Shut out of Paradise Slo — Solace
Он извлёк оттуда несколько предметов, и вернулся ко мне, в нетерпении следящей за ним глазами, и поворачивая в его сторону голову. Малфой усмехнулся, и чёрной бархатной лентой прикрыл мои глаза, погружая меня во тьму. Осознание того, что я не знаю, что предпримет Драко заставляло меня волнительно вслушиваться, и влагу скапливаться между моих ног. К спутанному клубку чувств прибавилось немного лёгкого страха, больше похожего скорее на адреналин, нежели на испуг. Он коснулся моих лодыжек, и раздвинув ноги привязал их к столбикам кровати верёвкой. Она была не очень грубой, но достаточно колкой, чтобы создавать трение. Малфой сделал несколько шагов, и следующими на очереди были руки, поднятые над головой, связанные вместе, и вытянутые вверх так, что мне пришлось выгнуться. Каждое его прикосновение вызывало дрожь и возбуждало в обоих смыслах. Это чертовски заводило. Он аккуратно приподнял мою голову, и застегнул на моей шее широкую кожаную полосу, слегка сдавившую мою шею. Я поняла, по прогнувшемуся матрасу, и ещё благодаря каким-то неведомым мне силам, что он навис надо мной. Его губы коснулись моих, так легко, словно на них села бабочка. Этот поцелуй был совсем другим, чем все остальные. Я приоткрыла рот, ожидая продолжения, но он скользнул ниже, порхая губами по моим ключицам, плечам и шее. Костерок между ног превращался в огромный костёр. Потом, также, без какой-либо силы, Малфой поцеловал ложбинку между грудей, и спустился ниже, дразня меня еле ощутимой лаской плоского живота. Каждое прикосновение было обострено в сто раз, благодаря чёрной полосе ткани, закрывавшей мне вид, и ошейнику, который придавал ощущение прочности и неправильности. И вот, даже эти поддразнивания исчезли. Было невероятно тихо. Мне лишь оставалось гадать, что задумал Драко. В противовес всем предыдущим действиям, он грубо сжал напряжённые горошинки сосков, всячески с ними играя. Не ожидая такой смены политики, я негромко, протяжно простонала, закусив губу. Драко прекратил свои до чёртиков остро-приятные действия, также внезапно, как и начал. Я уже конкретно возбудилась. Лишний вес переместился в нижний конец этого ложе страсти, и холодные бледные пальцы неспешно побежали по моим ногам вверх, вырисовывая известные одному только блондину узоры. Он касался меня так, что все мысли выветривались из головы. Его ладонь вдруг резко скользнула к моим горящим от желания складочкам, и короткий отрезок время гладя их, раздвинули их, и скользнули в лоно, истекающее соками возбуждения. Они медленно, дразня меня, умело ласкали то место, где собраны 8000 нервных окончаний, заставляя меня тщетно пытаться насадится на них, и тихо постанывать, но не просить Драко о разрядке, всеми силами пытаясь быть терпеливой, и дождаться, когда парень сам перейдет к более активным действиям. Его вторая рука сжимала мою грудь. Весь мир был сейчас сосредоточен на клиторе, этом раскалённом комочке нервов, который так лениво гладил Малфой. –Драко, сэр, пожалуйста… –не выдержала я, и попросила его срывающимся голосом. –Ты была не очень хорошей девочкой в гостиной, но сейчас, своим хорошим поведением заслужила то, чего так хочешь. –проговорил он задумчиво, и я услышала, как он спрыгнул на пол, как звякнула пряжка ремня, упав на каменный пол. Он приблизился ко мне, и тут, наконец, неспешно вошёл в меня. Я всхлипнула. Он начал двигаться, наращивая темп. Через минуту он размашисто, страстно трахал меня, а я металась по простыне, крича, и забываясь в долгожданном наслаждении. Доведя меня до предоргазменного состояния, он хрипло выдохнул: –Сейчас. Сделай это для меня. –и я, будто бы только дожидаясь этих слов, почувствовала, как меня пронзает молния экстаза. Я выпала из реальности, сотрясаемая волнами наслаждения. Спустя какое-то время, я, к которой уже немного вернулись силы, встала на