Стеклянный потолок

Прошло пару недель с момента кражи Хлои в её собственном доме. Мы общались, веселились, тусили. Но всегда есть одно «но»… я так и не смог поговорить с Оливером. Мы пытались, хотя я понимал, что это ничем не закончилось бы, мы просто неловко молчали бы пока не пришла Хлоя, так собственно и происходило. Боюсь, что она начала догадываться. Наша чудная парочка стала просто неразделима! а я, не переставая, думал о нём. Возможно, нужно было переключиться на кого-то, чтобы забыть Оливера и наш поцелуй, поэтому мне показалось разумным попытать везение в клубе. Сначала было некомфортно: повсюду были парочки, и это бесило. Я пытался откинуть все плохие мысли, и просто «плыть по течению». Неожиданно ко мне подсел симпатичный парень: — Привет, ты тут один? Я поднял голову и увидел очень привлекательного парня с зелёными глазами, но не такими прекрасными как у Оливера… — Ты тут один? — повторил рыжуля, — А? Что? Да… — единственное, что я смог выдавить из себя. — Хах, меня зовут Джеймс, — с улыбкой сказал он и протянул руку для пожатия, ох уж эти формальности!.. — Ол… Лиам! Меня зовут Лиам! — быстро ответил я, ну и разумеется, протянул руку навстречу. Мои мысли настолько были забиты Оливером, что чуть не представился его именем! Господи! Так подставиться! Хотя получилось прям как в «Зови меня своим именем». — Так Лиам или Оливер? — Лиам. Оливер это мой др… — Я знаю кто такой Оливер. Мы с ним знакомы. — перебивая меня, сказал он с холодностью. — Разве? Но в мире много Оливеров! — Я уверен. Это мой бывший. У него же пепельно-серые волосы, да? — Да — растягивая гласную и показывая все телом свою недоверчивость, произнёс я. Было невозможно передать мой шок. Передо мной сидел бывший парень моего будущего, который может стать настоящим! — Как долго вы с ним были вместе? — Год. Это был прекрасный год. Всё было хорошо, но нас разлучала девчонка, как же там её!.. Я хотел было промолчать, но во мне разжегся огонёк, от искры брошенной его пренебрежительной фразы, — Хлоя? — теперь и в моем голосе звучал холод, — Да, Хлоя. Она просто появилась в его жизни, и он переключился на неё, забыв про меня, а ведь постоянно обещал, клялся… фу, не хочу вспоминать о нем. Слушай, а откуда ты про неё знаешь? — Просто она моя лучшая подруга. Я и сам долгое время не знал про неё с Оливером. — А она знает, что ты гей? — Что?! Нет я не… Нет, она не знает. А как ты понял? — Ты очень часто опускал взгляд на мои штаны, — с ухмылкой сказал он и подмигнул. Мои щёки снова в неподходящий момент покраснели. — Значит ты тоже из 1 группы? — спросил он — Нет я с 2. — Но как вы тогда общаетесь? Это же против правил! — Правила нужны, чтобы их нарушать, верно? — А ты мне нравишься, — ответил он с улыбкой, и теперь уже его щёки были алого цвета, — А давай-ка сбежим отсюда? — Давай! Он заплатил за виски, взял рюкзак, и мы вместе вышли из клуба. Мы решили просто прогуляться по городу. День был пасмурным, кажется намечался дождь, но у нас не было зонтика. Мы решили забить на это. Ливень начался внезапно, нас же занесло на какое-то безлюдное поле. Атмосфера была романтическая (вот бы быть здесь и сейчас с Оли), но что-то во мне щелкнуло, и я подошёл к Джеймсу ближе, а он в свою очередь не отстранился. Всего один момент — и вот мы уже впились друг другу в губы. Наши языки сплетались в диком танце, он прикусывал мою нижнюю губу, на что я реагировал тихим стоном, мои руки лежали у него на шее и постоянно притягивали всё ближе и ближе, хотя неизвестно куда ещё интимнее; одна из его рук также лежала у меня на шее и впивалась в волосы, а вторая сжимала ягодицу, в тот момент я, наверное впервые за долгое время, не думал об Оливере… Но это наслаждение прервал телефонный звонок. Мама. Я был удивлён, нет, даже шокирован. Это передалось Джеймсу. Матушка не часто мне звонила, только если ей что-то было нужно. Я не раздумывая поднял трубку. — Алло? Да, мам… — Сынок, ты нам нужен, — всхлипывая и сквозь слёзы, говорила она. — Что случилось? — испугано спросил Джеймс, распахнув ещё сильнее свои и без того крупные глаза, цвета весенней травы, — Мам, что случилось? — Я…не… АХ! И тут я услышал, как кто-то громко стучит к нам в