***
Лили залетела в комнату, не задерживаясь в гостиной, бросила сумку с учебниками на пол и нетерпеливо уселась на кровать. Руки дрожали. Она аккуратно задрала рукав и затаила дыхание. Метка оказалась маленькой фигурой оленя. Очень четкой и тонкой, как качественная татуировка. Лили впилась в нее взглядом и оторопела. Как… как она должна найти своего соулмейта с помощью оленя? У кого-то было имя, первая буква имени, первая фраза при встрече, прядь волос другого цвета и еще множество вариантов меток. Но олень? И что Лили с этим делать? Хорошее настроение очень быстро улетучилось, сменившись озадаченностью. Может быть это ребус, который нужно разгадать? Может быть это любимое животное её соулмейта? Может быть это намек на имя? Лили обреченно вздохнула. Не успела она порадоваться тому, что теперь сможет найти родственную душу, как Судьба подкинула ей метку, которую неизвестно как можно интерпретировать. Теперь она понимала Марлин, у которой на лопатках были отпечатки двух собачьих лап. Лили было обрадовалась, что сестра больше не будет насмехаться над ней за отсутствие метки, но сейчас поняла, что у Петунии появился лишь простор для шуток, мол, твой соулмейт — олень. Сама Петунья носила инициалы «ВД» на длинной шее и безмерно этим гордилась, выдумывая всевозможные вариации имени. Родственная душа сестры побывала и Валентайном Дарси, и Виктором Даунингом, и Винслоу Дэнсоном. Когда Петуния привела домой толстого молодого человека с именем Вернон Дурслей, Лили изо всех сил сдерживалась, чтобы не захохотать в голос. Нет, Туни точно не упустит шанса от души посмеяться над Лили… Но несмотря на это, хотелось поделиться радостью с родителями. Лили нашарила на столе пергамент, схватила перо и сбивчиво написала короткое письмо. Мама, папа! Пишу, чтобы обрадовать вас. Я знаю, как вы волновались по поводу того, что у меня не появлялась метка, но теперь можете быть спокойны. Она появилась! Немного странная, но у меня хотя бы есть родственная душа. Теперь у меня маленький олень на запястье, и я не знаю, что делать. Но обязательно разберусь. Надеюсь, у вас всё хорошо. С любовью, Лили. В дверь нервно затарабанили и, не дожидаясь ответа, вошли. — Прости, Лили, я задержала её настолько, насколько смогла, — протараторила Алиса, заходя за нетерпеливой Марлин. — Ты достаточно побыла одна? — выпалила Марлин, плюхаясь рядом с Эванс. Лили молча протянула ей руку. МакКиннон цепко её ухватила. Алиса тоже подобралась ближе, заглядывая подруге через плечо. — И ты тоже, — вздохнула Марлин. — Ну что за зоопарк? Алиса виновато втянула голову в плечи. У нее на ключицах располагалась витиеватая надпись «Фрэнк Лонгботтом». Марлин дурашливо толкнула её в плечо. — Найдем мы этих зоологов, не переживай, Лили. Лили тепло улыбнулась. У нее было хорошее предчувствие. Она знала, что обязательно найдет. — Теперь у нас всех есть метки. Дело за малым, — Марлин поверхностно вздохнула, — найти родственную душу. Алисе было немного неловко перед девочками, ведь у них с Фрэнком всё было прекрасно. Даже больше чем прекрасно! Алиса подозревала, что на Рождество парень сделает ей предложение, и этим очень хотелось поделиться с подругами. Но чувство вины за то, что она счастлива, а они даже не могут разобраться с метками, душило. Лили заметила противоречивые чувства Алисы и хитро на нее посмотрела. — Выкладывай, — сказала она. — Неужели нам подыскивать платья тебе на свадьбу? Алиса смущенно опустила голову. — Возможно. Я думаю, Фрэнк хочет сделать мне предложение на Рождество. Марлин ахнула, а Лили притянула Алису к себе, заставив её упасть на кровать. — Я буду крестной, — шепнула Лили, и Алиса вспыхнула. — Это же только свадьба! Причем тут дети? — Где свадьба, там и дети, — согласилась Марлин. Вдвоем они начали придумывать имена для мальчика и для девочки, всё больше и больше вгоняя Алису в краску. — Я отыграюсь, когда вы обзаведетесь соулмейтами, — мстительно произнесла она. — Конечно-конечно, — великодушно согласилась Марлин. Да, Лили очень бы хотелось, чтобы Алиса смогла отыграться.***
