Я больше никогда не пойду на твои похороны!

Кингсли Шеклболт давно привык просыпаться рано и, даже став министром магии, этой традиции не изменял — в конце концов, государственные дела требовали времени. Причем чем больше оказывалось времени, тем явственнее множились дела… Он спустился к завтраку вовремя, но в не очень хорошем настроении по причине вчерашнего неудавшегося вечера — планы оказались нарушены. Чего-то подобного он в последнее время и ожидал, давно к этому шло. Конечно, можно было постараться все исправить — старыми проверенными способами. Но рано или поздно они перестанут работать, и тогда… А что тогда? Да то же, что и сейчас — Министерство. Работа. Спокойный завтрак за чтением «Ежедневного пророка». Но первый же взгляд министра на газету заставил его забыть о спокойствии — под огромным заголовком «Страсть длиною в министерский коридор» на столе руководителя Отдела тайн восседал главный аврор в — словно в насмешку — алеющей мантии — ноги Гавейна Робардса были бесстыдно раздвинуты, а между ними поместился Северус Снейп, с неожиданной пылкостью целующий главу Аврората в шею. Причем руки последнего недвусмысленно расположились под черной мантией первого из невыразимцев… Фигуры на колдографии двигались резко, хаотично, и читать статью смысла не было, как и смотреть на имя автора. Но внутри шевельнулось что-то весьма похожее на обиду — Рита могла и сказать… Допивая кофе, министр магии глубоко вздохнул — ну вот, теперь и с этим разбираться придется. Хотя вот как тут разберешься? На «Пророк» у него, вопреки всеобщему мнению, особого влияния нет — да и, если уж на то пошло, никакого закона они не нарушили. А что — личную жизнь той же Селестины Уорлок или девочек из «Гарпий» полоскать можно, а Снейпа и Робардса — нет? На каком таком, спросят, основании? И нечего ему будет ответить. А этих двоих он научит… накладывать на свои кабинеты Запирающие и Заглушающие! «Эти двое» были вызваны в приемную министра спустя пять минут после того, как сам глава Магбритании туда прибыл и отослал секретаря с каким-то поручением в архив. Северус Снейп являл собой привычный образец невозмутимости, по Гавейну Робардсу было сразу понятно, что он готов ринуться в бой, не думая о последствиях. А вот министр магии в очередной раз задумался — как эти двое умудрились сойтись? Ну и вдобавок считать, что он не в курсе — как наивно… — Ну что, господа любовники, присаживайтесь, рассказывайте, как вы допустили подобное? Забыли о существовании некоторых заклинаний? Так я персональный ликбез организую в присутствии всей редакции «Пророка»! — Кинг, не кипятись, — словно бы устало промолвил Северус, без приглашения усаживаясь на стул и притянув Гавейна на соседний. — Ты знал? Давно? Наверное, не будь главный аврор таким любопытным, никогда бы не смог занять свою должность. Но ему всегда надо было докопаться до сути. — Проблема не в том, как давно знаю я, а в том, что теперь знают все. И мне очень интересно, кого за это следует поблагодарить! Сами-то что думаете? — О чем мы должны думать? Кто это сделал, или что будем дальше делать мы? — снова вступил в разговор Северус, которого уже начала забавлять начинающаяся перепалка между его любовником и министром магии. — Что будете делать вы, я знаю — пойдете в «Пророк» и дадите интервью. Подтверждающее вашу связь «от» и «до». Да такое, чтобы все ведьмы подняли продажи носовых платочков на небывалую высоту. А вот что касается снимков… Ваша версия — кто, как и когда? — Ты имеешь в виду, когда мы… это? — Гавейн запнулся, слегка покраснев и бросив взгляд на газету, словно бы нарочно положенную министром в самый центр стола. — Ну, уж от обсуждения «этого» прошу меня избавить, — фыркнул Кингсли. — Здесь и говорить не о чем, все и так прекрасно видно и понятно. — Подождите. Северус Снейп спокойно взял газету и стал смотреть на первую страницу с таким выражением лица, словно видел ее впервые — подмечая малейшие детали и