Все заслуживают мира

      Боль. Асока привыкла к боли. Нельзя, боясь боли, участвовать добровольно на войне, где ты в любой момент можешь словить бластерный выстрел или осколок шрапнели. Асока видела, как гражданские и клоны кричали в агонии, что причиняла им боль. Для своего возраста она видела слишком много крови, боли и страха, ведь эта было неотъемлемой часть любой войны ещё задолго до Войны Клонов. Асока сама получала ранения, но, к счастью, эти ранения никогда не были серьёзными.       Она неоднократно становилась свидетельницей того, как Корик и Кикс лечили солдат или гражданских; для них это было привычным делом. Много других солдат, таких как Рекс, Ридж, Вон, Файвс и Эхо не любили в такие моменты находиться вблизи медотсека. Если честно, то и Асока не была любительницей слушать громкие крики людей, что мучились от ужасающей боли. После такого у неё было ощущение, что крики до сих пор разносятся эхом в её монтралах во время попыток уснуть.       Но боль, которую сейчас она испытывает, не идёт в сравнение ни с чем, что она испытывала ранее. Все кости её тела протестующе болели, отчего ей хотелось залезть на стену, только лишь бы боль прекратилась. Её монтралы и лекку изнывали, словно так, словно в них была воткнута дюжина иголок. А инстинкт хищника срочно требовал большой кусок жирного мяса. Она открыла глаза от того, что учуяла сочное мясо, что требовал её организм. Сев на кровати, она увидела поднос, что лежал на прикроватной тумбочке, а на нём был большой кусок прожаренного стейка и белковый коктейль. В желудке предательски заурчало, поэтому она схватила стейк обоими руками, жадно вгрызаясь в него своими клыками.       Пока она жевала стейк, она стала оглядываться: комната была той же самой, что во время её пребывания на Набу после истории с вирусом «Синий призрак». Значит, она вновь вернулась в резиденцию Падме, но когда она успела сюда прилететь? Последнее воспоминание, что пришло в голову Асоке, - это разговор с Нейо на Корусанте, когда 91-й взбунтовался. У неё было множество вопросов.       Закончив со стейком и запив его коктейлем, она встала с кровати, заметив, что на ней пижама, вместо её привычной одежды. Она подошла к двери из комнаты, понимая, что боль в теле усиливается, но хотя бы кусок мяса подавил в ней хищника. Ещё одна странность, что заметила Асока, - это закрытая снаружи дверь. Зачем Падме заперла её? Она постучала в дверь, но снаружи была тишина, которая казалась Асоке странной. Итак, она была заперта в одной из гостевых комнат Падме на Набу, она не помнит, как сюда попала, всё её тело изнывает от нарастающей боли, и куда-то пропала её одежда вместе со световым мечом. Поскольку никто не пришёл на её зов, то она вновь поплелась к кровати.       Плюхнувшись на мягкий матрас, Асока думала о происходящем, но боль в теле не давала мыслям ясности. Лекку горели изнутри, что доставляло ей немалую боль. Асока попыталась размять свои ноющие отростки, но как только она дотронулась до них пальцами, то тут же поняла, насколько они стали чувствительными. Даже её собственное прикосновение вызвало в ней сильнейший дискомфорт. Это было, как минимум необычно, если только… Если только у неё не начался скачок роста.       Асока, вскочив с кровати, забежала в ванную комнату и молниеносно подбежала к зеркалу. Увиденное поразило её: её монтралы стали немного выше, а лекку уже доходило до уровня груди; её лицо слегка вытянулось, избавляясь от детских черт; она в принципе стала выше ростом; даже её грудь стала более женственной, чем раньше. Теперь оставался вопрос: сколько она проспала? Асока знала, что такие изменения не могли произойти за два-три дня.       