He's my baby

"Встретимся вечером?" "Извини, я планировал в студии поработать сегодня" "Давай я туда подъеду?" "Так соскучился?" "А ты, значит, нет? Мы больше недели не виделись. У меня не так много выходных сейчас..." "Ладно, Джинен-а, не дуйся, жду тебя в студии" "Так бы сразу, чего выделываться? Тоже мне недотрога" "Да все, успокойся, я тоже пиздецки соскучился — сам увидишь;)" "А ты все об одном.." "А ты вроде нет?" "А вот и нет" "Как скажешь, Нён-и, тогда найду нам фильм посмотреть" "Очень остроумно. И хватит меня так называть. До вечера, короче" "Почему? Миленько же. До вечера, сладкий" "Бля, не будь таким приторным, подбешивает" "Терпи, у тебя особо-то выбора нет" "Почему нет? Я в любой момент могу бросить тебя" "Попробуй" "Могу — не значит хочу" "Так и я о чем" "Так, все, я ушел, выводишь" "Иди:*"

***

Джебом в десятый раз крутил строчки припева, пытаясь найти лучшую синергию слов и музыки, когда услышал звук ввода пароля на двери. – Привет, – Джинен мягко и уверенно улыбается, но мнется у входа. Они довольно давно вместе, но это странное чувство... Если они не видятся какое-то время, то первые полчаса, а то и больше, они как будто заново проходят через свои первые свидания. От приветственного поцелуя — даже легкого, даже в щеку — сердце начинает сумасшедше колотиться. От простого прикосновения — такого обыденного, когда они постоянно вместе — руки начинают трястись, как у заядлого алкоголика. От элементарного полуобъятия — подаренного уже в тысячный раз — бросает в дрожь, будто это впервые. — Привет, — Джебом отражает улыбку и раскидывает руки, — Иди сюда. Джебом сжимает младшего, зарываясь носом в футболку и вдыхая родной запах. И как по заказу: сердце начинает отбивать какой-то невероятный ритм, дыхание перехватывает, пальцы начинают подрагивать. И то же в ответ: сердце Джинена прямо в уши старшему гупает, он рвано дышит ему куда-то в макушку, и дрожащими пальцами гладит плечи. — Так всегда будет? — голос Джинена тоже не отличается спокойствием, — Почему каждый раз я чувствую себя так по-идиотски? — Потому что ты любишь меня, — Джебом говорит это перебирая губами на уровне солнечного сплетения младшего, от чего тот вздрагивает и зарывается глубже в волосы Има, — И да, надеюсь так будет всегда. — Какой же ты слащавый, Джебом-а, — Джинен отстраняется, притворно кривится, но морщинки у глаз выдают его, как и всегда. — Но тебе же это нравится, это типо сохранение баланса. — Что за бред? — Никакой не бред. Ты слащавости лишен — я это компенсирую. — А отсутствие чего у тебя компенсирую я? — Вредности? — Значит я вредный? — А что нет? — Ну погоди у меня. Джинен начинает щекотать старшего, что есть сил, из-за чего тот скатывается с кресла и тянет Джинена за собой. Они продолжают хихикать и возиться уже на полу, наслаждаясь такими желанными прикосновениями, стараясь этой мнимой перепалкой избавиться от неловкости. Они просто лежали на полу, закутавшись друг в друга: поглаживая, перебирая пряди, целуя пальцы. Дыхание постепенно выравнивается, руки двигаются увереннее, сердечный ритм стабилизируется. Джебом проскользывает рукой младшему под футболку, заставляя в ответ реагировать уже вовсе не неловкостью. Джебом чертовски соскучился. Осознание этого медленно заползало под кожу, насыщая кровь желанием, вместо нежности. Он жадно впивается губами под ухом младшего, но тот отпихивает и недовольно морщится. — Ну не на видных местах, сколько раз говорить! — Черт, извини, не сдержался, — старший совсем не выглядит виноватым и тянет Джинена обратно, — Извини, ладно? — в самые губы, чтобы Джинену не хотелось думать ни о чем, кроме едва уловимого касания. — Не понимаю, как в тебе уживается лидерская принципиальность и строгость с абсолютной безответственностью, — также в губы, продлевая горение обоих. — Сам знаешь, чего спрашивать, — и наконец-то целует. Без трепета, без особой нежности, с единственным посылом – желанием обладать. Это не вызывает в младшем отторжения — он в равной степени владел Джебомом, как и тот им. Да и он хотел принадлежать старшему — каждый раз хотел заново. Джебом