waiting for your smile

Саске едва приоткрыл глаза и сонным взглядом окинул комнату. В помещении было темновато, но видеть что-то пока можно. Практически пустая маленькая комната, ободранная тумбочка слева, в углу умывальник и всё. Казалось, что это очень знакомая обстановка. Привычный белый потолок, испещренный трещинами, что бывал только у него дома, но стоило вглядеться получше в узор на стенах, и в мыслях юноши посеялись сомнения. Учиха пытался вспомнить свои последние действия, например, почему он вновь на больничной койке, но лишь немногие вещи всплыли в сознании. Они с Наруто дрались против Пейна и... победили? Но Саске, очевидно, сейчас в чуждой ему больнице. Ведь Коноха разрушена. Шиноби не может находиться в госпитале Листа, если его, собственно, нет. Значит, парень точно не в родной деревне. Саске слегка нахмурился, насколько хватило сил у ослабевшего тела, и инстинктивно сжал то, что попалось под руку. Парень только что осознал: он что-то или кого-то держит. Что-то очень теплое, и, как бы это странно не звучало — живое. Учиха еще несколько секунд смотрел прямо в никуда и потом приподнялся на локтях, посмотрев направо. Первое, что попалось пациенту на глаза - это чужая рука, крепко держащая его странно-бледную ладонь. И лишь после он увидел умиротворенное лицо Узумаки, который, сложившись в две погибели, спал на стуле. Саске понимал, что пялиться неприлично, но если никто не видит, то почему бы и нет? Обладатель шарингана окончательно поднялся и комфортнее уселся на кровати, но все еще не отпускал чужую руку. Это казалось мерзким и таким непривычным; когда Саске последний раз держался за ручку? Это было ребячеством, глупостью — серьезный Узумаки держал его руку, как в самых дешевых девчачьих романах. Но парень был не особо против, может, именно этого ему не хватало. После смерти Итачи он стал плохо спать. Один и тот же сон, один и тот же кошмар часто преследует его. А ощущение присутствия другого человека могло хоть немного спасти, сделав некую иллюзию безопасности. Учиха фыркнул в ответ на свои мысли и попытался вернуть свою руку себе. Но Узумаки укрепил хватку, и, словно недовольно, во сне поджал губы, прошипев какие-то ругательства. Саске без всякой задней мысли приблизился к спокойному лицу Наруто. Сейчас оно спокойное, но как только он проснется, детские и когда-то счастливые черты лица вернут свой сердитый, грубый облик. Вместо того, чтобы любоваться лицом своего товарища, а юноша очень любил за всеми наблюдать из стороны, он начинал сильнее на себя злиться. Он мог бы по привычке сжать руки в кулаки и как только парень попытался это сделать, он понял, что не может. Ведь его ладонь в чужих руках, в руках Наруто. Но ему все равно придётся разбудить своего сокомандника, потому что нужно прояснить несколько вещей. Во-первых, где они и сколько сейчас время. — Наруто? — Саске сказал это шепотом, и спящий никак на это не отреагировал. Впрочем, парень и не ожидал другой реакции. Учиха отодвинулся и слегка потряс за плечо Наруто, аккуратно, чтобы не столкнуть блондина с маленького стула. Но это тоже не особо помогло. Возможно, Саске хотел бы растянуть этот момент, пока Узумаки спит и выглядит таким спокойным, беззащитным, а не вечно пассивно-агрессивным. И Учиха уже почти отступил от своей попытки разбудить товарища, мол, пускай спит, жалко что ли? Но после понял, что он никуда не сможет унять свое любопытство, если оно появилось. — Наруто? Наруто! — в третий раз парень сказал имя знакомого в полный голос, и Узумаки слегка дернулся и резко распахнул глаза, — Доброе утро. — Ты… проснулся? — эти слова от Наруто прозвучали с непритворным удивлением, будто он призрака увидел. Юноша выглядел таким неестественно для себя шокированным, что Учиха почувствовал неловкость. — Нет, идиот, мы умерли и в аду плавимся. Узумаки прокашлялся, перевел быстрый взгляд на их «долгое рукопожатие» и