ноги, медленно, лениво оделась и мысленно застонала. –У меня ещё целая гора невыполненного домашнего. Мне не нужны отработки. –проворила я, зевая, и направляясь к выходу. –Что-же, и мне. –протянул Драко. Следующие пять часов мы сидели рядом, за журнальным столиком перед гостиной, и изводили свитки пергамента на бессмысленную писанину по разным предметам. У меня уже болели пальцы, а Драко постоянно отбрасывал с лица светлые волосы, хмурился, и с усталым лицом писал что-то. Наконец, я отбросила в сторону перо, откинулась на спинку дивана, и проговорила, подавляя зевок: –Неужели я это доделала… –Неужели я это доделал. –хмыкнул Драко, потягиваясь, и прикрывая глаза. –Если ты захотел поспать на диване, знай: тело завтра у тебя будет сильно болеть. –хихикнула я –Спасибо, прямо просветила. –фыркнул он, и я, улыбнувшись, покидала свитки в сумку, и пошла к своей комнате. Моим планам уснуть на своей кровати не суждено было сбыться, ибо Драко догнал меня, и развернув, подтолкнул к общей спальне. Я взяла из большого комода там одну из принесённых широких, огромных растянутых футболок, и сбросив с себя на стул всю одежды, натянула на тело её, и юркнула под одеяло, скручиваясь в клубочек, словно кошка. Мне было немного холодно. У Малфоя были свои мысли на этот счёт, и он, притянув меня у себе обнял, и уткнулся носом в мои волосы. Я мгновенно уснула в его крепких, приятных объятиях. Утреннюю тишину огласил громкий возглас «Чёрт!» изданный Малфоем. –Что случилось? –садясь в кровати, и не разлепляя глаз, охрипшим от сна голосом спросила я. –Взгляни на часы. –посоветовал он, подхватывая одежду. –Чёрт! –ахнула я. Уроки начинались через 14 минут. Грёбанный УзМС. Ненавижу придурка Хагрида. Видимо, завтрак в пролёте. Я сползла с кровати, и на ходу хватая вещи напялила их на себя, пытаясь дойти до ванной, и одновременно залезть в брюки. В итоге, когда я вышла, Драко откровенно заржал, ибо я походила на взъерошенного зверька. Моя блузка была надета не той стороной, а пуговицы застёгнуты не в том порядке. Покидав вещи в сумки, и еле застегнув их — учебники лежали не аккуратной стопкой, а в разнобой, и занимали куда больше места. Волосы я по-быстрому собрала в пучок, и выпив стакан воды (кстати, большая часть оказалась на моей одежде, которую я сушила по дороге из замка), выбежала во внутренний двор, и миновав ворота, подошла к хижине Хагрида. –Слизерин, не опаздываем. –строго заявила высокая дама, с короткими, жёсткими волосами. А, вроде Граббли-Дёрг, которая заменяла у нас нашу безмозглую дубину, именуемую лесником, и, Мерлин, не знаю уж как это допустили, преподавателем. –Угу. –пробурчала я, зевая, и изящно прикрывая рот рукой. –На первый раз я не буду вычитать очков, но ещё опоздание, и ваш факультет потеряет несколько баллов. –Мы поняли. –прохладно заявил Драко. Мы проходили лукотрусов. Естественно, Уизел с Поттером начали докапываться до учительницы, мол, где их безмозглый дружок. Получили отказ. Я не сдержала лёгкой победной ухмылки. А вот так вам. Нечего тут. Мы разобрали лукотрусов, и, на этот раз в компании ещё и Блейза начали зарисовывать его строение. Это являлось довольно трудной задачей, ведь живая палочка вырвалась, и пыталась исцарапать держащему все руки, что, очень даже хорошо у неё получалось. –Грейнджер, иди сюда. –позвала шатенку Пэнси Паркинсон, хлопая по столу рядом с собой. Я не хотела чтобы с гриффиндорской заучкой что-то случилось, поэтому прислушалась к их разговору краем уха. –Зачем, Паркинсон? –спросила девушка холодно. –Хочу поработать вместе с тобой. –ответила Пэнси, наигранно дружелюбным голосом. Хотя, стоп. Я не чувствовала в её словах той фальши, с которой королева Слизерина общалась со мной. Странно. –Да ладно, Паркинсон. С уродливым бобром и грязнокровкой? — вскинула брови Грейнджер, сверля подозрительным взглядом собеседницу. Слова её прозвучали