Где мне найти надежду?

Рюноске ничего не хотел, ни вставать с кровати, дабы обслужить очередного клиента, ни открывать глаза, чтобы проснуться. Прошла уже неделя с того момента, как тело Накаджиму увезли, и всё это время Акутагава сам стал похож на ходячий труп, отказывался от еды, ни с кем не говорил, а пара клиентов были недовольны им, сказав, что заплатили не для того, чтобы трахать "бревно". Карма пытался заговорить с брюнетом, как-то поддержать его, но тот лишь отмалчивался или когда особенно было невыносимо больно, гнал мальчишку прочь. Табанэ послушно отступал и уходил заниматься чем-то другим. Топаз тоже переживал из-за погибшего друга и не мог поверить, что того больше нет с ними. Пару раз, когда он просыпался раньше обычного времени, он видел, что брюнет лежит полностью накрывшись простынёй, а сам "бугорок" слегка дрожит. Рю тихо оплакивал друга, которого любил как младшего брата. После чего Карма утыкался лицом в подушку и сам тихо рыдал в неё. Мичидзо не лез к Рюноске с утешением и сочувствием, считая, что это ему не нужно, да и это ничем не поможет, только сделает больнее. А вот Табанэ хотелось разбить лицо! Эта грустная мордашка, с которой тот ходил уже неделю раздражала. Но Тачихара понятия не имел, что это раздражение на самом деле было желанием, чтобы хотя бы младший не испытывал боли потери. Ведь он пожалел Карму ещё в тот день, когда обнаружили труп Накаджимы. Он прижал его к себе и сказал не смотреть. Рыжеволосый понятия не имел, что им руководило тогда, и даже списал это на то, что действовал не отдавая себе отчёта. Поэтому спустя ещё неделю, пока в комнате были только они вдвоём, рыжий зажал младшего у стенки. - Ч-что? - спросил тот испуганно. - что тебе нужно? - Убери это выражение лица, - ответил желтоглазый. - А? Какое выражение? - То, с которым ты уже вторую неделю ходишь! Бесит! Как будто тебе реально не всё равно, что случилось с ним! Карма моргнул, не сразу поняв о чём говорит его "коллега". "Он опять… опять ведёт к тому, что говорил тогда, в душевой?", - подумал голубоглазый юноша. Табанэ чуть нахмурился и ответил: - Ты опять об этом? Я же говорил тебе, я не вру и не притворяюсь! Я переживаю и мне больно от того, что случилось с Ацуши! Почему ты не веришь в это? Да и п-почему я должен тебе что-то доказывать? Ты же сам по себе, так почему тебя так волнует о чём думают другие? Мичидзо мрачнел с каждой фразой произнесённой мальчишкой, а под конец он замахнулся рукой и ударил кулаком стену, расстояние от лица до кулака были жалкие сантиметры. От испуга Табанэ замолчал, но продолжал смотреть в жёлтые глаза напротив. Тачихара ненавидил лгунов, всегда ненавидил, если не боялся. И к своему несчастью слишком часто сталкивался с подобными людьми. Никогда не знаешь, что на уме у лжеца, сегодня этот человек улыбается тебе и называет себя твоим другом, и через минуту без единого угрызения совести пырнёт тебя в бок ножом и бросит умирать. Банда, с которой он жил на улице не гнушалась никаких методов ради выживания и наживы: воровство, убийства, подставы , предательство… и последнее парень ненавидел больше всего. Его всегда окружала ложь, и он боялся её. И надеясь защитить себя от неё, парень никому не доверял и отталкивал от себя любого, кто пытался стать его "другом". Он научился видеть людей насквозь, поэтому мог предугадать, что человек сделает. Но сейчас… он не мог понять. Ведь он считал, что то, что говорит ему Карма явная ложь, плевать ему должно было быть на Ацуши! Но смотря в невинные голубые глаза, Мичидзо не видел в них и намёка на ложь. Неужели