ответил: — Ты был долго в отключке практически два дня, — никак не отреагировав на колкость, блондин вновь вернул себе лицо-камень, — я утром оповещу медсестру. Саске совсем не почувствовал, что выпал из жизни на целых два дня. А должен ли был это чувствовать? Все пролетело за одно мгновение. Спустя несколько секунд молчания, Учиха продолжил разговор: — Сколько сейчас времени? — у обладателя шарингана было еще куча вопросов, но он решил начать с этого. Наруто посмотрел куда-то наверх, осматривая стену позади Учихи: — Сейчас только четыре утра. — Что ты забыл здесь в четыре утра? Узумаки резко отвернулся, как ребенок, которого поймали с поличным за кражей конфет в магазине. Саске с нетерпением ждал ответа и его совсем не волновал тот факт, что сказанное товарищем на все сто процентов не будет являться правдой. Было интересно услышать, как блондин соврет и с какой целью он это сделает. По лжи тоже можно многое понять, а иногда даже больше, чем по истине. — Вечером медсестра попросила посидеть с тобой, но я уснул, — быстро и четко сказал Наруто, решительно посмотрев на бывшего нукенина. Еще чуть-чуть, и Учиха мог бы поверить. — Медсестра и это попросила? - обладатель шарингана приподнял их сцепленные руки, Наруто сразу же попытался выпутаться, но пришла очередь Саске укреплять хватку и не выпускать, - так, для профилактики. Узумаки раздраженно вздохнул. — Нужно было померить твой пульс. Я уже говорил, что случайно уснул, — тут уже походило на правду, Саске задумался, стоит ему верить или нет. А какие еще причины могут быть у этого чуда, чтобы держаться за ручку? — Так какой пульс? — Нормальный. Я продолжу спать, — Наруто наконец заставил отпустить свою руку и поежился на шатком стуле, вновь закрыл глаза, но еще выглядел напряженным. Саске еще немного посмотрел на пытающегося уснуть парня, не зная, что сказать. Точнее знал, но не уверен, что это будет правильным. Учиха очень сильно хотел спросить, почему он тут сидит и неизвестно, что хотел услышать бы в ответ. Но был уверен, что после этих слов Наруто бесцеремонно возьмет и неясно куда уйдет, оставляя Учиху в чужой, незнакомой комнате в одиночестве. Нет, бывший отступник нисколько не боялся темноты, не боялся одиночества или неизвестности, но он по-любому будет ощущать напряжение, ведь так и не спросил у товарища, где они находятся. Почему Саске в таком плохом состоянии, если, по всей видимости, он как раз-таки здоровый, раз медсестра допускает его к чужим в палаты? Но даже если он в чужом госпитале или еще неизвестно где, если рядом есть Наруто, то Саске не чувствовал себя таким обеспокоенным. Поэтому Учиха молча смотрел на сидящего справа знакомого, точно зная, что нельзя на этом закончить разговор, но не зная, что сказать в ответ. — Я могу подвинуться, если хочешь, — Саске сказал это неуверенно, но твердо решил, что спросить стоит. Это было просто по-человечески некрасиво — один лежит на комфортной кровати, а другой корячится на твердом стуле. Наруто открыл глаза и насмешливо, но без ухмылки, посмотрел на темноволосого: — Ты смеешься надо мной? — Предлагаю из вежливости. — Когда Учиха Саске успел стать таким вежливым? Обладателя шарингана раздражало, когда Наруто звал его полным именем, потому что это почти всегда заканчивалось ссорой. Если, конечно, он не сдержится и продолжит отвечать на бесполезные однотипные провокации. И действительно, когда Саске успел стать таким вежливым, а не грубым, угрюмым парнем, которым он раньше являлся? После убийства Итачи? Или же после того, как он увидел, что сотворил с Наруто? Может, после смерти Сакуры? Парень терялся в догадках, ведь переломных моментов в его жизни теперь было достаточно. И перечислять их сейчас равносильно жалкому нытью. Даже если Саске ответит не полностью, Наруто все равно его примерно поймет, точно так же и наоборот. Учиха нравились их такие сумбурные, неясные разговоры, суть