Как любая другая девушка, которая внезапно увидела, насколько сильно изменилась её тело, она стала крутиться возле зеркала, пытаясь разглядеть все свои изменения. Теперь для неё стало понятно, почему её тело так болит. Ведь ускорение роста придаёт немало боли костям и суставам. Но Асоке определённо нравилось то, что она видит, ведь сейчас у неё больше шансов заполучить Рекса. Внезапно её вырвал из мыслей звук активации двери, поэтому она поспешила выйти из ванной. Зайдя обратно в комнату, она увидела Падме, одетую в серые штаны и бордовую футболку. Набуанка, заметив Асоку, тепло улыбнулась. — Как ты себя чувствуешь, Асока? — спросила Падме, внимательно оглядывая взглядом тогруту в пижаме. — Всё болит. У меня накопилась куча вопросов, — ответила Асока, желая узнать ответы на все возникшие в её голове вопросы. — Садись на кровать. Я тебе всё расскажу, — сказала Падме, жестом приглашая Асоку вернуться на кровать. Тогрута подумала, что вернуться в постель не кажется плохой идеей, ведь подросшие ноги быстро уставали от внезапных нагрузок. Асока залезла на кровать; сев у изголовья, она откинулась на подушки, а также укуталась в одеяло, словно в кокон; от такого зрелища Падме захихикала. — Как я сюда попала? — спросила Асока, надеясь прояснить ситуацию с самого начала. — Мне позвонил твой учитель, он сказал мне, что ты проходишь через сложное и болезненное половое созревание. Он попросил меня, чтобы я отвезла тебя на Набу и держала в изоляции от мужчин. Я согласилась, поэтому ты здесь, — ответила Падме, пытаясь говорить кратко и понятно. Асока задумалась о том, как ей повезло, что её учитель дружит с сенатором Амидалой. — Сколько я проспала? — спросила Асока очередной интересующий её вопрос. Падме выглядела удивлённой, чем озадачила Асоку ещё больше. — Четыре дня, но ты часто просыпалась. В основном, дикая и агрессивная, — сказала Падме, слегка нахмурившись, а затем показала перебинтованную руку. Асока тут же почувствовала себя ужасно из-за того, что, хоть и не обдуманно, но причинила вред подруге. — Тебя приходилось накачивать сильным снотворным. Мастер Ти говорила, что твоя агрессия пройдёт в течение трёх-четырёх дней. — Прости меня, Падме. Но почему мастер Ти меня не забрала? — спросила Асока, вспомнив обещание мастера Ти о том, что она поможет ей пройти через этот процесс. — К сожалению, она не смогла. Генерал Гривус со своей армадой Сепаратистов напал на Камино. Мастера Скайуокер и Кеноби вместе с клонами отправились на подмогу мастеру Ти, — объяснила Падме тихим и спокойным голосом; такой голос обычно используют матеря для того, чтобы успокоить буйное дитя. Слова о нападении на Камино вызвали у Асоки шок, ведь эта планета была домом для Рекса, Коди, Файвса, Эхо и т.д. Асока не сомневалась, что каждый клон воспринял это вторжение как что-то личное. — Они защитили Камино? — спросила Асока, боясь даже представить, что произойдёт с моральным духом клонов, если их дом будет уничтожен. Не говоря уже о том, что Сепаратисты получат огромный перевес в свою пользу, остановив новое производство клонов, тем самым оставив Республику без резервов. — Да. Мастер Скайуокер рассказал мне об этом, упомянув огромные потери с обеих сторон, — ответила Падме, слегка опустив голову, ведь она прекрасно осознавала, какими огромными были потери, которые принесла война. При словах о потерях Асока заметно вздрогнула, боясь того, что Рекс может быть ранен или того хуже… — Не волнуйся, капитан Рекс жив и здоров.       Когда Падме сказала про здоровье Рекса, Асока подняла глаза на подругу, которая весело приподняла уголки губ. Асока не дура, она сразу поняла о том, что Падме что-то стало известно за время её пребывания на Набу. И это было очень плохо, ведь если Падме что-то узнала, то, вероятнее всего, она расскажет всё её учителю. Если узнает Энакин, то беда придёт и для Рекса, и для Асоки. Нужно было срочно придумать какую-нибудь отговорку. — С чего ты взяла, что я беспокоюсь за его жизнь больше, чем за другие? — спросила Асока, нахмурив лицо и скрестив руки на груди. — Потому что ты в течение четырёх дней отчаянно требовала капитана Рекса, а также довольно очевидно фантазировала о нём, — ответила Падме, криво улыбаясь, так как она забавлялась смущением Асоки. Сама же тогрута была тёмно-оранжевого цвета, полосы её лекку потемнели. Асока в стыде опустила глаза, боясь посмотреть подруге в глаза. Это была катастрофа. — Ты расскажешь учителю? — спросила Асока тихим голосом, полным унижения и стыда. — Я не скажу. Пока что… Мы вернёмся к этому разговору позже, а теперь приведи себя в порядок и спускайся завтракать, — сказала Падме, загадочно улыбнувшись тогруте, после чего встала с кровати и вышла из комнаты. Асока проводила подругу взглядом, зная, что разговор ей не понравится.       