IT.Circus monster

- Отлично, Мария! – Гордон захлопал в ладоши – Еще пару репетиций ты выйдешь на сцену       Прошло уже почти две недели. За это время Мария обрела друзей и подруг, на выходных они компанией ходили в кафе или кино, с Паулем женщина репетировала утром и после выступлений. Конечно, оставались и завистника – в основном это были женщины. Какие они только слухи не пускали о Марии: и то она купила себе место, и что с Клариссой она сговорилась, и даже с Гордоном переспала. А Браун было не до пустых сплетен – она с удовольствием отдавалась репетициям, предлагала свои изменения в программу, помогала Аддерли расширять сценарий. - На сегодня можем закончить! – громко сказал хозяин цирка       Пауль спустился и помог Марии снять страховку. Попрощавшись со всеми, женщина переоделась в повседневную одежду и ушла в свой фургончик. Как и в ее доме, там царил идеальный порядок: ничего лишнего, все всегда стояло на своих местах, всегда заправлена кровать, вымыта посуда, убрана пыль.       Мерез смыла макияж и закрыла дверь в помещение. Она прикрыла глаза, чувствуя нарастающий голод. “Надо бы выйти в город” – само себе сказало существо. Создав в фургоне видимость ее присутствия, Мерез приняла бестелесную форму и, в виде тусклого зеленого огонька, направилась на поиски жертвы.       Но сколько бы бедолаг не поглощало существо, оно замечало одно – негативные эмоции переставали приносить ей чувство насыщения. Голод не утолялся на долгое время, как это было раньше – это был как перекус для человека. Она покидала свое жилье практически каждую ночь, чтобы во время репетиции ее сущность не взяла верх над самоконтролем.       Но, наверное, больший дискомфорт доставлял ей болеющий мальчик в фургоне Аддерли. Запах его болезни теперь чувствовался в каждом уголке цирка. Это раздражало, мешало сосредоточиться, еще и Гордон молчал и усердно делал вид, будто, ребенка для других не существовало. Да, остальные артисты уже привыкли к тому, что хозяин цирка так ограждал ребенка от окружающих. Мерез же видела в этом лишь препятствие, от которого нужно избавиться.       Этой ночью мальчик дал о себе знать. Существо возвращалось к шатрам, когда увидело там карету “скорой” помощи. Приняв привычную оболочку, женщина притаилась недалеко от машины. Она стояла у фургона Гордона. Через несколько минут два медицинских работника на носилках вынесли мальчика, за ними вышел Аддерли, все сели в машину и поехали в больницу.       Мерез спокойно вернулась в свой фургончик и вздохнула полной грудью – запаха болезни нет. Она опустилась на кровать и просто ждала следующего дня.       Наутро Гордон вел себя так, будто ничего не происходило, но Мерез чувствовала, что мальчик так и не вернулся. Ее это не беспокоило: теперь женщина могла спокойно репетировать. Перед тем, как началось первое представление, Мерез надела костюм Арлекина и вышла на улицу – начала зазывать горожан на представление, демонстрируя некоторые элементы художественной гимнастики, распевая песни и танцуя. Это тоже была идея Марии и самая действенная: так на представление приходило намного больше зрителей. Во время представлений женщина отдыхала и общалась с друзьями. Пару раз она пыталась выяснить, куда делся мальчишка, но Гордон уходил от ответа. - И чего это я так к нему привязалась? – спросила сама себя Мария       Она сидела в фургоне, пока шло очередное выступление, и все не могла выбросить из головы мысли о мальчике. Все же было интересно, куда пропал ребенок и жив ли он вообще. Гордон не выдавал вообще никаких эмоций, ходил вечно погруженный в работу.       В дверь постучали. Браун выглянула на улицу: перед ней стоял Аддерли. Мужчина предложил ей вместе пообедать. Браун решила, что это будет отличный способ расспросить работодателя о ребенке. “Да, конечно” – улыбнулась Мария. Гордон, вместе с Браун, вернулся в свой фургон. Он поставил перед женщиной чашку кофе и пару тостов с яйцом и рыбой. Во время перекуса Аддерли часто хвалил Марию за ее навыки и быстрое обучение. - Думаю, на следующей неделе ты точно выйдешь на сцену. Дерри должен запомнить такую акробатику! - Спасибо, Гордон, но… - Браун посмотрела на пустующую кровать – скажите, что случилось с мальчиком?       