Невесёлая история

Он ехал по улицам Сентфора только с одной мыслью — душ и сон. Дерек взял стаканчик с утренним кофе и сделал глоток. — Отвратительно, — сморщился мужчина. Если даже утром это пойло было невыносимым, то что хотеть от него сейчас, когда кофе остыл и простоял в машине добрых десять часов. Никсон бросил быстрый взгляд на часы, тридцать минут. Всего пол часа и его рабочий день на сегодня окончен. Только бы всё было нормально. Только бы никому не понадобилась его помощь. И как его вообще угораздило в двадцать шесть лет стать шерифом? Ах да, это как астигматизм или анемия. Наследственное заболевание. Дерек не хотел связывать свою жизнь не со службой в полиции, не тем более с Сентфором. На его предложение о педагогическом университете Нью-Йорка, отец сказал веское «Даже не думай». И здравствуй - полицейская академия Чикаго. Дерек Никсон вернулся в Сентфор четыре года назад. Стал обычным патрульным. Работёнка непыльная, в сравнении с обязанностями шерифа города. Разъезжаешь себе по улицам, шугаешь шпану, помогаешь старушкам. А вот в работе шерифа много бумажной волокиты, плюс дежурства с такими же патрулированиями, расследования преступлений, приходилось даже выполнять функции судебного пристава. Его отец слишком рано ушёл на пенсию, посвятив себя отдыху и путешествиям по Европе. Дерек был уверен, что на его место возьмут более перспективного сотрудника. Но нет, его кандидатуру выдвинули и поддержали. И вот, он уже полтора года как шериф Никсон. Значок, пистолет, рация, личная машина и много других прелестей. Дерек снова смотрит на часы. Ещё двадцать минут, да и что греха таить, он уже едет в сторону дома. Этот рабочий день отнял много сил. Два враждующих соседа, Чёрные Драконы, мамаши жалующиеся на бродячих собак. Дом. Душ. Сон. С новой должностью прибавилось забот, а вот оклад увеличился несильно, он порой если сводил концы с концами. И почему отец настоял на профессии полицейского? Дерек вывернул руль, до дома оставалось два квартала. Он прикинул, сколько наличных у него осталось, вспомнил про витамины для Линкольна, который приболел. — Блять, ещё же Линк, — он устало выдохнул потерев лицо. Десять минут и можно забыть о работе. И именно в этот момент его рация активизировалась. — Да вашу мать! — он обречённо ударил по рулю. — Участок вызывает двести второго. Дерек скривился и нажал на кнопку рации: — Слушаю. — Дер, в паре домов от твоего адреса, соседи жалуются на шум. — И? Я чё единственный коп в городе? — Половина патрульных на футбольном матче, другая половина разнимает драконов в баре. — Как вы меня заебаааали, — он снова нажал на кнопку, — Принято, еду. Дерек молился всем богам, лишь бы причину шума не пришлось вести на оформление в участок. А это ещё часа полтора. Он свернул в невзрачный двор, проехал вглубь. И кажется нашёл источник шума: — Ну всё, этот вечер не спасти. Сара сидела на поребрике, курила сигарету, её короткие волосы были выкрашены в чёрный цвет и выглядели как гнездо. Под носом была кровь, губа разбита, на скуле виднелся синяк, тушь размазалась от слёз. Наряд был соотвествующий: чёрная короткая юбка, колготки в крупную сетку, чёрный топик на тонких бретелях, каблуки. Наряд для конца апреля так себе. О’Нил подняла голову и ухмыльнулась: — Что уже вызвали копов? — Я так понимаю, оформление в участке не требуется? — хмыкнул Дерек, проигнорировав её вопрос. Сара встала, отряхнула юбку, подобрала сумку, затушила окурок, открыла дверь и села в полицейскую машину. Мужчина