Тени Ангмара

      На открытых плато Ангмара сложно найти какие-то различия во времени суток, но внутренние часы дунэдайн твердили, что на переход ушел весь день. Извилистая и полная сюрпризов дорога к сокрытому лагерю была преодолена быстро, никто не смел открывать рот в присутствии капитана, который предвкушал заслуженный отдых после победоносной вылазки. Трель черного дрозда ознаменовала пересечение границы патрулей и три следопыта молча показались за нагромождениями камней, грозными взглядами провожая отряд к зияющей тьме пещеры.       И только ступив под свод естественного укрытия, Голодир остановился, блаженно потягиваясь и расправляя плечи. На его лице пестрели свежие шрамы, и синяки показывали уязвленные места, но скорость заживления ран у дунадана высока, всё это быстро пройдет при должном уходе. Корунир молча наблюдал за вымеренными и плавными движениями своего капитана, не отвлекая и никак не вмешиваясь, но напрашиваясь на разговор. — Чего тебе? — Не открывая глаз спросил Голодир, оскалив зубы. — Терпеть не могу эти взгляды, ты либо сразу говори, либо иди дальше и потом как-нибудь пообщаемся. — Просто хотел спросить о самочувствии. Могу чем-нибудь помочь? — Строго отвечал Корунир, опуская маску до подбородка и оголяя растрепанную рыжеватую бородку. — Помочь? — Промычал Голодир, прикусывая струп на месте разбитой губы. — Позови Лорниэль в мой кабинет, если заметишь ее где-то. — Но Корунир замялся и был награжден укоризненным взглядом. — Она отбыла со своим отрядом за несколько часов до нашего выхода. Не могу знать, вернулась она или нет. — Ответил-таки следопыт. — Не можешь. — Повторил Голодир со вздохом. — Значит, простой уйди, мне надо поразмыслить над полученной информацией. — Корунир был готов к подобному приказу и с радостью намеревался его исполнить, но капитан добавил: — Вы хорошо поработали, я доволен.       И Корунир кивнул головой, скрываясь в лабиринте ходов убежища Гат Фортнир. Всё здесь неизменно напоминало о суровости земель Ангмара и местных защитников добра. Воины рудаурской крови как нельзя кстати собрались приветствовать прибывших в просторной зале этих пещер. Никаких возгласов, смешков и восторженных криков, исключительно рукопожатия и хлопки по плечам. Голодира же встречали и вовсе молча, кивая и кланяясь капитану, который согласился отправиться в самоубийственный бросок и вышел победителем из схватки.       Воздух этого места передавал приятные ароматы жареного мяса, заботливо приготовленного жёнами и воительницами дунэдайн. Наверное, именно это заставляло бойцов увереннее передвигаться и потихоньку оставить Голодира с редкими стражниками у водоема, образовавшегося благодаря стекающим дождевым каплям. Отражение уязвлённого лица, глядящего на своего носителя с тихой водной глади, не вызывало никаких эмоций. Поболит и пройдёт. Куда больше интересовал заслуженный отдых в отдельной части пещер, что полностью отдана под кабинет капитана. — Произошло что за это время? — Резко обернулся Голодир к дозорному, слегка опешившему от подобного вопроса. — Н-нет, всё тихо, проблем не возникало. — Ответил блондин, выискивая взглядом напарника, но эти слова удовлетворили капитана. — Мы в Ангмаре, сынок. Если всё тихо, значит готовься к проблемам. Продолжай дозор. — Дернул подбородком Голодир, указывая на широкий тоннель в сторону выхода на плато.       Сам он недовольно поморщился, запуская ладони в карманы штанов и удаляясь в сторону кабинета. И только за грубой дубовой дверью можно было спокойно выдохнуть, разглядывая весь беспорядок, оставленный до похода. На столе лежали пергаменты с недописанными отчетами и одинокой, но толстой книгой происшествий. Железный подсвечник уже давно не использовался по назначению, являясь теперь тяжелым зажимом для всего, что только можно. Длинный кабинет когда-то являлся галереей, но дальний проход завалило камнями, да и тупиковый склад там был давно заброшен. Начиналась самая паршивая пора, когда надо сидеть и пером водить по пергаменту в бесполезной, но необходимой писательской рутине. Подождёт. Голодир уже вовсю стягивал обмотки и помятую кирасу, помещая их на стойку, вместе с топорами и старым мечом, шедшим из поколения в поколение семьи следопытов Рудаура. Под рубашкой скрывалось паршивое ранение в районе плеча, этот чертов Форност был взят, но войско победителей не очень-то радовалось, они обозлились, заистерили, один решил броситься на собратьев. Цирк уродов, племена Падшего королевства давно отошли от приятных соседских отношений и их менталитет претерпел небывалые изменения, а принимать друг друга никто не намеревался.       