Реальности

Сквозь плотную дымку утреннего тумана люди двигались тенями, теряясь в солнечном свете как кадры на засвеченной пленке. Тсуна и сам едва волочил ноги, слившись с толпой спящих на ходу студентов, и лишь иногда поднимал глаза. Неосознанно – тело действовало автоматически, обходило ямы, иначе как доверить безопасность хозяину, мысли которого были далеко от обычного мира. Он думал. Жужжание в голове не смолкало со вчерашнего вечера, усилилось ночью за несколько часов беспрерывного торопливого чата с Гокудерой, и поутихло уже утром. Это было то общение, тот прием, которого он ждал в начале, искренний и восторженный, разговор протекал взахлеб, словно бы они действительно не виделись вечность и хотелось говорить, говорить, только бы унять это нетерпение. Для Тсуны так все и было – вечностью – и столкнуться с чужим Гокудерой, для которого он сам оказался чужим, да что там чужим, бактерией под ботинком, было удивительно. Проснись он посреди ночи запертым в холодильнике – не удивился бы так сильно. А ему он так и не признался. Даже если бы хотел – как? «Ты знаешь, человек, с которым ты готов переписываться всю ночь, любое слово которого приводит тебя в дикий восторг, и на чей ник (судя по внезапным паузам между сообщениями) ты дрочишь и тот, которого ты вчера чуть не избил – один человек». Тсуна поморщился. Ему противопоказано общаться с Мукуро. Низкий, отполированный спорткар черного цвета со свистящим визгом преградил путь и дернулся на месте, подняв клуб пыли. Скользнув взглядом по колесам, которые остановились в паре сантиметров от ступней, на сползающее тонированное стекло, Тсуна страдальчески закатил глаза. Помяни чёрта… - Поедем, красотка, кататься? – засиял водитель. - Я вижусь с тобой второй день, а уже жалею, что вытащил. - Не хмурься, абрикосик, курагой станешь, - пропел Мукуро и уставился в зеркало заднего вида. – Давай, садись. - Слушай, я все понимаю, пошутили и хватит, - Тсуна поднял руку, указывая на маячащую в тумане крышу универа, - тут идти два шага. - Хватит ломаться. Так надо. Мукуро непривычно хмурился, ни на секунду не отвлекаясь от зеркала, а когда он был в таком состоянии, ломаться действительно не стоило. Поэтому Тсуна молча плюхнулся на пассажирское сидение. Через пару секунд рядом с тем местом, где он только что стоял, с диким ревом надрывающегося двигателя пронесся мотоцикл, едва не располосовав рукоятью руля бампер машины. Шлема на светловолосой голове не было и быть не могло, а значит, и сомнений, кто был за рулем, тоже. - Вот и надо ему тут так гонять, - с тоской пробурчал Тсуна, рассматривая отдаляющийся силуэт. - Я же говорил, что так надо, - Мукуро победно улыбнулся. - И что, скажешь, ты мне жизнь спас? - Я, конечно добрый парень, но не настолько, чтобы наниматься тебе в ангелы-хранители, - заметив сомневающийся взгляд, брюнет рассмеялся. – Сам посуди, истерик твой видел меня на заправке в этой машине и, пока ты не сел ко мне, ехал со скоростью убитого червя, а тут взял и разогнался… Сложишь дважды два? Тсуна некоторое время молчал. Вот кого Мукуро высматривал в зеркалах. - Не ангел-хранитель так купидон. - Если чутье меня не обманывает и от вашей драмы можно словить кучу веселья, я согласен летать вокруг с луком и крылышками. -Не уверен, что хочу видеть тебя в подгузниках, - фыркнул Тсуна и пристегнулся, когда друг снова завел машину. - Зачем тебе ремень? Сам же сказал, два шага. Педаль ушла в пол, машина негодующе заревела и завибрировала – Тсуна вздрогнул, еще раз проверив ремень. - Не