Лили любили на Гриффиндоре. По этой причине к выходным практически весь факультет успел её поздравить, а некоторые даже просили показать метку, подозревая в ней родственную душу. К сожалению, ни одно подозрение не подтвердилось. Лили старалась не показывать всем подряд свою метку, всё-таки это было очень личным. Что что-то не так Лили поняла, когда несколько дней спустя патрулировала коридоры с Ремусом Люпином. Она не видела его всё это время, и парень был уставшим, но всё равно с дружелюбной улыбкой обратился к Лили: — Поздравляю, Лили. Надеюсь, ты скоро найдешь родственную душу. В этом не было ничего необычного, так говорил каждый второй, кто к ней обращался. Но в словах Ремуса не слышалось банальной вежливости, которую необходимо было выразить. Он действительно хотел, чтобы Лили нашла соулмейта, и от этого стремительно потеплело на душе. — Спасибо. Я тоже на это надеюсь. Эванс невольно скосила взгляд на предплечье Люпина, закрытое рукавом, где, как она знала, находилась тонкая полоска кожи цвета розовой жвачки, которая иногда меняла цвет. Но чаще всего была именно розовой. Ремус тоже пока не нашел соулмейта. Ремус был тактичен: не просил показать метку, не спрашивал, как она выглядит; они вообще очень быстро свернули эту тему, переключившись на школьные задания. Лили вспомнила, что ей необходимо переделать зелье, которое она испортила, когда появилась метка, и решила заняться этим завтра. За всё время патрулирования её не покидало необъяснимое чувство тревоги и ощущения того, что она что-то забыла. Лили мучилась до тех пор, пока не распрощалась с Ремусом в гостиной, и вдруг поняла. Не все её поздравили. Её не поздравил тот, кто по логике должен был сделать это самым первым и настаивать на очередном свидании, от которого Лили отказалась бы уже на автомате. Вспоминая последний месяц, Лили осознала, что на свидания её никто не звал, не пытался узнать, как у нее дела, или похвалить прическу. Это было по меньшей мере странно, а на самом деле — в чем Лили не хотела бы признаваться, — било по самолюбию. Неужели она превратилась в настолько скучного человека, что даже неугомонному Джеймсу Поттеру стало на неё всё равно? Лили сжала зубы, разозлившись на саму себя. Она же хотела именно этого. Каждый раз, отказываясь от похода в Хогсмид, она хотела, чтобы Поттер наконец оставил её в покое. Получи и распишись, Эванс, полный покой и умиротворение. Или может он понял, что они никак не могут быть соулмейтами? Лили задумалась. Она знала о наличии у Джеймса метки, только не знала какой. Метку Ремуса она видела своими глазами, Блэк не стеснялся того факта, что у него самого метки нет, но она даже приблизительно ничего не знала о метке Поттера. Но раз он так яростно пытался добиться её внимания, значит, разгадать метку не составило особого труда. Правда Джеймс ни разу не пытался показать её, чтобы доказать Лили, что они созданы друг для друга. Может ждал, когда метка появится и у неё? Почему же сейчас он ничего не делает? Подобные мысли выводили из себя. Когда Лили чего-то не знала или не понимала, то шла и разбиралась в проблеме. Но… что ей делать в этом случае? И посоветоваться было не с кем, ведь это значило признать, что Эванс не всё равно, как Поттер к ней относится. Лили беспокойно тряхнула головой, однако этот жест никак не помог избавиться от навязчивых мыслей. Эванс силой заставила себя подняться в комнату и улечься спать, чтобы завтра не испортить зелье опять. А то Слизнорт в этот раз вряд ли отнесется к промаху так благосклонно.***