Рука неохотно слушалась, пальцы не могли полностью сжать кулак и это увечье грозило следопыту несколькими месяцами реабилитации, если осложнения падут на голову. Так он и стоял, бездумно трогая бледную кожу вокруг опухшего ранения, пока за дверью разгорался очередной скандал на повышенных тонах, но голосок женский был до боли знакомым. Сама по себе на лице нарисовалась улыбка, Голодир поспешил сесть на краешек стола, складывая ладони на собственном бедре, да наблюдая за выбитой с петли дверью. Лорниэль пылала праведной яростью, глаза удивленно раскрыты, но это у нее от матери, губы напряжены, волосы распущены. Он уже предвкушал взрыв, переводя взгляд на покрасневшего Корунира, неспособного сдержать напор капитанской дочери. Голодир лишь махнул ему рукой, призывая отступить, сам разберется. — Значит, просто разведка, да? — Вполне спокойно спрашивала Лорниэль, снимая перчатки и метая их в стену. — Простая разведка?! — Куда громче звучал этот вопрос, но капитан просто улыбался. — Я понять чего-то не могу, почему я должна питаться этой ложью со всеми остальными?! — Кричала она, подходя к отцу, но от злости лишь хватаясь за подсвечник, который сильным броском был отправлен в противоположную стену, высекая сноп искр и падая на пол бесполезной кучкой металла. — Не нравится, не ешь. — Ответил Голодир, пожав плечами. — Да ты издеваешься. — Замотала головой Лорниэль, бросая недовольный взгляд на отца. — Если бы ты умер, если бы тебя хоть что-то задело, то весь лагерь погрузится в отчаяние и вымрет, да как так вообще можно поступать? — Вот-вот она вновь разразится криками, но капитан и глазом не моргнет, пусть выговаривается. — Значит, меня надо отправить в бесполезный поход к болотам, где даже орк вшивый никогда не пройдет, а сам в Уругарт! В Уругарт! Какой толк слушать твои приказы, если они лишь пыль в глаза?! — Закричала дочь, опрокидывая стойку с доспехами, что уже не так понравилось Голодиру. — И, тем не менее, ты выполнила приказ. — Всё еще спокойно отвечал капитан, раздражая этим дочь пуще прежнего. — Выполнила. Как мать выполняла, как выполняли мои друзья, где они теперь?! Ты невозможный! — Вновь крики, но взгляд Лорниэль сиюминутно изменился. Кое-что трогать не стоило.       Голодир поднялся со своего места, прикусив нижнюю губу и тихо посмеиваясь. Всё его тело было напряжено, проступили мышечные волокна, кровь приливала и от тихой ярости он краснел. Голова слегка покачивалась, а Лорниэль теперь казалась просто напуганной девочкой, ожидающей выговора, ведь Голодир шел закрыть выбитую дверь. И это получилось, пусть даже со второго раза. Рудаурец поднял палец вверх, призывая дочь к тишине, даже учитывая, что она провожала каждое движение своего отца в молчании. — Повтори, пожалуйста, что ты сказала? — Голос Голодира был спокойным, но это у них семейное, с этого начинается каждая перепалка. — Прос, — попыталась Лорниэль, но нет, не получится, поздно извиняться. — Я защищал ее, она умерла от отравленной стрелы, но только из-за того, что нарушила мой приказ об отступлении. Все остальные умирают потому что мы смертные существа, понимаешь? Мы иногда умираем. Понимаешь меня?! — Теперь перевернулся стол, разлетелись листы пергамента, а Лорниэль вжалась в стенку, наблюдая за яростью отца. — Все думают, что мне плевать на эти смерти, но, собака, это не так! Я лезу на рожон, чтобы самому рисковать своей жизнью, чтобы ты не лезла в Уругарт или Карн Дум! Никто туда не лез! Мои планы работают, твои планы рушатся и превращаются только в пепел! — Голодир бушевал, затянутые раны начали кровоточить, но рудаурец не обращал на это внимания. — Если ты погибнешь, последнее, что меня держит тут, то я потеряю любой смысл в сражении и жизни! Какие же вы все идиоты! — Капитан выхватил кинжал из набедренных ножен, втыкая его в повалившийся набок стол.       Воцарилось молчание, но тяжелые и частые вздохи Голодира намекали всему вокруг, что грань тонкая. Лорниэль медленно приближалась к нему со спины, страшась нарушить границу перемирия, но рискуя и обнимая, утыкаясь в спину носом. — Отец. — Прошептала она, но ответа не последовало. — Тебя могли убить. — Но не убили. — Выпалил с ненавистью Голодир, накрыв ладонь дочери своею.       На этом и остановились. Капитан медленно успокаивался, не оборачиваясь и вообще не двигаясь, а Лорниэль боялась испортить момент, не обращая внимания на стекающую кровь отца. Но Корунир воспользовался замешательством, заглядывая в кабинет и молча наблюдая семейную идиллию. — Чего надо? — Задал вопрос капитан, внимательно прислушиваясь к передвижениям позади. — Мы с отрядом взяли пленного кудалара на плато, он внизу. — Ответила за Корунира Лорниэль, что явно было встречено приглушенной радостью.       