Одно тело на двоих

      Усаги никак не могла совладать со своей истерикой. Её всю трясло, по щекам размазалась тушь, а слёзы лились градом из её глаз. Несмотря на то, что её низ живота и нижняя часть поясницы буквально горели от нестерпимых болевых ощущений, ей было плевать. Женщина уже поняла, что всё уже случилось и ребёнка больше нет. Она прижалась к двери в уборной и вновь громко всхлипнула, пытаясь выплакать всю ту боль, что сейчас душила её изнутри, медленно отравляя душу. «Мой малыш… Мой бедный малыш… Я же так хотела этого ребёнка! Мы с Сейей так мечтали о том, как будем носить его на руках, целовать, обнимать. А теперь…теперь уже всё пропало. Я убью эту тварь, убью! Она заплатит своей жизнью за то, что совершила!»       Сколько так прошло времени, пока она билась в истерике и громко рыдала, Серенити не знала, да и по большому счёту ей это было неважно. Её состояние ухудшалось, кровотечение усиливалось, а женщина продолжала бездействовать. И когда Сейя проснулся и не увидел свою любимую супругу в постели, то он вышел из палаты, и услышав женские рыдания, доносящиеся из уборной, то метеор мгновенно всё понял. Он толкнул дверь от себя, которая, к огромному его облегчению, оказалась не заперта, и увидел валяющуюся на полу и сотрясающуюся от истерических рыданий супругу. — Серенити, любимая! — Сейя помог жене подняться на ноги, и когда увидел кровь на её руках, увидел пропитанные кровью её короткие сиреневые шортики, то понял, что произошло самое худшее. — Сейя…прости меня, по-пожалуйста, — женщина продолжала захлёбываться рыданиями. — Кажется, я потеряла ребёнка… Сейя!       Уткнувшись лицом в плечо любимого мужчины, Серенити продолжала плакать навзрыд, жалея о том, что не смогла уберечь себя от таких последствий. Женщина до последнего не хотела верить, что у неё произошёл выкидыш, она надеялась, что всё это просто окажется плохим сном, однако сильные болевые ощущения напоминали Серенити о том, что это реальность, и что ей срочно необходима медицинская помощь. — Тебе надо в госпиталь, родная! Я отлучусь на пять минут и сообщу твоей деснице, что ты временно недееспособна. — Я ни-ни-ку-куда не поеду, — дрожащим и заикающимся голосом произнесла, вытирая слёзы со своих опухших и красных глаз. — Всё равно уже беременность не сохранить. — Поедешь, — строгим тоном произнёс мужчина, — и этот факт даже не обсуждается! Тебе обязательно теперь надо быть под наблюдением докторов!       Через полчаса во дворце уже никто не спал — все знали, что случилось с Королевой. И все знали, кто был виноват в случившемся. Королеву в увезли в одну из лучших столичных лечебниц, где после проведённого осмотра доктор вынес вердикт — выкидыш состоялся, а пациентке придётся провести в стенах медицинского учреждения как минимум две недели. — Но неужели ничего нельзя сделать? — Сейя уже чуть ли не кричал и умоляюще смотрел на специалиста. — Может, ещё не поздно… — Увы-увы, — поспешил разубедить его доктор, — уже поздно. Сейчас мы проведём обследование и скорее всего, будем чистить её, потому как срок уже не маленький, тут одним кровотечением ей не отделаться. Но вы не переживайте так, молодой человек, — поспешил добавить доктор, увидев встревоженное выражение лица метеора. — Королева Серенити ещё очень молода, в скором времени, я уверен, она обязательно родит вам ребёночка. Сейчас главное, это чтобы не было осложнений. Не волнуйтесь, господин старлайт, я лично буду контролировать процесс лечения вашей супруги. Витамины ей прокапаем, фолиевую кислоту, железо… Но вы должны обеспечивать вашей Королеве полный покой и не напрягать её государственными делами. Да и посещения тоже стоит ограничить. Пусть к Серенити приходит только ограниченный круг доверенных лиц. Нечего зря волновать её.       Выслушав все рекомендации и наставления лекаря, Сейя согласился с ним и напоследок наказав докторам, чтобы присматривали за Королевой в оба глаза, зашёл в палату к своей супруге, которой уже дали обезболивающие кровоостанавливающие препараты. Но всё равно вид у женщины был неважный и едва заметные слёзы по-прежнему стояли в её глазах.       