Однажды на задании

Я чего-то не понимаю, Скорее всего, не понимаю всего Но то, что мы до сих пор не убили друг друга, Похоже на доброе волшебство. Назови мне свое имя, я хочу узнать тебя снова, Все по кругу, но все будет иначе, я даю тебе слово. (с) Lumen - То-о-ни! Ты собираешься готовить или нет? – раздался за стенкой визгливый голос Беллатрисы Лестрейндж. Антонин Долохов, дремавший на зеленом продавленном диване, обхватил голову руками и протяжно завыл. - Белла! Сколько раз я просил не называть меня этим дурацким именем! Тооони! – передразнил он появившуюся на пороге волшебницу со стянутыми в хвост буйными черными кудрями, - Так могут звать только какого-нибудь итальянского гомика! Беллатриса хохотнула: - Да ладно тебе, не дуйся… Энтони! Он презрительно фыркнул, снова развалился на диване и натянул на себя обрывки старого пледа. - Значит, сегодня обед готовишь сама! - Ну, ладно тебе, - заканючила она, - Ты же знаешь, что у меня ничего не получится! Забыл, как вчера я спалила всех трех принесенных тобой зайцев! По очереди! - Наша Белла громко плачет, Подгорел у Беллы зайчик, Тише Беллочка, не плачь, Я куплю тебе калач! – продекламировал мужчина, отвернувшись к стене, его плечи подозрительно подрагивали от с трудом сдерживаемого смеха. - Ну, хорошо – Антон! – раздраженно буркнула Белла, - Что за глупое русское имя! Долохов не пошевелился. Волшебница даже зарычала от злости. - Антонин Евгеньевич, я попрошу, - оскорбленным тоном отозвался он. - Какого лысого Мерлина я должна торчать в этой старой маггловской хижине на краю всеми забытого леса и помирать от голода, когда все остальные нежатся на шелковых простынях в Малфоевском поместье и воротят нос от лучших блюд, приготовленных домовиками!? И почему со мной отправили не моего законного мужа, а проклятого неуправляемого, бесполезного, грубого, невыносимого, отвратительного, несговорчивого русского мужика с манией величия?! – проорала она, подчеркивая каждый эпитет внушительной паузой. Долохов лениво повернулся и закинул длинные ноги на спинку дивана. - Да потому, мадам Лестрейндж, что твой разлюбезный муж так же бесполезен в плане разведки и выживания, как и ты. Вы не заметите Поттера, пока он не запустит в вас свой любимый Экспеллиармус, и скончаетесь от голода, дожидаясь его! Единственное, чего я не понимаю, почему со мной отправили тебя… Хотя нет, подожди, понимаю. Начальнику надоело слушать твои подобострастные возгласы: «Да, мой Лорд», «Чего желаете, мой Лорд?», «Вы совершенно правы, мой Лорд», «Позвольте, я подотру Вам задницу, мой Лорд»… - Да как ты смеешь? - задохнулась от возмущения Беллатриса, - Круцио! - Брось, Белла, - заклятие ударилось о выставленный волшебником щит, - Ты же знаешь, что наш магический потенциал одинаков, если мы начнем сражаться, то просто разворотим к чертовой матери эту хижину, и останемся не только без обеда, но и без мягкого спального места. - Не смей смеяться над моими чувствами к Лорду! – истерически взвизгнула женщина. - А что о твоих чувствах к нашему Лорду думает твой драгоценный муженек? - Руди знает о моих чувствах! Наш брак заключался по расчету, мы с ним просто хорошие друзья! - Как мило, - издевательски протянул Долохов, - Позволь поинтересоваться, что это за дурная у тебя привычка придумывать всем тупые клички? Руди! Это же просто как рождественский олень Санты! Как бы эта привычка не сыграла с тобой злую шутку. Затащишь нашего начальника в постель и нечаянно назовешь его… Волди! Думаю быстрой авадой не отделаешься… Белла злобно швырнула ложку в зашедшегося от хохота Антонина. - Во-о-лди, - задыхаясь, простонал он, потирая ушибленную голову. Лестрейндж к своему удивлению прыснула, плюхнулась рядом с ним на диван и рассмеялась. «Не иначе как заразилась сумасшествием этого придурка! И как Лорд его терпит?» - пронеслось у нее в голове. - Хватит ржать, ненормальный! Пошли обед готовить! Я даже волосы заколола и фартук надела, как ты мне вчера сказал. - Эту тряпку ты называешь фартуком? – удивился