Кролик Роджер

Сегодня Кролик Роджер решил зайти ко мне на чашку чая. Он как всегда был одет в свой разноцветный пиджак и заштопанные штаны. На его голове был высокий цилиндр, вероятно, он нашел его на барахолке, как и свои длинноносые ботинки, напоминающие клоунские. Но именно сегодня его пиджак был выстиран, желто-красные полоски бросались в глаза своей яркостью, а фиолетовый оттенял их; заплатки на штанах были новыми, словно старые он оторвал и решил заменить на что-то более пригодное. Зеленые в черный горошек на светло бежевом. Кролик Роджер приходит редко, крайне редко, хоть и приходит. Это уже некая традиция : я ставлю его ботинки в угол и приношу розовые тапочки-кролики, а моя кошка трется у его ног,надеясь, что он вновь принес ей что-нибудь вкусное. Кролик берет животное на руки, и мы отправляемся маленькой группой на кухню, где достаем чашки и блюдца; мне напоминают принести еще и сладостей, которые он так любит. И я приношу. Кошка мурлыкает, а мы беседуем, сидя за столом и попивая Английский завтрак. Это тоже наша традиция. Пить только этот чай и никакой другой. Быть может, если этого чая больше не будет в продаже - мы будем просо поедать сладости или вовсе больше не встретимся. Словно от каждой привычки и традиции зависит, будем мы двое в одной комнате или не будем. Роджер смеется, рассказывая свои истории и шутки. Его жизнь насыщенная, несмотря на то, что он уже достаточно стар. Этот Кролик повидал многое в своей жизни и может многому научить, хотя, по сути, учить ему некого. Он никогда не привязывался к людям, у него нет семьи и детей, лишь в редкие случаи он позволял себе приходить к кому-то более одного-двух раз. Наверно. Мне повезло. Я дышу на свои руки, потирая из после друг о дружку, пытаясь согреться. За окном зима, канун Нового Года. Мы понимаем, что он скоро должен будет уйти, а я остаться здесь, в своей квартире, убирая сервиз и тапочки до следующего раза, которого может и не быть. Иронично. Но мы оба так же понимаем, что лучше просто наслаждаться тем, что есть, проводить каждую минуту в друг друге, чтобы после тепло об этом вспоминать. В прошлый раз Роджер пришел на мой день рождения. Было шумно. Был праздник, и лишь мы двое могли спрятаться в чайном домике подальше о тех, кто он нас забыл. Его не любили здесь. За его вид, за поведение и привычки, да ему было это и не важно, он просто приходил, надеясь, что и в этот раз на моей полке лежат его любимые вафли. Не знаю, почему он любил именно эти вафли, просто каждый раз брал одну полоску и откусывал со сладким хрустом кусочек. Замечаю, что в этот раз он принес с собой часы, карманные часы на цепочке, свои любимые. Он никогда не давал людям к ним прикасаться, да и в принципе смотреть на них. Кролик кладет эти часы на стол и улыбается, словно кладет не просто часы, а собственное сердце. Наверно, это и было его сердце, потому что я знаю, насколько они дороги ему. Я понимаю его без слов и забираю их себе. Подарки от Роджера - весьма странное явление, но оно греет душу. Греет еще и потому, что я оказалась его исключением, а может, это лишь благодарность за сервиз, из которого никто, кроме нас не пил, за вафли, которыми я угощала лишь его, и за тапочки, те самые тапочки, которые мы когда-то купили на знакомой уже барахолке. Кролик смотрит на часы в последний раз и замечает, что уже довольно поздно, хотя все еще день на дворе. Ему пора. Просто пора вновь надевать свои ботинки, поправлять высокий цилиндр и заглядывать в зеркало с усмешкой. Я знаю, что он знает. Знает, что мог быть другим. Мог ходить на обычную человеческую работу, одеваться, как все, жить вместе с родней, да и просто жить, вписываясь в рамки и нормы. Но Роджеру так нравится. И он будет делать так, как ему нравится до конца своей жизни. Напоследок позволяю себе коснуться его небритой щеки губами. Да, мы опять понимает друг друга без слов. Кролик в последний раз берет на руки мою кошку, чешет ей за ушком и угощает какой-то диковинной вкусностью. Она вновь мурлыкает и ластиться к нему. А после дверь закрывается, и мы с ней остаемся одни во внезапно опустевшей квартире. Лишь только слышаться последние шаркающие шаги длинноносых ботинок. Я возвращаюсь в комнату и включаю телевизор, укрываюсь пледом и беру большую чашку с зеленым чаем. Ничего не было. Никто не приходил, а в квартире не пахло ароматным Английским завтраком. Только руку все еще холодят старые карманные часы на витой цепочке. Они уже остановились, но все по прежнему показывают дважды в день правильное время.