Повисла тишина. Мерез чувствовала, насколько мужчине плохо и больно, как он не переставал думать о ребенке, как не спал эту ночь. - Гордон… я думаю, что если ты расскажешь, станет легче       Аддерли продолжал молчать, взвешивая все в мыслях. Но, глядя на Браун, ему хотелось все рассказать – она вызывала доверие. Вздохнув, Гордон заговорил: - Это Роман, мой единственный сын… Его мать умерла пять лет назад от болезни… муковисцидоз легких… Она задохнулась во сне… Роману передалась эта болезнь, мы боремся с ней с рождения. К сожалению, эта болезнь малоизученна и сейчас нет лечения, только подавление симптомов: я делаю ему массаж, даю муколитики, ставлю инъекции эуфиллина при приступах… Я не хочу, чтобы он погиб… он – единственное, что у меня осталось… Я покупаю множество лекарств, в каждом городе я отвожу сына на обследование в больницу, надеясь, что хоть кто-то найдет лечение - Но почему ты никому не говорил об этом? - Не хотел, чтобы кто-то из артистов жалел меня, это бы подорвало репутацию… - Ты думаешь о репутации, когда твой сын медленно умирает? – возмутилась Браун - Нет, это не так… - Гордон вздохнул – Муковисцидоз – болезнь, которой всего двенадцать с небольшим лет и пока что нет достоверного лечения, мне остается только подавлять приступы и облегчать симптомы… А для этого нужны деньги… - И цирк их приносит? – продолжила Мария - Именно. Я трачу на дорогие лекарства и его обследование почти все свои деньги… Ноль результата, и Роман продолжает болеть. – мужчина опустил голову – Я боюсь зайти сюда и увидеть его… мертвым… не выдержу этого…       После услышанного Мария уже не могла сидеть спокойно. Даже пока она завлекала в цирк посетителей, все ее мысли были заняты Романом – ее охватило чувство сострадании, жалости. Она не могла сказать Гордону, насколько больно было его сыну, что он переносил каждый день. Но Аддерли отказался свозить Марию в больницу и познакомить с Романом. “Извини, Мария, но чем ты поможешь?” – задал ей вопрос мужчина. Прав. Что она могла сделать? Только быстро завершить муки мальчика. От этого, правда, хуже станет Гордону…       В итоге Браун решила сама найти мальчика. В очередную ночь она приняла форму огонька и взмыла над городом. Запах болезни она запомнила хорошо, поэтому ей не составило труда найти и больницу, и нужную палату. Мерез появилась в палате Романа, когда мальчик спал. Но стоило женщине подойти ближе к кровати, ребенок медленно открыл глаза и посмотрел на нее. Существо возвышалось над ним, сверкая яркими зелеными глазами и скрепя клыками. От чувства голода рычание начало нарастать, но мальчик продолжал смотреть на “посетителя”. Не было ни капли страха, будто, он уже был готов к чему-то подобному. Сказать Роман ничего не мог – был подключен к аппарату искусственного дыхания – поэтому просто закрыл глаза, будто, смирился со своей судьбой.       Что-то щелкнуло внутри, а по щеке прошла влажная дорожка. “Я… плачу?!” – удивилась она. Ей стало тошно: от самой себя, от запаха болезни, от смиренности мальчика. Мерез не смогла – она покинула палату.       В своем фургоне, существо встало у небольшого зеркала, тщательно всматриваясь в свое отражение. Все, как обычно, ничего не поменялось… но это снаружи. Она не могла плакать, все ее эмоции – это игра, простая иллюзия. Но эти слезы были настоящими. Женщина легла на кровать, попыталась расслабиться, но стоило закрыть глаза, как образ смирившегося со смертью мальчика вновь появился. - Нет… Однозначно нет, Мария – запротестовал Годрон       Весь следующий день Браун была сама не своя, едва справилась с репетицией. А после решила вновь поговорить с Аддерли: предложила позволить ей увезти ребенка к одному “хорошему знакомому врачу”, который смог бы что-то сделать с болезнью (не вылечить, так