Миллиард далеких звезд и одна совсем близко

Под ботинком хрустнула еще одна сухая веточка, и треск разнесся по округе неприятным эхом, теряясь в кронах бесконечно высоких деревьев. Когда все снова затихло, он поднял голову, вглядываясь в густую листву над своей головой, скрывающую практически все небо. Солнце садилось, а в лесу еще никогда не бывало настолько тихо — ни звука крыльев птиц, ни шороха пробежавшего где-то недалеко зверя, ни единого дуновения ветра. Сакамичи начинал чувствовать себя идиотом. И нет, конечно, поступок, который он совершил, не был настолько безрассудным и глупым, — окрестности леса были хорошо ему знакомы, но все же он еще никогда не заходил так далеко. Он никогда не думал, что заблудится здесь, потеряв всякий ориентир. Где был юг или север? К этой ситуации привел тот самый, уже ставший привычным порыв. Обычная, размеренная жизнь в маленькой деревне, где каждый день происходит одно и то же, не всем приходится по нраву — среди людей можно найти и тех, кто страстно желает вырваться из замкнутого круга, отправиться в путешествие, увидеть мир. Таких можно найти. Если хорошо поискать. Проблема оставалась лишь в том, что Сакамичи был один. Ничем не примечательный с виду подросток с плохим зрением — он был вынужден носить очки, из-за чего соседские ребята порой посмеивались над ним. Но эти неприятные моменты не могли сравниться с отсутствием… возможностей или отсутствием хотя бы одного-единственного человека, который смог бы разделить эту мечту о другом мире. О мире, который, возможно, прятался в этом самом лесу. И что теперь? Скинув с плеч тяжелый рюкзак, Сакамичи проверил содержимое, словно с прошлого раза, когда он заглядывал внутрь, могло что-то измениться. Еды с собой все еще было мало — и на пару дней не хватит, вода заканчивалась из-за того, что сегодня был слишком жаркий день, а от старой обтрепанной книги легенд вообще не было никакой пользы — Сакамичи просто любил ее. А еще несколько наивно предполагал, что она станет его талисманом, его способом обрести немного больше решимости. Толку-то? Самые искушающие и удивительные легенды рассказывали об эльфах. О существах столь идеальных и прекрасных, что дух захватывало. Сакамичи знал о них, кажется, все — он помнил каждое слово из пыльных книг местной библиотеки, запущенной и ненужной среди простых людей, как и подобные сказки, которые волновали его сердце. Люди не верили, а сердце то и дело отзывалось, требовало. Сакамичи мечтал хотя бы раз увидеть пусть даже одного эльфа — он был бы счастлив и этому. Он бы с бережностью и трепетом сохранил этот момент в своей памяти навсегда, чтобы раз за разом возвращаться к нему, убеждаться. Когда литература привела его к рассказам о том, что в глубине леса, лежащего к западу от их деревни, многие столетия сокрыта самая настоящая обитель эльфов, Сакамичи и сам сначала не поверил, а потом понял, что просто не может из-за этого спать. Никому не было нужды заходить далеко в западный лес — там ничего нет, кроме непроходимых зарослей и диких зверей, считали люди, — а мама со строгостью в голосе твердила, что поход туда слишком опасен. Сакамичи опускал голову, слыша ее слова, — его собственные никто не воспринимал всерьез. И видимо, не зря. Чего он добился, в самом деле, когда, взяв припасов и спальный мешок, отправился на поиски в лес? Он никого не предупредил о своем уходе, а теперь попросту заблудился, похоже, окончательно — мама будет жутко сердиться по его возвращении. А вернется ли он вообще? Сможет ли его найти кто-нибудь, если он сам не справится? Сможет ли он протянуть до того времени? Мысли были не самыми оптимистичными. Сакамичи тяжело выдохнул и немного прибавил шагу, внимательно прислушиваясь, — секунду назад ему показалось, что он уловил где-то впереди шум воды. Сможет найти речку — выйдет по ней из леса к озеру, но… Что-то здесь было не то. Когда шум воды стал чуть громче, он снова ускорился, направляясь прямо на звук, однако сулящее спасение звучание словно перемещалось в пространстве. Вот шум доносился прямо спереди, а уже через несколько секунд откуда-то справа. В воздухе ощущался неизвестный сладковатый запах, принесший