доверяю я таким вот…ангелочкам. - Ну чего ты куксишься? - Напомни мне в следующий раз кое-что? Юноши шли по коридору плечом к плечу, но Мукуро все равно чуть наклонился, заинтересованно приподняв брови. - Никогда. Не садиться. С Тобой. В машину. Под громкий смех сумасшедшего лихача, который не угробил их жизни в повороте на университетскую парковку, Тсуна ввалился в аудиторию, здороваясь на ходу и без особого энтузиазма. Безумная и – слава богам – короткая поездочка чуть взбодрила, но настроение осталось дерьмовым, а от вида других угрюмых лиц показатель омерзения зашкалил под самую крышу. На вершине рейтинга в это утро оказался Гокудера, провожающий Тсуну до парты угрюмым взглядом исподлобья - и вдруг прояснился, вспыхнул удивлением и опасно потемнел. Тсуна непонимающе замер и повернул голову, интуитивно чувствуя чужое присутствие. Не ошибся - Мукуро стоял за его спиной, так близко, что губы парня почти касались уха. - Если мы сейчас не сядем, нам обоим набьют морду, - прошептал он. Усевшись за парту, Тсуна уткнулся лбом в прохладное дерево, не обратив внимания ни на звонок, ни на Джи, который одновременно с началом пары вошел в аудиторию, по пути до преподавательского стола проводя перекличку. - Нет, ты видел его лицо? – тихо проговорил Мукуро, кидая через плечо осторожные взгляды. – Хоть фоткай и на стену вешай. Проснешься поутру, настроение дерьмо, глянешь на фотку – и жить сразу веселее! Увидев как сосед мученически отрывает от стола голову, парень усмехнулся. - А вот на твое лицо смотреть надо, если погрустить приспичило. - Мукуро, будь добр, отвали, - отмахнулся Тсуна, укладывая голову обратно на сложенные руки, - или я помогу Гокудере тебя бить. - Экстремальные же у тебя варианты вашего воссоединения. Тсуна спорить не стал, все равно Мукуро не переговорить, тот любил быть первым везде, кроме слов - здесь он предпочитал, чтобы его слово оставалось последним. Как бы он не вслушивался в слова Джи, который обычно зорко следил за тем, чтобы студенты не витали в облаках, информация не шла до его мозга. В голове стучала только одна мысль: «смотрит». Он осторожно обернулся. Сзади, примостившись так, что спины сидящих впереди соседей закрывали обзор, подремывали Ямамото и Рёхей. На самой задней парте центрального ряда сидел Гокудера, неотрывно глядя вперед. И Тсуна был готов поклясться, тот смотрел. Вот бывает же так, смотрит даже не глядя. Без взгляда прожигал. Но смотрел не только он, и этот другой взгляд, кажется, обладал настоящей силой испепелить. Парень повернулся обратно к доске, с трудом сдерживая улыбку. Раздразнив Гокудеру, Мукуро не заметил, как вывел из себя Хибари. Так кто же от кого получит по мозгам стало ясно и понятно. Всю пару Тсуна нетерпеливо ерзал и поглядывал на часы, поэтому со звонком ему потребовалось много сил, что удержать себя на месте, а заодно неугомонное сердцебиение, когда он выскочил за дверь. Объект ожиданий не заставил себя долго ждать, только почему-то очень резво заторопился к двум парням. Лицо первого, долговязого, было скрыто под капюшоном, но даже так казалось отдаленно знакомым, второй хоть и был пониже, но шире в плечах – его в универе видно не было, потому что упустить кислотно-красный цвет волос из виду довольно сложно. - Гокудера, есть разговор. Светловолосый парень обернулся и окинул одногруппника раздраженным взглядом. - У тебя – возможно, у меня – нет. - Тебе сложно выделить мне минуту? - Мне с таким ничтожеством как ты даже секунду стоять противно. Тсуна сжал кулаки. Не