углубляет поцелуй, перехватывая Джинена за бедро и закидывая его ногу себе на талию, по-хозяйски сжимая задницу. Он в очередной раз восхищается ее упругостью — такой задницы он не встречал ни у одного человека, вне зависимости от пола. Свое восхищение он выражает в довольно жесткой форме: сжимает сильнее, до боли. Джинен то ли фыркает, то ли стонет в поцелуй. А Джебом чувствует, как приближается к черте потери контроля — предвкушение опьяняет не меньше самого процесса, особенно, если это Джинен. Нет — только, если это Джинен. — Блять, как же я скучал, Джинен-ии, — выдыхает рвано и требовательно притягивает обратно, пытающегося отстраниться Джинена. Он надавливает большим пальцем на подбородок, заставляя Джинена поднять голову, и ведет ртом по шее, едва контролируя себя, чтобы не оставлять следов. — Джебом, подожди, — младший все же выворачивается и чуть отодвигается, одной рукой упирается в грудь недовольно сопящего старшего, а второй тянется к его лицу. Джебом сглатывает, стараясь не сорваться, — Куда ты торопишься, у нас вся ночь впереди. — Серьезно, Джинен? Может мне и правда фильм включить? — иронизирует старший, выгибая бровь. — Да чего ты куксишься сразу? Я тоже соскучился, и по сексу в том числе, но не обязательно же каждый раз начинать именно с него. — И почему нет? — Ну... Потому что... — Джинен замялся, чем Джебом тут же воспользовался, притягивая младшего обратно и продолжая прерванное занятие. — Вот когда придумаешь почему – тогда и поговорим, — он опрокидывает младшего на спину, впиваясь пронзительным потемневшим взглядом, сцепляя руки Джинена над головой, — Хочу тебя прямо сейчас. И ты тоже хочешь, — в доказательство своих слов Джебом кладет руку младшему на член, который тут же откликается нетерпеливым подрагиванием. — Я и не говорил, что не хочу, просто... Закончить ему не дают — Джебом наклоняется и целует так, чтобы кислорода практически не оставалось, продолжая массировать член и ловя еле слышные стоны губами. Он как раз собрался избавить Джинена от мешающих уже брюк, как раздалась трель оповещения из какао-тока. Он бы не отреагировал, но следом прозвенело еще одно оповещение, и еще, и еще. — Ну твою ж мать. — Посмотри, может это важно, — хотя голос Джинена выдает его с головой — он так же недоволен, что их прерывают в такой момент. Джебом тянется за телефоном, но с пола достать его невозможно, приходится вставать. Разблокировав, он обнаруживает сообщения в общем чате группы. Первое от Ендже — видео, помеченное комментарием: "Гляньте-ка, вот оказывается кто наш лидер — он малыш Джинен-хена. Не могу перестать орать с этого". — Что за... — бормочет Джебом, открывая видео. Джинен улавливает раздраженное хмыканье, встает и заглядывает через плечо. Как только он понимает, что за видео собирается смотреть старший, то тут же выхватывает телефон из чужих рук. — Эй! — Джебом возмущенно кричит, стараясь отобрать свою собственность, но Джинен ловко уворачивается, — Дай сюда! — Давай ты потом посмотришь? Это же совсем неважно, — младший прикусывает губу и игриво стреляет глазами, пытаясь вернуть прежнюю атмосферу. — Ну нет, судя по твоей реакции — это еще как важно. Отдай мне телефон. — Да тут просто дурацкий комментарий, но он тебе не понравится. Не хочу спорить из-за пустяка потом. — Значит не отдашь? — Джебом скрещивает руки на груди, сверля младшего раздраженным взглядом. — Нет. Ну вот, ты уже злишься. Вот чего ты такой? — Как знаешь, — Джебом разворачивается и берет со стола другой телефон — Джинена. Об этом младший не подумал. И блокировка не поможет, ведь они давно знают пароли друг друга. Джебом быстро открывает нужное видео, а Джинен лишь наблюдает, как брови старшего ползут вверх. Это был отрывок из сегодняшнего видео-звонка Джинена. Фанатка предлагала сыграть в хайповый сейчас челлендж. Все вполне невинно, вот только Джинен сразу после того, как ответил, понял, что совершил оплошность. Джебому точно не понравится его ответ. И он не ошибся. Когда Джинен на видео делал выбор и объяснял причину — Джебом начал нервно покусывать губы. "Фанатка: Что бы ты