этому мальчишке действительно не всё равно? Неужели он искренне скорбит о погибшем? Он убрал кулак и потянулся той же рукой к лицу Табанэ, приподняв его лицо за подбородок. Казалось, он искал в этих глазах хотя бы один намёк на враньё, но не мог, как ни старался, он не нашёл ничего из того, что желал увидеть. Топаз тем временем старался не издавать ни звука, боясь, что это разозлит рыжеволосого. Такие перемены в настроении "коллеги" заставляли насторожиться, ведь неизвестно, что тот сделает дальше. Рука старшего оставила подбородок Табанэ в покое, но тут же опустилась на шею, заставив сглотнуть и напрячься, особенно когда большой палец слегка надавил на кадык. - Боишься меня? - спросил наконец Мичидзо, наблюдая за реакцией. - Скорее нервничаю, - тихо ответил Карма. - и не понимаю, зачем. Рука отпустила шею. Но Тачихара не собирался отпускать младшего. Уже обе руки прошлись по плечам Топаза, попутно цепляя бретельки платья, в которое был одет голубоглазый, и опуская их вниз, оголяя его грудь и торс. Младший вздрогнул, чувствуя как ткань опустилась оголяя его верхнюю часть тела, но не упала на пол, оставаясь болтаясь на бёдрах. Он зажмурился почувствовав, как пальцы рыжеволосого провели по ключице, затем медленно стали спускаться к груди, огладили ореол одного из сосков, а после спустились ещё ниже. - Т-Тачихара-кун… - тихо подал голос голубоглазый. - пожалуйста, не надо, прошу тебя. Вместо ответа рыжеволосый прошёлся пальцами по плоскому животу мальчишки, слегка оцарапав ногтём пупок, и заставив того выдохнуть. - К-кто-нибудь может войти… - вновь попытался Табанэ остановить старшего товарища. Снова ни слова в ответ. Карма, кажется, совсем забыл, что может отбиваться. На самом же деле он прекратил думать о подобном ещё когда они жили в старой лачуге, когда Джон стал зажимать его. В первые разы, когда мальчишка сопротивлялся, американец сразу же пресекал подобное, поэтому и сейчас он не сопротивлялся, лишь тихо просил прекратить, хоть и прекрасно знал, что никто не станет его слушать. Мичидзо наклонился к лицу голубоглазого и слегка укусил его за нижнюю губу, заставив его приоткрыть от неожиданности рот. Воспользовавшись этим, старший поцеловал его, сразу просовывая язык, и начал хозяйничать во рту Табанэ, обводя его зубы и касаясь кончиком языка нёба. Топаз в ответ простонал в поцелуй и инстинктивно положил руки на плечи Тачихары. Этот поцелуй был не таким, какие он привык получать от клиентов, наглый и требовательный, этот был нежный, пусть и тоже в какой-то степени требовательный. Свободная рука легла на затылок мальчишки, сжимая волосы у корней не позволяя отстраниться ни на сантиметр. Поцелуй вскружил голову Топазу и тот начал отвечать, сплетаясь своим языком с языком Тачихары. И стало наплевать, что сейчас может войти хозяин с клиентом, который захотел развлечься, или могут вернётся Джон и Рюноске после своих клиентов. Сейчас были лишь важны губы, что так приятно целовали его, лишь руки, что прижимали его к Мичидзо. Наконец, когда закончился воздух, поцелуй пришлось разорвать. Их губы соединяла пошловатая ниточка слюны. Карма часто задышал и покраснел, чувствуя, что и вправду не против, если сейчас Мичидзо овладеет им. Рыжеволосый смотрел в голубые глаза, что сейчас в полумраке казалось светятся. Он вновь наклонился к лицу Табанэ, прижался своим лбом к его, вновь уставился в его глаза, и спустя несколько секунд молчания произнёс: - Ты не лжец. Эта фраза была непонятна Карме, но для Мичидзо она была равносильна признанию. После этого он подхватил мальчишку под бёдра и донёс