внезапное осознание невозможности дышать полной грудью. Это могли быть ядовитые растения, наполняющие округу дурманом, — все здесь казалось незнакомым, совсем чужим, а еще опасным. Приняв решение вернуться обратно, где воздух, по крайней мере, был чистым, Сакамичи предпринял, как ему показалось, вполне неплохую попытку, но довольно быстро понял, что ошибся. Он догадался об этом, когда во второй раз за пять минут прошел мимо одного и того же места, где стояло дерево, чей толстый ствол был наклонен сильнее других. Голова, похоже, переставала работать как следует, то ли от усталости, то ли от этой странной атмосферы вокруг, и это тоже не было хорошим знаком. Если не найти выход к знакомой окраине леса в ближайший час, придется разводить костер и останавливаться на ночлег, игнорируя факт того, что эта мысль не вызывала ничего, кроме беспокойства и страха, — пусть животных не было поблизости сейчас, никто не мог гарантировать, что они не появятся здесь ночью, а о том, кто именно мог встретиться в этой глуши, оставалось лишь предполагать. И предположения эти не обнадеживали. Когда откуда-то из-за спины послышался уже шелест листвы и ветвей, Сакамичи посчитал, что ему снова показалось. Он шел медленно, стараясь сориентироваться, но неприятный, окутывающий страх, поднимающийся в нем, призывал торопиться, идти быстрее, а лучше вообще бежать. Пытаясь убедить себя, что звук — лишь плод разыгравшейся фантазии, он стоически продержался несколько минут, но потом все же рванул вперед, желая лишь одного, — избавиться от этого ужасного и пугающего ощущения преследования. Деревья начали сгущаться, а сухие ветки все чаще цепляли одежду, волосы. В один момент Сакамичи услышал, как рвется рукав на локте, когда он слишком резко дернул рукой, но это казалось невероятно малой утратой по сравнению с тем, что могло случиться, остановись он. Однако как бы он ни пытался убежать, нечто, которое стремилось его нагнать, становилось ближе с каждой секундой. Одна из веток оказалась крепче — зацепила лямку рюкзака, и освободиться от нее так просто уже не получилось. Сняв рюкзак с плеча и кое-как вырвавшись, он сделал еще один шаг вперед, тут же запинаясь за толстый корень дерева. Вместе с падением закружилось и все вокруг. Сакамичи двинулся на коленях по влажной траве, сжимая ее пальцами, а потом перевернулся на спину, растягиваясь на земле и чувствуя накатившую тошноту. В ушах звенело, а мир все еще кружился до тех пор, пока не последовала секундная пустота. Секундная? Когда он смог немного прийти в себя и приоткрыть глаза, вокруг было темнее, чем раньше, и это не стало единственным изменением. Теперь он был здесь не один — сложно было убедить себя, что это всего лишь очередная иллюзия, когда чье-то тепло было физически ощутимо, как и надежная рука, держащая за плечи и позволяющая немного приподняться. Сфокусировать зрение в одной точке еще не удавалось, когда перед лицом возникло что-то небольшое и темное. Сакамичи моргнул, ощущая невероятную слабость во всем теле — он бы ни за что не смог сейчас поднять руку и взять то, что ему предлагали. — Ты должен выпить, иначе станет только хуже, — посоветовал зазвучавший где-то над головой голос — различить слова едва получилось, и темный предмет — по-видимому обычная фляжка — был поднесен ко рту, но не достиг цели всего немного. — …уф, ладно, — добавил следом голос, и чужая ладонь опустилась вниз. То, что произошло после, осознать получилось лишь с трудом. Державшая за плечи рука сжалась сильнее, перед глазами снова все померкло, а легкое, почти невесомое прикосновение к губам, возникшее слишком неожиданно, настойчиво вырвало сознание из тумана. Вдруг все встало на свои места. Сакамичи вспомнил, кто он, где он и как сюда попал. Вспомнил то, что искал здесь. И резко ощутил в себе силы дернуться назад, освободиться. — Ч-что… — едва смог выговорить он, прижимая тыльную сторону ладони к своим губам, которые теперь словно горели после прикосновения к ним чьих-то чужих губ. — Кажется, это твое. — Незнакомый голос стал уже намного отчетливее, а в мутных очертаниях Сакамичи заметил протянутые ему очки. Он быстро схватил их, надел и