выбрал — 5 Джебомов иди 5-летнего Джебома? Джинен: 5-летнего Джебома. Я выбираю маленького Джебома. Да, мне нужен маленький Джебом. Он... Он очень милый... Он мой малыш!" Джебом прокручивает видео еще раз, а потом читает комментарии мемберов, которые выражали свою солидарность Джинену, ржали над Джебомом и посчитали своим долгом по нескольку раз написать "наш малыш, лидер-ним", сдабривая это бесчисленным количеством ржущих эмодзи. — Давай ты не будешь злиться и обижаться, это просто глупая игра, — Джинен делает голос максимально медовым и располагающим, надеясь, что это сработает. — А я и не злюсь. И не обижаюсь. — Оно и видно, — хмыкает младший, наблюдая, как Джебом все крепче сжимает челюсть, отчего она больше выдвигается, а выражение лица у старшего приобретает и вовсе угрюмые оттенки, — Ну что ты как детсадовец? — Ну ты же хотел 5-летнего меня — пожалуйста. Нравится? Достаточно мило? — Джебом сам распалял себя на ровном месте, но остановиться не мог. Так было каждый раз, если его что-то задевало, особенно, если это "что-то" касалось Джинена. — Ну в самом деле, Джебом, какого черта ты дуешься? Ты же и правда милый, — На этих словах Джебом бросает на младшего еще более недовольный взгляд, — Ну вот, посмотри на себя, даже обижаешься, как ребенок, — Джинена реакция старшего раздражает и умиляет одновременно, ему сложно сдержать порыв потискать того за щеку, но он держиться, ведь иначе Джебом точно взорвется. Джебом же на слова младшего ничего отвечает, а просто отворачивается и садится за рабочий стол, объявляя тем самым молчаливый бойкот. Это действительно глупо и по-детски, но он совершенно не способен контролировать свои эмоции. Никогда не был, не с Джиненом. — Ну Джебом-а, прекращай, а? — Джинен обнимает старшего сзади, целует мочку уха и ведет губами по линии сжатой челюсти. Джебом дергает плечом и старается увернуться, но младший только крепче обнимает и вырисовывает языком узоры по шее. — Отвали, Джинен, не сейчас. — Нет, сейчас! — Джинен начинает злиться, его откровенно выводит, когда старший так ведет себя. Хочется наказать, будто тот и правда ребенок, которого нужно поставить в угол. Вот только наказывать хочется совсем не по-детски. — Отстань, — Джебом демонстративно отцепляет руки младшего от себя. — Какой же ты упертый, хён, бесишь нереально. — Ну так и не трогай меня, раз бешу. — Не могу не трогать, ты все равно очень мило дуешься, — Джинен возвращается в исходное положение и всё-таки щипает старшего за щеку. — Ты охренел? Руки, Пак Джинен! — Джебом отбрасывает руку младшего, но тот разворачивает кресло и впивается грубым поцелуем, — Ты чего творишь? — Джебом хочет отпихнуть, но Джинен не дается, только крепче сжимает за плечи и смотрит в упор. Такой Джебом действительно скорее похож на донсена, чем на доминирующего хёна: быстро-быстро моргает своими округлившимися глазами, обрамленными длинными ресницами; на лице румянец то ли от возмущения, то ли от смущения; и прическа эта новая, делающая его лет на пять младше, подчеркивая те самые щеки, которые постоянно хочется тискать. — Ты и правда малыш, — шепчет Джинен, приближаясь к ошарешенно-надутому лицу старшего, — Мой малыш, — Джинен хватает его за подбородок, крепко удерживая, ведя большим пальцам по губам и прожигает взглядом. Такой Джинен заставлял трепетать, тело под его гипнотизирующим взглядом будто парализует, Джебому хочется провалиться сквозь землю, только бы не поддаваться. Он же обижен, в конце концов! Он так зациклился на своем негодовании из-за поведенич младшего, что упустил тот момент, когда тело начало реагировать быстрее, чем мозг. Он неосознанно проводил палец Джинена на своих губах языком, чем вызвал у младшего довольную усмешку. — Такой миленький, — от Джиненовского шепота и какого-то нездорового блеска в глазах Джебома прошибает, но он даже не может отвести взгляд от приближающегося лица младшего, и лишь сглатывает перед тем, как тот тягуче целует, играя с чужим языком и прикусывая губы на финише. Джинен отодвигается, не отводя своего горящего взгляда, и тянет на себя, поднимая Джебома с