которых понимают только они. — Сейчас, — просто ответил Учиха, а затем подвинулся практически к самому краю койки и лег, — если продолжить сидя спать — заработаешь искривление позвоночника, болван. Наруто недовольно хмыкнул, но поднялся со стула и перелег на чужую кровать. Она была не настолько большая, чтобы там помещались два человека, совершенно не трогая друг друга. Поэтому сначала Саске касался товарища плечом и ногой, но он нашел вариант решения проблемы. Он может просто перевернуться на бок, занимая меньше места. Левый противно ныл, поэтому пришлось повернуться на правый бок, лицом к Наруто. Узумаки тоже повернулся. Одно неясно - зачем?. Между ними и так было достаточно расстояния, чтобы не касаться друг друга, но все еще мало, чтобы спокойно реагировать на эту ситуацию. Узумаки уже пытался заснуть, один только Саске привычно пялился и изучал чужое лицо. Это было гораздо интереснее, чем вновь спать. Учиха отоспался уже на три дня вперед. Они так же лежали в спальных мешках на прошлой миссии, Саске неудобно поежился, вспомнив, что последовало после такой близости. Но он не был смущен. Всем их недопоцелуям находились вполне весомые оправдания. Верил ли в них сам Учиха? Без понятия, но должен был верить. В голове парня роилось тысяча мыслей, словно множество пчел, снующим туда-сюда. Некоторым он не мог найти объяснения, и это досаждало. — Мне нравятся девочки, — шепотом Саске неосознанно проговорил мысли вслух. — Мне тоже, — ответил Наруто, не открывая глаз.

***

— Это что еще такое?! Прелестную тишину, что присуща только утру, разрушил строгий, неприятный и просто противный женский голос. Саске моментально распахнул глаза и резко вскочил с кровати. Наруто не двинулся, так же лежа с закрытыми глазами и сопя. Учиха вмиг почувствовал, как после такого внезапного подъема в глазах потемнело, а все тело прошибло болью. Парень сел обратно на краешек койки, раздраженным взглядом посмотрел на соседа по кровати и грубо толкнул того в плечо, затем посмотрел на стоящую в дверях женщину, что держала небольшой пакетик с маленькими коробочками и неловко улыбнулся. Эта темноволосая, невысокая медсестра средних лет с явным недовольством во взгляде наблюдала, как два парня еле-еле умещаются на одной кровати и по-утреннему копошатся. Саске фыркнул и попробовал еще раз растолкать сокомандника, но тот лишь промямлил какие-то проклятия заносчивым засранцам-Учихам, зажмурился и отвернулся. Женщина, цокая каблуками, подошла к кровати со стороны Узумаки и посмотрела на спящего, пока Саске пытался привести себя в порядок и взбодриться. — Наруто-сан, сколько раз я вам говорила, что вам нельзя в чужие палаты, а уж тем более на ночь! — голос женщины смягчился, будто становясь нежнее, и Учиха немного расслабился. — Потом, — монотонно ответил Наруто. Учиха посмотрел на стену, у которой и стояла его койка. Там висели часы. Циферблат показывал, что сейчас уже почти восемь, а в это время обычно и начинает обход. Медсестра устало вздохнула и отошла от блондина, встав чуть в стороне. — А где мы? — неуверенно, медленно проговорил Саске, сжимая и разжимая правую руку. — Главный госпиталь Кусагакуре-но-Сато, — женщина проговорила это с улыбкой, — вы разве ничего не помните? Во время госпитализации вы были в сознании. Учиха удивленно взмыл брови. Что же он забыл так далеко от Листа? И Наруто тоже здесь. Не решившись спросить насчет остальных друзей, брюнет задал вопрос, что с самого утра крутился у него в голове. — Что с Конохой? — Скоро подойдёт Какаши-сан и все вам расскажет, — темноволосая подошла и поставили пакетик на тумбочку, вытаскивая пару контейнеров, — вам нужно выпить по две таблетки, одному человеку — один контейнер. После разговора с вашим сенсеем, Наруто-сан, возвращайтесь в палату. Узумаки неразборчиво промычал, Саске лишь кивнул в знак согласия. Затем медсестра взглядом окинула палату и вышла