Как только любимый супруг приблизился к ней, женщина поспешила спрятаться а его крепких объятиях, не говоря ни слова — сказать было нечего, а плакать она уже просто не могла, так как выплакала всё, что было у неё на душе. — Сейя…мне так плохо, — дрожащим голосом сказала Серенити, буквально впиваясь ногтями в кожу шеи мужчины, крепко прижимаясь к нему всем своим телом и всё ещё дрожа. — Я потеряла ребёнка… А я так мечтала стать матерью, но, видимо, не судьба… — Серенити, любимая! Послушай меня внимательно, — слегка обхватив её прекрасное, но заплаканное лицо руками, развернул к себе так, что их взгляды встретились. — У нас с тобой всё ещё впереди. И ты ещё обязательно забеременеешь и благополучно выносишь малыша. Поверь мне. Ты обязательно станешь матерью! А теперь ты должна беречь себя и слушаться докторов, поняла меня, моя девочка? — всё также строго смотря на любимую женщину, спросил метеор и Королева кивнула ему в ответ.       Вскоре они с женой распрощались и мужчина с тяжёлым сердцем покинул медицинское заведение, направляясь во дворец, чтобы доложить обо всём Ами и остальным девочкам, которые тоже очень сильно переживали за Королеву. По пути в его голове постоянно вертелись мысли о возможных способах расправы с подлой Эльмирой и попытки организовать всё это дело. В любом случае, просто так Сейя не собирался оставлять это и решил разобраться сам и с вероломной Эльмирой, и с Харукой, которая всё ещё находилась под влиянием зла и представляла большую угрозу для всех жителей дворца, и собственно, для самой Нео Королевы Серенити.       По возвращению во дворец, Сейя первым делом организовал совет, который возглавила Ами Мицуно, временно исполняющая обязанности монарха. После продолжительного совещания все пришли к выводу, что Эльмира должна быть казнена и причём прилюдно, так сказать, в назидание другим подчинённым Королевы. — Предательство должно пресекаться на корню, — непривычно строгим голосом промолвила Минако, чьи прекрасные голубые глаза тоже были на мокром месте. — Эта дрянь должна заплатить жизнью за то, что сломала судьбу нашей любимой подруги и лишила её ребёнка! Её предложение о введении смертной казни для Эльмира поддержали все без исключения, даже обычно всегда мягкая и деликатная Ами, которая являлась ярой противницей любой жестокости, в этот раз ответила согласием, сказав, что несмотря на то, что указом Нео Королевы Серенити смертная казнь была отменена, для Эльмира они сделают исключение, предъявив ей обвинение в госизмене, и в покушении на жизнь Королевы. — Это чтобы другим неповадно было, — строго произнесла Рей, искренне жалея о том, что Эльмиру ждёт довольно быстрая смерть. — Эта тварь заслуживает гораздо более жестокой участи, чем мы ей подарим. Она убийца. Она вероломная и подлая женщина, которая уже всё государство Фаэтона опутала своими сетями из интриг и заговор. С этим пора заканчивать. Её надо казнить как можно быстрее.       Тем временем Эльмира сидела на холодном полу темницы и уже даже не видела никакой надежды на своё освобождение, но девушка всё ещё была уверена в том, что приговор для неё вынесут не слишком суровым. Эльмира тешила себя мыслью о том, что именно сейчас Усаги находится в больнице и страдает, оплакивая свою прервавшуюся беременность. И одна лишь такая мысль приносила мерзавке глобальное удовлетворение, а на её губах заиграла злобная улыбка. Вдруг дверь темницы открылась и к ней ворвалась разъярённая Сейлор Стар Файтер. Её гневный взгляд метал гром и молнии, и она с трудом сдерживала себя — было видно, что кинмокская воительница находится уже на грани срыва. — Я убью тебя, стерва. Собственными руками!       