Наконец встав с кровати, Асока изо всех сил старалась игнорировать ноющую боль во всём теле, особенно внизу живота. Тогрута не спеша доковыляла до шкафа с одеждой; открыв его, она сразу присмотрела себе свободные штаны и футболку. Схватив выбранную одежду в охапку, она пошла к освежителю, так как чувствовал на себе грязь четырёх дней. Зайдя в ванную комнату, она аккуратно сложила одежду на стул. Ей вновь захотелось посмотреть на обновленную версию себя. Асока не могла насмотреться на изменения в её теле, понимая, что скачок роста ещё не закончился. Обычно скачок длится восемь дней, половину из этих дней она проведёт, как агрессивный хищник, которым руководят базовые инстинкты. Остальные четыре дня она будет отчаянно искать себе партнера, но, к счастью, у неё есть джедайская выдержка, которая поможет ей преодолеть этот ужасный период. Покрутившись возле зеркала, ей в голову пришло несколько версий того, как отреагирует Рекс на её изменения.       Крифф, Рекс. Она так давно не видела своего капитана, который сейчас где-нибудь воюет. Быть может, у Асоки получится стащить или выпросить голопроектор у Падме, ведь то время, что она его не видела, ей было невероятно тоскливо. Асока скучала по всем: Рексу, Файвсу, Эхо, Риджу, Киксу, Эппо, Бумеру, Коди, Корику. За время разлуки тогруты с 501-м она поддерживала связь только с Кориком, и то из-за его осведомлённости в её отношениях с капитаном. Ей стало любопытно: знает ли Рекс что с ней случилось? Если да, то он пытался с ней связаться? Асока думала, что если капитан был в курсе происходящего, то он бы не стал пытаться связаться с ней, ведь он изучил её вид во время их пребывания на Набу в прошлый раз.       Сходив в освежитель, она оделась и вышла из комнаты. Асока прекрасно помнила планировку дома, поэтому ей не составило труда отыскать кухню. Зайдя туда, она увидела, как Падме сидела за столом, читая какие-то документы, одновременно нарезая фрукт на дольки, после чего она медленно их съедала. Асока заметила недалеко от Падме тарелку вкусно пахнущих сочных бифштексов. Желудок тогруты предательски заурчал от голода, хотя она умяла целый стейк не так давно. Асока быстро села за стол, готовая наброситься на аппетитный кусок мяса; она уже потянула руки к блюду, как неожиданно вспомнила об использовании столовых приборов. Она схватила вилку с ножом, жадно отрезала себе кусок бифштекса, после чего положила его в рот. Она наслаждалась вкусовой эйфорией, которая была у неё не так часто, как хотелось бы. Асока перевела взгляд на подругу: с её места не было видно, что читала Падме, поэтому тогрута решила завязать беседу, надеясь, что она не перетечёт в разговор о Рексе. — Что читаешь? — Сенатор Органа прислал мне просьбу каминоанцев на выделение довольно крупной суммы для восстановления от повреждений, нанесённых Сепаратистами, — ответила Падме, не отрывая взгляда от датпада перед ней. — Это плохо? — спросила Асока, недоуменно потерев монтрал. Сколько бы она ни общалась с Падме, политика была всё равно непонятна ей полностью. — Нет. Просто Республика уже погрязла в долгах из-за этой войны. Если сенат не решит, как выбраться из этой ямы, то в Республике настанет экономический кризис, — ответила Падме, пытаясь передать всю серьёзность ситуации. — К сожалению, война не закончится, пока Сепаратисты не сложат оружие, — сказала Асока, между делом пережёвывая бифштекс. — Или пока обе стороны не сложат оружие… Асока, ты гений! Что если Республика и Сепаратисты сядут за стол переговоров… — засияла Падме о возможности закончить эту войну быстрее и не на поле брани, а с помощью дипломатии. — Прости, Падме. Но это сомнительная идея, — ответила Асока, понимая, что с Сепаратистами не получится договориться: они понимают лишь язык силы. — Надо это обдумать, — сказала Падме; будучи полностью поглощённая идеей, она проигнорировала слова тогруты. Затем Падме взяла датпад в руки и стремительно вышла из кухни. Асока лишь пожала плечами, вновь возвращаясь к своей трапезе. Мир с Сепаратистами — этот план изначально провальный.