до своей кровати, уложив на ту. *** Понадобился месяц, чтобы подготовиться для того, чтобы собрать доказательства против Фицджеральда и Эйса, что на верхних этажах казино находиться незаконный бордель и что там удерживают людей против их воли. Ода продолжала приходить к Рюноске, который, казалось, потерял желание жить после "смерти" Ацуши. Ей было больно видеть его таким, но она не могла рассказать ему, что это была часть плана по их спасению отсюда, хоть и хотелось дать ему эту надежду. Чаще всего они просто лежали в обнимку и курили, говорить парню не хотелось даже с ней, женщиной, которую он полюбил. Ничего не хотелось. Он мечтал просто лечь и уснуть, а проснувшись увидеть рядом погибшего друга, что улыбнётся ему и снова назовёт его коротким и уже ставшим родным "Рю!". Фёдор так же пару раз приходил к Карме, с которым также разговаривал и лежал в обнимку, и один раз они всё же поцеловались, и это могло зайти дальше, но Достоевский остановил его, сказав, что они не обязаны делать этого, если парень сам этого не хочет. Табанэ тогда был тронут словами темноволосого клиента, и прижав его руку к своим губам поцеловал её. В первый раз его спросили хочет ли он сам доставить кому-то удовольствие. Первый раз кто-то учёл его желание. Фёдор Достоевский был первым человеком, который был добр к юноше. *** Когда Ода обратилась к нему с просьбой о помощи Анго и понятия не имел, что она хочет сделать, и поэтому в первый раз отказал ей. Но стоило ей рассказать всё, что она вместе с Шибусавой и Достоевским узнали, мужчина заинтересовался этим делом и пообещал помочь. Благодаря своим связям в министерстве и полиции, он выяснил, кто связан с Фрэнсисом и может "настучать", что под него копают. Сакагучи приложил немало сил, чтобы раскопать все дела бизнесмена, и передать это подруге. А та в свою очередь передала эту информацию Фёдору и Тацухико. И вот наконец, настал тот день, когда к зданию казино подъехало несколько полицейских машин, а внутрь вошёл отвечающий за операцию офицер. Он предъявил Фицджеральду ордер на арест и разрешение обыскать здание на наличие незаконного борделя, что держит бизнесмен. Эйс, что увидел это всё, занервничал и взглядом нашёл Сигму, который в страхе смотрел на разговор офицера и владельца казино. Это конец! Их посадят! И если у Скотта ещё получится откупиться, то у него с братом нет и шанса! И потом, бизнесмен с лёгкостью может всё скинуть на них двоих, и сам выйдет сухим из воды, перед этим сунув приличную взятку кому нужно и найдя лучшего адвоката. Воспользовавшись суматохой, Эйс подошёл к младшему брату и шепнул на ухо: - Беги через чёрный ход! Юноша хотел возразить, но старший тут же перебил его и толкнул в сторону, вновь приказывая бежать. И повинуясь приказу, Сигма направился к одному из нескольких чёрных ходов. Полицейские прочесали всё здание. Они нашли, то что искали. Фицджеральда и Эйса арестовали, и последний надеялся, что его младшему брату удалось сбежать. Однако, когда их обоих выводили из здания в наручниках, мужчина увидел, что Сигма сидит в одной из машин, также закованный в наручники. Светловолосый был готов рычать от злости. Задержанных увезли в полицейский участок, как и тех, кто развлекался на верхнем этаже. Жертв освободили и объяснили, что происходит. Трое из них не веря своему счастью были благодарны, и только Джон чуть ли не в лицо готов был плюнуть этим "спасителям". Парней отвезли в участок для беседы и дачи показаний против тех, кто удерживал их против собственной воли. Там двое из них увидели тех, кто помог их вытащить из этого