Сейя, будучи в облике Стар Файтера и обладающая отменной реакцией, быстротой и лёгкостью, — вмиг оказалась позади придворной дамы Эльмиры, с силой схватила её и повалила на пол, заломил руки за спину и держа их одной рукой, а второй нанося удары ей в лицо. — Сейчас ты у меня за всё ответишь, стерва! — с нескрываемой злобой в голосе произнесла Файтер, продолжая бить Элю по лицу. — Давно у меня руки чесались надавать тебе лещей по твоей гадкой физиономии! Глаза старлайта ярко сверкали яростным блеском, на её прекрасном благородном лице прекрасно была заметна неистовая ярость, которая затуманила ей разум и теперь Сейя позволила себе выместить всю злость на Эльмире, так сказать, отомстить за страдания Усаги. — Сука ты. Тебе больше не жить. — Процедила брюнетка, нанося последний удар кулаком по губе девушки, конкретно так разбив ей её. — Завтра на рассвете тебя казнят!       Сказав эту фразу, брюнетка с откровенным омерзением посмотрела на валяющуюся на холодном полу темницы Эльмиру, и затем поспешила покинуть помещение, оставляя предательницу наедине с собственными мыслями. После того как Эльмира услышала о том, что её на рассвете казнят — ей резко подурнело. «Теперь мне поможет только чудом По-другому никак мне не спастись… Может мне стоит попробовать надавить на жалость десницы Королевы? Ами всегда была милосердна, я уверена что она смягчит для меня приговор и я отделаюсь пожизненным заключением.»       Этим же днём в экстренном порядке вышел указ десницы Королевы, должность которой занимала Ами Мицуно, о немедленной смертной казни придворной дамы Эльмиры. И хоть Королева Серенити наложила мораторий на проведение смертной казни, для Эльмиры решили сделать исключение, предъявив ей обвинение сразу про трём позициям: обвинив девушку в госизмене, обвинив её в организации государственного переворота, и конечно же, — в покушении на жизнь правительницы Фаэтона — Нео Королевы Серенити. — Исходя из всего вышеперечисленного, прошу для данной особы высшей меры наказания, предусмотренной уставом государства Бростом, — смертной казни путём обезглавливания преступницы. Данный случай прошу рассмотреть в виде исключения! — пояснила Макото, которая и была обвинителем на суде против Эльмиры.       И разумеется, судья учла все факты и дала деснице Королевы добро на указ о смертной казни Эльмиры.

***

      И едва только забрезжил рассвет — Эльмиру под конвоем вывели на главную площадь перед дворцом, где уже собрались гвардейцы, придворные дамы, иннеры и аутеры. Все с нетерпением ожидали казни этой мерзкой особы, а палачом была назначена воительница Марса. И хоть Рей прежде никогда не убивала людей и головы никому ни разу не отрубала, она твёрдо знала, что её рука с топорищем в этот раз не дрогнет. Прошло всего лишь несколько минут после того как бледная и испуганная Эля предстала перед публикой, но ей уже успели зачитать приговор, и вот к девушке уже спешила Сейлор Марс, держа в руках оружие для казни. Выражение её лица было отрешенным, словно бы для девушки данная процедура была вполне рутинной и обыденной. И только близкие подруги Рей знали, как непросто ей на самом деле, но если она уж вызвалась сама на это дело, то непременно доведёт его до конца. — Решимости ей не занимать, — шепнула Минако на ухо Макото и та согласно кивнула. — Сейлор Марс справится на все сто, я уверена!       Из толпы стали доноситься отчётливые выкрики «Смерть ей!» и Эльмира поняла, что всё пропало и больше ей не жить. Однако подлая и вероломная женщина по-прежнему не раскаивалась в содеянном и когда у неё спросили, что она хочет сказать напоследок, то Эля ядовито промолвила: — Хочу, чтобы вы тоже всё сдохли, а ваши останки вечность гнили бы на помойках Бростома! Сейлор Марс резко занесла топорище над головой предательницу и в следующий миг обезглавила Эльмиру, а её голова упала на подподмостки, которую тут же поспешил поднять один из гвардейцев и убрать в мешок. — И так будет с каждым, кто зазамышляет дурное против нашей Королевы! — стальным громогласным голосом проговорила воительница Сатурна, пронзительным взглядом обводя всех собравшихся. — А законы можно и поменять.       Площадь медленно пустела — гвардейцы всё ещё перешептывались между собой, обсуждая казнь одной из приближенных к Королеве.