реагировать. Это не он говорит, всего лишь искалеченное аварией сознание. - И когда я успел стать ничтожеством? - А как вас, пидарасов, называть? – скривился Гокудера. - Нет, разговор точно есть, - прошипел Тсуна, сорвавшись, и схватил друга за руку, пытаясь оттащить в сторону. Тот вырвался, отбиваясь. - Не трогай меня! Откуда я знаю, где твои руки были! Не паниковать. Не опускать руки – свои грязные, мерзкие руки... Чертов истерик, прав был Мукуро. Это другой, старый Гокудера, значит, нужен иной подход. Чем его можно пронять? - Сам-то ведешь себя как девка истеричная. Просто разговор, чего ты ломаешься? Провокация сработала. Утробно зарычав от гнева, Гокудера схватил наглеца за ворот свитера и втолкнул в туалет, с грохотом закрывая за собой дверь. - Какого черта ты ко мне лезешь?! - Гокудера, просто послушай меня, - умоляюще затараторил Тсуна. Парень никогда не отличался большим терпением и заменял слова ударами, а значит ходить вокруг да около было опасно для жизни. – Мы знакомы, ты просто забыл меня. Знакомы ближе, чем ты можешь представить. - В твоих мечтах, ага, - светловолосый парень скривился. - Шел бы ты с этими соплями к своим голубым дружочкам. Я тебя не знаю и знать не хочу. - Ладно, тогда откуда мне известно про крупную родинку на твоем копчике? Гокудера оставался невозмутимым. - Послал своих извращенцев следить за мной в душе или сам увлекаешься? - И что когда ты кончаешь и тебе очень хорошо, ты прижимаешься носом к виску, потому что так ты лучше чувствуешь человека? Тсуна не успел победно улыбнуться, завидев неописуемый шок в зеленоватых глазах, чужая рука прижала его шею к стене. Глупая, смехотворная ситуация – он так близко, что чувствуется застывший в памяти запах его кожи, хочется целовать искаженное злобой лицо и гладить пальцы, сжимающие горло до мутных вспышек глазах. Не кричать и не отбиваться. - Я не понимаю, как ты узнал об этом, да и плевать я хотел! Правильно мне говорили не приближаться к тебе после выписки! Тсуна широко распахнул глаза. - Кто?.. – прохрипел он. - Да какая нахер разница! – рявкнул Гокудера, угрожающе нависая сверху, но все-таки ослабляя хватку. Голос стих до свистящего шепота и полосовал нервы не хуже тонкого лезвия. – Запомни, навсегда уясни это в своей голубой башке – я никогда не буду водиться с такими как ты. Я бы собрал всех пидарасов и сжег нахер, а тебя в первую очередь, как самого главного из них. И никогда – вырежи это слово на задницах своих дружков, чтобы чаще видеть – никогда, ни в одной из вселенных у нас не могло ничего быть и никогда не будет. - Гокудера… - Ты мне противен. Я не просто не хочу с тобой говорить. Я знать тебя не хочу. Тсуна некоторое время стоял опустив голову, абсолютно молча. Анализируя, запуская тело заново, привыкая к забытым функциям – самозащите и блокировке боли, - давая разуму осознать, что может быть по-другому. Как если бы резко сказали, что можно видеть затылком, так же неожиданно было понять, что ненавидеть может и тот, от кого ждешь меньше всего. - Я понял. - И больше не лезь в мою жизнь. - Я сказал, я понял, - отрезал Тсуна, подняв глаза. Не ожидая такого жесткого взгляда, Гокудера неосознанно отступил, выпуская парня, который спокойно зашагал к двери. - Эй, Хаято, норм все? И грубо растолкал заглянувших в дверь новых знакомых Гокудеры, плюнув на все правила приличия и уважительности, а заодно собственной безопасности. В спину полетела куча недовольных возгласов, но он уже не останавливался. Не остановился бы, вдарь ему один из оскорбленных по