с еле заметной горечью, а глаза на секунду погрустнели. –Не зарывайся, Гриффиндорка. –прошипела девушка. –Если я и могу быть не стервозной, то это пока меня не разозлят. –Успокойся, Паркинсон. Поработаю я с тобой, только прекрати шипеть. –с лёгкой усталостью, раздражением, и ликованием (?) пробурчала Гермиона. –Вот и славно. –с нажимом на эти слова выдала брюнетка, и взяв самого симпатичного лукотруса передала его в руки Грейнджер. Я выдохнула, и вернулась к своей работе. Через полчаса я обнаружила, что две девушки болтают вполне себе мирно и спокойно, и успешно выполняют данное задание. Мы с Забини и Малфоем мягко говоря заебались. Все руки у нас слегка кровоточили, пергаменты у двоих были порваны, а рисунок был готов процентов на сорок, спустя полтора часа работы. Наконец, урок закончился, и мы чуть-ли не бегом вернулись в замок. Зайдя в умывальню, в гостиной Слизерина Гермиона Грейнджер увидела лежащую на полу, без сознания Пэнси Паркинсон. Её чувствительного носа сразу коснулся лёгкий запах возбуждения. «Привычные симптомы» — подумала девушка, и отбросив с лица волосы согнулась над Пэнси, прошептав «Оживи!». –Ах, твою ж мать. — простонала Паркинсон, приоткрывая глаза, и немного приподнимаясь над мраморным, темно-зелёным полом. –Паркинсон, ты как? –Хуёво, Грейнджер, мягко говоря. –проворчала девушка. –Я возбуждена, и у меня болит голова. –проговорила Пэнси, хватаясь за лоб. Рука её поползла к низу живота. –Ох! –вскрикнула Гермиона, потом хватаясь за голову осела на пол. –Нет же, только не сейчас. –буквально простонала девушка, отбрасывая с лица кудрявые пряди. –Что с тобой, Грейнджер? –спросила Пэнси озабоченно –Да то же, что и с тобой, Паркинсон. У меня очередной приступ этого неконтролируемого синдрома, вызываемого проклятьем. –Имеешь ввиду, возбуждение? –спросила темноволосая слизеринка с интересом –А что-же ещё? –проворчала девушка, и густо покраснела. В её планы не входило откровенничать с ненавистной чистокровной стервой. –Ещё целый день уроков, Грейнджер. Есть варианты, что можно сделать? –напомнила ей слизеринка, пытаясь совладать с собой. –У меня есть зелья, ослабляющие возбуждение. Но они не особо сильные, и недолговременные. –хвалёный мозг гриффиндорки заработал, отыскивая варианты решения. –Ты то можешь переспать по-быстрому с кем-то из своей свиты. –заметила она горько. –А я буду мучаться со слабыми зельями. –Мда… –протянула девушка, слегка разочарованно. Она думала, что лучшая ученица школы предложит больше вариантов. –Я не хочу спать с этими придурками. Драко занят, Блейз не умеет держать язык за зубами, Тео тоже не вариант, остальные — идиоты. –проговорила она, и хлестнула себя волшебной палочкой по руке, надеясь чуть-чуть прочистить голову, но это лишь сильнее разожгло жар между ног. –Пэнси вздохнула –Давай сюда свои подавители. –Гермиона уже собиралась пойти к выходу, в свою отдельную комнату в слизеринских спальнях, но тут лицо Паркинсон просветлело –Стой. –Миона обернулась к ней, и Пэнси вновь поникла и помрачнела. –Чего, Паркинсон? — непонимающе вскинула брови Гермиона. –Ты наверное, нет, точно, не захочешь. –проговорила девушка, кусая губу. Она вдруг смутилась. –Да о чём ты? –вновь спросила Грейнджер –Мы могли бы переспать. –коротко ответила Пэнс, и шагнула в сторону так, что её лицо теперь частично скрывалось тенью. Видны были лишь губы. Пухлые, накрашенные яркой помадой. Уголки расстроенно поникли, и белоснежные зубы покусывали нижнюю. Это выглядело так соблазнительно, что Гермиона даже не отвела взгляда, рассматривая их. –Что? –опешила Грейнджер, щёки которой вновь приобрели ярко-красный оттенок. –П-е-р-е-с-п-а-т-ь. –насмешливо, по буквам проговорила черноволосая бестия. Она скрывала под своей насмешкой неловкость, которая к слову была ей вообще несвойственна. –Ты совсем свихнулась, Паркинсон? –всё ещё в обалдевшем, от