И сидеть ночами

И сидеть ночами под светом лампы, исписав чернилами весь листок, и писать вдохновлено, хореем писать и ямбом, по наушникам пробегает и джаз и рок; за окном мне в насмешку орут собаки, за окном мне на горе соседи лают, я вожу на бумаге устало знаки, только, в то что пишу – практически не вникаю. Потому что глаза закрываются сонно сами, только руки без устали что-то пишут, и бегут мои мысли минутами и часами, и скребутся негромко по полу мыши, хотя вроде нет у меня мышей. Я пишу о драконах, о девушках непутевых, льются строки про дивный чудес ручей, я пишу о горах и лесах вишневых, и про ведьм и про странников-палачей, я писала про храмы и про богов забытых, и шептала о кораблях, потерявших страх, про цветы от корней и до кончиков ядовитых, и про искры, плясавшие на кострах, где сжигали наивную ведьму горную (этой ведьмой, должно быть, являлась я). Про русалку прекрасную, фею гордую и про то, как умаялась мать-земля, про небесные песни грома-дождя-и-молнии, и про то, как снега заносили собою мир, про того, кто правил холмами-волнами, про воспетых звучанием светлых лир. И глаза, позабыв про свою сонливость, представляют все эти чудные сны-картины, за окном погода становится вдруг дождлива, и из вазы тянулся запах цветов-жасминов. Только рано вставать, приходится спать ложиться, оставляя стихи на завтра перечитать. Мне не спится, сны не желают сниться, потому начинаю баранов до ста считать. И мечтать о морях и теплом родном песочке, и про смысл великий, про жизнь и суть, а на утро смотря в предрассветные эти строчки, я хватаюсь за ручку, чтобы их зачеркнуть.