Как же ты меня раздражаешь

Ночь. Это самое прекрасное время суток, которое может быть и с этим не поспоришь. Ведь, открывается множество возможных вещей, не особо доступные в дневное время: развратные, ущербные клубы, где обычно сидят озабоченные или любители драк, чтобы остудить свой пыл при жёсткой борьбе, продавцы наркотических веществ выходят из укромных уголков и, конечно же, убийцы ищущие жертв; перечислять можно долго, главное основную суть уловили. В тёмной комнате и в тишине сидели две страны попивая горькое, безвкусное вино, смотря в разные стороны, не смея подать ни одного слово, даже если будет простая буква алфавита. Штаты, иногда, косился на собеседника, который, улыбаясь, смотрел в потолок, будто бы там чего-то интересного увидел, аж не замечает ничего и это раздражало. Мексиканец не из чего пришёл в гости к старому «другу», с бутылочкой вина и закусками, говоря о том, что будет весело и просил впустить его. Что ж, впустил, глупец, но ничего не изменилось, зачем тогда это всё? Слушай вдвоём тишину? Замечательное занятие, ничего не скажешь. — Ты напряжён. Что-то не так? — послышался глухой шёпот с противоположной стороны, улыбка так и не сходила с лица, чего так напрягало и чувствовался неуют, хоть и был в собственном доме. — Ты серьёзно это спрашиваешь? Мы уже час молчим, не издавая почти ни одного звука, а кто-то обещал веселье, знаешь ли? — поделившись своим негодованием, раздражённо поджимая губу, яростно смотря на него, желая сжечь на месте, как последнюю ведьму. — Так, ещё нужно подождать, пока алкоголь в голову ударит, — послышался ехидный, раздражительный смешок, что издал мексиканец, попивая медленными глотками вино, прикрывая веки. Он будто бы специально играл на нервы американцу, прекрасно зная что тому это категорически не нравится, раздражает, но это стоит того, чтобы посмотреть на его лицо, особенно в глаза, когда тот без очков. Забавная картина. Соединенные Штаты смотрит на него, желая задушить или выгнать, но не за дверь, а сразу в окно, чтоб не мучился или его не мучил, но сдерживается. Зачем? Интересный вопрос. Американец сам толку не понимал: как он относится на деле к Мексике? Ему нравилась его компания и одновременно бесило не по-детски даже, похоже, при Совете такого не было. Собеседник шумно выдохнул опрокидывая голову назад, открывая вид на тонкую шею, украшенная татуировкой напоминающий чокер — безвкусица, но вполне интересна в то же время. «Он специально это делает? Для чего это всё?» — проскользнула мимолётная мысль, на который толком не получит ответ, хотя если попытаться можно, только нужно разговорить и сильнее напоить. Не должно состоять никакого труда. — Знаешь, у меня сегодня день рождения и мне хочется, вместе с тобой, напиться в хлам, как тебе такая идея? — уголки губ немного приподнялись, образуя слабую улыбку, а сам продолжал внимательно осматривать, дожидаясь именно положительного ответа, отказ не примет в любом случае. — Радуйся, что взял алкоголь покрепче, — парень, словно по щелчку пальцев, развеселился, доставая бутылку коньяка из-под стола. — Только, с утра пораньше не ной, что тебе плохо и желудок поворачивается вверх дном. Громко цокая языком, Штаты протянул ему свой пустой стакан, а-ля, мой день — наливай имениннику, не зевай мне тут и поживей.

***

Зря, конечно, затеял эту затею, жалеет об этом, выпил всего-то пять стаканов, а уже голова не варит и говорит очередную бредятину. Поражало всего то, что Мексика как ни в чём не бывало сидит абсолютно трезвым, намёка на алкоголизм не было, везёт же некоторым с иммунитетом. Глаза устало слипались, движения стали более вялыми и мог свалиться с дивана в любую минуту прямо на пол, с громким грохотом, хорошо что его придерживал рядом сидячий латиноамериканец, который тихо что-то бормотал на своём языке, наверное, отсчитывал что не стоило тому сильно напиваться. — Сейчас я тебя донесу до кровати, отоспишься, — с ноткой взволнованности прошептал тот, уже на понятном им языке, только было ощущение, что он чего-то ждёт, но что? — Знаешь, я… тебя, блин, ненавижу… особенно твоих людей, что умудряются проскользнуть на мою тер…территорию и продают свои чёртовы наркотики. — речь была не из лучших, можно согласиться, язык заплетался при каждом слове, а бывал просто запинался на лёгком, нужно, действительно, баиньки. Закатывая глаза, Мексика берёт своего пьяного амиго поперёк живота, начиная тащить в его комнату, особо не обращая внимания на малые сопротивления и бормотания под нос, отоспится и поговорят. Уложив Штаты аккуратно на кровать, начиная тяжело дышать, стирая каплю пота со лба, смотря на лежащего. Главное донёс и не обронил по-дороге, можно радоваться смело и ничего не бояться, что мог получить отборный словарный запас нецензурной лексики того. Пожелав ему спокойных снов, как неожиданно его схватили за кисть руки, сжимая так сильно что мог сломать кости, услышав слабый неприятный хруст. Покосившись на недовольного американца, съёжился, садясь рядом, на край кровати, кусая внутреннюю сторону щеки. — Останься, — глухо прохрипел Александр, принимая положение сидя, всё ещё не отпуская руку, будто бы боясь побега мексиканца, хоть и знал, что этого не сделает, но всё же. Сейчас, особенно под воздействием алкоголя, было так хорошо, особенно рядом с тем, кого ты одновременно недолюбливаешь и одновременно ждёшь только его компании; странное сочетание получается, полная каша. Так они сидели в тишине, не создавая ни одного звука, почти ни одного шороха и так бы они сидели, скучающе смотря в разные стороны, пока независимая страна не сделал неожиданное действие: прикоснулся тёплыми губами к чужой шее, параллельно обжигая её. Мексика в ответ лишь неожиданно встрепенулся, напрягая своё тело, но через секунду тут же расслабился, было ощущение что этого он и ждал, возможно. — Только попробуй кому-нибудь об этом рассказать, пожалеешь. — шикнув, продолжая делать своё дело, постепенно оставляя слабые фиолетовые засосы на шее, гуляя руками по грудной клетке, слушая тихие стоны со стороны латиноамериканца. — Я и не собирался, — еле слышно прошептал, опрокидывая голову назад, начиная получать эйфорию, которую он дожидался. Да, он знал прекрасно, что это неправильно не останавливать ничего не соображавшего именинника, но когда же получит столь должного внимания от американца и не выслушивать очередное раздражение, когда Мексика появляется в его поле зрения? Поэтому он берёт, то что дают, особо не брезгуя.