такого заявления, состоянии спросила Миона. –Нет, вроде. На мозги не жаловалась. –фыркнула девушка, с издевательски задумчивым видом. Она вновь попадала под неверный зелёный свет целиком. –Ты точно свихнулась, Паркинсон. Ты и я? Переспать? –на заднем краю сознания девушки возникла мысль, суть которой была в предложении «А почему бы и нет?», но она отогнала её подальше, и пошла к умывальнику, дабы плеснуть в лицо холодной воды. В этот момент её вновь обожгло жаром между ног, и она пискнула. Когда слегка вспотевшее лицо оказалось под холодными струями, девушка вдруг резко рванула кран, выключая воду, и резко развернувшись, так, что Паркинсон вздрогнула, размашистым решительным шагом подошла к брюнетке, и с яростью впилась в её губы, на несколько секунд. Пэнси обалдело замерла. –К чёртовой, сука, матери всё это. Я настолько задолбалась быть хорошей девочкой. Трахни меня, Паркинсон. –выдохнула она ей в губы. Пэнси была настолько поражена, что пришла в себя, после щелчка перед носом тонкими, изящными пальцами гриффиндорки. –Ты сейчас серьёзно? –её низкий голос слегка охрип. –Абсолютно, Паркинсон. Сейчас же трахни меня, иначе я тебя нахуй зааважу. –прорычала Гермиона. Прошло 10 безмолвных секунд, в течении которых девушка смотрела в лицо своему главному врагу, будто испытывая её, а потом рванула за плечи, и, Грейнджер громко ахнув, сама не поняла, как оказалась прижатой к холодной каменной стене.Desire — Meg Myers
–Ты сама напросилась, помни. –резко выдохнула слизеринка, и усмехнулась, не сдержав этого насмешливого жеста. Гермиона закатила глаза, и губы Паркинсон вновь столкнулись с губами Грейнджер. Боже. это был пылающий пожар, который разжигало их ледяное торнадо ненависти. Холодные и горячие губы. Их контраст раздувал огонь страсти. Всё презрение, вся злость, все годы их насмешек мягко перетекли в поцелуй. Мысли вынесло взрывной волной безумства. Им было срать на то, что одна из них маглорождённая, а другая чистокровка. На то, что одна — заучка из гриффиндора, а другая — королева Слизерина. Алая помада Пэнс размазалась. На тонких, изящных губах Гермионы выступили капельки крови. Они задыхались, пытаясь, казалось, выпить друг друга до последней капли. Пальчики Паркинсон зарылись в спутанные волосы Мионы, наслаждаясь их неожиданной мягкостью. Гермиона вцепилась пальцами в плечи девушки, через тонкую ткань белой блузки. Пэнси потянула за край свитер девушки, и в итоге, легко стянула его, на несколько секунд отстраняясь и оглядывая стройное тело, и аккуратную, девичью грудь, скрытую простым белым хлопковым лифчиком, который так и хотелось сорвать к чёртовой матери с загорелой кожи гриффиндорки. Её пальцы, такие неловкие, но красивые спешно расстёгивали блузку Паркинсон. Её грудь поддерживал дорогой, зелёный кружевной лиф, который выделялся так ярко на бледной, словно из мрамора коже аристократки. Пэнси расстегнула несколько мудрёных крючков сзади, и позволила элементу туалета упасть на пол, обнажая её красивые, упругие половинки. –Не здесь. –выдохнула Паркинсон, и в противовес своим словам склонилась к шее девушки, оставляя на ней яркие следы. Гермиона негромко, тоненько постанывала, откидывая голову, и позволяя Пэнси действовать. И вновь поцелуй. Они и не заметили, как в яростной борьбе языками поднялись в спальню Гермионы. Грейнджер толкнула слизеринку на кровать, и впилась губами в грудь, извлекая протяжный стон из груди ненавистной (а может быть уже и нет?) ученицы змеиного факультета. На молочной, идеальной коже Паркинсон расцвели целые соцветия засосов, идеальная укладка растрепалась. Недолго Гермиона была сверху. Пэнс резко сменила позицию, оказываясь сверху. Она стащила с девушки её скромную юбку, и трусики. Между ног шатенки было уже так мокро, что влага начала стекать по внутренней стороне бедра. Пэнси раздвинула ноги девушки, и пальцами, миновав