***

      Асока легла на диван, который стоял напротив тёплого горящего камина в гостиной. Рядом с диваном стоял таз с горячей водой; Асока намочила полотенца и положила компресс на свои монтралы и лекку. Приятное тепло полотенец притупило боль в отростках, отчего у неё непроизвольно вырвалось урчание. Сильные обезболивающие, которые прописала ей доктор Риг Нема, помогали унять боль в костях и суставах, правда был побочный эффект — повышенная сонливость. Но спазмы внизу живота унять не получалась: они порой были настолько сильные, что буквально сводили её с ума.       Трудно найти себе занятие, когда тебя лишили связи с внешним миром, а также ограничили доступ в сеть. Поэтому Асока не знала, чем себя занять. Падме провела весь день в своём кабинете, работая над документами, что прислал ей сенатор Органа. Этот вечер тогрута решила посвятить своему больному телу, которое нуждалось в необходимом расслаблении. На тщательный уход за своим телом у неё обычно не хватало времени, ведь у неё были либо занятия в храме, либо опасные и долгие миссии. К тому же, огромное количество кремов Падме было на любой случай.       Она услышала, как Падме спускается со второго этажа, что обозначало окончание её работы. К сожалению, это также значило нежелательный разговор для Асоки. За весь день Асока так и не придумала, какую нелепицу рассказать Падме для того чтобы усыпить подозрительность в её отношениях с капитаном. Асока доверяла Падме, ведь они были хорошими подругами уже достаточно долгое время, но она боялась, что Падме всё же расскажет Энакину то, что ему знать не стоит. Дружба Энакина и Падме длилась гораздо дольше, чем их собственная, поэтому существовал определённый риск. — Наконец-то я закончила, — сказала Падме, входя в гостиную, затем устало упала в кресло рядом с диваном. — Не выношу бумажную работу, поэтому я всегда её спихиваю на Рекса… — ответила Асока, но, внезапно осознав, что напоминает Падме о разговоре про её отношения с капитаном, она быстро закрыла рот рукой, надеясь, что Падме не заметит этого или не вспомнит. — Вырастешь — поймёшь, что бюрократия необходима для порядка и точности, — ответила Падме, закидывая ноги на левый подлокотник. Слова Падме вызвали облегчение в сердце тогруты, потому что та, видимо, не обратила внимание на упоминание клона. — Как скажешь, подруга, — ответила Асока, пожимая плечами, а затем вновь вернулась к расслаблению её головных отростков. — Кстати, что ты делаешь? — спросила Падме, вопросительно приподняв левую бровь. Асока почувствовала исходящее любопытство со стороны набуанки, поскольку физиология тогрут и вправду была интересна для наблюдения со стороны других существ. — Я делаю компрес для своих монтралов и лекку, а то их дискомфорт приносит мне немалую боль, — ответила Асока, обматывая горячим полотенцем свою, теперь удлинённую, лекку. — Я могу помочь? — спросила Падме, возвращая ноги на пол. В ней горело желание быть полезной, которое Асока и сама часто испытывала. — Спасибо, Падме, но к моим отросткам могут прикасаться только члены семьи, — ответила Асока, предупреждая подругу о нежелательном контакте с отростками, ведь если к ним прикоснётся посторонний, то это вызовет у неё сильнейшее раздражение. Асока позволяла прикоснуться к ним только Рексу, прикосновения которого вызывали у неё дрожь, непонятную Асоке, ведь он не является членом её семьи. — То есть к ним не прикасался никто, кроме тебя? — спросила Падме, не капли не скрывая своё любопытство. Асоке было непривычно видеть такое внимание к её расе. — Ну… да, — замялась Асока, ведь вопрос Падме застал её врасплох. Асока не любила врать друзьям, это было против её принципов, но так было надо. К несчастью, Падме заметила заминку тогруты, на чем решила зациклить своё внимание: — Или всё же был? — спросила Падме, ехидно улыбнувшись. Асока почувствовала, как краска прильнула к её щекам и лекку. Она не припоминала не одного раза, когда Падме нагло дразнила её. — Что?! Нет! — воскликнула Асока, понимая, что Падме не