Часы

Пеллеон лежал на кровати, закрыв глаза. Он не спал. Он слушал, как крылья корабля со скрежетом двигаются в пазах, и гудят первый и третий двигатели. Второй был повреждён в бою и уже несколько недель подвергался ремонту, но работа стояла из-за очереди в доках. Пеллеон скучал. В его каюте слабо пахло маслом. Он принёс этот запах на своей одежде из машинного отделения, Пеллеон ходил туда каждый час, ещё чаще он наведывался на мостик, но новостей всё не было, и он возвращался в каюту с каждым разом всё более пустой. Тень тонкого облака пробежала по его каюте. Она ловко запрыгнула в круглый иллюминатор, прошлась по серым стенам, обогнула световую панель и с лёгкостью выпрыгнула, оставив место только жёлтому свету маленького солнца. Гилад поднял руку, рукав задрался, и он взглянул на часы. Его любимые часы, подаренные ему гранд-адмиралом Трауном. Небольшие, с золотыми стрелками, с округлым гладким стёклышком, которое отражало предметы, делая их бледными. Когда становилось невмоготу, Пеллеон смотрел в него. Не на время, нет, – стрелки много лет как не двигались, он смотрел на отражения. Вещи в них менялись, обретали особую лёгкость и незначительность. Всё становилось бледным и невыраженным, но детали передавались с чёткостью. Раньше через это круглое стёклышко он мог долго разглядывать своего командира. Любоваться чертами лица и задумчивым выражением. Наблюдать как пальцы в белой перчатке с неожиданной нежностью зарываются в рыжую шерсть исаламири. Как улыбаются тонкие губы. Если бы Гилад узнал, что в эти моменты так же незаметно наблюдают и за ним, за его отражением, он сгорел бы со стыда. Но он не узнал. Траун не успел ему сказать. Пеллеон медленно прокрутил запястье, позволяя вещам сменять друг друга. Он погружался в дрёму, глаз расфокусировался и всё покрылось дрожащей дымкой. Предметы продолжали сменять друг друга в круглом стёклышке часов на его запястье. Среди них на миг загорелись два алых огонька, показалась белизна мундира и задумчивая, почти мечтательная улыбка тонких губ. Сон мгновенно ушёл, а Пеллеон резко поднялся и сел на кровати. Он оглянулся, но каюта была пуста. Только предметы каждый на своём месте. И он. Тоже пустой. Гилад закрыл лицо руками и некоторое время просидел так. По его спине и плечам ползала толстой змеёй усталость. Она стремилась обхватить его целиком, но он вовремя убрал руки и встряхнулся. В пазах с тихим скрежетом двигались крылья, гудели первый и третий двигатели. Гилад посмотрел на хроно и поднялся. Каждый час он навещал машинное отделение.