смотрел на неё в зеркало заднего вида. — И? — Поехали, — она пожала плечами. — Родная, это не такси, — усмехнулся он, — Я не повезу тебя домой. Сара достала из сумки сигарету: — Не-а, — делая затяжку произнесла она, — Домой нельзя, мне нечем платить, хозяин не пустит. — Тогда выметайся из машины, — просто ответил коп. — Ты что, хочешь что бы я ночевала на улице? А если меня убьют? Ты получишь ещё один «висяк». Поехали к тебе. Дерек качнул головой: — А что мне за это будет? — Я тебя отсосу, — просто ответила девушка. Никсон хмыкнул: — Я, пожалуй, воздержусь. Сара же пожала плечами, выдыхая серый дым в окно. Дерек посмотрел на её губы, завёл машину и завёлся сам. Чего греха таить, минет она делала превосходно. Глубоко брала, сладко причмокивала, ловко работала язычком. — Что с волосами? — Ничего, — она сняла парик и её светлые волосы рассыпались по плечам мягкими волнами. — Так-то лучше. До квартиры Никсона они ехали в тишине. Уже в подъезде он спросил: — Что случилось? — Этому уроду не понравилось, что я в парике, видите ли он хотел брюнетку, — Сара сморщилась, — Ну и отказался платить. Дерек лишь покачал головой. Они зашли в квартиру и к ним тут же подлетел пёс. Радостно скуля и виляя хвостом. — Фу, псина, ты меня испачкаешь! — О’Нил брезгливо поморщилась, делая шаг назад. — Аптечка в ванной, полотенца знаешь где, — Дерек присел на корточки, гладя Линкольна по голове и спине. Сара скинула туфли и прошла вглубь квартиры: — Ну и свинарник. — Ну конечно, тебя же трахают исключительно в пятизвездочных отелях, — он взял поводок с ошейником, надел всё это на собаку и вышел из квартиры. Дерек тепло улыбался, глядя как его пёс бегал по лужайке. Наверное, ради Линкольна, он будет всегда готов тратить деньги, спешить домой и вставать раньше, что бы погулять с псом. Они зашли домой, Дерек вымыл ему лапы и насыпал в миску корма. На кухне, сидя на подоконнике, курила Сара. Свои мокрые после душа волосы она собрала в шишку, надела его белую борцовку. Она была ей велика и грудь было видно, больше чем нужно. Ссадины на её лице не выглядели так ужасно. — Не предложишь мне кофе? — Ночь на дворе, какой кофе? Она выпустила струйку дыма: — А где я буду спать? — В гостиной, — тихо ответил Дерек, выходя из кухни, — Как и всегда. Он стоял под струями горячей воды, смывая с себя тяжесть этого дня. Когда там отпуск? Кажется через вечность. Цели, с которыми он ехал домой, были почти выполнены. Конечно, он не планировал тащить в свою квартиру проститутку. Опять. Обернувшись полотенцем, Дерек вышел из душа. Сара сидела на софе, недовольно ворча. — Дер, здесь пиздец как неудобно и псина на меня так странно смотрит. — Потому что это его софа, он на ней спит, — хохотнул коп. — То есть я сплю на собачьем диване? — возмутилась блондинка. Никсон прошёл в сторону спальни: — Не заставляй меня проводить аналогию между тобой и сукой. — Придурок, — рыкнула Сара. Дерек Никсон уже погружался в сон, когда дверь его спальни скрипнула. — Чего тебе? — не открывая глаз спросил мужчина. — Мне холодно, — игриво произнесла Сара. Никсон открыл глаза в тот момент, когда О’Нил стянула с себя его майку, оставаясь в одних белых трусиках. — Не натрахалась на работе? — усмехнулся он и снова закрыл глаза. — Деееерек, ну ты же хочешь меня, — Сара приблизилась к его кровати. — Поработай над своей самооценкой, — буркнул он. О’Нил стащила с него одеяло, — Сара, мне завтра рано вставать, — он открыл глаза, О’Нил стояла на коленях нависая над