***

      А в это время на далёком Сатурне, находясь в одной из заброшенных провинций, Эдуард получает письмо от гонца с вестью о предательстве Эльмирой Королевы и последовавший за всем этим казни. Сказать, что Эдгард расстроился — это не сказать ничего. В конце концов, какой бы ужасной и мерзкой не была Эльмира, она являлась его родной сестрой, и весть о её казни очень опечалила мужчину. Но сделать он ничего не смог, на побег решиться — было равносильно самоубийству. И хоть в его нынешних днях было мало радости и счастья, всё же умирать Эдгарду не хотелось, поэтому он беспрекословно выполнял все указания старшей надзирательницы, которая и назначила ему общественные работы. Он знал, что до конца своих дней теперь вынужден находиться в изгнании на далёком и практически необитаемом Сатурне, но всё же Эдгард надеялся на то, что однажды его помилуют и он снова вернётся на родину, а пока он старался быть примерным и порядочным работягой.       В это же самое время на далёком Фаэтоне Усаги просто не находила себе места — она уже выплакала себе все глаза и всё равно, горечь потери не только не отпускала женщину, но наоборот, с каждым днём всё сильнее и сильнее мучила её душу. Нео Королева Серенити была весьма капризной пациенткой — от еды она отказывалась, на контакт с докторами и лекарями шла неохотно, видеть некого не желала. Депрессия накрыла молодую Королеву, что называется, с головой и отпускать покамест не собиралась. Серенити никак не могла поверить в то, что её беременности больше нет, и что теперь, она, возможно, так и никогда не познает радости материнства. «Годы будут идти, и если я вдруг стану бесплодной, со временем Сейя найдёт себе женщину на стороне, здоровую и фертильную, которая и родит ему ребёночка. Сейя, конечно, любит меня, такой сильной любовью меня ещё никто и никогда не любил. Но в жизни случается всякое, и порой бывает так, что даже самые крепкие узы рвутся, а самая глубокая любовь умирает и любимых бросают или с лёгкостью заменяют других. Нет. Видно, не судьба мне быть счастливой. Пришло время задуматься о суициде.» И вдруг ей на ум пришло неожиданное решение — наглотаться гормональных и обезболивающих капсул, чтобы автоматически отравить свой организм высоким содержанием химических веществ и отправиться в мир иной. Проблемы, где взять таблетки не было — Усаги нагло обманывала докторов, уверяя, что выпивает все лекарства и препарата, а на деле же прятала их в маленькую бархатную коробочку, которая находилась в её тумбочке. Таблеток там уже скопилось предостаточно, и Королева, недолго думая, быстро высыпала их себе в ладонь, но вдруг к ней в палату постучали, и не услышав ответа пациентки, доктор распахнул дверь. Стоял он на пороге палаты не один, а в сопровождении любимого супруга Королевы, который пришёл навестить её и узнать, как Усаги себя чувствует. Серенити, увидев на пороге палаты своего любимого мужа, поспешила спрятать руку за спину и незаметным движением высыпала всё содержимое в урну, надеясь на то, что её действия останутся незамеченными. — Я оставлю вас, — сказал лекарь, поочерёдно смотря на Сейю и Серенити. — У меня появились срочные дела. А вы, уважаемая Королева Серенити, не забудьте выпить лекарства, которые сейчас вам принесут. Ваш муж лично за этим проследит. — Строгий взгляд медицинского работника вперился в Серенити и женщина невольно устыдилась, понимая, что её обман и махинации с таблетками вскрылись.       Затем лекарь удалился, а хрупкая нежная женщина кинулась в объятия мужа, истосковавшись и соскучившись по нему. Сейя поспешил заключить её в свои крепкие объятия, крепко прижимая к себе и поглаживая по длинным распущенным волосам, пытаясь успокоить и как-то поддержать. — Сейя, мне так жаль, что я не смогла выносить ребёнка, — голос златовласки стал прерывистым и дрожащим, как только она заикнулась о выкидыше. — Но ничего, я уверена в том, что у нас с тобой ещё всё впереди, любимый. Я обязательно забеременею ещё раз! — Конечно, забеременеешь! — уверенно произнёс метеор, стараясь придать интонации своего голоса как можно больше позитивных ноток. — А я с удовольствием тебе в этом помогу! — Сейя! Ну какой же ты всё-таки бесстыдник! — в шутливо-осуждающей форме возмутилась его супруга, однако её губы растянулись в слабой улыбке, а в её заплаканных глазах появился лёгкий блеск.       Просидев в палате у любимой около часа и угостив её кинмокской выпечкой, которую для Серенити лично испекла Оливия по собственному оригинальному рецепту, Сейя ушёл, попрощавшись с супругой горячим и чувственным поцелуем, и наказав любимой женщине слушаться докторов и не забывать пить лекарства. Настроение правительницы Фаэтона немного поднялось и она уже не плакала, а воспоминания о лучезарной и доброй улыбке мужа всё ещё согревали ей душу. «Как же мне всё-таки повезло с Сейей. Он не просто мужчина, а самый лучший. Лучший из лучших, просто настоящий бриллиант в огромном море неогранённых алмазов. Как же я люблю своего Сейчика.» И вот с такими, уже более позитивными мыслями, женщина выпила все лекарства, что ей принесла сотрудница госпиталя, а затем легла спать.

