Одно тело на двоих

      После битвы с Галаксией, Усаги сильно изменилась. Из нежной и чувствительной девушки она постепенно стала превращаться в холодную и грубую женщину. Она стала реже проводить время с девчонками. Она стала отдаляться даже от Мамору.        Усаги всё чаще стала проводить время одна и постепенно становилась нелюдимой. Естественно, её верные подруги были очень напуганы столь резкими переменами, которые происходили с Усаги. И в один из осенних дней, вечером к Усаги заглянула Сецуна.  — Привет, детка! Я вот тебе торт шоколадный принесла, хочу с тобой чаю попить! — С порога произнесла Сецуна.  — Проходи, Сец! — Милостиво разрешила Усаги, встречая гостью в одной лишь розовой пижаме и смешных розовых тапочках. — Сейчас я поставлю чайник! Усаги быстро прошла на кухню, и слегка подопнула Луну, потому что прекрасно знала, что это Луна всё рассказала девочкам о странном состоянии Усаги.  — Я вся во внимании, Сец! — Усаги села напротив брюнетки, и взглянула в её встревоженные глаза. — Ты ведь поговорить пришла, так! О чём?  — О тебе! О тех изменениях, что происходят с тобой! — На полном серьёзе начала говорить воительница Плутона, неторопливо помешивая свой чай. — А что не так? Мне нравится быть «новой» Усаги. Холодной, гордливой и резкой! Детство кончилось, пора взрослеть! — Усаги никак не хотела «открываться Сецуне». — Я будущая Королева Земли! И только Я решаю, какой мне быть!  — Это из-за Сейи, да? Из-за того, что он больше не вернётся? — Осторожно спросила Сецуна, мысленно проводя параллели со всеми последними событиями. Одно лишь упоминание имени Сейи привело Усаги в бешенство.  — Пошла вон! — Усаги грубо указала на дверь. — Я сказала: ПОШЛА ВОН!       Сецуна просто потеряла дар речи, услышав такое обращение к себе, и примерно с минуту стояла в ступоре.       Затем, медленно выходя из-за стола, воительница Плутона горделивой походкой прошла в коридор и вышла. Все, абсолютно все девочки обратили внимание на такие резкие перемены в характере и поведении Усаги. И им это очень не нравилось.       И вот, как-то раз Мамору кое-как уговорил Усаги сходить с ним на свидание. Такого ещё не бывало, чтобы ему, Мамору, приходилось уговаривать Усу идти с ним на свидание. У брюнета в последнее время складывалось ощущение того, что Усаги нарочно избегает его общества. И ему это совсем не нравилось.  — Куда поедем? — поинтересовался Мамору у своей девушки, пристегиваясь ремнём и вставляя ключ зажигания.  — Мне всё равно! — каким-то странным и безразличным тоном, произнесла лунная воительница. Мамору сразу же насторожился.  — В чём дело, Усаги? Я, кажется, тебе не грубил! У тебя что, эти дни? — сердито переспросил её Мамору, следя за дорогой.  — Нет. Просто я устала! — всё так же безразлично произнесла Усаги, дерзко смотря на своего парня. — Устала от ваших наставлений, нравоучений и прочего! Усаги, ты должна хорошо учиться, Усаги, ты должна быть спокойной и терпеливой, ведь ты женщина, а в будущем и мать! Усаги, когда ты уже посерьезнеешь?       Усаги насмешливо передразнила фразы своих подруг и Мамору, и выжидательно посмотрела на того. Однако Мамору не спешил отвечать на провокацию Усы, и просто молча делал некоторые выводы.       Вскоре парочка приехала к кинотеатру, и после того как Мамору припарковался, они вышли из авто. Мамору галантно подал руку своей даме, и Усаги с большой неохотой подала ему свою руку. Блондинка и сама не могла понять, почему она стала такой холодной со своим женихом.  — Усако, что с тобой? Я, может обидел тебя чем? — Мамору всё ещё не мог понять причины странного поведения своей возлюбленной.  — Всё в порядке, Мамору! — Усаги выдавила из себя некое подобие улыбки. — Это наверное, метеозависимость. Потому и настроение такое.  — Не говори глупости, Уса! Скажи, что тебя беспокоит? Что с тобой?  — Честно? Ты обидишься и сочтёшь меня нахалкой и эгоисткой, если я скажу тебе правду! — Усаги с подозрением посмотрела на Мамору.       Парочка подошла к кассе и Мамору купил билеты на фильм, который должен был скоро начаться.  — Не обижусь, обещаю! — уверенно произнес Мамору. — Стоп…ты что, влюбилась в Сейю? Усаги вдруг встрепенулась, услышав из уст Мамору имя Сейи. И сразу же нахмурилась.  — Нет! Я просто больше не хочу жить так. Так, как нам предначертано! Я не хочу никакого Хрустального Токио! Я не хочу рожать детей! Я не хочу быть Королевой, ёлки палки! — Усаги словно прорвало, и она всё это вылила на Мамору. Мамору почувствовал себя так, словно бы Усаги только что плюнула ему прямо в лицо. Молодой брюнет начал раздражаться.  — Почему? Любая женщина хочет иметь своего ребёнка, и ты тоже не исключение, Усако. Это возрастное у тебя, скоро это пройдет, малыш! — Мамору попытался приобнять свою девушку, но блондинка сбросила его руку со своих плеч.  — НЕ ЛЮБАЯ, представь себе! — Резко произнесла Усаги. — Почему я должна беременеть Чибиусой, вынашивать её и потом рожать её? Почему я должна подрывать свою красоту и здоровье? Я, конечно, люблю Малышку, но…мне хватило и того времени, когда она к нам прибывала из будущего! Я не хочу ребенка, Мамору!  — Позволь-ка мне уточнить: ты просто не хочешь ребенка, или ты не хочешь ребёнка от МЕНЯ? — Мамору сверлил Усаги недобрым взглядом. «Это по-любому из-за Сейи всё! Она в него влюбилась похоже. А он ей неплохо промыл мозги походу, перед тем как улететь отсюда! Проклятый метеор!»  — Нет, Мамору. Я в принципе не хочу детей, я вообще бы хотела быть бесплодной! — сердито произнесла Усаги, поглядывая на экран своего смартфона.  — Здрасьте, приехали! — Мамору очень рассердился от таких фраз любимой. — Ладно, пошли купим попкорна и пойдём в зал. Время уже поджимает!       Когда начался показ фильма, все два часа Усаги даже ни разу не удосужилась повернуть голову в сторону Мамору, и это очень тревожило брюнета. «Тут хвостатый замешан, не иначе! Только он мог внушить моей Усако такие дурацкие мысли! Надо что-то делать, может предложить Усаги пожить у меня некоторое время? А то я достаточно долго не виделся со своей Усако, пока она с девочками сражались со злом. Благодаря сраной Галаксии! Теперь надо срочно исправлять ситуацию, и я сегодня же поговорю с миссис Цукино и попрошу её, чтобы разрешила Усе пожить со мной! Усаги должна вновь привыкнуть ко мне, она итак настрадалась одна! В конце концов ей уже семнадцать лет, и ей пора узнать — каково это, жить вместе со своим парнем под одной крышей. Надеюсь, это нас сблизит.»       После того как фильм кончился, Усаги и Мамору сели в машину и поехали в сторону дома Усаги.  — И всё-таки, тебе нравится Сейя! — как бы между прочим, подметил Мамору.       Усаги снова начала раздражаться. Она и не отрицала того факта, что Сейя ей действительно нравился, и даже более того, она питала к метеору какие-то странные чувства, не похожие на дружеские, но и любовными их нельзя было назвать.  — Да что ты заладил со своим Сейей! — взорвалась Усаги. — Ты ведь долялякаешься, Мамору, вот возьму и улечу на Кинмоку. В гости к Сейе на пару месяцев! Усаги конечно же, не собиралась этого делать, она ведь даже не знала, где находится планета Кинмоку. Но Мамору мгновенно посуровел.  — Что молчишь? Да никуда я не полечу, больно оно мне надо! И да, ты ведь первый начал упоминать про Сейю! Я за эти полгода ни разу не заикнулась о нём! Ни слова, ни полслова! — Усаги была явно расстроена сегодняшним вечером.       Мамору сразу же стало стыдно за своё поведение и он поспешил извиниться перед любимой, но она всё равно сердилась на него всю дорогу. Спустя пять дней. Планета Кинмоку.       В большой зал, главным украшением которого были огромные золотые колонны и красный мраморный пол, — быстрым шагом спешила принцесса Метеор. В зале её уже поджидала одна из её защитниц и телохранительниц, Хиллер. Увидев встревоженную принцессу, Хиллер не на шутку взволновалась.  — Что случилось, Какью? — поинтересовалась блондинка у своей принцессы, и помогая ей сесть за стол. Затем Хиллер села за стол рядом с ней и озадаченно посмотрела на свою принцессу. Принцесса Метеор игриво поправила свои кудрявые красные волосы и достала письмо.  — Вот, новости с Земли! Я с Сецуной очень сдружилась, и мы с недавних пор переписываемся с ней! — гордо произнесла Какью. Хиллер широко распахнула свои выразительные ярко-зеленые глаза, и вопросительно посмотрела на свою принцессу.  — Да-а? Интересно! Рассказывай скорее, как у них там дела обстоят! — блондинке не терпелось узнать все новости.  — Всё хорошо и спокойно. Больше никаких нападений не происходит. — каким-то отрешенным голосом сказала Какью. — Вот только…за принцессу свою Сецуна очень переживает. Да и не только она, и всё девочки тоже.  — Да? А что не так? — удивилась Хиллер.  — У Усаги стал портиться характер, и вообще, она недавно выгнала Сецуну прочь. Как только та заикнулась о Сейе! — Какью выглядела очень задумчивой, как будто бы тщательно анализируя каждое написанное слово Сецуны.       Вдруг большие двери зала открылись и в помещение вошли ещё две защитницы принцессы — Мейкер и Файтер. А Хиллер своим зорким взглядом увидела ещё кое-что, что лежало под письмом. Какую-то фотографию. Принцесса Какью заметила взгляд своей защитницы, и протянула той фотографию Усаги. На этой фотографии Усаги выглядела довольно непривычно — вместо привычных оданго и хвостиков, её длинные золотистые волосы были красиво уложены в огромную шишечку, а её чёлка забрана назад. На этом фото у блондинки был весьма броский макияж, что также было совсем нехарактерно для Усаги. Её слегка пухлые губы были накрашены бордовой помадой, а глаза были эффектно подчёркнуты черными стрелками. Более того, и одета Усаги была совсем не так, как все обычно привыкли её видеть. На фотографии она была одета в прозрачный чёрный топ, через который просвечивал бюстгальтер, и в довольно обтягивающие тёмно-синие джинсы. Образ был весьма нехарактерен для неё, и этот образ был дополнен бокалом с вином, который она держала у своих губ. «Ну нихрена себе! Оданго, такая Оданго! А у неё есть на что посмотреть!» — подумала про себя Хиллер, передавая фото Файтеру и Мейкеру.  — А самое непонятное другое! — продолжила своё повествование звёздная принцесса. — Сецуна пишет, что Усаги стала более замкнутой и закрытой. И вообще, с каждым днём она становится более нелюдимой, и отдаляется от них всех. Она постоянно сидит дома, и не хочет никуда ходить. А если и выходит куда-то, то в основном только с Рей. А, и ещё — она переехала жить к Мамору. И теперь они ругаются друг с другом каждый Божий день! Все три звёздные воительницы переглянулись друг с другом, и первой высказать своё мнение решила Мейкер.  — Ну это вообще-то нормально! Они начали вместе жить, притираются друг к другу! Через это проходят все пары! Так что, волноваться не о чем! Усаги просто решила включить «режим вредины». Однако Файтер имела своё мнение на этот счёт. Она всё ещё рассматривала фотографию куколки, и надо сказать, эта фотография произвела на неё сильное впечатление.  — Да, но это так нехарактерно для Усаги — чтобы она была замкнутой и нелюдимой. Вопрос только в том, почему она такой стала? — брюнетку определённо заинтересовали те перемены, которые происходили с куколкой. — Может, из-за демонов? Оливия отрицательно покачала головой.  — Нет. Сецуна ясно даёт понять, что на них давно никто не нападает уже! — пояснила Оливия и встала из-за стола. — Я пойду напишу ответ Сецуне и попробую дать ей дельный совет, если смогу!  — И я с тобой! — вызвалась брюнетка с длинным хвостом, но принцесса ей неожиданно отказала.  — Нет. Я сама напишу это письмо! Тем более, что это письмо было написано Сецуной, а не Усаги! Я всё сказала! — твёрдым голосом заявила красноволосая и заспешила в свою опочивальню. Три звёздных воительницы лишь недоуменно переглянулись. Планета Земля.       Несмотря на то что Усаги и Мамору уже почти неделю как жили вместе — их это отнюдь не сблизило, а лишь ещё больше отдалило. Усаги предпочитала ложиться спать далеко за полночь, в то время как Мамору спал крепким сном уже после одиннадцати часов вечера. Кроме того, парочка стала всё чаще ругаться, причём из-за всяких пустяков.       