Днем в субботу Лили прокручивала в голове рецепт зелья по пути к кабинету Слизнорта. Она и без того знала его на зубок, Эванс просто хотела отвлечься от вчерашних мыслей. Октябрь был на удивление теплым, поэтому в подземельях Лили никого не встретила, — все были на улице, стараясь выхватить оставшиеся солнечные деньки. Лили недовольно поёжилась. Ей совсем не хотелось задерживаться в обиталище слизеринцев даже на секунду. Когда до кабинета Слизнорта оставался один поворот, кто-то ухватил Лили за локоть. Девушка от неожиданности резко выдернула руку и развернулась, выхватывая палочку. Снейп поднял руки, склонил голову и сделал два шага назад. Лили молчала и не опускала палочку. Внутри нее поднялась волна отвращения и сожаления, пробуждая старые воспоминания, как хорошие, так и плохие. — Прости меня, — без лишних предисловий сказал слизеринец, исподлобья глядя на Эванс темными глазами. — Помню, ты уже извинялся, — холодно отозвалась Лили и медленно опустила палочку. — Извинения приняты, но это ничего не меняет. Эванс видела, как ему больно, но знал бы он, как ей было больно во время тех громких слов. — Лили, мне правда очень жаль… Лили верила словам Северуса, верила, что он жалел. Но было выше её гриффиндорской гордости возобновить с ним общение. — Мне тоже, — перебила Эванс. — Но из нашей дружбы ничего хорошего не выйдет. — Я понял, что был не прав… — И готов отказаться от убеждений этого магглоненавистника? — Не все идеи Лорда… — Лорда! — презрительно повторила Лили. — Тебе совсем промыли мозги! Ты может и Пожирателем смерти собираешься… ты уже? — ошарашенно договорила она. — Лили, так я смогу тебя защитить! — с отчаянием заговорил Северус, хватая Лили за руки. — Он не остановится. Лили была настолько поражена, что даже не пыталась вырваться из его хватки. Ей было так гадко, что с трудом удавалось сдерживать слезы. Нет, она не собиралась плакать перед Пожирателем. Эванс пропустила момент, когда рука Северуса легла на ее запястье. — Лили, я давно должен был сказать, но сейчас, когда у тебя появилась метка… Лили зло сжала пальцы в кулак и попыталась выдернуть руку, но Снейп держал крепко. — Просто послушай меня! Я прошу лишь выслушать! — громче сказал он. — Ты наговорил достаточно, — прошипела Эванс. — И уже должен понять, что больше мы общаться не можем. Никак. — Лили, ты мой соулмейт, — выпалил Снейп. Гриффиндорка замерла. Его слова не могли быть правдой. — Не верю, — ответила она. — Моя метка совсем тебя не касается, — Лили выдернула одну руку. Снейп отпустил и вторую и задрал рукав мантии. На его предплечье находилась лань. — Твой патронус, — с надломом сказал он. — И… мой. Лили опешила, машинально положив руку на оленя. Значило ли это… — Лили, мы должны быть вместе. У Эванс в ушах шумела кровь. В голове появилась непрошеная мысль, что когда-то эту лань закроет клеймо Темного Лорда. — Снейп, отойди от нее, — раздалось из-за спины Лили, и девушка дернулась. Ей даже не надо было оборачиваться, чтобы узнать, кто это. Слизеринец скривился, но просьбу не выполнил. Он опустил рукав и испепеляющим взглядом уставился Лили за спину. Девушка поспешно обернулась. И действительно, буквально в десяти шагах стоял Джеймс Поттер. У Лили в голове завыла сирена. Встречи этих двоих никогда не заканчивались чем-то хорошим. — Только попробуйте, — предупреждающе сказала Лили, намереваясь встать между юношами, но не успела. Снейп процедил оскорбление, которое не услышала даже гриффиндорка, стоящая рядом, и невербально атаковал. Если бы реакция Джеймса была хоть немного хуже, то неизвестно, что с ним могло произойти, потому что Лили заклинание не узнала. Но черный луч магии ясно указывал на ее происхождение. Лили с головой накрыли злость и разочарование в старом друге. Джеймс быстро отреагировал, послав в сторону слизеринца два Экспеллиармуса. Снейп отбил один из них и еле успел уклониться от второго. Лили ослепила очередная вспышка из палочки Северуса, и девушка оказалась дезориентирована на мгновение. — Хватит! — закричала Лили, заслоняя ладонью глаза. Перед ними всё ещё растекались разноцветные