кресла. Старший даже не сопротивляется и сомнамбулически тянется следом, словно под воздействием заклинания. Он все еще непонимающе хлопает ресницами. Не то чтобы они никогда не менялись, их отношения всегда были на равных и на обоюдном согласии, но когда Джинен вел себя так... Подчиняя и словно показывая, кто на самом деле здесь главный — это вводило в ступор и вызывало категорическое неприятие. Вот только вне зависимости от того, что вопило сознание, подсознание посылало импульсы телу делать все, что говорят. Джинен плюхается на диванчик и дергает старшего за руку, усаживая себе на колени. И опять-таки, не было бы в этом ничего странного, Джебом не единожды сидел так, но сейчас... Сейчас Джинен подавлял — никаким равноправием здесь и не пахло. Младший притягивает к себе за талию и прижимается губами к шее, оставляя следы на ключицах. Джебом дергается и пытается вырваться, но чужие руки лишь сильнее прижимают. — Я не хочу так, Джинен, — голос почему-то совершенно не слушается и звучит абсолютно не убедительно. Это раздражает и вызывает очередную волну неприятия происходящего. Джебом сопит и кривит обиженно губы. — Черт, ты как нашкодивший котенок, Джебом-а, — Джинен изучающе всматривается в лицо старшего, искря глазами, — Хочется затискать тебя, но... — Джинен облизывается, совсем как-то плотоядно, что явно идет в разрез с его словами, — Пожалуй значительно больше хочется тебя залюбить, — на этих словах он подтягивает за задницу к себе и впивается новой волной засосов в шею. Джинен тянет футболку старшего вверх, но тот сопротивляется, стараясь перехватить чужие руки, и все это превращается в нелепую борьбу, где Джинен явно выигрывает, что Джебома только больше раздражает. — Я же сказал, что не хочу, — все так же неубедительно даже для самого себя ворчит Джебом. — Захочешь, — Джинен, наконец, стягивает футболку и с победной улыбкой прикусывает сосок. — Блять, ну прекрати! — Джебом пытается бороться, но младший заставляет сознание затуманиться: выцеловывает шею, грудь, откидывает старшего чуть назад и спускается влажной дорожкой по прессу к впадинке пупка, обводя горячим языком каждую родинку, что встречается на пути. Джинен одним движением перемещает старшего на диван, стаскивает футболку с себя и штаны с Джебома, который не успевает ни возмутиться, ни остановить. Джинен продолжает буквально вылизывать тело старшего, попутно лаская руками и спускаясь все ниже, собираясь проскользнуть под резинку боксеров. Джебом словно очнулся и попытался остановить — он все еще не хотел сдаваться. — Ну хватит брыкаться, — Джинен хватает руку старшего и кладет себе на ширинку, сжимая свой член чужой ладонью сквозь ткань брюк и рвано выдыхая, — Я же не насиловать тебя собрался, в самом деле, ты сам уже на грани, — он все-таки проникает под белье старшего и медленно обводит большим пальцем головку стоящего члена, явно готового к чему угодно. Джебом давиться очередным ругательством и только откидывает голову, открывая шею для новой порции поцелуев. — Вот так бы сразу, — Джинен цепляет зубами нижнюю губу старшего и тянет вниз чужие трусы, — Такой податливый ты мне нравишься куда больше, — он засовывает Джебому два пальца в рот, намекая, чтобы он облизал. У Джебома слегка расширяются глаза от такой наглости, но он послушно начинает посасывать чужие пальцы. В голове отчетливо бьется паническая мысль, что Джинен его поимел, психологически, и что, черт возьми, ему это все нравится. Наверное, именно поэтому он уверенно обводит языком каждую фалангу, заглатывая пальцы глубже и завороженно следит за тяжелеющим взглядом Джинена. — Какой послушный малыш, — и без того низкий голос Джинена, окрашивается хрипотцой, посылая разряды Джебому по венам. Младший проникает сразу двумя пальцами, растягивая быстро, используя только чужую слюну. — Джинен... Больно... — несмотря на ужасный дискомфорт Джебом больше не сопротивляется, а только сипло просит, — Возьми смазку… — выдох, — Пожалуйста... — Прости. Секунду — Джинен оставляет ряд невесомых поцелуев на губах, щеках и даже глазах старшего и встает, чтобы взять