***

      Харука лежала на неудобном грязном матрасе и мучилась сильнейшими угрызениями совести. И несмотря на то, что Силиния часто брала верх над её истинной сущностью, всё же дух Харуки был достаточно сильным, чтобы время от времени оказывать сопротивление Силинии и подавлять её. Вот и сейчас Харуке было ужасно стыдно за сговор с Эльмирой — девушка искренне раскаивалась в содеянном и её тоже посещали мысли о суициде. «Другого способа избавиться от этой твари Силинии всё равно нет! Остаётся только суицид. Её душа покинет моё тело и я больше не буду ни для кого представлять угрозы. Правда, мне очень жалко мою любимую Мичиру. Как она всё это воспримет? Она не переживёт мою гибель, она же с ума сойдёт!»       Так прошло несколько часов. Харука никак не могла уснуть, то и дело ворочаясь в неудобной узкой кровати, но вдруг дверь темницы распахнулась и к ней вошёл один из гвардейцев, молча поставил две миски с едой, стакан с водой, и затем также молча вышел. Харука с омерзением взглянула на свежеприготовленный суп и взяв миску в руки, со злостью шваркнула её об пол. Миска разлетелась на множество мелких осколков, а содержимое тотчас же разлилось по полу, но Харуке было всё равно. Есть, конечно, ей хотелось, однако гордость и задетое самолюбие не позволяло принять подачку от Королевы. К тому же она постоянно мучилась от уколов совести, искренне раскаиваясь в том, что наделала, и ей было не до еды. Время текло медленно, слишком размеренно и долго, Харуке казалось, что прошла целая вечность, перед тем как дверь темницы её снова распахнулась и на пороге появилась её возлюбленная Мичиру Кайо. Их разговор был кратким, ведь большую часть отведённого им времени они страстно целовались и ласкали друг друга, а затем вдруг Харука вызвала удивление у своей подруги довольно странной просьбой — позвать сюда Сейю, чтобы поговорить с ним. — Понимаешь, Мичи, после этого несчастья, которое приключилось с нашей любимой Серенити, я хочу, чтобы Сейя был в курсе всех тонкостей и деталей, и знал то, о чём пока ещё не знает. Найди его, любимая! — взгляд Харуки был очень серьёзным и даже обеспокоенным. — И приведи ко мне в темницу. Я хочу кое в чём признаться Сейе. Он должен это знать.       Около полуночи в её темницу спустился Сейя. Его взгляд был холодным и безразличен, однако узнав о том, что у Харуки есть какая-то важная информация, метеор всё-таки соизволил навестить её. — Чему обязан, Тено? — не приближаясь Харуке, спросил у неё Сейя. — Поговорить надо. — Пристально глядя на старлайта, произнесла Харука. — Я бы хотела извиниться за то, что участвовала в сговоре против Серенити. Я сговорилась с Эльмирой, чтобы она навредила ей.       И Харука рассказала Сейе про свой сговор с Эльмирой, не забыв попросить прощения как у него лично, так и попросив метеора, чтобы он передал её извинения своей супруге, но вместо этого Сейя ещё более враждебным взглядом уставился на воительницу Урана, а затем, через долю секунды — отвесил ей звонкую пощёчину. И хоть мужчина и понимал, что Харука действовала так, будучи под влиянием Силинии — не злиться на неё он не мог. — Ты хоть понимаешь, что ты наделала! Хотя нет, стерва, боюсь ты не понимаешь, каково сейчас приходится Серенити! Это из-за тебя она потеряла ребёнка! Мразь! — Сейя никак не мог успокоиться и продолжал вымещать свою злобу на Харуке. — Я знаю, что ты одержима! Но ты должна сопротивляться, Харука. Сопротивляться так, как делала это Серенити, пока Силиния находилась в её теле. Выходит, ты слабачка, Тено. — Замолчи. — Ядовито процедила воительница Урана, неприязненно смотря на старлайта. — Я никому не позволю оскорблять себя, и даже то, что я жёстко так накосячила, это не повод, чтобы оскорблять меня. И вообще, можешь валить отсюда, я высказала тебе всё, что хотела. Сейя ушёл, но он пообещал Харуке, что никогда ей этого не простит и обязательно ещё разберётся с ней.