только теперь смог разглядеть своего нежданного собеседника. Это был юноша... Он сидел на корточках, смотрел немного обеспокоенным взглядом и все еще держал в руке фляжку. Он был красив или даже более, чем красив, — его темные волосы были немного в беспорядке, лицо — безупречным, а глаза — такими синими, что даже в наступившем полумраке отчетливо замечалась их насыщенность. Или… все дело было в… Оглянувшись, Сакамичи наконец заметил, что листья растений вокруг начали светиться слабым голубоватым светом, хотя до его отключки ничего подобного не происходило. Он что, сходит с ума? — Прости за тот поцелуй — нужно было привести тебя в чувство, чтобы ты случайно не подавился, — снова сказал юноша, опять протягивая фляжку. — Но ты все равно должен выпить это. Сознание прояснит. Куда уж больше? — подумал Сакамичи, но фляжку все же взял и сделал несколько глотков. Напиток оказался на вкус странным и непохожим ни на что из того, что он пробовал раньше. Здесь было что-то горькое и травяное. — Спасибо, — поблагодарил Сакамичи, отдавая фляжку обратно. Ему стало очень неловко — он даже взгляд теперь боялся поднять, хотя все еще испытывал жуткое любопытство к внешности своего спасителя. — А как ты… то есть… Что ты сделал? — Небольшое волшебство, — ответил юноша, и, когда Сакамичи все же осмелился посмотреть на него снова, на его лице появилась мягкая улыбка. Слишком... красивая для этого мира. Настолько, что можно было за один миг забыть обо всех своих мыслях, которые были до этого момента. — На эту часть леса наложены сильные чары, чтобы посторонние не могли найти наши границы, — объяснил юноша, и Сакамичи изумленно моргнул. — Ты далеко от дома, знаешь. И тебе повезло, что я люблю гулять подальше от своего. Как тебя зовут? — Эм… Сакамичи, — сказал он, с трудом выговорив свое имя, потому что заметил… Его собеседник, так же, как красота его улыбки, и сам был слишком невозможным для этого мира. Все потому, что он принадлежал чему-то другому. Потому, что в волосы его вплелись тонкие изящные стебли цветка, а уши выделялись своей нечеловеческой заостренной формой. Он был… — Приятно познакомиться с тобой. Я Сангаку, — снова улыбнулся юноша, словно совершенно не замечая растерянности собеседника. — Ну что, тебе уже лучше? — Э… да! — взволнованно ответил Сакамичи, едва ли в силах взять себя в руки. — А ты… Это все правда? То есть… Ты сказал про чары и границы… Ты… эльф? — Ну да, — задумчиво кивнул Сангаку и усмехнулся. — А ты человек. Никак не ожидал встретить здесь кого-то из людей. Никто из твоих обычно так далеко не заходит. — Я вышел рано утром, — согласился Сакамичи. — И шел целый день. — Тогда понятно, — ответил Сангаку. — Не удивительно, что защитные чары подействовали на тебя так сильно — ты проделал долгий путь. Но… зачем, можно спросить? Что ты ищешь в этом лесу? Уже нашел, — мысленно ответил Сакамичи и почти успел открыть рот, но был прерван раньше. — Точно! Ты хотел увидеть эльфа, я прав? — радостно предположил Сангаку. — Это правда, — не стал скрывать Сакамичи. Он улыбнулся от неловкости и подумал, что ему все еще не верится, что получилось, но Сангаку вдруг с изяществом выпрямился, теперь возвышаясь над ним, сунул фляжку куда-то за спину и одернул темную мантию, накинутую на плечи поверх бледно-синей рубашки. — Вот я перед тобой, — усмехнулся он и сделал то, что Сакамичи уж точно не ожидал от настоящего эльфа, — небрежно сунул ладони в карманы хлопковых узких брюк, заправленных в высокие сапоги, стянутые ремешками. — Твое желание исполнилось? — Уф, более чем… — растерянно проговорил Сакамичи, чувствуя себя так странно, как не бывало никогда. Он был удивлен, он был поражен и потрясен. Очарован… Потому что, если он и представлял себе, опираясь на рисунки в старых книгах, то, как выглядят эльфы, Сангаку одновременно и подтверждал, и опровергал все его фантазии. Восхитительно-привлекательный, он словно светился своим превосходством со всеми его идеальными чертами и легкой беспечностью, которая так уместно дополняла образ, что не хватало сил отвести от него взгляд… — Но знаешь, — вдруг продолжил Сангаку, и Сакамичи вздрогнул, вырвавшись из оцепенения. — Это