Голодир расцепил объятия дочери, пару раз хлопнув в ладоши и оборачиваясь к паре следопытов, не скрывая довольной улыбки. Одним движением он вытянул нож из стола, проворачивая рукоять в ладони. — И чего мы ждем? Вперед. — Скомандовал капитан, выполняя свой же приказ, да выходя из кабинета с накренившейся дверью.       На самом деле, он никого не ждал, да и сопровождение ему никогда не было нужно. Как и одежда. Он преспокойно шел по сырому проходу к нижним пещерам, где постоянно отдыхали следопыты и просто забредшие путники, коих было мало. В самые лучшие дни там держали пленников, а учитывая, что это убежище секретное — пленники погибали в муках. Так и сейчас, Голодир намеревался просто сделать свою работу и развлечься на глазах у публики. Для начала, следовало прорваться сквозь частокол недовольных следопытов, перекрывших все подступы к пленнику. Этот бородатый кудалар высокомерно и гордо разглядывал врагов, будучи скованным по рукам и ногам, привязанным к стулу, полноценно обездвиженным и не представляющем угрозы. — Молчит, гнида. — Плюнул в пленника один из следопытов, но Голодир и не слушал ничего.       Все эти обмотки, грязные одёжки, растрепанная борода, слипшаяся от запекшейся крови, хищный взгляд на капитане. Кудалары испокон веков преданы Саурону, южане, которые почитали своего Властелина божеством, но были награждены тем, что хуже смерти — ссылкой в Ангмар к первому кольценосцу. Эти дикари атаковали Рудаур и разграбили весь Арнор, осев на местах былых городов и досаждая следопытам по сей день. Лучше бы им быть поаккуратнее. Хищный взгляд пленника пристально следил за передвижениями Голодира, который пусть и выглядел опаснее остальных рейнджеров, но не торопился применять силу, как и все до него. При этом, нет ничего приятнее сломленного человека, упустившего из рук мнимое превосходство. И за это ухватится Голодир, как только вдоволь насладится моментом. — Молчишь, глядишь. Тебе так повезло, ты еще не представляешь даже, но будешь отдуваться за весь свой народ. Почетно? — Улыбаясь спрашивал Голодир, но ответом был лишь уверенный взгляд карих глаз. И это очень раздражало. Капитан одним скачком оказался перед пленником, угрожающе близко поднося нож к левому глазу жертвы. — Думаешь, такой смелый?! Глаза блестят? Нет, в них отражается мой нож! — Голодир сорвался на крик, ненавистно сжимая губы и морщась. Единственное желание могло исполниться так быстро, только надави ножом на роговицу, но приходилось терпеть, скрипеть зубами и терпеть. — Я говорил, что тебе повезло? — Вновь спокойным голосом задавал вопрос Голодир, протирая нож двумя пальцами. — Мы знаем про эту защиту в болотах, так что ты нам и не нужен, — развел руками капитан, — вот так вот, бывает ведь, да? — Усмехнулся Голодир, резко замахиваясь ножом с желанием воткнуть сталь в горячую плоть бедра кудалара. — Отец! — Воскликнула Лорниэль, на что сразу отреагировал замерший капитан. Его вопросительный взгляд требовал ответов. — Он нам еще нужен, не хотелось бы на руках тащить. — И это правильно, дочь говорила нечто дельное.       Поэтому, покивав головой и сменив ярость холодным расчетом, Голодир воткнул кинжал в кисть дикаря, проломив кости и пригвоздив увеченную конечность к стулу. Все сопровождалось отчаянным криком кудалара и удивленными взглядами следопытов, на что их капитан лишь раскинул руки в стороны. — Что? Рука-то ему не нужна, а так мы поняли, что оно умеет издавать звуки. — Скривил лицо Голодир, призывая всех расходиться. — Готовимся к вылазке, всё, представление окончено.       И они расходились, все, кроме Лорниэль, чьи мысли или чувства сложно было распознать за маской безразличия. Голодир же просто улыбался, искоса наблюдая за мучениями пленника. — Жаль, что он один. Я бы хотел развесить их тела по всей пещере, но вонь будет ужасная. Думаю, я так и сделаю, когда мы покинем это убежище. — Рассуждал капитан, осматривая окружающее пространство. — Ты веришь, что мы отсюда когда-нибудь уйдем? — Менее оптимистично выглядела дочь, но Голодир витал только в своих облаках. — А после победы ты тут остаться хотела бы? Неразумное решение. — Ответил следопыт, махнув рукой. — Победа. — Хмуро прошептала Лорниэль, следуя за отцом. — Куда мы сейчас отправляемся? — Барад-Гуларан! — Воскликнул Голодир. — И постарайся ничего не говорить, меня раздражают слова отказа или предостережений.