Ада. Карма бросился обнимать и благодарить Фёдора, тот в свою очередь потрепал его по волосам говоря, что он не так сильно помог как Ода и Шибусава. Рюноске, завидев женщину и альбиноса, не знал к кому бросаться: к Саку с объятьями и благодарностями или на Тацу, чтобы отомстить тому за Накаджиму. Однако, его мысли нарушил голос, что прозвучал сзади него. - Рю! Акутагава сперва решил, что ему показалось, и не обернулся, остался стоять поражённым. Но голос снова позвал его: - Рю, я здесь! Обернись же! Во второй раз брюнет медленно повернулся, боясь, что это просто слуховая галлюцинация на фоне стресса и переживаний о погибшем друге. Но нет. Перед ним стоял Ацуши, живой Ацуши! Стоявшие неподалёку парни тоже были в не меньшем шоке, чем Акутагава. Сам брюнет тут же подскочил к тому, кого уже месяц считал мёртвым и обхватил его плечи, осматривая с ног до головы, после чего резко прижал к себе и обнял, стараясь не позволить пролиться слезам. Его тут же обняли в ответ, поглаживая по спине. - Ацуши, - позвал его Рюноске. - Всё хорошо, Рю, это я, - ответил Накаджима. - я здесь. Парень отстранился и прижал руку к правой щеке юноши. Стало необходимо снова заглянуть в лицо внезапно ожившего друга, убедиться, что это не сон и не галлюцинация. - Т-ты и вправду жив! Накаджима кивнул и всхлипнул, он так хотел снова увидеть Рюноске и остальных. Тачихара с Табанэ последовали примеру Акутагавы и подошли к Ацу, всё ещё не веря, что он жив и стоит прямо перед ними. - Ацуши! - Карма крепко обнял его. - ты, ты жив! Поверить не могу! Как? - Такой же вопрос, малой, - подал голос Мичидзо, потрепав того по волосам. - мы же видели тебя, у тебя изо рта пена фонтаном шла и ты не шевелился. Ты как выжил? Накаджима потёр затылок и неловко засмеялся. - Н-ну, это немного запутанная история. ~~~ Спустя час Шибусава с Накаджимой на руках вбежал в больницу и направился в кабинет Достоевского, который уже успел опрокинуть рюмку коньяка, чтобы немного успокоить нервы. Увидев альбиноса и его сокровище, русский тут же сказал следовать за ним, дабы отнести Ацуши в уже подготовленную отдельную палату. - Хвоста не было? - спросил брюнет, стоило другу положить мальчишку на койку. - Нет, не было, - ответил тот, и тут же добавил: - Я уверен! Я час петлял и запутывал следы на всякий случай. - Хорошо, - произнёс Фёдор и взглянул на юношу, затем на часы. - как давно он в "отключке"? - Часа два. - Если всё сделано правильно, то он очнётся завтра вечером. А до тех пор нет смысла пытаться его разбудить. Тацу кивнул в ответ, смотря на юношу. Вот он, перед ним. Не в комнате для утех, а в больнице, где ему ничто не грозит. - Я бы сказал, что ты можешь ехать домой, но, я так понимаю, ты от него теперь ни на шаг не отойдёшь, да? - спросил Достоевский. - За что тебя люблю, так за то, что ты такой понятливый, дорогой Фёдор, - ответил Шибусава, подтаскивая к койке табуретку, на которую тут же уселся. - Ладно, только мне придётся тебя здесь закрыть до утра, - предупредил он. Но "Коллекционер" был согласен на подобное, лишь бы быть рядом со своим мальчиком, тем более, когда тот очнётся. Теперь их никто и никогда не посмеет разлучить. *** Тук. Тук-тук. Тук-тук-тук. Сердце медленно начало биться в юношеской груди, а грудь наполняться кислородом. Мизинец чуть шевельнулся, затем безымянный, и наконец рука слегка сжалась в кулак сминая одеяло, котором он был накрыт. Веки слегка дрогнули. Спустя пару попыток глаза медленно открылись, но расфокусированный взгляд ничего не видел, понадобилось пару минут, чтобы наконец увидеть серый