стараясь не отвлекаться на полуприкрытые глаза Гавейна и запрокинутую голову — обычно, когда любовник так делал, самоконтроль главу Отдела тайн покидал всерьез и надолго. Но сейчас надо было думать о другом… — Снимал однозначно Криви, другим колдографам до него далеко; тех, кто в «Пророке» работают, с ним не сравнить. По-моему, здесь мы после первой предварительной проработки операции «Стерлингс», как раз в коридоре поругались, потом пришли ко мне и… — Дальше можно пропустить кусок, — ехидно отозвался Кингсли, незаметно проверяя, как наложены Заглушающие и Запирающие чары на его кабинет. — Малфой, — вдруг выдохнул Робардс, снова вмешиваясь в беседу — в конце концов, это и его касалось. — Я точно помню, что оставил его в своем кабинете дописывать отчеты, а когда вернулся — пергаменты лежали на столе, а его не было. Может, пошел меня разыскивать, чтобы их сдать, и… — И давно ли у вас аврор Малфой с колдокамерой по коридорам разгуливает? — усмехнулся министр магии, которому так же хотелось добраться до истины. — Тем более, если у нас глава Отдела тайн уверен, что автор колдо — Криви?! Вам не кажется, что это повод к размышлению и устранению нестыковок?! — Я хотел уточнить, что у Малфоя была возможность нас увидеть. И повод сделать пакость у него тоже был — зря, наверное, не сказали ему про Поттера. Проблем было бы меньше, а то получается… тайна какая-то, — буркнул Гавейн себе под нос, не желая ни с кем встречаться взглядом. — Тайна? Да у нас таковых целый Отдел! И его глава по долгу службы обязан разобраться с этой историей, тем более, в собственных интересах. И да, через два часа вам нужно быть в редакции «Пророка», я сейчас пошлю им сову. А пока можете идти наряжаться и причесываться! Чтобы на колдографиях получились не хуже, чем здесь! — казалось, министр сейчас схватит газету, скомкает и бросит, но Кингсли Шеклболт давно научился владеть собой. — И все-таки, когда ты узнал? — в искусстве самообладания министр магии мог уступить разве что Северусу Снейпу с его годами работы двойным агентом. — Достаточно долго; удивляюсь, что таких знающих больше не наблюдается. Вы неплохо прятались, ничего не скажешь. Но Малфой, похоже, с Поттером и Криви, оказались хитрее. И придется вам с этим смириться. Дальше-то что? — спросил министр уже куда дружелюбнее — сразу стало понятно, что речь не о работе и даже не о том, как на обложке оказались злополучные колдографии. — Дом искать! — с неожиданным вызовом выпалил Гавейн, глядя на Северуса с таким выражением лица, что стало ясно — вздумай тот возразить, ничем хорошим это не закончится. — Дом? Хорошая идея, — министр явно смягчился, доставая из ящика стола и протягивая свернутый пергамент — Здесь адреса нескольких, возможно, вам что-то подойдет. И ни слова больше! Идите перышки чистить. И если влюбленные и собирались обсудить, зачем Кингсли Шеклболту понадобились дома, то перспектива интервью — наверняка с Ритой Скитер — заставила их об этом забыть. * * * — Гарри! Гарри, да проснись же! — Гарри казалось, что на него вдруг свалилось что-то огромное, теплое, шевелящееся и тормошащее. Этим «чем-то», оказался Драко, который размахивал «Ежедневным пророком» так добросовестно, что едва не смахнул со столика у кровати очки и кружку — кровать в спальне Гарри на Гриммо не отличалась такими габаритами, как ложе в Малфой-мэноре. — Что случилось? — вяло пробормотал Гарри, пытаясь удержать глаза открытыми. Получалось плохо и бесполезно, потому что без очков он все равно ничего не видел. — На нас напала стая пикси, и ты пытаешься защитить от них эту газету? — Да нет же! — Драко бесцеремонно сунул в руку Гарри очки и поднес упомянутый предмет почти к его носу. Кое-как Гарри разглядел на первой странице Гавейна Робардса и Северуса Снейпа, которые вроде бы смотрели вперед, но при этом косились друг на друга под заголовком «Любви все должности покорны, или грядущий шелест свадебных мантий». Это показалось Гарри