Букет ромашек

Сириус попал в эту больницу по совершенно глупым обстоятельствам. Споткнулся на лестнице и полетел вниз кубарем, получив много мелких увечий в комплекте с переломом руки. И больница ему совсем не нравилась. Повсюду этот едкий запах лекарств и слепящий белый цвет. Противные медсестры со своими процедурами и, ещё в добавок, куча сообщений с издевательствами от Джеймса с Петтегрю. Ужасно. Ему казалось, что он отбывает срок в тюрьме, отсчитывая дни проведения тут. Поскорее бы отсюда сбежать. Да куда подальше. На четвёртый день пребывания, коротая свой срок проведения тут, он решил прогуляться по больнице. Все-таки перелом руки - это не перелом ноги, и проблем с передвижением у него не возникало. Тем более, может, обзаведётся новыми знакомыми? Так, он ненароком забрел в какой-то дальний коридор фиг знает, какого этажа, и услышал звук гитары. Странно. До сих пор он в больнице музыки не слышал, только нескончаемый рев детей. Этот парень был из тех, кто просто любит жизнь. Он медленно подошел к той палате, прислонив ухо к двери, и начал вслушиваться. А потом осторожно открыл дверь палаты. В том помещении находилось много детей. Очень разных. Маленькие, взрослые, лысые, длинноволосые. Все они сидели полукругом и внимательно слушали песню. Некоторые мило улыбались, покачиваясь в такт. Некоторые засыпали под успокаивающую мелодию. А посередине сидел парень с гитарой в руках. Он перебирал пальцы по струнам и пел. Зачаровывающе, волшебно. Словно пытаясь утащить в мир грез. Он спокойно улыбался и прикрывал глаза пышными ресницами. Парень сидел в длинной больничной ночнушке. А выглядел он болезненно. Весь бледен, костляв. Мешки под глазами словно кричали об его недосыпе. Но при всем при этом он был обворожительным. Словно ангел. Бродяга тихо прошел, не смея прерывать музыканта, и уселся рядом с двумя маленькими рыжими мальчиками, похожими как две капли воды. Незнакомец посмотрел на него, и что-то было чарующее в этих глазах. А взгляд его был добрым и ласковым, словно мать смотрит на своего единственного ребенка. Любит праздники и громкий смех, пыль дорог и ветра свист Когда песня закончилась, дети разошлись. Более старшие несли в палаты заснувших более младших. Все делали это тихо, стараясь никого не разбудить. Даже те, озорные на вид, рыжики уснули. А когда все разошлись, музыкант спрятал гитару под койку и сказал Сириусу. "Римус, приятно познакомиться" Какое красивое имя... С того дня Блэк начал регулярно посещать вечерние концерты в палате номер 113. Оказалось, Римус поет каждый вечер для серьёзно больных детей, чтобы успокоить и они смогли заснуть без лишних успокоительных. Сначала они с Сириусом лишь обменивались парочкой слов, но потом начали обширно общаться. Они нашли общий язык, у них было много чего общего. "Как ты получил перелом?" В его голосе звучала нотка беспокойства. Они сидели в палате бродяги. Римус рисовал на его гипсе всякие незамысловатые узорчики. Да, художник из него был не очень, в отличии от черноволосого, но пел он все таки отлично. Сириус вспомнив про подробности своего успешного кувыркания на лестнице задорно рассмеялся и просто выкинул: "Да так, споткнулся на ровном месте" И поразмышляв о том, что ничегошеньки не знает о причинах пребывания тут этого ангела добавил: "А ты чего тут?" Люпин разом как то скомкался и болезненно усмехнулся: "Температура была высокая очень. И вот я здесь, хах. Простудился на ровном месте" И как то неохотно Сириус поверил в его слова. Он был везде и всегда своим, влюблял в себя целый свет Дни сменялись другими. Бродяга уже не считал себя заключённым и не считал в отчаянии дни пребывания здесь. Ведь в тюрмах не отбывают срок ангелы, так ведь? Он уже просто не мог выкинуть из головы этот скромный взгляд. Эти нежные глаза и трепещающие нотки в голосе. Ведь как можно такое забыть? Римус всё чаще начинал харкаться кровью. Он старался скрыть это от Сириуса, ведь, не каждый захочет быть рядом с человеком, которого смерть поджидает за углом? Врачи за спиной шептали что он везунчик, ведь уже два месяца назад должен был отдать концы. И Лунатик почти счастлив, что перед своей смертью встретил такого человека, как Блэк Третий. Прямо в день когда должен был погибнуть, кстати. И гнал свой байк, а не лимузин. Таких друзей больше нет. А сам Сириус, кстати, недавно узнал что Римус обожает ромашки. И что он их уже очень давно не видел и был бы счастливых снова почувствовать их аромат. Тогда он написал Сохатому что ему срочно понадобился букет ромашек. Желательно большой. Поттер половину дня ходил по полю и срывал зачем-то ставшие необходимыми для его лучшего друга ромашки. И сейчас Бродяга бежит со всех ног в знакомую палату держа в одной единственной здоровой руке огромный букет полевых цветочков, что бы увидеть эту прекрасную улыбку на таком прекрасном лице. И он ведь даже не сразу понимает, что что-то не так. Ведь произошло то, что уже нельзя будет изменить. Он зашёл в палату под номером 113 и не обнаружил не большой круг из детей, не его ангела. Ведь даже койка Люпина была обсолютно пуста. Его вещей не было. Сириус заглянул под кровать. Гитары тоже. Его будто вычеркнули из этой палаты, словно его здесь и не было. Хотя он тут на все сто был. Не мог же просто Бродяга сойти с ума и придумать его ангела? Или он просто в коме? Нет, никто не может придумать его ангела. Даже он сам. Потому что как он нельзя описать и придумать. Ведь даже десятки детей могут подтвердить что он тут жил и играл чарующие песни на гитаре. Сириус быстро поднялся и выбежал из палаты, ищя хоть какой то знак где может быть Лунатик. Но на ум уже закрадывались ужасные мысли. Но он их просто отбрасывал, не желая а это верить. Букет ромашек уже давно был рассыпан на полу. По дороге он встретил тех милых рыжиков. Они были заплакаными и смотрели на него с горечью и сочувствием. "Ребята! Вы не знаете, где Римус?" Они уставились на него самыми убийственными глазами. Глазами сочувствия. "Сириус он.. Он погиб. Это должно было произойти давно, но не произошло. Как раз тогда когда ты пришел. Время смерти 19.30. Перед смертью он отчаянно звал тебя, но ты, кажется, поехал за цветами для него? Что ж, они тебе уже не понадобятся." Они быстро развернулись и убежали. Тогда сердце Сириуса рухнуло и разбилось на множество осколков. Он сам не заметил как из его глаз потекли слезы. Большими ручьями вырываясь из него что бы, как казалось, затопить это помещение. Он безжизненно рухнул на колени, закрывая глаза своей рукой. И как ужасно было бы это признавать, лучше бы Люпин погиб бы тогда, в назначенный срок. Что бы Сириус никогда не знал о таком человеке. Что бы не мечтал о его прекрасных глазах и нежной улыбке. Этом завораживающим голосе и чуть вьющихся кудрях. Жил бы как раньше, дружа с двумя лучшими друзьями. Он бы пережил это пребывание в больнице и зажил бы дальше своей спокойной жизнью. Сейчас же просто больше не хотелось жить. Ты - летящий вдаль, вдаль ангел Ты - летящий вдаль беспечный ангел.