все необходимое. Джебом успевает только перевести дух, как младший возвращается, разводит чужие ноги и без особой нежности продолжает растяжку уже тремя пальцами. Со смазкой это не так неприятно, а через пару минут и вовсе становиться хорошо. Действительно хорошо, потому что Джинен знает, что делает, и кроме непрерывного массажа самой чувствительной точки в организме, неустанно покрывает тело старшего поцелуями: мешая воздушные прикосновения губ с грубыми, даже болезненными засосами. Джебом плавится от такого воздействия, начиная глубже и прерывистее дышать, зарываясь пальцами в мягкие волосы младшего и до крови кусая губы. — Все, хватит, давай уже, — но Джинен будто и не слышит, продолжая трахать старшего пальцами и играя языком с бусиной соска, — Джинен-ааа... — Джебом не договаривает просьбу и только хватает больше воздуха ртом, когда младший ускоряет движение руки. — Что, хён? — Джинен испытывающе заглядывает в подернутые желанием глаза, — Что именно ты хочешь? — Ты знаешь, что я хочу, харе уже, — возмущенно шипит старший и неожиданно даже для себя отводит взгляд, покрываясь стыдливым румянцем. Потому что то, как на него смотрит Джинен — выдержать невозможно: чистая похоть в перемешку с обожанием. — Ну чего ты засмущался? — со смешинкой удивляется младший, — Эй, посмотри на меня, — он разворачивает лицо старшего и в очередной раз за сегодня умиляется, — Блять, какой же ты... — но "какой он" Джебому не озвучивают, а только глубоко целуют, отбирая последний воздух. — Джинен! — Джебом сам прерывает поцелуй и пытается убрать мучающие его пальцы, — Пожалуйста, достаточно. — Думаешь? — будто забавляясь младший еще больше ускоряется, наблюдая за закатывающимися от удовольствия глазами. — Джинен-ааа... — старший все же перехватывает чужую руку за запястье и останавливает, — Правда, достаточно, давай. — Что? — Джинен явно насмехается, но реакция старшего нереально заводит, хочется продолжать это бесконечно. — Господи, да возьми меня уже, заколебал! — взрывается Джебом, сам тянется за презервативами и швыряет их в младшего. — Милота какая, — Джинен смеется, вскрывает упаковку зубами и протягивает презерватив. — Что? — Джебом непонимающе переводит взгляд с презерватива на младшего, — Что ты хочешь? — Не тупи, надень, — Джинен вкладывает резинку Джебому в руку, расстегивает брюки и указывает глазами себе на пах. Джебом только растягивает рот в немом "о" и делает, что говорят, хотя совершенно не понимает, какого черта он это делает. Джинен спускает брюки ниже и входит сразу на всю длину, от чего Джебому приходится стиснуть зубы. Хотя боли нет, скорее просто неприятно. — Мне не торопиться? — Джинен вроде и спрашивал, но весь его вид говорил о том, что делать он будет так, как посчитает нужным. — Да делай, что хочешь, только хватит оттягивать уже, — Джебому нестерпимо хотелось кончить, да и такой Джинен напрягал — от него хотелось спрятаться и перестать уже чувствовать себя так нелепо, подчиняясь всем его желаниям. — А мне хочется оттягивать, — Джинен медленно вышел, а затем схватив старшего за бедра резко насадил обратно, от чего тот простонал в сжатый кулак, — Ну нет, я хочу слушать, — Джинен отвел руку старшего в сторону и внимательно уставился в возмущенные глаза напротив, — И смотреть, — в губы шепчет и начинает неторопливо двигаться, больно сжимая пальцами тазовую косточку. — Я и не знал, что ты садист, — хрипит старший, когда Джинен надавливает ему на горло и увеличивает темп. Он бы, наверное, под страхом смерти не признался, насколько ему все это нравилось. Ведь давит Джинен не больно, только слегка — так, чтобы усилить контраст с удовольствием. И толчки не болезненно-жесткие, а мощные и точные, каждый раз стреляющие спазмом наслаждения в мозг и растекаясь по телу. — Хочу, чтобы ты кричал, — Джинен прикусывает за ухо, перехватывает старшего за поясницу и начинает быстро трахать, выгибающееся от такого давление тело. Джебом и правда сразу переходит на крик: стимуляция какая-то почти беспрерывная, от чего перед глазами просто взрываются бесконечными импульсами искры. — Джинен...