Отдаться счастью

- Сань Лан, а может не надо? – Се Лянь лежит на алтаре в храме Тысячи фонарей. На том самом, где когда-то они с Хуа Чэном впервые отдались страсти. Лицо принца горело огнем, и он отчаянно прятал его ладонями, в то время как Князь демонов покрывал его пальцы и кисти мимолетными нежными поцелуями. - Не бойся, Гэгэ, тебе понравится, я обещаю, - Собиратель цветов склонился над возлюбленным, одной рукой опираясь возле его головы, второй осторожно поглаживая Се Ляня по талии, задевая пояс, пока не пытаясь развязать, изредка забираясь пальцами под него, не предпринимая слишком активных действий, чтоб не напугать и так смущающегося Бога под собой. Се Лянь знал, что понравится, и даже очень, но от этого смущался только сильнее. Хуа Чэн опускается поцелуями ниже по предплечьям принца. Сначала сквозь ткань мантии, но вскоре осмелился медленно потянуть рукава, оголяя кожу. Губы бегали по левой руке, в то время как пальцы демона подцепили белую ленту на правом запястье. Жо Е покорно сползла с руки принца, отлетела в дальний угол, словно унесенная легким порывом ветра. - Ну же, Гэгэ, доверься мне, - шепчет Хуа Чэн между поцелуями. Его переполненный нежностью голос заставлял сердце Се Ляня биться чаще. Принц нерешительно убрал ладони от лица и, не зная, куда их деть, положил на плечи любимого. Их взгляды встретились. Его Высочество видит счастливую улыбку супруга напротив, видит, как единственный глаз демона наполнен любовью, и незаметно для себя сам начинает улыбаться, на минуту забыв про недавнее смущение. Он тянется к лицу любимого, поглаживая его по щеке. Наклонившись ниже, Хуа Чэн касается губ возлюбленного своими, аккуратно лаская их, становясь все настойчивей. Се Лянь даже не замечает, когда ловкие пальцы успели развязать его пояс, забравшись под мантию. Он неосознанно тянется навстречу нежным прикосновениям. Руки любимого касаются его тела так, будто оно сделано из стекла и может разбиться от любого неловкого движения. Поцелуй такой долгий, пьянящий, заставляющий забыть обо всем на свете. Не думать ни о болезненном прошлом, ни о неизвестном будущем. Жить сейчас, отдавая всего себя этому странному чувству, от которого в груди теплеет, а сердце будто собирается выскочить наружу. - Ваше Высочество… Гэгэ, - выдыхает Хуа Чэн, отрываясь от желанных губ и тут же припадая к шее принца. - Сань Лан, - чуть ли не кричит Се Лянь, буквально задыхаясь от нахлынувших эмоций. Его пальцы сильнее сжимают красные одежды, он теряется в желании притянуть ближе и оттолкнуть. Поцелуи демона заставляли кровь кипеть, но вместе с этим горели и щеки, напоминая о таком неуместном чувстве стыда. Ласки Хуа Чэна становились все решительнее. Нежная кожа шеи пылала от страстных поцелуев и легких укусов, которые сразу же зализывались и тут же зацеловывались вновь. На светлой коже принца еще видны, побледневшие, следы их последних развлечений. Скорость регенерации Се Ляня поражала. Темные пятна, которые должны украшать это прекрасное тело минимум неделю, сходили за два-три дня. Так что Хуа Чэн решил, что пора их обновить, лишний раз показать, кому именно принадлежит Наследный принц Сянь Лэ. Жадно, но все еще нежно один из четырех бедствий оставлял засосы на нежной коже шеи, ключиц и плеч, вызывая у партнера желание закрыть себе рот, лишь бы не издавать столь постыдные звуки в ответ на действия демона. На утро Се Лянь будет краснеть, рассматривая себя в зеркале, смущенно прятать пылающее лицо в ладонях, когда заметит, что Сань Лан наблюдает за ним, неловко закрываться за слоями белых одежд, запахивая ворот как можно выше. А Хуа Чэн лишь улыбнется и обнимет, прижимая как можно