьи Акаши, — задумчиво протянул капитан команды. — Наверное, от него много ждут. Про Акаши Ниджимура слышал: богатая чистокровная семья, перебравшаяся из Японии в Британию. Проще было сказать, кто о них н е слышал — хватило бы, кстати, пальцев одной руки, чтобы пересчитать этих людей. Но слизеринский капитан вряд ли бы взял игрока, тем более первогодку, в основной состав только за красивые глазки, так что расслабляться было бы глупо. — Какая позиция? — поинтересовался загонщик Джек. — Охотник, вроде, — гриффиндорцы переглянулись. — Да бросьте, как будто второгодки сильно отличаются от первогодок по комплекции. Не стоит недооценивать пацана. — У нас из второгодок только Ниджимура, — заметил кто-то. Ниджимура тут же хмуро выпятил верхнюю губу, мол, проблемы? — Который отлично справляется, — мигом исправился этот «кто-то». — Давайте закругляться. Если хотите, договорюсь о тренировочном матче, посмотрим, как он играет. На том и порешали. Ниджимура закинул метлу на плечо, провел рукой по волосам, путаясь пальцами в светлых прядях (корни бы отросшие подкрасить), и направился обратно в замок. За сегодняшнюю тренировку он настолько вымотался, что единственное, что его мозг остался способен сгенерировать — это желание спать. Ниджимура вообще-то на каждой тренировке выкладывался, чтобы не потерять место в команде. У него не было определенного таланта, чтобы его не могли легко заменить. Акаши (низкорослый ребенок с яркими волосами (почему-то в этом году Хогвартс был богат на неестественный цвет волос среди одиннадцатилеток)), как оказалось, играл немного странно. Ну, или непривычно — кому какое слово нравится. Он не забрасывал, хотя именно этим и должен заниматься охотник, зато мгновенно анализировал ситуацию на площадке и давал пас тому, кто с вероятностью в восемьдесят процентов забьет. Для Гриффиндора это было проблемой. Большой, если смотреть объективно (Ниджимура иногда умел), проблемой. — Судя по всему, нам понадобится новая стратегия, — вроде бы самому себе пробубнил капитан. Ниджимура мысленно пожелал ему удачи и, стянув спортивную мантию, надел толстовку. Он протестовал против школьной формы, за что его несколько раз выгоняли с уроков, поэтому теперь он избавлялся от нее буквально на последнем звонке — правила этого не запрещали, ехидно напоминал Ниджимура преподавателям. Дойдя до портрета Полной Дамы, он удивленно моргнул. Там, привалившись к щербатым перилам, стоял слизеринский первогодка. — Эм, Акаши, да? Что ты тут делаешь? Мальчик обернулся на его голос, склонив голову к плечу, будто прицениваясь. Ниджимура на секунду почувствовал себя неуютно, но тут же взял себя в руки и расправил плечи: — Так..? — Я жду своего кузена Тецую. Ниджимура вернулся к своему привычному выражению лица, то бишь нахмурился. — …А! Куроко, что ли? Он такой незаметный, аж страшно, — хмыкнул он в пространство, покачав головой. Ниджимура вспомнил, как про голубоволосого мальчика (что он говорил про радугу) забыли на распределении, пока тот не напомнил о себе своим тихим «а я». — Ты здорово играешь, знаешь? Я имею в виду, для меня, конечно, необычно, но здорово. Нам придется постараться. Но мы не проиграем. Уголки губ Акаши, кажется, дрогнули в улыбке: — Я уважаю ваше стремление. — А ты ярый приверженец традиций, я смотрю? Но мы не в Японии, так что тебе не обязательно обращаться ко мне на «Вы». — Я имел в виду гриффиндорскую команду, Ниджимура-сан, — теперь Акаши улыбался полноценно. Ниджимура смутился, хлопнув себя ладонью по лицу. Блин, это ж надо было. Стоп. Сан? А ему, пожалуй, нравится. Он привык только к писклявому «нии-сан» от младших брата и сестры. — Акаши-кун. — Мерлин! — Ниджимура не сдержался и подпрыгнул, когда прямо перед его носом появился Куроко. — Так и до инфаркта недалеко, — он выпятил верхнюю губу. — Ладно, сопляки, желаю хорошо повеселиться. — Удачи на матче, Ниджимура-сан, — бросил напоследок Акаши, когда Ниджимура уже одной ногой переступил порог портрета. — Ага, тебе тоже.