Долохов, - Судя по виду, ты трансфигурировала его из старых подштанников своего Руди. Надеюсь, ты их хотя бы постирала? С брезгливой гримасой на лице он начал стаскивать с нее отдаленно напоминавшую фартук серую хламиду. Беллатриса сопротивлялась и лягала его ногами. Он отбросил сорванную тряпку в сторону и прижал ее к дивану, стараясь не смотреть на открывшийся его взгляду вырез декольтированного платья и вздымающуюся под ним грудь. - Фартук она, значит, надела, а свои кружевные перчаточки оставила. Белла, Белла, ты совершенно необучаемая, - ворчливо посетовал мужчина. Белла на мгновение замерла, широко распахнув глаза, но потом, словно на что-то решившись, провела затянутой в перчатку рукой по его щеке. Он не стал теряться и тратить время на разговоры. Жадно целуя ее приоткрывшиеся губы, он нетерпеливо расшнуровывал завязки платья, пока она стягивала рубашку с его широких плеч… - Тони… Тони, еще, - всхлипывает она, извиваясь под ним. «А черт с ним, Тони так Тони» - думает Долохов, вдавливая ее тело в диван и ускоряя темп. Она гортанно кричит, достигнув оргазма, и он, удивленный тем, что ее голос может быть не только визгливым и истеричным, через пару мгновений кончает вместе с ней. Антонин переворачивается на спину, и Белла осторожно кладет голову ему на плечо, словно боясь, что он оттолкнет ее. Но он только усмехается и запускает руку в ее волосы, лениво перебирая пряди. Он думает о России. О том, как вернется, когда, наконец, закончится это задание. Ему осточертела Англия с ее туманами и непонятной погодой, Волан-де-Морт раздражал своей тупизной, а от подобострастных Пожирателей смерти становилось тошно. Хотя, кто знает, будет ли он нужен в России после почти 20-летнего отсутствия и отсидки в Азкабане… - Расскажи мне о России, - тихо просит лежащая рядом женщина, и он вздрагивает, удивляясь, как ей удалось прочитать его мысли. - У тебя делается такое загадочное лицо, когда ты думаешь о Родине, - улыбнувшись, пояснила она, - Там тоже есть грязнокровки? А магглов кто-нибудь убивает? Или ваше Министерство Магии такое же жалкое и толерантное, как и наше? - Ты будешь удивлена, но у нас нет Министерства Магии, - рассмеялся он, - В нашей стране в Правительстве и так в основном одни волшебники. Так проще управлять страной. Но к магглам у нас нормально относятся, и к грязнокровкам тоже, главное суметь выбиться в люди, чистота крови не играет решающей роли. Магглы не подозревают о нас, а Правительство контролирует, чтобы все так и было. - А ты? Кем был ты, пока не встретился с Лордом? - Я был агентом одной правительственной системы, тогда она называлась Комитет Государственной Безопасности, это было что-то вроде аврората и комитета по международным магическим связям. Ну, если быть точным, не только магическим. Последнее время названия менялись, но суть осталась в принципе та же. - Откуда ты все это знаешь? Ты же столько лет не был в России – удивилась Белла. Долохов прикусил язык. «Вот чертовка, чуть не раскололся перед ней, что до сих пор работаю на свое Правительство! Ох, и рада была бы она сдать шпиона под красные очи Волан-де-Морта. Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу!» - Я слежу за новостями с Родины, остальное лишь мои догадки, - он равнодушно пожал плечами, сделав непроницаемое лицо. Казалось, Лестрейндж удовлетворилась этим объяснением. - Так может, ты все-таки приготовишь мне борч? Я что зря полдня копалась в маггловском огороде? - Борщ, Белла, борщ, - покровительственно сказал Антонин. - Ну, хорошо, борсч, - попыталась она выговорить незнакомое слово, - Может, и я научусь его готовить. Долохов только хмыкнул и покачал головой. - Как я уже понял пару минут назад, ты относишься к тому редкому типу женщин, которые в постели лучше, чем на кухне, - его пальцы пробежали по ее обнаженной груди. - Это комплимент или оскорбление? – спросила Беллатриса, теснее прижимаясь к нему. - Сейчас узнаешь… В тот день Беллатрисе Лестрейндж так и не удалось попробовать настоящего русского борща…