ближе к себе, думая о том, что небожитель невероятно милый. Руки Собирателя цветов под кровавым дождем гладили талию Се Ляня сквозь ткань нижних одежд, изредка сжимая ее чуть сильнее. Князь демонов трется носом об растрёпанные волосы Его Высочества, вдыхая запах своего драгоценного принца. Такой родной и дурманящий аромат благовоний. - Гэгэ, ты позволишь мне раздеть тебя? – спрашивает Хуа Чэн, смотря в глаза любимого, лицо которого мгновенно становится еще краснее, так что Се Лянь не находит в себе силы вынести столь пристальный взгляд черного глаза, отворачивается. - Да… И ты тоже…раздевайся. На лице Князя демонов играет легкая улыбка, такая нежная и искренняя, что на душе теплеет. Он осторожно поворачивает лицо Бога к себе, вновь накрывает губами губы принца, утаскивая его в медленный тягучий поцелуй, в то время, как ловкие руки приподняли Его Высочество, заставляя его сесть, чтоб позволить мантии медленно соскользнуть с его сильных плеч. Хуа Чэн отрывается от сладких губ лишь для того, чтобы снять нижнюю рубаху с принца, после снова целуя, попутно развязывая свои одежды. Се Ляню хотелось касаться своего Сань Лана, и он начал медленно поглаживать грудь демона сквозь ткани. Красные, словно кленовые листья, одежды легко слетели на алтарь, разметавшись по нему эстетичными складками. Тонкие пальцы принца пошли ниже по торсу мужчины, невесомо, но чувствовалось, как мышцы под ними напрягались. Се Лянь подхватил край рубахи, потянул ее вверх, оголяя прекрасное подтянутое тело демона, не осознано любуясь им. Хуа Чэн казался Богу чем-то совершенным, полностью лишённым изъянов. И это идеальное создание было полностью, и душой, и телом, отдано Его Высочеству. Его самый верный преданный и самый любимый человек. Сань Лан ждал 800 лет, умирал вновь и вновь, и был готов умереть еще тысячу раз, лишь бы вновь встретить своего принца и быть вместе с ним. Каждый раз, как Се Лянь думал об этом, внутри него возникали теплые чувства. Он испытывал к Хуа Чэну неудержимую нежность, от каждой мысли о любимом сердце начинало биться чаще. И сейчас Се Лянь был не способен отвести взгляд от крепкого торса, наблюдая, как под бледной кожей играют мышцы, а черные, словно смола, волосы небрежно откидываются назад, открывая вид на острые ключицы. Кадык перекатывается, когда Хуа Чэн чувствует изучающий взгляд, а улыбка демона такая хищная, что щеки вновь начинают гореть, когда по тонким губам пробегает острый язычок, так что Се Лянь спешит отвернуться, но ему не дают сделать это, возвращая к себе для очередного долгого поцелуя. Они прижимаются друг к другу как можно крепче, чтобы быть еще ближе. Воздуха не хватало, но это не могло заставить их прервать жаркий поцелуй. Руки демона гладили спину принца, постепенно опускаясь ниже, пока не достигли поясницы. Только после этого их губы разомкнулись, а во взгляде Хуа Чэна читался немой вопрос. - Да, Сань Лан, ты можешь делать все. Я весь твой, - борясь со смущением, произнес Се Лянь, смотря прямо в глаза супруга. - Ваше Высочество, - выдыхает демон, обнимая небожителя, прижав его к своей груди, вдыхая запах волос. Князь демонов осторожно кладет любимого на алтарь, поверх своих красных одежд. Во взгляде Хуа Чэна читается обожание. Он еще немного любуется своим принцем, перед тем, опуститься к его груди, припав губами к тому месту, где отчетливо слышно, как сердце вот-вот выскочит из груди. - Ваше Высочество, у меня есть еще одно желание. Позволишь мне невинную шалость? Обещаю, тебе понравится, - просит Хуа Чэн, голосом полным покорности, в то время, как в глазах пляшут черти. - Ну как я могу тебе отказать, - выдыхает Се Лянь. - Спасибо, - демон