потолок. - Ч-что? - хрипловатым голосом произнес Накаджима. - где… где? Я… я жив? Он ведь отчётливо помнил, как его дыхание сбилось, а сердце остановилось. А может он умер, а это так называемая "небесная канцелярия", и за ним сейчас придут, чтобы определить куда ему? Так бы парень и размышлял об этом, пока не повернул голову и не увидел то, чего не ожидал, вернее кого. Тацухико спал положив руки на его койку, а на них устроил голову. Выглядел он уставшим, несмотря на то, что спал. Откуда же Ацуши знать, что альбинос всю ночь и всё утро сидел около него, не в силах наглядеться на своё спасённое чудо? Однако, организм потребовал своё и Шибусаву сморило ближе к обеду. Накаджима нервно выдохнул и попытался подняться и сесть, но первая попытка потерпела неудачу и он упал обратно на койку, да ещё и разбудил "Коллекционера". Мужчина резко поднял голову и что-то недовольно пробубнил под нос, рукой он потёр сонные глаза. Но стоило ему увидеть, что причина его недосыпа пришла в себя, так желание ещё поспать как рукой сняло. - Ацуши! - улыбнувшись обратился он к парню. - ты, ты проснулся! Боже, получилось, сработало! Накаджима ничего не ответил, лишь продолжал смотреть на того, кто его обманул и заставил выпить какую-то мерзость, из-за которой он потерял сознание. Алоглазый накрыл руку подростка своей, но тот сразу вырвал свою ладонь, одарив "Коллекционера" недоверчивым, и даже обвиняющим взглядом. Не обращая внимание на растерянность мужчины, светловолосый юноша стал осматривать помещение, в котором находился. Это не был привычный номер, в котором он оказывал услуги, и он даже не знал, радоваться ему или трястись от страха, ведь получается сам Шибусава привёз его сюда. Но для чего? - Где я? - наконец спросил Накаджима. - Это больница, ею заведует мой друг, - ответил Тацу. - И, и почему я здесь? Хотя, погоди, дай угадаю! Может потому что я чуть не умер от той дряни, которую ты заставил меня принять?! Парень выглядел сердитым и явно не был настроен выслушать его. Однако, Шибусава не был намерен сдаваться. - Послушай, я виноват и признаю это, но это был не наркотик, - ответил он. - это было снотворное-- - Да неужели? Такое хорошее снотворное, что от него дышать становиться нечем?! За что? Просто скажи за что?! Чем я провинился? Что сделал не так? Но истерику прервали открывщаяся дверь и Фёдор. - Я скажу, что ты делаешь не так, - произнёс русский. - Тацу, выйди на минутку. Альбинос моргнул не понимая с чего такая просьба, но после повторной просьбы послушно вышел, бросив взгляд на Ацу. "Может, он это объяснит лучше, чем я?", - подумал Тацухико, и решив взбодриться направился к автомату с кофе. Взяв наполненный напитком стаканчик, альбинос присел на свободную скамейку и надеялся лишь, что Достоевский всё объяснит и Ацу поймёт, что "Коллекционер" хотел лишь помочь, спасти его из того Ада, в котором тот жил слишком долго. Отпив немного содержимого из стакана, он чертыхнулся, обжёг язык, кофе оказался слишком горячим, даже с добавленным молоком. Он сидел, пока не допил остывший напиток. Стаканчик улетел в мусорник, после чего Шибусава направился обратно в палату, и уже взялся за ручку, чтобы войти, но остановился. Мысли, что Ацуши не поймёт, больше не захочет его видеть, даже элементарно знать, ударили в голову ювелиру. Страх, что он испортил их трепетные отношения, ведь мальчишка признался, что любит его, а после такого… Додумать ему не дала открывшаяся дверь, которая чуть не прилетела ему по лбу, и из-за которой показался Дост. - И долго ты тут стоять будешь? - спросил брюнет. - иди, основу я ему