песня для (мальчиков)

Сколько Вася себя помнил, всегда, просыпаясь, он делал лишь две вещи: кривился от ослепляющего солнечного света или самого факта пробуждения, а потом залезал в любое устройство с доступом в Интернет. Если получалось встать пораньше, например, хотелось пойти в туалет до того, как прозвенел будильник, Шакулин после этого сразу же садился за компьютер. Повседневная рутина: проверить сообщения от Жени, пришедшие за ночь, почитать новости в Твиттере или успеть глянуть какое-нибудь забавное видео на YouTube — всё это укладывалось в утро, те самые тридцать или сорок минут, которые всегда есть после пробуждения и перед выходом в вуз. А потом — длинная, даже нудная дорога в университет и не менее нудные пары. Нет, учиться Васе, конечно, нравится, но сидеть за компом как-то привычнее. Фраза типичного задрота, ага. Ещё и первый курс. Привыкать к новым людям, новому месту, даже расписанию новому — всё это такой нервяк, что Шакулину просто необходимо как-то себя разряжать. Для этого у него игры на компе и Женя там же. Немного стресса на парах, немного отдыха в интернете. И такая жизнь его, вообще-то, никогда особо не парила, и он держался на своей волне, немного скучной и рутинной. Летом всё становилось ещё запущеннее: из дома он не вылезал вообще, стараясь не контактировать с новыми одногруппниками, поставил вентилятор рядом со столом, чтобы не было слишком душно и таким образом проводил летние дни. К тому же, оконченная сессия позволяет почувствовать себя не только умником, но и свободным. На два месяца вперёд никаких домашек, курсачей, хвостов, которые срочно нужно закрывать, никаких нервов из-за того, что не запомнил какой-то билет. Пока что на это можно забить, полностью отдавшись в руки гейминга и интернет-сёрфинга. Наедине с самим собой в пустой квартире, запертой на замок. Что может быть лучше? Выход из зоны комфорта, наверное. С Женей Калинкиным они стабильно списываются с утра (хотя тот любит поспать допоздна, даже если в этот день пары, которые не стоило бы пропускать даже на втором курсе), общаясь о… вещах? Вася не уверен. Он не привык говорить так много и слушать так много. А Женя такой — его очень, очень много, и Шакулин сразу это «понял-принял» с улыбкой, потому что никогда никого подобного не встречал. Утро жаркого, судя по прогнозу, какого-то там июльского дня началось как и обычно: задёрнутые шторы, не пропускающие свет, зубная щётка, чай на кухне, компьютер и сообщение от друга. васечка, как дела? :) кот; 11:17 пока не родила васечка; 11:17 доброе утро, жень. как сам? ты сегодня что-то рановато васечка; 11:17, а я рожаю, походу кот; 11:18 как назовём? кот; 11:18 Удивительно то, как Женя заставляет улыбаться Шакулина каждый раз абсолютно незначительным мелочам, хотя тот ни разу в жизни не видел его улыбку. Точнее, конечно, видел, но не вживую. И это не слишком страшно, но всё же очень грустно и обидно — почему в этом своём Питере, а не в Москве находится один такой человек, как Женя, наполняющий его жизнь… жизнью. смотря кто: девочка или мальчик васечка; 11:18 пельмешки, вась кот; 11:18 Пожалуй, до Калинкина у Васи не было никого, с кем можно было бы так легко себя чувствовать. Они совершенно точно не на одной волне, совершенно разные и совершенно не должны ладить между собой. Но свело же их что-то. Судьба или счастливый случай — неясно. Шакулин определённо не фаталист, но ко всему, что связано с Женей, он относится иначе. И здесь не исключение. А они ведь действительно столкнулись весьма случайно. В комментариях к посту про музыкальную группу — дай бог вспомнить название — какой-то чувак написал о том, что всё это — «бессмысленное музло для педиков». Тут-то и появился Женя: писал, что, естественно, всё это не так, а всего-навсего глупые предрассудки и стереотипы. Слушать его никто не стал, лишь этими самым «педиком» и окрестили, после чего объявился Вася. Всего-то заткнул тому парню рот и написал администратору сообщества. Того парня заблокировали, и не то чтобы Вася весь такой из себя борец за справедливость и заступник, но уже через несколько минут Калинкин сам написал ему, поблагодарив. вася-я кот; 11:20 ты же сессию закончил? кот; 11:20 Звук оповещения вытягивает Васю из воспоминаний, и он с прежней улыбкой возвращает взгляд к экрану. закончил васечка; 11:22 на отлично? кот; 11:22 да, жень, на отлично. знаешь же васечка; 11:22 тогда у меня для тебя сюрприз :) кот; 11:22 После сообщений Калинкина весьма странного характера приходит ещё одно, но уже фотографией. Женино селфи. Весь такой улыбающийся — как и обычно — и излучающий тонны энергии. Вот только… Блин. По коже Шакулина бегут мурашки, стоит ему едва-едва вглядеться в фотографию. в смысле...... васечка; 11:23 жень, ты где васечка; 11:23 