— старший задыхается и мечется, хватаясь руками за чужие плечи, — Джинен, стоп... — младший не реагирует и только сильнее сдавливает пальцы на талии, — Блять, стоп! — Джебом орет, упираясь ногой Джинену в живот. Младший останавливается, выравнивая дыхание и вопросительно смотрит, — Это слишком, пожалуйста, я так долго не выдержу, — Джебому аж противно от того, насколько умоляюще звучит его собственный голос. — А долго и не надо, — усмехается младший, садится на колени, подхватывает Джебома и усаживает сверху. В таком положении Джинен даже не выходит, поэтому давление и быстрый массаж оголенного комка нервов внутри не прекращается ни на секунду. Джебом только ловит фейрверки и громко, рвано стонет. Младший надавливает рукой на грудь, засталяя откинуться назад и упереться руками в диван. Не переставая вытрахивать из старшего ноты всех тональностей Джинен начинает надрачивать в темп с толчками, улавливая вместо стонов какой-то сплошной всхлип. Джебом отрывается и обнимает младшего, чувствуя, что близок к разрядке, но Джинен перехватывает член у основания, не давая кончить. — Подожди чуть-чуть, — полустоном шепчет, поглаживая волосы подрагивающего старшего. Он в последний раз ускоряется, Джебома раз за разом подбрасывает, разрывая изнутри от напряженности из-за приближающегося оргазма. Джинен наконец отпускает, проезжаясь по члену всей ладонью вниз-вверх и старшего тут же начинает трясти в таком спазме удовольствия, что он не замечает, как до крови впивается ногтями Джинену в плечи. Он оглушительно стонет младшему прямо в ухо, бессознательно кусая мочку. Джинен кончает следом, прижимая старшего к себе, до хруста в руке сжимая волосы на чужом затылке. Джебом еще ловит искры после оргазма и безвольно повисает на младшем, который гладит его по спине, из-за чего Джебом только мелко вздрагивает, поскольку тело все еще очень чувствительно к прикосновениям. — Все нормально? — Джинен спускает старшего со своих колен, не прекращая нежно поглаживать. — Заебись просто, — Джебом ярко улыбается и чмокает в губы, — А теперь принеси мне салфетки и извинись. Джинен улыбается в ответ и идет выполнять просьбу. — И за что я должен извиняться? — бросая в старшего по-очереди сухие и влажные салфетки. — А сам как думаешь? За все вот это, — Джебом неопределенно разводит руками вокруг. — Да ладно, — Джинен наклоняется, хитро улыбается и легко щелкает старшего по носу, — Тебе же понравилось, малыш, — и звонко смеется, когда глаза старшего снова расширяются от возмущения. — Я тебя убью когда-нибудь, — Джебом бросает салфетки обратно, — Мне иногда кажется, что ты планируешь все заранее. Серьезно, ты, наверное, знал, что будешь делать еще когда фанатке отвечал, да? — Нет, конечно, за кого ты меня принимаешь? — Джинен прикрывает улыбку ладонью, садиться рядом со старшим и тянется за поцелуем. — За человека, который не знает, что такое границы, — фыркает Джебом, но на поцелуй отвечает. — Зачем мне соблюдать границы, если это ты? — Очень надеюсь, что это ты так только со мной. — Пфф, естественно, твоя-то психика к этому подготовлена, — Джинен все еще улыбается и упирается лбом в лоб старшего, — Боюсь больше никто этого не выдержит. — Полегче, я тоже не готов такое круглосуточно терпеть. — А круглосуточно и не надо, только когда ты будешь вести себя, как непослушное дитя. И не надо вот щеки тут дуть. Согласись, что ты погорячился со своими обидами на ровном месте? — Это я погорячился?! — Джебом бы наверное закатил еще одну сцену, но смотря на расходящиеся морщинки от взгляда напротив смог только выдохнуть, улыбнуться и по очереди поцеловать каждый уголок этих любимых глаз, — Ладно, проехали. Фильм посмотрим? — Давай, — старший собирался встать, но Джинен за руку обратно тянет, — Подожди, — он приобнимает и невесомо касается губами кончика носа, — Я просто охренеть как люблю тебя, Джебом-а. И ты правда мой малыш. — Я знаю, — старший все-таки встает, но перед тем, как уйти к компу, берет лицо Джинена в ладони и медленно, нежно целует, — Я тоже, — еще один поцелуй, а следом легкий подзатыльник, — И я правда твой.