отстанет от неё. Если честно, то ей уже надоело, что всё время в её отношения с Рексом кто-то нагло сует свой любопытный нос. — Мне кажется, что да. Может быть, это некий капитан? — продолжала Падме дразнить тёмно-оранжевую Асоку, которая хотела быть где угодно, но не здесь. — Перестань, Падме. Мы с Рексом просто друзья, — сказала Асока обиженным голосом, отворачивая лицо к спинке дивана. — Разве друзья фантазируют друг о друге? — спросила Падме; вставая с кресла, она обошла диван, положив руки на его спинку, и по-прежнему глядела на смущённого падавана. — Это всё гормоны, — пробубнила Асока, пытаясь игнорировать дразнение подруги. — Асока, я серьёзно. Что между тобой и капитаном происходит? Если скажешь мне, я клянусь сохранить это в секрете, — сказала Падме уже серьёзным голосом; обойдя диван вновь, она села рядом с телом тогруты.       Вот дилема. Асока не знает: стоит ли доверить Падме свой самый страшный секрет? Асока и так волновалась, когда о нём узнал Корик, но она знала, что медик не выдаст их, так как он в курсе того, что Рекс — его близкий брат - понесёт самое страшное наказание. В ситуации с Падме Асока была не так уверена в безопасности Рекса, так как та не близка с клонами. Но также она может помочь наконец-то разобраться в её чувствах, так как у неё опыта в отношениях было гораздо больше, чем у кого-либо, кого Асока знала. Падме и так знала уже слишком много: рано или поздно, она всё равно узнает истину. — Крифф, он… он мне нравится, — пробубнила Асока, не в состоянии следить за реакцией подруги. Внезапно она почувствовала в силе исходящее волнение от Падме; такое обычно испытывают матери по отношению к детям, когда заботятся о них. — Насколько давно? — спросила Падме, положив руку на плечо Асоки, прося её повернуться лицом к ней. Асока подчинилась, переворачиваясь на другой бок, смотря в карие глаза набуанки. — Давно. Я не помню, когда это началось, — ответила Асока, чувствуя себя, как открытая книга перед сенатором от Набу. — Всё настолько серьёзно? — спросила Падме, оглядывая Асоку заботливым, тёплым взглядом. — Да. Я думала, что это мимолётное увлечение, но с каждым новым днём мои чувства к нему возрастали. Я знаю, что это против правил и что нас накажут за это, но я вправду полюбила его, — ответила Асока, раскрыв подруге истину своих чувств к клону-капитану. — Он об этом знает? — спросила Падме, вкладывая всю заботу и переживания в свой голос. На вопрос Падме Асока заулыбалась, вспомнив о той ночи, когда они впервые поцеловались: именно в тот момент Асока открылась Рексу, рассказав ему о её чувствах. — Ну, мы с ним целовались… — робко сказала Асока, опустив глаза вниз, но её внезапно прервала Падме: — Что?! — взвизгнула восторженно Падме, выглядя заинтересованной от такого поворота событий. Асока не ожидала такой бурной реакции от подруги, поэтому она приподняла белую полосу над глазом. — Расскажи об этом поподробнее! — Это произошло где-то через полтора месяца после инцидента с вирусом «Синий призрак». Мы потерпели провал в охоте на Кэда Бэйна, укравшего голокрон джедаев. В тот день Рекс потерял близких братьев от рук наймита. Уже после отбоя он пришёл ко мне в каюту, чтобы проверить, цела ли я. Я видела, как ему было плохо, поэтому предложила ему зайти, и мы говорили о многом. Затем он хотел было уже уйти, но я попросила его остаться, так как мне не хотелось, чтобы он уходил. Рекс остался. Лёжа в одной кровати, мы говорили о будущем, в котором не было войны. Мы были так близки, Падме, но Рекс повторял о нарушении всех возможных правил и уставов. Я решила открыться ему, затем он открылся мне, после чего я поцеловала его. К счастью, он ответил мне взаимностью. В итоге мы целовались всю ночь, согласившись исключительно на поцелуи, — рассказала Асока о волшебном моменте, который они разделили по обоюдному согласию. Падме с интересом слушала рассказ Асоки, умиляясь в некоторых моментах. — Вау, это… романтично, — сказала Падме, забавляясь смущению тогруты при рассказе о столь сокровенном. — Ты