затылку – будет нужно, он поползет. Только бы прочь. С оборотами, которые набирала нарастающая, запоздалая боль, торопился вниз и по лестнице уже бежал, протискиваясь между студентами. Во входную дверь вломился всем телом, больно шлепнув ладонями по пластику, и, оказавшись на свежем воздухе, замер на месте, мелко вздрагивая от собственного сердцебиения. Медленно обошел крыльцо и поплелся к Мукуро, сидевшему под окнами с сигаретой и телефоном в руках, - интуиция и сейчас не подвела, как чувствовал, что найдет его здесь – и сел рядом прямо на траву. - Дай сигарету. Брюнет, до этого момента увлеченно гуляющий в просторах телефона, настороженно уставился на друга. - Ты же не куришь. - Не курю. Дай сигарету. Тсуна нервно перехватил протянутую пачку и зажал зубами фильтр в два раза тоньше его мизинца. - Подкурить-то дай. - Поцелуешь? - Поцелую. - Эээй... - Мукуро удивленно вскинул брови, неосознанно подставляя зажигалку. - Да ты сам не свой! - Я-то свой. А вот Гокудера нет, - Тсуна наклонился, наблюдая, как коричневый кончик вспыхивает крохотными оранжевыми искорками, и глубоко вдохнул горький дым – в горле запершило, но кашель удалось подавить. - Твой дружок вертит тобой как хочет. - Если бы он еще был моим. Но он, к сожалению, не хочет иметь дела с "пидарасами". - В том, чтобы любить всех мужчин, и тем, чтобы любить одного, есть большая разница, - Мукуро откинул голову и приоткрыл губы, позволяя сероватому дыму свободно петлять в воздухе, - вот только твой дружок этого не видит. Поэтому еще спорный вопрос, кто из вас "голубее". Тсуна молча разглядывал окутанное дымом лицо Мукуро и неожиданного рассмеялся, прикрыв глаза – так голова меньше кружилась, а к середине сигареты мысли и вовсе прояснялись. Секунды легкой нирваны оказались еще короче, чем он себе представлял, в кармане ненавязчиво звякнуло. Руки слегка не слушались, а поэтому попытки достать телефон из узких джинсов сидя казались не только тщетными, но и наверняка забавно смотрелись со стороны. От кого: Шоичи У нас проблемы, выйди в сеть как только сможешь. - Глянь, - Тсуна повернул дисплей к Мукуро, тот и сам увлекся мобильником, как только они замолчали, и на чужое сообщение посмотрел не сразу. - Это же Шоичи, какие у него могут быть проблемы? Инет повис? – фыркнул парень, поворачивая свой телефон. – Вот это я понимаю проблемы. Тсуна присмотрелся, быстро пробежав по строчкам глазами, но не сразу понял, от кого было полученное сообщение, а дочитав, прыснул со смеху. От кого: злобный хомячок Если ты еще раз полезешь ко мне – я тебя уничтожу. Не пожалею деканатский измельчитель бумаги, чтобы тебя медленно разодрало на куски, а потом вымою твоей кровью коридоры. Не приближайся ко мне, тупое травоядное. Мое последнее предупреждение. - Что, видно совсем все плохо? – с улыбкой спросил он. - Плохо? Да это же потрясающе! – с восторгом ответил Мукуро. – Он мне раньше больше одного предложения вообще не говорил! - О, тогда конечно, это любовь, - закивал Тсуна с шутливой серьезностью и поднялся, отряхивая джинсы от травы. – Я все-таки пойду домой, не нравится мне это все. Отмажь меня преподу, ага? - Да-да, - брюнет махнул рукой, уткнувшись обратно в телефон, – забрали на Марс, выпал из окна, обожрался слабительного, трахаешь Хаято в туалете – можешь на меня рассчитывать. Насторожившись от ответного молчания, он все-таки поднял голову и, увидев нависшее над ним, хмурое лицо друга, виновато пожал плечами. - Прости, не удержался. - Твой фарш в шрёдере и кровавые коридоры кажутся мне не