Двадцать один закат.

В глаза светило яркое солнце. Не то, которое на небе, а то, что передо мной. С рыжеватыми волосами и голубо-зелеными глазами, становящимися изумрудными при первых каплях слез. А затем, наступила темнота. . . . Тишина. . . . Тик-так. Тик-так. . . . Май. Вечерняя прохлада заставляет ощущать всю мягкость этого месяца. Когда собирается цвести сирень, а солнце все дольше бодрствует на голубом полотне. Голубо-зеленые глаза были устремлены на переливающиеся тёплыми цветами облака. Ветер приятно обдувал кожу, забираясь под лёгкую белую рубашку с кружевом. . . . Тишина. . . . Даже мысли молчали. . . . Тишину прервал голос. Голос, словно выбитый из какой-нибудь ванильной мечты маленькой девочки. – Красиво, да? — высокая фигура нарисовалась рядом, как будто само солнце выводило своими лучами силуэт. – Что именно? — не поняла юная леди, продолжая наблюдать за пушистой небесной ватой. – Небо, — спокойно ответил юноша в просторной футболке и рубашке поверх. – Обычное, — сухо. Не помешало бы добавить хоть каплю воды в этот ответ. Но.. вряд-ли бы его спас даже литр. – Тогда почему смотришь? – Люди делают много всего необоснованного и непонятного. Ходят на нелюбимую работу, читают нелюбимые книги, общаются с неприятными им людьми. – На это все есть свои причины. – Ну вот. У меня тоже свои причины для того, чтобы смотреть на обычное небо. – Ты всегда такая, или только по четвергам? – Всегда. . . . Тихое шуршание травы. Девчонка в белой рубашке неспеша уходит, а закат начинает угасать. . . . – Эй, — мурашки по коже от одного голоса. Она оборачивается. – Спорим, что будет такой закат, который тебя удивит? – А смысл? Я же знаю, что не будет. – Ну и что! Значит, ты выиграешь. Разве плохо? В ответ, юная леди лишь пожала своими хрупкими плечиками. – Так ты согласна? * * * Да знал я, что не будет никакого "особенного" заката. Просто хотел, чтобы это ее дурацкое безразличие сменилось хотя бы злостью. – Каковы условия? – Двадцать один закат. – Всего? — явно удивилась, но лицо и голос остались неизменными. – Да, вот так. – Как самоуверенно. А на что спорим? – На желание! — Как по-детски. – Только не говори мне, что тебе не нравится. – Все нравится. . . . Голубо-зеленые глаза вновь смотрели на переливающиеся различными оттенками облака. Жара спадала, оставляя лишь легкую духоту. . . . И снова. Первый закат. * * * Я принес ей шоколадное мороженое, пока она с каменным лицом созерцала вечернее небо и думала о чем-то. Или не думала. Я вообще не уверен, что эта девчонка умеет думать без дела. . . . Она не любит мороженое. * * * В глубоких, карих глазах отражалось полыхающее небо. В них можно было утонуть. Или спрятаться. А то и все вместе. Запрятать туда свои самые далёкие мечты и воспоминания, чтобы они хранились там вечность. Я люблю мороженое, но только по вторникам и средам. . . . Внутри все заполнилось теплом. Пробежали мурашки по бледной коже рук, останавливаясь на кончиках пальцев. * * * И второй закат не смог удивить юную леди. Но. Мне на секунду показалось, что ее уголки губ дрогнули, становясь мимолётной улыбкой. . . . – Обычный? — скорее утвердительно, нежели вопросительно сказал юноша все в той же светлой рубашке поверх футболки. – Обычный, — кивнула девочка. . . . Последние яркие лучики уходящего солнышка отражались на спокойной речной глади. Небрежные куски небесной сахарной ваты плыли как будто по самой воде. На набережной веяло прохладой. Изредка проходили куда-то спешащие люди. Какой-то мужчина ловил небесную акварель в объектив фотоаппарата. Кричали чайки. Это был уже третий закат. . . . * * * Её звали Ада, она не любила мороженое и это пожалуй единственное, что я знал. Бесконечное наблюдение за ней издалека не приносило абсолютно ничего, кроме чувства какого-то опустошения после ее ухода с любимого места для созерцания за заходящим солнцем. * * * Шли дни. Утро сменялось днём, день вечером, вечер ночью, а ночь утром. И так шло по бесконечному замкнутому кругу. Даже кружевная рубашка на хрупком тельце одна и та же каждый день. Пахнет лавандовым кондиционером для белья и порошком. Разговоров становилось все больше. Иногда, она даже улыбалась, но чаще всего лишь закатывала глаза на идиотские шутки парня. . . . Двадцать первый закат. . . . Маковое поле и милый розовый сарафанчик на девчонке. Растрепанные волосы и все такой же взгляд. * * * Но. В этот раз, голубо-зеленые глаза смотрели не наверх, а на меня. Бледное личико ослепляли последние лучи, прощаясь с этим днём. На ее персиковых губах появилась лёгкая улыбка. Меня потянуло к ним. . . . Сердце вырывалось наружу. Лишь одно прикосновение к теплым, мягким подушечкам со вкусом спелой вишни. . . . – "Ты была невероятно красива. Как жаль, что тебя не существует". . . . Пустота. Темные волосы и белую рубашку с футболкой треплет ветер. Чувство абсолютного опустошения. . . . –"Ведь я тебя придумал".