горячие складочки, поддразнивала стонущую Миону лёгкими движениями. Услышав громкий просящий вскрик, она одним пальцем скользнула в невероятную узкую дырочку. Всхлипы Грейнджер от удовольствия заставляли Паркинсон довольно усмехаться. Она медленно, неспешно трахала девушку. –Пожалуйста, Пэнс, ещё! –простонала хрипло Гермиона. Паркинсон добавила ещё два пальца, ускоряясь. Грейнджер быстро подходила к долгожданному финалу, и вот, когда Пэнси сделала последний размашистый толчок пальцами, Гермиона рассыпалась на тысячу мелких фейерверков. Она пришла в себя через несколько минут, чувствуя ту расслабленность, которой никогда не чувствовала. Тут она вспомнила про сидящую рядом, со слегка разведёнными в стороны ногами, Пэнси. –Паркинсон, иди сюда. –потребовала она, вставая на ноги. Слегка усмехаясь, и еле контролируя себя, чтобы не застонать от возбуждения, Паркинсон улеглась перед стоящей с командирские видом девушкой. Та стащила с неё брюки, и сорвала трусики. Потом, когда Пэнси раздвинула ноги, она резко вогнала в девушку сразу три пальца, слыша её вскрик, от острого удовольствия, и улыбнулась. Паркинсон металась по смятой простыне, забываясь в наслаждении от слегка грубых, но поэтому и превосходных действий девушки. Её пальцы сжимали несчастный хлопок кровати, а весь мир был сосредоточен в этом месте, куда вторгалась раз за разом Гермиона. Спустя недолгое время девушка выгнулась дугой, и надрывно крикнув что-то нечленораздельное излилась в оргазме. Обе ещё несколько минут лежали на кровати, прикрывшись одеялом, и глядя друг на друга. –Я тебя так ненавижу, Миона. –протянула мечтательно Пэнси –И я тебя так ненавижу, Пэнс. –в ответ ей проговорила девушка, и они в общем порыве крепко обнялись, и уснули. –Блейз, правда или действие? –следующее действо, после очередной порции изнуряющих уроков проходило в общей гостиной. Мы, т.е. я, Малфой и Забини сидели вокруг стола с несколькими однокурсниками, и играли в правду или действие. Да, игра детская, но если она будет хардкорной, то играть вполне можно. –Хм. Правда. –ответил, позёвывавая, мулат. –Сложноо. –протянула я, пытаясь придумать интересный вопрос. –Самый крышесносный секс? –все мы обернулись на голос Паркинсон, спускающейся в гостиную из спальни. –Думаю, с одной до черта сексуальной когтевраночкой. Не помню точно имени. –мы не стали спрашивать, где была девушка, ибо красная метка на шее явно об этом заявляла. А вот то, что следом за ней вышла Грейнджер, было довольно странно. Я уже хотела задать вопрос, но передумала, и обратила внимание на ответ Блейза, закатывая глаза. –Бабник. –фыркнула Пэнси, морща носик. –Хотела бы поспорить, да не с чем. –улыбнулась я, чуть пихая парня в бок локтем. Тот хмыкнул, и толкнул меня в ответ. Я чертыхнулась, но перепалку прекратил голос Гермионы. –Блейз, твоя очередь. –все мы охерели во всех смыслах слова, когда шатеночка уселась в кресло, рядом с нами, и закинув ногу на ногу подхватила стопку с алкоголем со стола, опрокидывая её в ротик, и слегка морщась. –Грейнджер, а ты случаем головой не билась? Сильно так? –весело-удивлёно спросил Забини, ухмыляясь. –Случалось пару раз. Я с вами. –хихикнула не по-грейнджеровски девушка, и Паркинсон, садясь рядом со мной на диван заявила авторитетным тоном: –И я. –Ладно. –хмыкнул, с недоброй улыбкой Малфой. –Так. Пэнс, давай ты. Правда или… –Блейз, первый пришедший в себя продолжил игру. Но, конец фразы утонул в прокатившейся по замке громкой фразе: –Здравствуйте, учащиеся. –я аж поперхнулась вином, которое неспешно потягивала из стеклянного бокала на тонкой ножке. –Попрошу всех вас собраться в Большом Зале в течении 10 минут. Не пришедшие через десять минут не обрадуются последствиям. Спасибо. –тонкий, девичий голосок с предыханием, приторный до ужаса, и принадлежащей, естественно Долорес Амбридж оборвался. В гостиной повисла тишина.