ним. — Брось, — она засмеялась, — Тебя никогда это не останавливало. Я хочу поиграть, — она провела кончиком ногтя по его подкаченной груди. — Тут недалеко есть круглосуточный магазин, — он перехватил её руку, откидывая, — Там и найдешь с кем поиграть, с дальнобойщиками, Драконами или дружками-наркоманами. Сара звонко рассмеялась: — Кого ты хочешь задеть этими словами? Себя или меня? — она зашагала пальчиками от его колена к бедру, — Мне плевать, что ты думаешь обо мне, а тебя походу, сильно бесит тот факт, что ты переодически трахаешь такую как я, — она наигранно охнула, прикрывая рот рукой, — Что скажут люди? Сара оттянула резинку его боксеров: — Привет, малыш, скучал? — О’Нил облизнулись и приспустила бельё копа ещё ниже. — Даже не думай! — рыкнул Никсон. — А ты останови меня, — в доли секунды она оказалась у его паха и начала активно облизывать его член. — Твою мать, Сара, — Дерек прикрыл глаза рукой, вторую положил ей на голову, ещё глубже насаживая её на свой орган. О’Нил помогала себе рукой, обводила головку языком, причмокивала и сладко стонала. Этого в его планах не было. И как обычно бывает с ней, он напрочь откинул все моральные принципы и Сара опять у него в койке. Приглушённые мужские стоны, пошлое чавканье. О’Нил активно поднимала и опускала голову, всё глубже заглатывая его член. Дерек вцепился пальцами в её волосы, двигался бёдрами на встречу. — Я хочу тебя, — облизнув губы, произнесла Сара. Она стала подниматься вверх по его накаченному прессу, она целовала, кусала, облизывала, оставляла засосы. Никсон понял, что проиграл эту партию, как только она взяла его член в свой рот. Мужчина выдвинул ящик прикроватной тумбочки и достал оттуда презерватив: — Ты меня обижаешь этим! — прищурилась О’Нил. — Заткнись, шлюшка, — усмехнулся Дерек притягивая её за бёдра. Звонкая пощёчина прилетела по лицу мужчины, Дерек лишь оскалился: — Понял, хочешь погрубее. Он подхватил её за ягодицы, усаживая на свой член, протяжный стон слетел с губ девушки. Безумный ритм, Сара выгибалась дугой, Дерек крепко держал её за талию, насаживая на свой член. Она стонала что-то нечленораздельное, он приглушённо рычал от удовольствия. Так было только с ней. Безумная страсть захлёстывала обоих. Сара прижалась к его груди, кусая плечи и шею, Дерек с силой сжал её ягодицы. Она нашла его губы и это не было похоже на поцелуй, укусы, сплетение языков, рычание и стоны. Ураган страсти и неминуемый оргазм. Дерек Никсон проснулся за десять минут до будильника, его постель была пуста, хотя уснули они вместе. Он провёл рукой по волосам, натянул домашние шорты и вышел из спальни. Линкольн спал на расправленной софе. В прихожей послышалась возня. — Какого хуя ты делаешь? — Дерек встал прислонившись к стене. — Твою мать! — вздрогнула Сара, она совсем не ожидала его увидеть сейчас. В тот момент, когда она достаёт из его бумажника деньги. — Вообще-то это на витамины для собаки, — сквозь зубы произнёс он. — Мне нужны деньги, — раздражённо ответила девушка. — Найди работу, — хмыкнул коп. Дерек в два шага оказался рядом с ней, забирая купюры из её рук. — А я и нашла. И это плата за вчерашнюю ночь, тебе как старому другу скидка. — О’Нил, я не буду платить тебе за секс, — рассмеялся мужчина, — Это мерзко. Её голубые глаза в миг наполнились слезами. Перед ним уже не опытная любовница, а маленькая девочка, которая упала с велосипеда, разбив колени. — У всего есть цена. И ты знаешь мою, — горько произнесла она. И слеза заскользила по её лицу.