круги. Всё стихло неожиданно, сразу после яркого заклинания, и Лили успела испугаться, прежде чем к ней вернулось зрение. Сначала Эванс не поняла, в чем причина «заминки», но когда она посмотрела на Поттера, то судорожно вздохнула. Он сам был ошеломлен не меньше Лили, то ли от того, что попался под заклинание, то ли от того, что Лили наконец-то увидела его метку. Джеймс, казалось, вовсе забыл про Снейпа, который смотрел на него с такой лютой ненавистью, что любой василиск бы позавидовал. Взгляд Джеймса был прикован к Лили. А Лили не могла поверить в то, что видела. Заклинание Снейпа полоснуло рукав Поттера у плеча, оставив тот болтаться на клочке ткани, и задело руку. Кровь пропитала кусочек белой рубашки и сбежала по предплечью к пальцам. От плеча до локтя Джеймса тянулись крепко переплетенные белые лилии. Крупные и яркие цветы, испачканные красным. Лили не знала, как люди понимали, что предназначены друг другу, если метка не говорила об этом прямым текстом. Лили хотела верить, что ее родственная душа не Северус Снейп, потому что это было слишком больно. Лили хотела верить, что ее родственная душа наконец-то взявшийся за ум Джеймс Поттер. Эванс резко хлестнула палочкой, проговаривая про себя заклинание, и в следующее мгновение в ее руке находилась волшебная палочка Снейпа. — Получишь ее у своего декана, — твердым голосом сказала девушка. — Минус двадцать баллов со Слизерина. — Лили, — еле слышно позвал Северус, но Эванс отвернулась. Джеймс зажимал оторванной частью рукава рану. Лили подхватила его под локоть здоровой руки и потащила за собой. Они миновали кабинет Слизнорта, потому что Эванс благополучно забыла про зелье, и направились к мадам Помфри. Лили хотелось просто узнать наконец правду. — Почему ты никогда не говорил про свою метку? — сказала она, не поднимая головы. — А ты бы поверила? Джеймс был прав. Не поверила бы. Она и сейчас не понимала, как связаны их метки. Лилии и олень. Что за ерунда? Лили боялась рассказать о своей метке. Боялась, что Джеймс скажет, что с никакими оленями он никак не связан, и Лили просто останется одна. Эта перспектива страшила так же как и оказаться соулмейтом Пожирателя смерти. — Никто не просил тебя влезать, — наконец сказала гриффиндорка, когда они поднялись на этаж выше. — Ты не попросила бы, даже если бы осталась наедине с драконом, — хмыкнул Поттер. Гриффиндорку позабавило сравнение Снейпа с драконом. У Лили перед глазами опять вспыхнули белые цветы. Эту метку правда было до ужаса очевидно расшифровать. Более логично выглядят лань и олень, верно? Лили не могла принять этот факт. Ей хотелось стукнуть Джеймса, чтобы тот опять позвал её на свидание, убедил в том, что они соулмейты, потому что этого жутко стало не хватать. Была ли причиной этого метка или нечто другое, Лили не задумывалась. Лили не заметила, что всё ещё держится за рукав Поттера. Джеймс смотрел строго перед собой, и Лили невольно испугалась. Почему он так себя ведет? Почему так спокоен? Его вообще не напрягает эта ситуация? Лили долго кусала губы, пытаясь завести разговор. — Больно? — глупо спросила она. Джеймс бросил на Лили короткий взгляд и легко улыбнулся. — Терпимо. И они опять замолчали. Эта тишина давила на Лили. Мерлин, да пусть он скажет хоть что-то. Уже практически у Больничного крыла Поттер спросил: — Кто твой соулмейт, Лили? Ты уже догадалась? Лили устало закатила глаза. Она не понимала, зачем он её так мучил. И пусть она и хотела, чтобы Джеймс заговорил, ей надоело слушать один и тот же вопрос на протяжении недели. А сейчас, когда нервы были накалены, и ситуация пугала своей неоднозначностью, она, по старой привычке, не могла не ответить колкостью. — Не переживай, Поттер, не ты. Иначе моей меткой был бы осел, а не олень. Эванс успела испугаться своих слов. Вот она и выложила свою метку. Лили не поняла, почему Джеймс так неприлично широко улыбнулся. — Ладно, — он улыбался так ярко, что Лили удивилась, как его челюсть до сих пор была в порядке. — Удачи в поисках, — напоследок сказал Поттер и ушел в Лазарет. Лили шумно выдохнула. Ей просто надо было сделать зелье.***