объяснил, дальше сам - А, хорошо. Спасибо, Фёдор, - слегка заторможено ответил алоглазый. - Да-да, я просто душка, особенно, когда выпью, - слегка ехидно сказал темноволосый, после чего вышел и направился по своим делам. Выдохнув, Тацу вошёл и уже собирался пройти к койке. Как увидел в красивых двухцветных глазах слёзы, что срывались и падали на одеяло, а руки скомкали его. Отогнав оцепенение, мужчина всё же подошёл к спасённому парню и сел рядом на табуретку. "Объяснил основу, что он под этим имел ввиду? Что мне нужно сказать? И захочет ли он слушать?" - подумал "Коллекционер", с опаской протягивая руку и вновь желая коснуться дрожащей руки возлюбленного. В этот раз светловолосый паренёк не одёрнул руку, позволяя накрыть её ладони с длинными, тонкими, почти женственными, пальцами, и обхватить свою. Несмотря на внешнюю аристократичную бледность, рука Тацухико была тёплой. - Ацуши… - тихо заговорил ювелир. - мне жаль, что пришлось так поступить, но прошу тебя-- Внезапно парень вновь отдёрнул руку, но лишь чтобы обхватить обеими руками ладонь альбинос и прижаться к ней щекой, продолжая беззвучно плакать. Юноша начал целовать её и одновременно с этим шептать, то, отчего Тацухико сам едва удержался, чтобы не пустить слезу. - Спасибо… спасибо, спасибо, спасибо! Другая рука легла на светловолосую макушку и мужчина прижал подростка к себе. В голове Накаджимы звучало то, что совсем недавно ему сказал Фёдор, пока проверял его показатели и взял немного крови на анализ. "Он сделал это, чтобы спасти тебя. Другого выхода не было. Он не мог тебе рассказать, потому что в номерах могли быть камеры или прослушка. Микстура, которую он в тебя влил сделала так, чтобы твой организм "умер" на сутки. Это было опасно, но как видишь это сработало, и позволило ему увезти тебя оттуда. Единственное, в чём можешь его винить, так это в том, что он грёбанный параноик, потому что вряд ли там была прослушка. Но в остальном… он твой спаситель" - Прос-- прости меня, прости, - всхлипывая произнёс Ацуши, всё так же целуя тонкую ладонь. - Нет, всё хорошо, - ответил Тацухико. - это я виноват, но я не мог тебе рассказать тогда. - Да, д-да я понимаю. Боже, Тацухико, спасибо, спасибо тебе! Ты спас меня! Они сидели так ещё несколько минут, пока "Коллекционер" не поинтересовался не голоден ли юноша. Вытерев слёзы и немного успокоившись, он кивнул. Сказав, что скоро вернётся, Шибусава вышел из палаты. В его отсутствие, Накаджима вспомнил о других пленниках, и приятная мысль о свободе притупилась. Ведь он вырвался оттуда, а Рюноске, Карма и Мичидзо остались там. Джона он не посчитал, потому как этот парень с охотой выполнял все приказы Эйса и был его негласной шестёркой. - Нельзя, - произнёс Ацу. - так нельзя. Я не могу бросить их! Рюноске, он, он же думает, что я… о боже мой! Его спаситель вернулся спустя пятнадцать минут, в руках был небольшой поднос с рисовой кашей и стаканом чая. - Вот, держи, - сказал он, поставив поднос перед парнем. - пока лучше не рисковать, поэтому я выбрал кашу… ангел мой, что такое? Что-то болит? Тебе плохо? Успокоив зарождающуюся панику спасителя, светловолосый поделился с ним своими мыслями об остальных ребятах, что остались там. На это алоглазый ответил, что они обязательно поговорят об этом, а пока спасённому нужно поесть. Это успокоило Накаджиму и тот приступил к поеданию принесённой каши. Мальчишка едва ли не урчал от удовольствия, пока поглощал казалось такое простое блюдо, но для него это был настоящий деликатес. Тацу с умилением глядел на своё сокровище. Он больше не позволит ему страдать.