из комнаты. Учиха обратно лег, даже не притронувшись к таблеткам. Так как обладатель шарингана сейчас лежал не на боку, а полностью на спине, то он занимал больше места и, как бы он не хотел (или он так думал), прикасался к телу Наруто. Так и хотелось столкнуть его со своей койки, вдобавок треснув подзатыльник. Как бы там Саске не изменился, он не будет терпеть неудобства, которые легко можно поправить. Поэтому, вальяжно закинув ногу на ногу, Учиха «столкнул» товарища словами: — Давай уматывай с моей кровати. Наруто приоткрыл глаза и злобно посмотрел на Учиху. — Не ты ли сам сегодня ночью предлагал сюда лечь? — Саске усмехнулся в ответ на такую реплику, ведь он уже предугадал, что Наруто так ответит. Но все-таки из уст блондина это звучало более двусмысленно, чем представлялось. — Жалко было, — в ответ в лицо Учихи полетела белая подушка, но парень не прекращал улыбаться. Бывший нукенин прекрасно понимал, что сказал «запретное слово», которое противно звучит, даже если его произносить самому. Через мгновение в дверь ровно, чётко постучали и, даже не ожидая ответа, сразу распахнули. В проёме стоял Какаши, и выглядел он, мягко говоря, не очень. Бинты на руках, на шее, на грудной клетке; множество синяков на участках тела, свободных от бинтов. Он был в такой же одежде, что и юноши: обыкновенная светлая майка и такие же шорты. Типичная одежда для больниц и Саске уж очень ее недолюбливал. И на Хатаке эта одежка смотрелась смешно: майка слишком высоко задрана, шорты слишком сильно облегают ноги. Видимо, не нашли нужного размера по росту копирующего ниндзя. Наверняка ему так же сильно досталось от Пейна, как и Наруто с Саске. Но тем не менее, молодые шиноби справились, и Учиха даже начинал думать, что это благодаря их командной работе и совместимости их стихий. Не хватало только третьего человека для полноценности команды, и обладатель шарингана, конечно, подумал не о Сае. — Тук-тук-тук, — сенсей демонстративно постучал по дверному косяку, Наруто и Саске все-таки сели на кровать. — Доброе утро, — лишь один Учиха вежливо поздоровался с учителем, блондин лишь вяло кивнул. Какаши прошёл вглубь комнаты и облокотился на стену, что была напротив койки с левой стороны: — Как вы себя чувствуете? — мужчина «мило» посмотрел на своих учеников и тут же продолжил, — я уверен, что все уже замечательно, и поэтому через пять часов мы отправляемся обратно в Лист. Саске не стал зарекаться, что он несколько часов назад впервые за два дня проснулся, и состояние у него паршивое, но в Коноху хотелось вернуться побыстрее, поскорее. — А что мы забыли в Кусагакуре? — спросил Учиха. — Всех тяжелораненных доставили в Траву в благодарность за ту миссию. Вот и глава деревни милосердно согласился предоставить нам госпиталь. Даже без уточнений все поняли, о какой именно миссии идет речь. Обладатель шарингана, вспомнив об этом, потупил глаза в пол. Он не видел реакцию Наруто и был рад этому, ведь вновь созерцая безразличие к такой важной теме, мог не сдержаться. Не обращая внимания на то, что у него совершенно нет сейчас сил, Саске потянулся к тумбочке за медикаментами, протянул один контейнер Узумаки, а затем выпил и свои таблетки. — Кто еще с нами идет? — впервые за сегодняшнее утро Наруто сказал что-то значимое. — Только мы в более-менее нормальной форме. Надо быстрее возвращаться в Лист, а не набирать большие группы. В деревне нужны рабочие руки, чтобы быстрее все заново отстроить, — строго ответил Хатаке. И все прекрасно понимали, что сейчас не время расслабляться, даже если лидер Акацуки повержен и угроза этой организации почти устранена. Нужно восстанавливать ущерб, что нанёс Пейн, а он, на минуточку, был колоссальным. Саске шумно вздохнул, почесал затылок и встал с места, направляясь к умывальнику. Какаши пошел к выходу из комнаты и перед тем, как открыть дверь, сказал напоследок: — Жду через пять часов в фойе.