в аэропорте санкт-петербурга, конечно же кот; 11:23 где васечка; 11:24 Это Женя Калинкин. Парень, с которым Вася уже почти год общается в интернете. Парень, который предложил называть самого себя «котом», потому что так забавнее, парень, который сумасшедший настолько, что Шакулину даже стыдно становится в своей апатичности. Сумасшедший настолько, что мог бы легко взять и без предупреждения рвануть из своего Санкт-Петербурга куда угодно, например… жеНЯ васечка; 11:24 женя, твою мать, куда ты собрался? васечка; 11:24 да так — навестить старого доброго друга из москвы :) кот; 11:25 всё, вась, у меня скоро посадка в самолёт, я позже напишу кот; 11:25 ты там раскачайся, пока есть время! целую кот; 11:25 И следом — ещё одно фото. Снова улыбающийся Женя, снова декорации аэропорта, и снова Вася чувствует сильный прилив странной энергии, передающейся косвенно. Нехило так, что Шакулина чуть со стула не сшибает, но он удерживается: ситуация патовая. Он пишет ещё несколько сообщений, но все — без ответа. Паника подкатывает куда-то к горлу: склизкая и тягучая, как мокрота, только ещё и в голове оседает. Шакулин потирает руками лицо, будто бы пытаясь прийти в себя, понять, что всё написанное — не более, чем шутка. Но ведь нет: Женя в самом деле в аэропорту и летит к нему. И ладно бы вся проблема была исключительно в том, что Вася его видеть не хочет. Он бы помучался от неловкости, потерпел его день-другой, а потом снова забился в свою ракушку без солнечного света и свежего воздуха. Проблема в другом. Он ужасно хочет его видеть. Почему тогда его это так пугает? Из-за чувств, которые не раз всплывали наружу в их ночных разговорах и несмелых признаниях, скрытыми за пеленой огромного текста? Вася бы думал так, если бы его это хоть немного смущало. С Женей всё проще: немного заступать за черту зоны комфорта проще, думать о стрёмных вещах проще, говорить о симпатии — тоже проще. В этом ничего страшного. Наверное, боится облажаться. Боится показаться не тем, кем был всё это время, и тогда друг его точно не поймёт. Ещё страшно от того, что в его пространство, защищённое, сокрытое ото всех так глубоко, впервые за долгое время проникнет что-то живое, шумное, другое. Одним словом: Женя. Вася тут же открывает ещё одну вкладку, быстро вбивает:

санкт-петербург москва расстояние на самолёте

— Зашибись, — тихо проговаривает парень себе под нос. У него меньше двух часов. Прикусив ноготь большого пальца, Вася на мгновение замирает, задумываясь. Руки немного дрожат, но это не мешает небольшому импровизированному списку тут же появиться в голове: убраться, приготовить поесть, придумать, чем занять гостя… Шакулин поднимается с места, на ватных ногах обходит комнату, но тут же падает на кровать, потому что всё вокруг начинает кружиться. До него ведь только сейчас дошло: Женя прилетит. Женя реально прилетит. К нему ведь. Охренеть можно. Вася и сам не замечает, как расплывается в такой улыбке, которая бывает у мальчишек, когда их впервые за автобусной остановкой целует девочка, которая очень нравится, или когда кто-то хвалит то, над чем так долго старался, или когда друг неожиданно прилетает из другого города в гости. Да, такое, блин, бывает. И он действительно идёт делать всё то, что считает нужным. Раздёргивает сраные плотные шторы, морщась от яркого дневного света, со стола убирает всю гору грязных кружек из-под различных напитков, от чая до пива; помыв всю залежавшуюся посуду, парень возвращается в комнату, заправляя кровать. Вдыхая воздух глубоко, он слегка хмурится — пыльно. На то, чтобы протереть полки, стол, тумбы и другую мебель уходит значительное количество времени, счёт которому Шакулин не теряет. У него ещё много дел. Нет, Вася не сказал бы, что всё это гостеприимное приготовление помогает избавиться от волнения. Скорее, напротив — оттягивает неизбежное. В хорошем смысле «неизбежное», конечно. Хочется именно ради Калинкина привести всё в, прости господи, божеский вид, чуть ли не отдраить квартиру до дефолтных значений, установленных по умолчанию. Ему не тяжело, просто с каждой новой галочкой в воображаемом списке становится всё страшнее — а насколько далеко он зайдёт? Типа, полезет обниматься-целоваться сразу? Или, как всегда, лишь кивнёт с порога, удаляясь обратно в свой уголок за компьютерным столом? С этими мыслями он останавливается у зеркала в ванной, благо, не слишком заляпанного; в отражении — откуда-то взявшиеся горячие глаза и та же дебильная улыбка, на которую Вася обычно бы фыркнул. А сейчас просто улыбается ещё шире. В голове вертится одно: «Женя же прилетает!». В процессе уборки Шакулин заказывает пиццу на дом, поглядывая на время на смартфоне: вроде бы, осталось не так много. Когда телефон в кармане вибрирует, Вася даже слегка вздрагивает