У Лили зуб на зуб не попадал. Погода стремительно сменилась с отметки «тепло» на «холоднее только в Антарктиде». Этот выходной Лили в очередной раз просиживала за книгами, пока Алиса проводила время с Фрэнком, а Марлин пропадала невесть где, невесть с кем. Почему Лили не сидела в теплом и уютном замке? Потому что каждый поставил себе задачу спросить у нее про соулмейта. А теперь, когда Лили допускала мысль, что ее соулмейтом может быть Северус, Эванс накрыла апатия. Лили бормотала себе под нос строчки из учебника будучи не в силах сосредоточиться. — Когда моя жизнь успела стать такой сложной? — шепнула она, закрыв книгу. В ответ что-то ткнуло Лили в плечо, и она завизжала. — Что? — сказала она, обернувшись. Рядом с деревом, под которым сидела Лили, улегся олень. Он вытянул длинные ноги и положил на них голову с не очень большими рогами. Шерсть его была коричнево-рыжей со светлыми пятнами, вокруг глаз животного тоже были отметины. Лили промычала что-то нечленораздельное, не отрывая взгляда от оленя. Он тоже смотрел на Лили. — Это совсем уж странно, — сказала Эванс, и олень согласно кивнул. Лили испуганно отодвинулась. Она могла поклясться, что если бы олень мог, то засмеялся бы. — Ты что тут делаешь? Олень покачал рогами. — Да, тяжело с тобой общаться. Хм, — Лили задрала краешек теплой мантии и взглянула на метку. Она показала руку оленю. — Похож на тебя? Животное чуть подвинулось к Лили и ткнуло теплым носом в запястье, заставляя ее захихикать. — С тобой явно что-то не так, — сказала она. Олень обиженно фыркнул и отвернулся. — Ну знаешь ли! Не каждый день такое увидишь, — начала оправдываться Эванс. — К тебе часто подходят животные и начинают вести себя как люди? Олень кивнул. — Интересно живешь, — вздохнула Лили и опасливо подняла руку. — Можно? Олень подставил ей голову, и Эванс аккуратно опустила пальцы ему на нос. Она сама не заметила, как начала улыбаться. — Не может же моим соулмейтом быть животное? — вдруг испугалась она. Олень отрицательно качнул головой. — Спасибо, ты меня успокоил… Лили мягко проводила ладонью по голове животного, трогала рога, шею, и ее сердце восстанавливало привычный ритм. — Бред какой-то, правда? Снейп не может быть моим соулмейтом. Олень неожиданно вскинул голову и возмущенно фыркнул. — Вот и я так думаю, — согласилась с ним Лили. — Наши дороги давно разошлись. У Джеймса на руке лилии, — протянула она, и олень дернул ушами, прислушиваясь. — Но у меня-то олень! Это… вообще не вяжется друг с другом, — вздохнула Лили. Она немного помолчала, не понимая, как разобраться в себе. — Это вообще долгая история, — сказала она зверю. — Поттер меня так долго донимал, что я и не могу воспринимать его по-другому кроме как назойливого и задиристого мальчишки. В этом году он себя так не ведет, а я чувствую себя особой с манией величия, которой не хватает внимания! И из-за того, что у меня появилась метка, в голову всякие мысли лезут… Лили замолчала и потерла глаза руками. — Надеюсь, тебе немного легче. Лили резко отняла руки от лица. На месте оленя, как ни в чем не бывало, сидел Джеймс Поттер. Он смотрел на Лили, чуть склонив голову, как зверь секунду назад. — У меня есть догадка, но это слишком нереально, — шокировано произнесла Эванс. — Я знаю, что ты умница и обо всем догадалась, — улыбнулся Поттер, и Лили смущенно улыбнулась в ответ, благосклонно принимая незатейливый комплимент. Может, правда, узнать родственную душу помогает не только метка. Лили вздохнула. Свалилось же на нее такое счастье. — Поттер, ну ты… и олень! — И ведь не поспоришь. Прогуляемся? — Джеймс поднялся и протянул Лили ладонь. Эванс приняла её. А вечером сказала Алисе, что она может отыграться.