достает неизвестно откуда взявшуюся красную ленту, подносит ее к лицу принца, и осторожно завязывает на уровне глаз, - не бойся. Небожитель затаил дыхание. В полной темноте он мог только догадаться, что решит вытворить его Сань Лан. Но Бог полностью доверял своему супругу, прекрасно зная, что тот не сделает ничего плохого. Демон покрывает поцелуями всю грудь Се Ляня, то поднимаясь к самым ключицам, мимолетно касаясь шеи, под кадыком, то опускаясь к соскам. Играет с ними языком, посасывает и легонько прикусывает, заставляя принца извиваться под собой, срывая тихие стоны. Без зрения остальные чувства обострились, заставляя ощущать каждое прикосновение острее. Пальцы Бога вплетаются в черные волосы, разминая кожу головы, аккуратно направляя вниз. Туда где больше всего хочется. И Хуа Чен не видит смысла отказывать тому, ради которого был готов жить и умереть. Только двигался нарочно медленно, чтоб подразнить и так разгорячённого до предела мужчину. Язык обводил каждый кубик пресса, на котором вслед за поцелуями стали расцветать бутоны засосов. Се Лянь выгибался навстречу умелым ласкам. Это было так горячо, но так мало. Хотелось просить о большем. Но демон упрямо продолжал издеваться, выцеловывая низ живота, возле самой резинки штанов, лишь слегка задевая ее. - Сань Лан, пожалуйста, - не выдерживает принц, стараясь подтолкнуть бедра, но его держат крепкие руки, не давая пошевелиться, - Пожалуйста. Сжалившись над несчастным, Хуа Чэн все же избавляет его от оков штанов, тут же раздвигая стройные ноги, чтоб Се Лянь не начал по привычке сводить их, прячась. Оставив еще несколько поцелуев на лобке и бедрах, не касаясь самого главного, Собиратель цветов наконец прошелся языком по всей длине возбужденной плоти принца, от чего с уст Се Ляня сорвалось имя возлюбленного. Губы Хуа Чэна сомкнулись на красной головке, обводя ее шершавым языком. Чувствуя, как достоинство погружается в теплое, влажное пространство рта Князя демонов, небожитель не смог не подбросить бедра навстречу, желая большего. Хуа Чэн старательно ублажал своего принца, расслабляя горло, чтобы тот мог войти как можно глубже. Язык обводил венки, а губы плотным кольцом сжимали ствол. Одной рукой демон водил по животу и груди Се Ляня, другой мял его ягодицы, осторожно касаясь подрагивающего отверстия. В мыслях принца так и стоял образ того, каким взглядом смотрит на него сейчас Князь демонов. Этот взгляд всегда заводил Бога не хуже поцелуев. В нем было столько желания и страсти, будто Хуа Чэн был готов поглотить его всего. Но при этом, там было столько нежности и любви, что хотелось тонуть в этом черном омуте. Се Лянь был счастлив и в то же время огорчен, что не может сейчас видеть, что творит с ним демон и как при этом пожирает глазами. - Сань Лань, пожалуйста, - выдыхает принц, чувствуя, что долго так не продержится. Разочаровано стонет, когда Хуа Чэн выпускает изо рта ноющий член. Демон отстранился, а лишенный зрения принц замер, в волнительном ожидании продолжения. Затаив дыхание, Се Лянь пытался понять, что сейчас делает его супруг. Но тот умел быть до крайности тихим, когда хотел того. Ожидание было томительным, особенно, когда точно не неизвестно, чего ждать, а вокруг лишь давящая на сознание кромешная тьма и тишина. А осознание того, что он сейчас лежит весь голый и беззащитный, с широко расставленными ногами, и Сань Лань все это видит и явно наслаждается зрелищем, смущала. Но Се Лянь не двигался, полностью доверяя своему партнеру. Прошло не больше минуты, которая показалась принцу вечностью, перед тем, как он почувствовал цветочный запах масла. Длинные холодные пальцы вновь коснулись ложбинки