хотя бы притупить на длительное время). На деле… никакого врача не было, как и чудо-лекарства, но была способность, которой обладал исключительно Мерез. И хотела она опробовать ее на Романе. - С чего я должен доверять сына тебе? Ты не так давно с нами, чтобы просить подобное - А тебе дорога жизнь Романа? – Гордон дернулся при упоминании сына Глаза Мерез зажглись, что мужчина не увидел: он уже был в трансе. “Послушай меня, Гордон… слушай, что я тебе говорю” – существо подошло к человеку – “Ты отправишь сына со мной и забудешь свои опасения…”. Аддерли кивнул головой и тут же пришел в сознание, но Марии уже не было в фургоне.       Существо появилось в палате Романа. Мерез не могла смотреть на него без жалости. Она чувствовала, как болела грудная клетка мальчика, с каким трудом ему давался каждый вздох, как обжигало легкие. “Никогда… Я не хочу причинять им боль…” – осознала, наконец, Мерез – “Я не Пеннивайз, я больше не могу их есть…”.       Мерез заперла палату изнутри и, убедившись в относительной безопасности окружающих, прошла к мальчику. Он еле разлепил глаза и посмотрел на женщину. Она села на край кровати, взяв едва теплую ручку в ладонь. Сегодня на мальчике не было аппарата, и он мог говорить. - Ты вчера была здесь – прохрипел он - Да… прости, если напугала - Кто ты? - Мария, я работаю с твоим отцом - Я – Роман - Ты давно болеешь?       Вместо ответа мальчик снова закашлял. От этого по телу Мерез прошла новая волна боли. Она начала поглаживать ребенка по волосам, успокаивая его. Приступ прекратился. “Давно” – хрипло ответил он. - Ты хочешь поправиться? Хочешь больше не чувствовать эту боль? - Ты не вылечишь меня… Все врачи не могут это вылечить… - Я не врач, Роман, но я могу помочь       В его глазах загорелся огонек надежды. Действительно много врачей осматривали бедного мальчика, но никто, в итоге, не помог, а после некоторых становилось только хуже. Но Мария почему-то вызывала к себе доверие, она давала надежду. - Ты не врешь мне? - Я не вру, Роман… На самом деле у меня есть секрет… И если ты сохранишь его, ты поправишься… Ты видел вера меня настоящую. Я – не человек и даже не из этого мира Мерез сняла с рук перчатки, показав полупрозрачные конечности. Глаза мальчика округлились от удивления. Он коснулся ее, почувствовав легкий холодок, а от места соприкосновения начали исходить волны энергии. Роман посмотрел в изумрудные сияющие глаза и его пересохшие губы растянулись в улыбке. - Я дам тебе новую жизнь, но ты никому не скажешь, кто я, договорились? Мальчик кивнул, и сразу закашлял. - Ты только не бойся, Роман. Это не больно… Немного неприятно, но не больно… Ты просто смотри на Огонек       Мерез получила кивок в ответ. Она опустила ладони на впалые щеки мальчика, подняв его голову и смотря в серо-голубые глаза. Послышался рваный звук: ее рот начал открываться от уголков губ и по скулам. За губами показалось два ряда клыков – в точности, как у акул на картинках в книгах, которые читал Роман. А потом ребенок увидел яркий зеленый свет, стал слышать шепот существа и множество других голосов. Его охватил ступор – разум застрял между паникой и восхищением. Сопровождаемый звоном, из ее горла начал подниматься огонек изумрудного цвета. - Я дам тебе часть своей сущности, дитя. Ты изменишься внешне и внутри уже не будешь человеком, но теперь ни одна болезнь тебя не побеспокоит       С этими словами она представила образ – как бы мог выглядеть здоровый мальчик – и огонек “впитался” в грудь мальчика. Рот женщины сросся обратно, не оставив ни шрама на ее лице. Ребенок ослаб на ее руках. Сама Мерез чувствовала слабость, но была уверенна, что отдав половину своей жизни мальчику, она поступила правильно, а причину появившейся привязанности женщина решила найти позже.       Завернув Романа в одеяло, Мерез понесла его прочь из больницы: метаморфозы никто из смертных не должен был видеть. Вернувшись в свой дом, существо положило ребенка на кровать в своей спальне – мальчик должен был поспать.