и тут же оборачивается по сторонам, словно кто-то мог заметить. шакулин, етить, я в москве! как у вас тут тепло, закачаешься! кот; 12:51 значит не пошутил васечка; 12:51 ты адрес-то хоть знаешь, лягушка-путешественница? васечка; 12:51, а вот и знаю! я тебе когда подарок на день рождения отправлял, ты мне его давал кот; 12:52 окей-окей, за тобой приехать? васечка; 12:52, а ты чё, наседка моя? я на таксишке кот; 12:52 Вася сглатывает, неровно выдыхая. Выходит, уже скоро он будет. Остаётся немного времени на то, чтобы сделать последние приготовления, например, наконец взять в руки расчёску и сделать что-то с башкой. Как снаружи, так и внутри. Похлопывая себя по щекам, Шакулин ощущает, что руки снова дрожат, а пальцы леденеют. В небольшой квартире становится хорошо и прохладно от свежего воздуха, Вася втягивает его носом и думает о том, что Женя, кажется, первый человек, с которым он заговорит вживую впервые за — сколько? — две недели или даже чуть больше. Он так и замирает посреди прихожей на неопределённое время, пока резкий и громкий звонок в домофон практически не останавливает его сердце. Не вслушиваясь, по-прежнему дрожащими руками Вася открывает дверь и пялится на неё в ожидании. Он не уверен, чего ожидать от этого. Спустя несколько минут (Вася-то на седьмом этаже живёт) раздаётся стук. За дверью — доставщик пиццы. Шакулин спокойно выдыхает, расплачиваясь и забирая еду, но только-только успевает положить коробки на тумбу, как незакрытая дверь раскрывается снова. Сердце — в пятки, потом — обратно, и так раза четыре. Парень перед ним улыбается широко, смотрит прям в глаза и делает шаг в квартиру. — Проскочил за курьером, а это твой оказывается. Ну, привет, — поставив, кажется, не слишком тяжёлую сумку на пол, Женя тут же распахивает руки и втягивает Васю в объятия, отчего тот обычно отшатывается. Но с Женей-то, конечно, всё иначе — он обнимает его в ответ, складывая руки за его спиной. Всё это кажется немного затянутым, но это и не плохо. — Я, если честно, как дурак стоял и ждал, пока курьер уйдёт, чтобы зайти грациозно. Калинкин произносит это ему прям на ухо, и Шакулин смеётся искренне, отчего появляются морщинки у глаз. — Ты меня выше, кстати, — первое, что произносит Вася, стоит другу мягко отстраниться. И действительно — не слишком, но всё же немного Калинкин над ним возвышается. У него классный пирсинг в носу, чуть всклоченные волосы и очень яркие голубые глаза. Женя смеётся своим забавным заливистым смехом, кивает и — как бы это правильно описать — склоняется чуть ниже, ладонью накрыв щёку Васи, горячую, и целует так, как будто это простая обыденность. Неожиданного поцелуя Шакулин пугается, но не слишком, чтобы не улыбнуться этому по-глупому, потупив взгляд. — Ну, и что? Как в дешёвых комедиях потащишь меня в спальню, не успев и сумки разобрать? — Вася фыркает, закатывая глаза, но щёки его моментально краснеют. — Я не думаю, что ты оценишь такой подход. Не хочешь меня покормить, случайно? Вася тихо усмехается, проводит друга в ванную, чтобы тот помыл руки с дороги, а сам отправляется в гостиную, раскладывая на небольшом столике пиццу и разливая напитки. И всё не кажется уже таким нервным, когда Женя приходит и усаживается рядом с ним на диване, двигаясь достаточно близко, чтобы их колени соприкасались. Руки всё же ещё немного трясутся, и Шакулин старается молчать, чтобы не выдать ещё и подрагивающий голос. Вроде бы, Женя тоже волнуется, пока рассказывает о том, как в тайне от него покупал билеты и целую неделю старался не разболтать этот секрет раньше положенного. Такой вот сюрприз. Он рассказал про перелёт, про милую бабулю, которая сидела на соседнем кресле и обсуждала с ним современную молодёжь, про то, как чуть не забыл сумку в такси, потому что торопился увидеть его поскорее. А Вася, как заведено, слушает да ест. Не может, блин, на Женю насмотреться. Они выбирают фильм для просмотра, едят пиццу, говорят о чём-то глупом и смеются, а Вася всё смотрит. — Дырку во мне прожжёшь глазами щас, — шутливо произносит Калинкин, заставляя Васю резко отвести взгляд и чуть ли не выронить стакан из рук. — Да ладно тебе, продолжай. Мне нравится. — Ты надолго у меня? — выпаливает Шакулин прежде, чем включает мозг обратно. — Пока не выгонишь, — они оба усмехаются. — Тогда перевози остальные вещи тоже. Женя громко смеётся, Женя машет руками, когда рассказывает историю, Женя время от времени касается губами разных частей лица Васи, Женя прям-таки живой. И Шакулин правда начинает думать о том, что вылезать из зоны комфорта не так уж и плохо. — Женя? А как называлась та группа? — Какая группа? — Ну, помнишь, когда мы познакомились. В комментариях под постом. Про эту группу. — А-а, ты про «Стрыкало», что ли? — Точно. Вот про него.