***

      Шло время. Один день сменял другой и вот уже пришла пора Серенити выписываться из госпиталя и возвращаться во дворец, чтобы приступить к своим обязанностям монарха. Её состояние здоровье значительно улучшилось, и лекарь сказал, что оно больше не вызывает никаких опасений. Однако ж радости на лице молодой Королевы не было — ей совсем не хотелось возвращаться туда, где всё и случилось. Но выбора не было, долг требовал выполнения обязательств, которые она дала в день своей коронации.       Во дворец она возвратилась в сопровождении двух крепких и рослых гвардейцев, которые выполняли роль её телохранителей и также её сопровождали две защитницы — Сейлор Венера и Сейлор Плутон. Как только она вошла во дворец, первым кто её встретил — был её любимый супруг Сейя Коу, который очень соскучился по своей жене. Заключив Серенити в объятия и одарив её несколькими лёгкими поцелуями, он взял её ладонь в свою и повёл в её покои. — Передайте, пожалуйста, отдельную благодарность Ами за то, что исполняла мои обязанности, пока я была в госпитале, — обратилась Королева к девочкам. — И просьбу тоже передайте — пусть сегодня она тоже заменит меня на троне и во главе государства. Я хочу немного отдохнуть и собраться с мыслями.       Когда Усаги переступила порог своих покоев, то облегчённо выдохнула и раздевшись до колготок и лифчика, устроилась в кресле, закинув ногу на ногу и громко выдыхая. Мысли в её голове были спутанными и тревожными, и все они сводились к произошедшему с ней выкидышу, отчего настроение красавицы было весьма мрачным и удручающим. Ей совершенно не хотелось никого видеть, не хотелось ни с кем общаться. Больше всего сейчас Серенити хотела только одного — исчезнуть. Навсегда и насовсем. Случившаяся ситуация здорово подкосила её и лунная воительница часто стало думать о возможном суициде, однако от реализации этой идеи её отвлекали чувства к Сейе. Только благодаря поддержке мужа, его ласковым и тёплым словам, усиленному вниманию и заботе Серенити ещё хоть как-то держалась. В эту ночь она так и не покинула пределы своей комнаты, а если ей что-то нужно было, то Серенити просила Вивиан принести ей всё необходимое, хотя Сейя говорил жене, что мог бы и сам всё это принести, и что нечего зря гонять девчонку. — Знаешь, Сейя. Я так скучаю по Земле! — уже лёжа в уютной постели и удобно устроившись на груди супруга, разоткровенничался Усаги. — Я скучаю по нашим земным рекам и озёрам, по нашим красивым ярко-зелёным лесам, по яркому белому солнцу и лунному свету… Всё-таки это мой дом, а тут я чувствую себя птичкой в клетке… И если честно, власть мне не принесла никакого удовлетворения, здесь я чужая, даже несмотря на то, что народ принял меня и полюбил. Я бы очень хотела вернуться на Землю, Сейя… — Ты всегда можешь отречься от престола и вернуться домой, — справедливо заметил Сейя, прижимая к себе любимую. — И я, разумеется, последую за тобой. — Нет, Сейя, не могу, — печальным голосом промолвила его супруга, медленно расстёгивая пуговицы на его рубашке, а затем и вовсе снимая её. — Это мой долг. Я обязана быть хорошим монархом, даже если придётся пожертвовать собственным счастьем. Ничего не изменить, любимый. Кстати. Я слышала, что Ятен, Тайки и Оливия в ближайшее время возвращаются на Кинмоку, им и так пришлось надолго задержаться. Что ты об этом думаешь?       Так Сейя и его супруга проговорили ещё очень долго, находясь в тёплой уютной постели, прижимаясь друг к другу. Сейя старался во всём поддерживать свою жену, понимая, насколько ей сейчас будет тяжело вливаться в рабочий процесс. И вдруг метеор предложил Серенити переложить свои королевские обязанности на плечи верной десницы, и вместе с ним рвануть на Кинмоку, месяца этак на два, чтобы отдохнуть от всего. Конечно же, эта идея очень понравилась Королеве, но она её не поддержала, заявив, что ей стыдно эксплуатировать Ами, которая и так уже трудится практически на износ. — Хреновый тогда из меня будет монарх, если я брошу всё и улечу в отпуск. У Королей и Королев не бывает отпуска, Сейя. Прости, но я не могу поддержать твоё предложение. — Куколка, ты слишком строга к себе. Вот и всё. И это, если так хочешь поговорить, давай о чем-нибудь другом побеседуем, а? — Сейя предложил ей сменить тему для разговора и Усаги нехотя уступила ему.       Заснула Королева уже только под самое утро, а её любимый супруг так и вовсе не сомкнул глаз — чувство тревоги никак не покидало его.