расскажешь Энакину? — спросила Асока, боясь того, что Падме передумает и расскажет всё её учителю, а тот, в свою очередь, будет разочарован в ней и непременно накажет Рекса. — Нет, я же обещала, — ответила Падме, тепло улыбнувшись Асоке, аккуратно положив руку на её плечо. Асока благодарно улыбнулась Падме, думая, что идея рассказать обо всём подруге оказалась не такой уж и катастрофической, как она думала ранее. К тому же советы Падме явно будут лучше, чем у Корика. — Спасибо, Падме, — поблагодарила Асока набуанку, радуясь, что высказалась, тем самым сняв груз с сердца. — Пожалуйста. Асока, будьте осторожнее с капитаном Рексом, — попросила Падме беспокойным голосом, проявляя заботу в отношении тогруты и клона. — Если понадобится какая-нибудь помощь, сразу обращайся. — Хорошо, — пообещала Асока. Ведь она сделает всё возможное, лишь бы сохранить Рекса в своей жизни. — Ты уже придумала, как представишь Рексу обновлённую версию себя? — спросила Падме, хитро улыбнувшись Асоке. Тогрута много раз думала об этом, но, так и не придумала, как сделать это, чтобы Рекс обалдел. — Если честно, то нет. Мне, тем более, придётся обновлять гардероб, так как сейчас моя одежда будет мне мала, — сказала Асока расстроенным голосом, ведь столько её любимой одежды пойдёт теперь на выброс. — Как только ты восстановишься, мы сходим по магазинам, выберем тебе одежду на все случаи жизни. Я уверена, что ты произведешь на Рекса огромное впечатление, — пообещала Падме помочь Асоке разобраться с её проблемой подбора гардероба. — Правда, не стоит, Падме. Ты и так сделала для меня слишком много, — попыталась Асока убедить Падме не тратиться на её гардероб, не желая злоупотреблять добротой подруги. — Мне не жалко, Асока. Я давно не ходила на шоппинг, давай, будет весело, — попыталась Падме уговорить Асоку, видимо, давно не проводя своё время за столь не важным делом, вроде походам по магазинам. — Ладно, но я верну тебе должок как-нибудь, — согласилась Асока, также ставя подругу в известность о том, что она её должница по многим причинам. Падме согласно кивнула на слова Асоки, зная, что спорить с тогрутой - долгое дело. — Кстати, чуть не забыла, — сказала Падме, вставая с дивана, направляясь к комоду. Асока вопросительно смотрела за действиями Падме. Набуанка достала шкатулку из ящика комода, затем понесла её тогруте. — Это прислали тебе из храма. Я решила отдать их тебе, когда у тебя закончится агрессия.       Падме протянула шкатулку к Асоке, тогрута неуверенно взяла шкатулку из рук подруги, затем открыла её. В шкатулке лежало два световых меча: один её собственный, а второй из храма. Теперь Асоке стало ясно, почему Падме дождалась, пока закончится её агрессия, чтобы передать их. Это было бы очень небезопасно, если она разгуливала дикая со световыми мечами: кто-нибудь обязательно пострадал бы.       Асока вытащила оба меча, чувствуя привычную тяжесть рукоятки в своей руке. Занятие по использованию двух мечей были ужасными: она всё никак не могла сбалансировать их во время боя. В определённые моменты времени ей казалось, что это выше её собственных сил, но она продолжала обучение при поддержке магистра Йоды, мастера Фисто, мастера Пло и учителя. Вера наставников приносила ей силы не бросать начатое обучение, тем более, раз сам магистр Йода видел в ней потенциал в использовании пары мечей. — Как приятно вновь держать меч в руке, — сказала Асока, довольно улыбнувшись, ведь, как ей часто говорили: «Меч - это твоя жизнь, Асока». — Мастер Шаак Ти прислала их из храма джедаев, объясняя это тем, чтобы ты продолжала обучение, — сказала Падме, вновь садясь рядом с Асокой, которая была рада держать световые мечи, как будто она не видела их уже очень давно. — С ними мне гораздо комфортнее, чем без них, — сказала Асока, широко улыбнувшись Падме. За разговором с подругой она и не заметила, как боль в монтралах и лекку спала до минимума: видимо, компресс помог. Падме устало зевнула, после чего встала на ноги. — Я, пожалуй, пойду спать. Держи, — сказала Падме, протянув Асоке датпад с загадочной улыбкой, на что тогрута вопросительно подняла полосу над глазом. Она положила мечи обратно в шкатулку, беря у Падме устройство. — Напиши своему капитану.       