странно, что ты решился на такой рискованный путь только ради того, чтобы посмотреть на эльфа. Ты не знал, что здесь может быть опасно? — Знал… — ответил Сакамичи, взволнованно опуская взгляд и пытаясь прогнать внезапные мысли-воспоминания. О Боже, и это прекрасное существо поцеловало его несколько минут назад? Прямо в губы? — Значит, причина не только во мне, — сказал Сангаку, и в его голосе послышалась грусть. — Что? — удивленно переспросил Сакамичи, но Сангаку не ответил. Кажется, он сделал в своей голове какие-то выводы, но делиться ими не собирался — вместо этого он наклонился, чтобы взять за запястье и потянуть вверх. Сакамичи поднялся на ноги, невольно прислушиваясь к своим ощущениям, но все было вроде в порядке — он чувствовал себя вполне сносно. Сангаку едва заметно кивнул, словно самому себе, когда быстро окинул его взглядом. Он был выше, а еще, оказавшись снова слишком близко к нему, чувствуя его пальцы, продолжающие мягко сжимать запястье, Сакамичи вновь растерялся, не зная, как он вообще может стоять рядом с этим совершенством. Но Сангаку, похоже, совсем не принижал его в своих мыслях, будто вообще считая, что они равны. Он повел за собой куда-то, сказав лишь короткое «пойдем», и Сакамичи понял, что не смог бы сопротивляться, даже если бы захотел. Какая разница? Позади не было ничего, ради чего он лишил бы себя этого момента. И они пошли через лес, больше не сказав друг другу ни слова, и трава, как выяснилось чуть позже, светилась только вокруг него, вокруг Сангаку, словно освещая ему путь. Сакамичи смотрел, пораженный, — весь его привычный мир, кажется, переворачивался с ног на голову в этот момент, открывался с совершенно новой стороны. На какой-то миг он испугался. Подумал, что все это всего лишь иллюзия до сих пор и никакого прекрасного эльфа нет, но Сангаку снова взял его за руку, на этот раз касаясь ладони своими пальцами, и Сакамичи понял, что это прикосновение не может врать. — Здесь чары слабее, — чуть обернувшись, улыбнулся Сангаку и повел за собой дальше. — А еще это одно из моих любимых мест. Деревья стали реже, когда Сакамичи заметил, что они начали подъем, после которого вскоре вышли на вершину зеленого холма. Внизу под ними легло поле самых красивых, невиданных цветов, мрак наконец развеялся, а над головами засияло ночное небо, полное звезд. Сакамичи почти задохнулся от красоты, когда посмотрел вверх. — Раньше я часто приходил сюда, — сказал Сангаку, усаживаясь прямо на траву. — Посмотреть на звезды. — Раньше? — нерешительно спросил Сакамичи, не зная, можно ли ему просто сесть рядом. — Да. Лет девяносто назад, — кивнул Сангаку. — Девяносто… — сглотнув, повторил Сакамичи, и его ноги, кажется, сами собой ослабли. Он опустился на траву, подтянув к себе колени, и Сангаку, запустив руку за спину, вытащил большое спелое яблоко. — Ты проголодался? — спросил он, протянув яблоко Сакамичи таким обычным, самым обычным человеческим жестом. — С-спасибо, немного. — Чувствуя неловкость, Сакамичи принял яблоко, быстро понимая, что оно выглядит гораздо аппетитнее, чем остатки подсыхающего хлеба, оставшегося на дне его рюкзака. Сказка все еще, кажется, собиралась оставаться явью. — Забавно, что я нашел тебя именно здесь, — добавил Сангаку. — По пути к месту, куда, вообще-то, не хотел больше возвращаться. — Эм? — тихо сказал Сакамичи, сжимая в руках яблоко. — Мне нравится этот холм, — ответил Сангаку, положив одну ладонь на траву возле своего бедра, и от его прикосновения зелень еще сильнее вспыхнула голубым сиянием. — Я откуда-то знал, что должен прийти сюда сегодня. Возможно, это выглядит как судьба. — Судьба? — повторил Сакамичи, от своего непонимания начиная чувствовать себя неловко. Похоже, все его знания об эльфах были бесполезны в реальности, даже если секунду назад он мог почувствовать, будто говорит с простым человеком. Его бросало туда и обратно в этом водовороте странно-комфортного общения. — Тебе нравится смотреть на звезды? — неожиданно спросил Сангаку. Сакамичи взглянул на его поднятое к небу лицо и слабо кивнул. — Иногда. — Раньше я смотрел на них каждую ночь. Я мог делать это часами. Я запомнил каждую. Они