Обещание

Миними обещал вернуться. Твердит себе Страйкер, когда тащит на руках едва уцелевшую от взрыва Беретту. Когда, запинаясь и путаясь в собственных ногах, опускает драгоценную ношу на землю и позволяет себе перевести дух, устремляя взгляд в небо: на горизонте все чисто. Лишь где-то вдали постепенно начинают сгущаться черные тучи. Миними обещал вернуться. Упрямо повторяет Страйкер, когда натыкается в переулке на окровавленного Спаса. Расчлененное тело Маверик лежит рядом, но Страйкеру плевать — Страйкер никогда даже не был предан ей. Его не волнует предательство Спаса, который теперь просит называть его Марко Адриано: все мысли охотника заняты одним глупым, брошенным в порыве чувств обещанием. Миними обещал вернуться. Словно умалишенный твердит Страйкер, пока не замечает поднимающееся над городом облако дыма. Раздается взрыв; затем еще и еще: мощная волна в мгновение ока срывает с крыш черепицу, выбивает стекла и сносит стоящие неподалеку палатки и киоски так, словно те были картонными коробками. Страйкер поднимает голову, подставляя лицо первым каплям дождя. Через пару секунд на него обрушился ливень. Миними обещал вернуться. Вертится подобно кинопленке в голове у Страйкера, пока он поднимается с чужого — еще недобитого — тела, и его пальцы разжимаются, позволяя гребаному Марко Адриано пожить еще, до следующей их встречи. Спас из Эсминцев сегодня здесь умрет. Страйкер заставляет свое тело двигаться в сторону черного дыма, потому что, черт возьми, Миними обещал вернуться.…А кто и как запудрил мозги Спас простите, блядь, гребаному Марко Адриано — уже не его дело. Миними обещал верн… Да Миними ему вообще никогда и ничего не обещал. Страйкер нервно сглатывает и ускоряет шаг, когда взглядом цепляется за обрывки до боли знакомой ткани. Переулки полны окровавленных трупов — значит, Миними где-то здесь? В голове Страйкера калейдоскопом начинают мелькать картинки, где Миними улыбается: вот он приподнимает уголки губ, когда Маверик протягивает ему купюры, вот — улыбается, когда они вместе успешно заканчивают свое первое задание. …Самая теплая и искренняя улыбка случается там, на крыше: когда они втроем пили холодное пиво и первый раз в жизни просто болтали обо все подряд. Спас не особо вписывался к компанию, предпочтя разговору молчание, а Миними… Миними впервые позволил подобраться к себе так близко. В ту ночь его улыбка была домашней. Миними обещал вернуться. …Но все, что видит перед собой Страйкер — склонившегося над обгоревшим телом Кольта. Светлые волосы запачканы пылью и кровью, одежда плавится вместе с кожей, но упрямый мальчишка своими маленькими ручками хватается за холодеющие чужие ладони и что-то шепчет сквозь слезы: -Почему…почему я не могу согреть его?.. Страйкер молча отворачивается. И зачем только вообще пришел?.. *** День ото дня он видит один и тот же сон. Страйкеру уже под тридцать, Миними — навеки двадцать лет. Даже Кольт уже давно не ребенок, который плакал над бездыханным телом, безуспешно пытаясь вернуть его к жизни. Он смирился. Ледяная вода немного приводит в чувства. Страйкер пьет прямо из-под крана, а потом долго вглядывается в свое отражение в зеркале. Интересно, а как бы сейчас выглядел Миними?.. -Пора?.. — тихо спрашивает заспанный Кольт, поднимая с пола тяжелые берцы. — Мы должны были выходить на рассвете?.. Эсминец знает, что фотография Миними по-прежнему лежит у мальчишки под подушкой. Останься у Страйкера хоть одна — он бы обязательно таскал ее во внутреннем кармане куртки. -Рано. Спи. Страйкер немногословен. Он уважает Кольта, но мысль о том, что пацан забрал себе все внимание Миними, оттеснив его самого на второй план, вызывала раздражение. Не он должен был реветь над окровавленным телом. -Сегодня десять лет, а ты тогда… Говорить Страйкеру не хотелось. -Заткнись. Знаю я. Все я, блядь, знаю… Он тогда так и не повернулся, так и не подошел ближе, поддерживая для всех свою репутацию бесчувственного садиста. Никто — даже Беретта — не знает, как ревел Страйкер, вернувшись домой: он выл волком и орал, срывая голос. …А обычно хмурый Миними почему-то умер с улыбкой. *** Страйкер не покидает родные стены и не дает о себе знать все эти десять лет. Беретта молчит и понимает — она всегда была лишней. На голову отбитый Страйкер и помешанный на деньгах Миними — их отношения были обречены с самого начала. Страйкер долго собирается с мыслями, долго