Произнесла Падме каждое слово с широкой улыбкой, забавляясь смущением Асоки. Сенатор подмигнула на прощание тогруте, а затем стала подниматься по лестнице, направляясь в свою спальню. Асока проводила подругу взглядом, а затем вновь вернула глаза к датпаду в руках. Внезапно она почувствовала прилив страха и волнения, ведь она не общалась с Рексом уже семь недель. Что если он сейчас на фронте, и ему будет некогда пообщаться с ней? А, может, он зол на ней из-за того, что она пропала почти на два месяца? Такого волнения она давно не ощущала, а также на неё накатило… возбуждение. Она включила датпад, мигом находя контакт Рекса, так как помнила его наизусть. Собравшись с мыслями, она стала писать ему сообщения. — Привет, Рекстер! — Привет, Асока. — Как поживаете с парнями? — Всё нормально. Недавно вернулся из 79, отмечали победу на Камино. С трудом дотащил пьяного Хардкейса обратно в казармы. Как ты? — Я в порядке теперь. Тяжело привыкнуть к изменениям в теле. Благодаря Падме мне становится всё лучше и лучше. — Когда мне позвонил Вульф и сказал, что ты отрубилась недалеко от Республиканской тюрьмы, я не слабо испугался. Как только мы прилетели на Корусант, я тут же поехал к храму джедаев, но стражники меня не пустили. Позже генерал мне сообщил, что тебя отвезли на Набу из-за твоего скачка роста.       Прочитав последнее сообщение, она широко заулыбалась, как маленькая девочка, которой сказали, что купят сладостей. Рекс так волновался за неё, что даже примчался к храму ради неё, несмотря на свою усталость после изнурительных кампаний. Это давало Асоке надежду, что Рекс её любит и она не просто симпатизирует ему. Она скучала по нему и остальному 501-му. Клоны стали ей очень дороги, и ей каждый раз было больно видеть погибших солдат на поле боя. — Это очень мило с твоей стороны, Рекс. — Ты мне небезразлична, малышка. — Спасибо, это полностью взаимно. — Я скучаю по тебе. Возвращайся быстрее.       От слов Рекса она хотела своими мечами прорубить дорогу к нему, не в состоянии больше терпеть предательское расстояние между ними, как физическое, так и социальное. Асока очень скучала по нему, ведь в последний раз, когда они виделись, он восстанавливался после ранения на Салукемае, и тогда их встреча была краткой. — Я тоже скучаю по тебе, Рекстер. Я также скучаю по парням, по сражениям. Нахождение вдали от вас раздражает меня. — Как скоро тебя ждать обратно? — Где-нибудь через неделю. — Крифф, ты нужна мне здесь, — от этого сообщения полосы её лекку потемнели, а щёки стали тёмно-оранжевыми. Спазмы внизу живота лишь усилились из-за мыслей о капитане. Через несколько секунд он прислал новое сообщение. — Прости, я, видать, выпил больше, чем стоило. — Ничего страшного, Рекс. Я думала, ты знаешь меру. — Знаю. Просто мы устроили соревнования, кто больше выпьет. — Кто участвовал? — Я, Хардкейс, Джесси, Ридж и Вон. — Кто победил? — Конечно, я. Вон слёг самый первый, затем Джесси стало плохо, а чуть позже и Риджу, в конце концов я одолел и Хардкейса. — Ты прямо победитель. В чём секрет? — Капитан не раскрывает всех своих секретов. Прости, Асока, но я не могу больше держать глаза открытыми. Я пошёл спать. Крепких снов, малыш. — И тебе крепких снов, Рекс.       Закончив разговор, Асока откинулась на спинку дивана с глупой улыбкой на лице. Предчувствие говорило ей, что всё будет хорошо и они обязательно разберутся с Рексом о статусе их отношений. Она убрала уже высохшие полотенца с монтрал и лекку, положив их в таз, почувствовав хорошее расслабление в отростках. Асока взяла в руки датпад и шкатулку с мечами и направилась в свою комнату для того чтобы уснуть крепким сном. Единственное, о чём думала Асока, — это о скорой встрече с Рексом и остальными клонами. Она соскучилась по 501-му, который стал ей второй семьёй после ордена джедаев.