между ягодиц, размазывая масло. Небожитель не сдержал томного вздоха, а когда палец пролез внутрь, медленно растягивая дрожащие мышцы, то демон стал слышать уже более откровенные, пусть и сдержанные стоны. Се Лянь ощущал, как осторожно в нем двигался палец Хуа Чэна, чувствовал горячее дыхание на своем члене, дразнящее, не обещающее касаний, но заставляющее ждать их. Принц громко сглатывает накопившуюся слюну, когда второй палец начинает проникать следом за первым. Губы снова смыкаются на разгорячённой коже, и Се Лянь давится стоном, когда плоть погружается в жар чужого рта, а внутри орудуют уже три пальца. Руки небожителя сжимают красные одежды под собой так крепко, что ткань вот-вот должна треснуть. - Я больше не могу, Сань Лан, прошу тебя, - Се Лянь не узнает свой голос. Сейчас он звучит хрипло и надрывно. Принц чувствует, что уже готов сорваться, закончив все прямо сейчас, но тут его вновь накрывают пустота, темнота и тишина. Только и остается, что ловить ртом воздух, словно выброшенная на сушу рыба. В ушах звенит только собственный бешеный пульс, а связь с реальностью утеряна. Нежные руки касаются повязки, на которой уже появилось два мокрых пятна, от скопившейся в уголках глаз влаги. Красную ленту осторожно развязывают и отбрасывают в сторону. Сначала сложно сфокусировать зрение после долгой темноты, глаза режет даже тусклый свет свечей, что расставлены по всему залу, создавая приятный полумрак. Первым, что Се Лянь может ясно видеть становится самое дорогое его сердцу лицо. Принц затаил дыхание, любуясь изящными чертами любимого. Ладонь сама тянется к щеке, слегка задевая повязку на глазу. Хуа Чэн трется о руку, блаженно прикрывая здоровый глаз, а когда открывает, принц тут же охает, чувствуя, как его начинает наполнять вновь, чем-то большим и горячим. Демон не спешил, давая привыкнуть, двигался плавно, внимательно всматривался в лицо небожителя. - Ваше Высочество, тебе хорошо? – Се Ляня аж в жар бросило от того, каким хриплым сейчас был голос Хуа Чэна. Ответив кивком, принц закинул руки на плечи супруга, притягивая ближе для очередного поцелуя. Князь демонов удобнее подхватывает бедра небожителя, начиная двигаться быстрее, но все еще нежно. Сплетая языки и руки, они полностью отдались друг другу. Красные узелки на пальцах вновь соединилась в одну нить, так словно их души слились в одну. Пусть сердце Хуа Чэна не билось, Се Лянь чувствовал, что его собственное сейчас бьется за двоих, переполненное любовью, нежностью и страстью. А когда демон стал шептать, как много для него значит его Гэгэ, покрывая шею и лицо быстрыми поцелуями, принц был готов сойти с ума, самозабвенно повторяя имя любимого. Если бы у них была возможность стать еще ближе, то они непременно воспользовались бы ей. Но прижаться плотнее было уже невозможно. Их тела и чувства стали едиными, как и их статуи с пещеры тысячи богов давно слились в одну цельную скульптуру. Если бы момент, когда блаженство достигает пика, можно было продлить, то они бы сделали его вечным. Но даже их магических сил не хватило бы на это. И Богу с демоном оставалось только наслаждаться друг другом вновь и вновь, полностью отдаваясь в руки своему счастью. Опустошенные и уставшие они упали на алтарь. Хуа Чэн прижимает к себе своего принца, пока тот пытается отдышаться. Голова ходила кругом от переизбытка чувств и эмоций. За все восемьсот лет своей жизни Се Лянь не испытывал такого. Никто не смог бы сделать его более счастливым, чем этот демон. Поэтому небожитель искренне улыбается, уткнувшись в грудь Хуа Чэна, который ласково поглаживал его по волосам, зная, что впереди у них еще не один век, чтобы быть вместе.