такой уж плохой идеей… Телефон одной смс не ограничился и звенел вплоть до самой двери, паника и паранойя с каждым сообщением росла в геометрической прогрессии, поэтому по подъездной лестнице Тсуна практически летел. Шоичи действительно не был самым спокойным человеком планеты – откуда он это помнил было неизвестно – но и такое состояние тоже ему не свойственно. На полу перед дверью ждали две коробки неизвестного содержания, но Тсуна в спешке просто подобрал посылки и зашел в квартиру, на ходу сбрасывая их на стол. Одновременно включил ногой компьютер и стянул тесный свитер, распахнул окна – к обеду солнце начинало жарить и дышать становилось невозможно. Во время загрузки успел рассмотреть коробки, одну даже не удержался и открыл, едва не выронив содержимое, но листок все-таки успел вылететь. Инструкция KHR (Kinetic-Honest-Request) – Устройство кинетически-честного вопроса. Для лучшего использования устройство должно размещаться на руке для получения энергии посредством координации с Вашими движениями. Чтобы запустить систему, произнесите Ваш вопрос как можно ближе к динамику устройства. Честный вопрос – честный ответ. Reborn (Request-Engine-Based-On-Re-thinking-yourNonsense) «Система запроса, основанная на обдумывании вашего бреда». Тсуна широко улыбнулся, осознав, что соскучился по знакомым оскорблениям, и все-таки нацепил на руку похожий на часы механизм. Сбоку располагалась кнопка, которую он не раздумывая нажал, и по экрану сразу же побежали буквы названия устройства и его «системы». - Я так понимаю, тебе прикольно придумывать для меня свои извращенные воплощения? – произнес он в динамик. «Я отвечаю только на честные вопросы. Это не то, что ты хочешь спросить» - вспыхнуло на экране. И все-таки Реборн в любом воплощении остается упрямым и язвительным. Но пререкаться, тем более с машиной, времени не было, поэтому Тсуна сел за компьютер, совершенно забыв про часы. Через секунду после включения аськи в окно посыпались сообщения. Шоичи (12:02:50) Тсуна, я же попросил как можно скорее! Я (12:02:58) торопился как мог. че там у тебя? Шоичи (12:03:15) сервак упал Тсуна вздохнул и расслабился. Ему-то показалось, что там что-то серьезное. Я (12:05:10) епт. и ты ради этого меня гнал? ну упал и упал, может провайдер тупит? Шоичи (12:05:15) если бы. на, глянь. «Мой дорогой Шоичи! Ты, наверняка, сейчас тщетно пытаешься достучаться до своего сервера? Извини, но я решил его одолжить на некоторое время, ты ведь не против? Конечно, с возвратом. Или, может быть, ты хочешь вернуть его сейчас? Тогда жду тебя в Чойсе сегодня вечером вместе с Тсунаёши, насколько я помню, у него тоже остались ко мне вопросы. Б.» это я нашел у себя на мыле. Не нужно было гадать, кем был этот загадочный Б., но для верности Тсуна перечитал сообщение дважды. От разворошенных воспоминаний внутри разгорелось что-то мстительное, раздраженное, а ведь он был уверен, что ему удалось это приглушить. Против такого противника нельзя идти с полным карманом эмоций. Я (12:08:46) 1 вопрос. что такое Чойс? Шоичи (12:09:50) потом расскажу, когда твои друзья подтянутся, в Чойс одному идти нельзя. щас открой коробку, которую я передал тебе с посыльным. наденешь, установи прогу, диск тоже в коробке. НИЧЕГО НЕ ЗАПУСКАЙ! скажи своим сразу зайти в сеть как придут, мне еще нужно объяснить вам все до вечера. Тсуна послушно схватил лежащую рядом коробку и разорвал наскоро скрепленный скотчем картон, сомнительно оглядывая содержимое. Теперь все было похоже на глупую и совсем не смешную шутку.