краснеет и мнется, а Миними внимательно слушает, кивает и отхлебывает из полупустой бутылки. -Меня интересуют только деньги, извини. Отношения не для меня. Пересохшими от волнения губами Страйкер прикладывается к узкому горлышку. Вот так все просто было — чего только мучился полгода? Эсминец пьет и пьет — до тех пор, пока пиво в бутылке не заканчивается и кадык не перестает двигаться вниз-вверх. А потом вдруг достает из кармана пачку свежих купюр и потягивает блондину: -Тогда позволь мне купить твою любовь?.. Страйкер думает: а что, если все было бы по-другому? Если бы он не покупал Миними каждую но, нет — с самого начала не предложил бы эту глупость? Миними соглашается без раздумий: просто кивает и сбрасывает с себя куртку — готов отвечать за слова? Чужое тело теплое — почти горячее. Ногтями Миними раздирает ему спину и плечи; Страйкер в отместку оставляет на бледной коже алые синяки. У Миними выпирают ключицы. Он вообще весь худой: не касаясь, Страйкер может пересчитать проступающие под тонкой кожей ребра. Миними не кричит — он шипит и прикусывает нижнюю губу. А Страйкера ведет: Миними прикрывает веки и тяжело дышит, чуть приоткрыв рот — эсминец не может отвести взгляд. Миними чувствует это и открывает глаза: теперь он с вызовом смотрит на партнера, а Страйкер в белой выжженной склере видит свое отражение. Эсминец касается чужого шрама, и Миними больно царапает его плечо — Страйкер игнорирует, продолжая кончиками пальцев обрисовывать каждую неровность, каждую бороздку. В сильных руках Миними расслабляется, позволяя чужим пальцам касаться запретной зоны, а надменному взгляду с каждой секундой становиться мягче. Миними тает в его руках — плавится как раскаленное железо, а потом… Страйкер понимает, что он может купить лишь тело — не больше. Миними давно продал свою душу. Однажды у Страйкера заканчиваются деньги, но в назначенное время Миними — на его пороге. Он набрасывается на него прямо там, и блондин не сопротивляется, позволяя грубо прижимать себя к стенке. Страйкер проталкивает колено между чужих разведенных ног. -Ты же знаешь, что у меня нет денег? В ответ — ухмылка. -Заплатишь потом. *** Они больше не могут называть друг друга друзьями, партнерами — тоже. Ни Страйкеру, ни Миними не хочется заморачиваться: они пьют вместе пиво, ссорятся и дерутся так, что со стен сыплется штукатурка, но каждый вечер неизменно заканчивается постелью. Миними не берет денег, записывая все это «в долг», словно продавец в маленькой сигаретной лавочке рядом с домом. Страйкер не знает, сколько он уже задолжал, но точно уверен, что взыскивать с него долги Миними не станет. Они пьют вдвоем, но Страйкер не догадывается, что это в последний раз. В последний раз они сидят, позабыв обо всем и беспечно болтая ногами. Черное небо усыпано звездами, вдали искрится Млечный Путь. У Миними изуродована половина лица и не видит левый глаз, но в пустой склере отражаются звезды, а линии шрамов в свете луны блестят и напоминают поверхность далекой фантастической планеты. Потом Миними встанет и молча уйдет. Ничего между ними не было — ничего. Страйкер коснется пальцами своих губ — там, где пару секунд назад его коснулись чужие. Больше живым он Миними не увидит. *** Снова обгоревшее избитое тело, но Кольт уже не плачет, а Беретта не бросается на помощь. У Страйкера нет руки, и теперь нет еще и старого друга. Про Миними он вспоминать не хочет. -«Второй эсминец» будет расформирован. У Страйкера нет сил даже злиться. Миними не приходит к нему во сне и больше не всплывает в памяти. Его Миними — в отражении витрин, в тихой морской глади и в весенних лужицах. Страйкер видит в толпе знакомое лицо и неосознанно тянет парня за рукав. Блондин оборачивается, но Страйкер поспешно извиняется и уходит: -Извиняй. Попутал кое с кем. Миними отражается в витринах и в потухших глазах — лишь на мгновение, когда они пересекаются взглядами. Миними — в весенних лужицах и в стеклах машин. Страйкер на ощупь находит ближайшую лавку, и пелена окончательно застилает ему глаза: он плачет так, как никогда в жизни. Он вообще никогда не плакал. Миними — в весенних лужицах и каплях дождя. Миними — в крупных, градом льющихся чужих слезах. Страйкер смахивает годами копившуюся влагу и широко улыбается. Больно — улыбка ползет и кривится, но Страйкер продолжает улыбаться, потому что так делал Миними. …Потому что Миними обещал вернуться.