***

Плотно пообедав в госпитале и поблагодарив за оказанное гостеприимство, шиноби Листа двинулись в путь. По этой дороге они уже возвращаются второй раз, и как бы Саске хотел прекратить думать, прекратить разглядывать каждый кустик и каждое деревце — он не мог. Кого он пытался обмануть, когда думал, что легко управляет своими чувствами и может все держать в руках? В его мыслях сейчас лишь одна милая розоволосая девушка, и он не мог перестать злоупотреблять воспоминаниями о ней, а в особенности о том, как плохо с ней обращался. Память внезапно нахлынула и сбивала юношу с ног своим беспрерывным потоком, от чего Учиха хмурился, печалился и потом вновь хмурился. Такое чувство, будто в подгоревший костер из чувств, протыкающих легкие и сердце, подкинули дров, и вот теперь он разгорается и разгорается, протыкая органы насквозь, но медленно, не торопясь, вводя по миллиметру в нежное мясо. Не спеша он брел по вытоптанной тропинке, глядя только себе под ноги, что делать категорически было нельзя — он шиноби, а шиноби всегда должны быть настороже, особенно вдали от родной деревни. Какаши шел впереди, Наруто был в центре, и Учиха позади, но сенсей слишком часто оборачивался и проверял своих подопечных. Хатаке перед выходом сказал, что нужно торопиться, и вместо обычных двух дней дороги они пренебрегут привалами, оказавшись в Коноху уже к вечеру следующего дня. Когда солнце уже начало садиться, а ниндзя прошли добрую часть пути, капитан команды остановился и кинул свой портфель к основанию близ стоящего дерева. Молодые шиноби поняли, что это означает — отдых. — Думаю, мы можем уже остановиться, - скомандовал пепельноволосый, задумчиво продолжая, - начинаете доставать спальные мешки, я соберу веток. Место для перевала было замечательным; это не открытое место, а наоборот. Среди деревьев, вечно шуршащих и опадающих своей разноцветной листвой. К тому же не слишком далеко от нужной тропинки. Какаши собрал ветки, развел костёр, а юноши за это время разложили спальники: один мешок ближе к месту костра, другие чуть поодаль, но не слишком далеко, ведь если совсем отойти от огня, то будет очень холодно — осень, как никак. Шиноби разобрались с графиком дежурств на ночь: сначала два часа дежурит Наруто, затем два часа Саске и уже под утро будет дежурить Какаши. Никто не был против такого распорядка, и, перекусив пищевыми пилюлями, обладатели шарингана отправились отдыхать, а Узумаки остался у костра. Почти сразу, как лег на свое спальное место, Саске отрубился. Так и не поправившееся тело сильно вымоталось после целого дня на ногах, а в голове не было никакой пищи для размышления, что позволило заснуть без проблем. Учиха почувствовал, как кто-то толкает его в плечо, а потом, открыв глаза, увидел слегка раздраженное лицо Наруто, что нависал прям над ним. Темноволосый сонно помотал головой, а затем опомнился. Слишком близко. Саске попробовал отодвинуться. Сейчас хотелось провалиться сквозь землю. И Наруто, как и ожидалось Учиха, начал продвигаться ближе и ближе. Обладатель шарингана перестал дергаться и уже хотел принять это как должное: потерпеть, а затем после миссии, уже в Конохе, высказать все, что он думает по поводу таких «дружеских шуточек», но Узумаки внезапно остановился, сначала посмотрев в темные глаза, а потом на губы Учихи. Он перестал приближаться. Между их губами было настолько мизерное расстояние, что можно было ощутить чужое теплое дыхание на своих губах. Сантиметр? Миллиметр? Миллимиллиметр? Такая единица измерения существует вообще? — Все еще играешься? — бывший нукенин задал риторический вопрос. — Посмотрим, сколько ты выдержишь, — шепотом ответил Наруто. — Мне все равно, чтоб ты знал. Учиха сказал это с напускной холодностью и равнодушием, почти так же, как обычно это говорит его товарищ. Но все еще не так противно и холодно. — Хорошо, иди дежурить, — Узумаки сел на корточки перед чужим спальным мешком, ощущая на себе лишь подозрительный взгляд Саске.