***

      В это время Ятен и Минако наслаждались последней ночью, проведённой вместе — ведь уже сегодняшним вечером старлайт должен будет улететь на Кинмоку, вместе с братом и принцессой. Сейлор Венера очень тяжело восприняла такое известие, ведь за последние несколько месяцев они с Ятеном стали очень близки, в их отношениях воцарились мир и гармония, и даже излишняя требовательность Ятена к своей партнёрше постепенно сошла на нет, уступив место уважению и восхищению. — Минако. Я понимаю, что ты чувствуешь. — С грустью произнёс Ятен, прижимая к себе прекрасную девушку, чьи длинные золотистые локоны так соблазнительно и грациозно струились по её изящной спине. — Прости, что не предупредил о своём отъезде заранее! — мужчина продолжил с небывалой нежностью перебирать шелковистые пряди волос возлюбленной. Но я вернусь сразу, как только мы с Тайки и Оливией уладим все срочные дела. Мы и так подзадержались в связи с госпитализацией Усаги, мы же не могли вот так вот взять и оставить Сейку без братской поддержки. — Ничего страшного, Ятеша. Я буду терпеливо ожидать твоего возвращения. Скоро рассветает, милый, — как бы между прочим заметила Минако, положив голову ему на плечо. — А мы ещё так и насладились физической близостью. — Ты права, — шепнул ей в самое ухо, подходя почти вплотную и ловкими движениями своих тонких бледных пальцев приспуская бретельки её красного пеньюара, а затем освобождая упругую грудь девушки из-под ткани изделия и трогая её. — Иди ко мне, солнышко. Иди, любимая. Муза моей любви. Подведя Минако к их ложу, Ятен присел на самый край, а возлюбленную усадил на себя, начиная ласкать губами её губы, сначала легонько целуя их, а затем уже более глубоко, интенсивно, стремительно.       Один поцелуй следовал за другим, и после череды долгих жарких поцелуев красный пеньюар девушки оказался на полу, а следом за ним на полу оказалось и бельё Ятена, после чего он вновь усадил на себя свою возлюбленную, и немного подразнив её, слегка касаясь головкой члена её половых губ. Вскоре эти двое уже вовсю занимались жарким сексом, совершенно не стесняясь своих чувств, не сдерживая своих эмоций и не скрывая своих самых потаённых желаний. Они стремились полностью раствориться друг в друге, извлекая от столь приятного и страстного процесса их единения максимум удовольствия и наслаждения. Прошло ещё каких-то десять минут и Ятен ещё больше ускорил свой темп, трахая свою возлюбленную так интенсивно и неистово, что Минако буквально тлела от сильнейшего возбуждения и от предчувствия приближающегося оргазма. Каждая частица её тела, каждая её чувствительная зона словно затаились в ожидании чего-то яркого и необычного, в ожидании райского наслаждения. И терпение златовласки было вознаграждено — вскоре она испытала яркий и столь эффектный оргазм, сладкие спазмы от которого приятной пульсацией отдавали в зону промежности, заставляя Минако в истоме страстно шептать имя возлюбленного.