меняют свое положение и вертятся, знаешь. — Вертятся? — Ага. Вокруг одной звезды, которая всегда неподвижна. — Я не замечал этого, — с озадаченностью признался Сакамичи. — Люди многого не замечают, им просто некогда, — улыбнулся Сангаку. — Им некогда даже посмотреть на звезды, потому что по ночам они спят из-за того, что днем нужно работать. Ты видел когда-нибудь падающую звезду? — Ну… когда-то в детстве видел один раз, — неловко ответил Сакамичи. — Это очень красиво. — Сегодня я хотел увидеть такую. Это всегда приносит ощущение того, будто что-то очень далекое может стать ближе. И правда, — сказал Сангаку, понижая голос почти до шепота, и Сакамичи, глядя на него, захотел улыбнуться, чувствуя, что все же понимает, о чем он говорит. Это было знакомо. Желание, чтобы что-то далекое и недоступное стало ближе. Такие желания могли сбываться не только во сне, оказывается? — Ты не спросил, выведу ли я тебя из леса, — отметил Сангаку, повернувшись с улыбкой. Сакамичи быстро отвел взгляд, вспоминая, что о возвращении он и думать забыл. Так странно. — Да, точно… — Если только никому не скажешь, что видел меня, — добавил Сангаку, приложив указательный палец к губам. — Это будет наш секрет, хорошо? — Ладно, — быстро согласился Сакамичи, чувствуя, что даже не жалеет об этом. Все равно ему никто бы не поверил, а даже если бы и могли поверить, он пожелал бы сохранить эту встречу только в мыслях, оберегая от посторонних, словно самое дорогое сокровище. Потому что он встретил не просто эльфа. Он встретил кого-то, кто отнесся к нему так, как никто раньше. Держа их на равных, даже если они были далеко не равны. Сангаку пообещал провести самой короткой дорогой, когда они поднялись с травы, и у него так много хотелось спросить. Сколько он уже прожил. Что ему нравилось еще, помимо звезд, и о чем он мечтал… Правдой ли было все то, что об их народе писали в книгах. Но Сакамичи не стал, понимая, что не должен. Или, по крайней мере, не сейчас. Хотя… смогут ли они встретиться еще раз когда-нибудь? Вместо вопросов он постарался рассказать о том, как жили люди в его деревне, и Сангаку слушал его с таким любопытством, словно для него подобные рассказы и правда были новыми. Из-за этого время прошло незаметно. Сакамичи не чувствовал усталости, пока они шли, но она обрушилась на него, кажется, со всей силой, когда улыбка Сангаку почти угасла и он замедлился. Сакамичи посмотрел вперед и за деревьями увидел далекие редкие огоньки, освещающие улицы деревни. — Мне пора возвращаться, — сказал Сангаку, остановившись. — А тебе пора домой. Твоя мама ведь беспокоится о тебе. — Д-да, — неохотно согласился Сакамичи, в неловкости вспоминая свой короткий рассказ и о ней тоже. — Спасибо, что спас меня. Я честно не знаю, как отблагодарить тебя за это… — Все в порядке, тебе не нужно делать ничего особенного, — мягко посмеялся Сангаку. — Мне было совсем не сложно тебе помочь. Даже в радость. Вот. Сказав это, он неожиданно приблизился, и Сакамичи уткнулся в его плечо, чувствуя его руку между своей спиной и рюкзаком. Странные полуобъятия не продлились долго, хотя сердце от них все равно успело подпрыгнуть к самому горлу. Сангаку отпустил быстро и так же быстро прибавил шагу, уходя, из-за чего Сакамичи растерянно поднял ладонь и уже открыл рот, но спросить не смог. Да и не осмелился бы… Мы еще встретимся? Движущийся силуэт совсем скоро исчез среди деревьев, трава мелькнула голубым светом в последний раз, а Сакамичи все еще не мог заставить себя двинуться с места. Он все еще чувствовал. То сладкое и нежное ощущение поцелуя на своих губах. Только дома ему удалось прийти в себя, потому что мама ждала его на кухне и, сделав суровый, но короткий выговор, срочно отправила спать. Уже в своей комнате Сакамичи, не в силах хотя бы на минуту забыть о прошедшей невероятной встрече, поставил рюкзак на пол, потер рукой ноющее плечо и случайно заметил незакрытый карман. Там что-то было. Что-то, чего он сам точно не клал. С удивлением достав предмет, он прикусил губу и почувствовал, как глаза против воли заслезились. Это была та самая фляжка эльфа. С напитком, выпив который можно пройти зачарованную часть леса.