В основном Мамору возмущался тем, что Усаги слишком ярко и слишком по-молодежному одевается. Он постоянно ей говорил, что она будущая королева. И что она должна одеваться женственно и изысканно.  — Усако, милая! Что я тебе говорил насчёт коротких шорт и мини-юбок? — Мамору в очередной раз возмущался стилем Усаги. — И хватит заплетать эти оданго! Усаги, тебе скоро восемнадцать лет исполнится! Пора взрослеть, учиться быть женщиной! Вместо мини-юбок и коротеньких сарафанчиков, лучше носи платья с пышным подолом! Или юбки, чуть ниже колен! Ты же женщина! Ты должна уметь подчёркивать достоинства своей фигуры, а не выставлять напоказ свои недостатки!  — Хватит. Учить меня. Как мне. Одеваться! — прерывисто произнесла блондинка, довольно агрессивно глядя на своего парня. — Сам-то небось заглядываешься на девушек в коротких юбках и с глубоким декольте!  — Мне можно! — усмехнулся Мамору. — И да, даже если я и заглядываюсь на таких девушек, то я не считаю их порядочными! Это просто чисто физический интерес с моей стороны!       Усаги что-то недовольно хмыкнула, вертясь перед зеркалом в своём новом летнем сарафане. Сарафан был очень красивым и цветным, и Усаги в нём казалась такой лёгкой и воздушной девушкой, но при этом и лёгкая доля сексуальности, в её образе тоже присутствовала.       Но Мамору возмущало не это. Ему не нравилось то, что этот летний сарафан хорошо подчёркивал небольшую красивую грудь девушки, и брюнета это раздражало.  — Если уж ты и подчёркиваешь грудь, то будь добра тогда — скрывать свои ноги. Тем более, учитывая твой рост! Найди длинный сарафан и надень его! — Мамору всё ещё злился.  — Прекрасно! — психанула Усаги, стягивая с себя сарафан. — Сейчас я уж переоденусь!       Усаги так рассердилась на Мамору, что назло ему решила надеть на себя ярко-красный топ и обтягивающие чёрные легинсы. А дополнила свой образ блондинка красивыми красными туфлями на высоченной шпильке. «Я должна быть спокойной! Я должна быть безэмоциональной. Я должна быть хладнокровной и властной. Никому или эмоции нахрен не сдались. Я должна прислушиваться к голосу разума, а не сердца. Я должна слушать друзей и Мамору. Ведь они лучше знают, что для меня хорошо, а что — нет. Лучше, чем я сама. Хочу быть сухой и черствой.»  — Я готова, любимый! — произнесла Усаги, и они с Мамору пошли в кафе.       В кафе их пригласила Сецуна, чтобы рассказать им что-то интересное. Причём Усаги сначала идти не хотела, Мамору пришлось сильно постараться, чтобы её уговорить. Всю дорогу до кафе парочка молчала. Мысли у Усаги совсем были не о том. Девушка почему-то вновь вспомнила всегда улыбчивого и такого энергичного Сейю. «Интересно, а как бы у нас с ним сложились отношения, выбери бы я его? Он ведь так любил меня, да и у меня было к нему притяжение, но…я выбрала Мамору. Может, зря? Хотя, какой нахрен Сейя! Прошёл без малого год, он наверно уже забыл про меня. Тем более, что любовь на расстоянии невозможна. И почему я опять о нём думаю? Почему он так меня волнует до сих пор?»       Когда Усаги и Мамору пришли в кафе, Сецуна их уже там ждала. Сецуна сразу же, без каких-либо отлагательств, стала рассказывать Усаги и Мамору о том, что она переписывается с Какью. Усаги старательно изображала безразличие, что очень удивило и Мамору, и Сецуну.  — Усаги! — на блондинку строго уставились две пары глаз. — Я кому рассказываю? Воздуху, что-ли?  — Да, я рада! Рада слышать, что у Оливии и остальных — всё хорошо! — спокойным голосом произнесла Уса, и как-то фальшиво улыбнулась Мамору.  — А как же Сейя? Тебе, что, совсем неинтересно — как у него дела, скучает ли он по тебе? — Сецуна с удивлением посмотрела на подругу. «Что-то тут не то. Не нравится мне это, ой не нравится! Ещё на прошлой неделе она вспылила и прогнала меня, когда я упомянула Сейю вскользь. А теперь ей всё равно! Она же так хорошо с ним общалась, когда он с братьями был на Земле. Надо приглядывать за принцессой в оба глаза!» — Сецуна была даже немного расстроена такой реакцией Усаги.  — Ну, и как у него дела? — всё также безразлично поинтересовалась Усаги. — Небось женился на Оливии?  — Нет! — сказала Сецуна, протягивая письмо Усе, и фотографию к письму. — Вот, сама почитай, если хочешь! Какью и я очень тесно общаемся, нам интересно делиться друг с другом новостями. Неожиданно Усаги взяла это письмо, и бегло пробежалась по нему взглядом. Затем скомкала его и спокойно выбросила в урну. Фотографию (на которой были изображены братья Коу и их принцесса) — она также выбросила в урну.  — Пойдём, Мамору! — Усаги потянула брюнета к выходу из кафе. — Мне неинтересно читать эту нудятину. Пошли домой, я почитаю немного исторических романов!       Мамору удивился, но втайне обрадовался таким переменам, которые стали происходить с его невестой.       Время шло. Один день плавно сменялся другим, и жизнь медленно текла своим чередом. Так прошло два месяца. Усаги день от дня становилась всё более закрытой и даже, немного странной. В ней уже практически невозможно было узнать ту беззаботную и взбалмошную девчонку, которой она была раньше. Усаги стала другой. Она стала более колкой и язвительной. Она перестала везде опаздывать. Перестала много говорить, и смеяться не по делу. Блондинка вновь вернулась жить к себе, потому что в один прекрасный день — она чуть не подралась с Мамору. А всё произошло из-за того, что он отказал ей в близости, аргументировав это тем, что она ещё очень юна и не готова к отношениям такого рода. Усаги это очень разозлило и она даже накинулась на брюнета, вцепившись в воротник его розовой рубашки.  — Хорошо, Мамору! Я согласна на чисто платонические отношения до конца веков! Но тогда и детей не проси! Не буду тебе рожать детей!       Усаги в этот же день собрала свои вещи и уехала от Мамору, обратно к себе. Рей, Минако, Ами и Макото очень беспокоились за внутреннее состояние своей подруги, и пытались понять, в чём же причина перемены в её поведении.       А Усаги каждый вечер повторяла себе, как мантру: «Я должна быть сильной и волевой! Я не имею право на эмоции и слёзы! Я не имею права быть слабой и беззащитной! Эмоции — это зло, от них нужно избавиться навсегда!» К ней часто приходила Рей и Усаги её не прогоняла, в отличие от других своих подруг, но и не спешила открыть ей свою душу.  — Усаги, так нельзя! — в очередной раз возмутилась Рей, помогая подруге с уборкой по дому. — Ты же морально себя убиваешь, да что ж ты с собой делаешь! Усаги, опомнись! Ты — это сейчас не ты! Мы с девочками, правда, любим тебя такой, какая ты есть! Со всеми недостатками! Ты изменилась Усаги, неужели ты будешь это отрицать?  — Я и не отрицаю! — спокойно проговорила блондинка, протирая пыль в гостиной. — Я просто повзрослела и поумнела! Вот, собираюсь поступать в юридический институт!  — Юридический — это хорошо! Будет у тебя хорошая специальность! — поддержала её Рей. — Но, помнится мне, что ты вроде как хотела поступать учиться на специальность, связанную с туризмом!  — Да, хотела. Но Мамору сказал, что это просто блажь и слишком несерьёзно, — произнесла Усаги, подходя к большому плазменному телевизору и протирая с него пыль.  — Опять? Да что ж вас никак мировая то не берёт! Что вы всё время ругаетесь? — разгневалась брюнетка. — Не волнуйся, Уса! Я поговорю с Мамору. В конце концов, на компромиссы в отношениях должны идти оба, а не только ты! Он-то сам многим ради тебя пожертвовал?       Рей стала закипать от гнева. Ей вдруг прямо сейчас, ну прям очень захотелось надавать хороших оплеух Мамору. А Усаги думала о другом. Её в последнее время всё раздражало. И излишняя настырность Мамору, его постоянные указания ей. И излишняя опека своей матери, которая беспокоилась об Усе не меньше остальных, видя то, как у неё на глазах, меняется её дочь. И постоянная забота девочек — тоже Усу стала раздражать. Сейчас Усаги хотела одного — свободы и автономности. Она хотела не зависеть ни от кого, и ни от чего.       И Усаги решила кое-что провернуть, а именно — она решила этой ночью сбежать от всех и вся. И неважно куда. Усаги знала одно — она сбежит туда, где её никто не найдет, и где ей больше никто не будет указывать, как ей жить.