настолько смешным и глупым, что он фыркнул, осознавая, что, кажется, проснулся. И перевел взгляд на более интересный объект — на Драко. — И чего ты добился? — Гарри, сделав первый глоток кофе, подумал, что даже Снейп и Робардс с их любовью не могут испортить утро, в котором он проснулся рядом с Драко. — Не похоже, что они очень расстроены нашей многоходовой комбинацией. Ты хотел им проблем добавить, а вместо этого их от них избавил — необходимости скрывать связь теперь нет, они могут жить долго и счастливо! — А ты думаешь, что моего крестного все это не бесит? — вкрадчивая, ядовитая полуулыбка Драко всегда невероятно шла. Как говорится, Малфой — он и в Африке Малфой… — Да, кстати, — внимательный взгляд чуть прищуренных глаз шел Гарри не меньше. — Ты так и не рассказал мне, куда отправился вчера на ночь глядя, и зачем для этого понадобилась моя мантия-невидимка? — Потом расскажу. Главное, что никакие последствия точно не грозят! И нам-то давать интервью «Пророку» не придется, — Драко, не зная, на что переключить внимание любопытного Гарри, просто полез к нему целоваться. * * * Гавейну Робардсу казалось, что многодневный рейд и борьба с целой толпой Пожирателей Смерти в военную бытность давались ему гораздо легче, чем беседа тет-а-тет с мисс Скитер. И тот факт, что, вообще-то, Северус при этом тоже присутствовал, к делу не относился — любовник предпочитал отмалчиваться и загадочно улыбаться. Ходячая реклама своего Отдела, не иначе! Пришлось ему самому отвечать на дурацкие вопросы типа любимого цвета — а что, не видно, что мистер Снейп кроме черного ничего не носит? И откуда он, Гавейн, должен знать, к какому парикмахеру тот ходит? Он его, знаете ли, не сопровождал. И не собирается! А после этого странного интервью Северус вообще исчез — аппарировал прямо из здания, не сказав ни куда пошел, ни когда вернется. А, может, ему самому тоже сейчас срочно куда-нибудь аппарировать? Или портключом воспользоваться? Пусть тогда Северус всем Отделом его разыскивает! Если вообще станет это делать… Гавейн так распалил себя небезопасными мыслями, что и появления Северуса не сразу заметил. — Все придумал? — зато тот моментально определил его состояние. — Нет необходимости, — буркнул Гавейн, хватая пергамент и делая вид, что читает. — А читать вверх ногами необходимость есть? — усаживаясь в кресло, Северус вытянул ноги и наколдовал себе стакан с водой. — Я был в патентном бюро и в колдостудии Криви. — Зачем? — новость казалась настолько интересной, что глупая обида, равно как и перевернутый пергамент, были забыты. — А затем, что этот… гриффиндорец сколдографировал нас в думосборе, в воспоминаниях Малфоя! И идею подкинул мой крестник, чтоб его соплохвост пожевал и выплюнул! — А ты ему в свое время стать невыразимцем не предлагал? — к чести Гавейна Робардса, переключаться с личных вопросов на рабочие и обратно он умел моментально. — Кому, Драко? Да не раз! Уперся на Аврорате, все ради своего Поттера! — Но ведь помогло же? — улыбнулся Гавейн. — Я в свое время всерьез подумывал об изучении зельеварения. — Серьезно? Да ты не знаешь толком, с какой стороны подходить к котлу! Я удивляюсь, как ты вообще сдал экзамены! — Северус не понял, что его удивило больше — сам факт или то, что ранее он был ему неизвестен. — Для меня было важным подойти к тебе, — улыбнулся Гавейн, приближаясь к Северусу и присаживаясь на спинку его кресла, тут же меняя тему — нечего любовника такими признаниями баловать. И так нос задирает! — И что там в бюро и у Криви? — Заявка на патент подана, предложение Криви сотрудничать с Министерством сделано, докладная записка Кингсли на стол положена. Осталось только одно дело. Собирайся. — Куда? — Вот сюда! — Северус, вынув из кармана мантии смятый пергамент Кингсли, ткнул пальцем в несколько строк. — И сюда! И если тебе что-нибудь не понравится… — Северус Снейп умел шипеть так, что его вполне можно было заподозрить в знании парселтанга.