дверь. — Я УЖЕ БЕГУ! — Я с тобой, — ответил Джеймс. Времени было мало, поэтому у меня не было времени на отговорки. Мы бежали что есть сил, даже к Хлое я так не спешил. В мыслях крутилась только одна мысль: «Почему именно со мной?! Где моя нормальная жизнь?!» Мы прибежали, когда дверь была уже сломана, медленно приблизились к ней, чтобы не вызвать подозрений. Но тут я услышал крик… — Идём, — тихо сказал я парню. Мы вошли внутрь и увидели ужасную картину: женщина с тремя громилами вокруг моей мамы, один из них приставил пушку к её виску. — Милая скажи где он, и я тебя отпущу, — спокойным голосом говорила женщина, даже угрожающе спокойным, — Кто тебе нужен? Я?! — вырвалось у меня, Она повернулась ко мне лицом, и я узнал её. Это была Эшли. Я узнал её, но старался не подавать виду. — Ах вот и наш клад! Привет красавчик, — она перевела взгляд с меня на Джеймса, — А этот кудряшка Сью кто? — Джеймс, уходи, — шёпотом сказал я. — Нет я тебя не оставлю, и точка. — Ах Джеймс, то что нужно, прям комбо ребят, — сказав это, она повернулась к своим громилам, а те уже заливались смехом, явно наигранным, а они были по всей видимости ужасными актерами. — Что тебе нужно от нас, Эшли? — Джей особенно сильно выделил её имя. — Ничего такого, мне нужен Оливер. Мы знаем, что вы оба с ним знакомы. Просто скажите где он, и никто не пострадает, — сказала она с фальшивой улыбкой на лице, она тоже ужасная актриса, — Ну же, смелей! — Читай по моим губам, тварь, ни-за-что, — ответил я. — Ну, зачем так грубо. Ведь это ведёт к определенным последствиям, — она указала взглядом на мою маму, — Я считаю до трёх, и ты говоришь мне, где Оливер. В противном случае, будешь смывать мозги со стены! — Я никогда не предам его, — твёрдо отказал я. — Ого как ты запел. Он так важен для тебя? Я молчал, не хотел, чтобы мама узнала про мои предпочтения. Они с отцом не одобрили бы это, я знаю. Очень хотеломь ответить: «Да, важен», — но пришлось ответить по-другому: — Он мой друг, я не предаю своих друзей, — наконец-то прозвучал ответ, — Зачем он тебе? — А он тебе не сказал? — О чём? — Ты никогда не задавался вопросом из какой он группы? — Нет, он же с Хлоей. Понятно, что он из 1, это же очевидно! — ухмыльнулся я, Но в ответ она только засмеялась своим грубым, стервозным голосом. — Ох мой маленький мальчик, ты ещё многого не знаешь о моём сыне. — Сыне?! — Полагаю, это он тоже скрыл. Пришлось даже замутить с отцом его девушки, чтобы быть ближе к нему. Я умна, а потому догадалась выловить эту маленькую шлюшку Хлою, пока она была одна дома. Жаль эта сучка не повелась, а я думала она как все богачи, как её отец — тупая. — Не говори про неё так! Она не такая! Я вообще порой удивляюсь, что она делает в той группе. Она добрая, открытая, скромная. Богачи из 1 группы ей не ровня! Она лучший человек в этом ебаном мире, самое светлое создание! Никто её не заслуживает! — Так почему же ты с ней не замутишь? Или как там у вас подростков говорят? — вдруг сказала она, — Ах да, тебе же по вкусу парни. Не смей отрицать, один из моих ребят видел, как вы с моим сыном целовались. И как это ей ещё не пришло в голову! Я посмотрел на маму. Её спокойствие добивало меня. Мне казалось, она вот-вот что-то ответит, но её спокойствие осталось прежним, только нотка отвращения выдала в ней эмоции. Мои глаза буквально кричали: «Прости, что не сказал раньше! Прости, мама…» — Как это всё трогательно, мальчик гей в религиозной семье. Ах! — с усмешкой говорила она. — Заткнись! — Что? Ты мне затыка… — Я СКАЗАЛ ЗАТКНИСЬ! Не знаю, что в этот момент произошло в моей голове, но появилась идея выхватить чертов ствол и пальнуть в эту конченую суку, я исполнил первую часть мною задуманного… — А ты смелый мальчик. Вот только ты не подумал про свою мамочку. Одно моё слово… — Стой! Я помню, помню… — Положи оружие на пол, и скажи мне где мой сын! — её голос изменился, стал более властным, требовательным, кровожадным, пугающим. — Я здесь! Мы все обернулись. В дверном проёме стоял Оливер, такой же спокойный и кровожадный как его мать, но желание убивать было только к собственной матери, это чувствовалось. Все кто были в этом доме, перебывали в огромном шоке. Кроме Джеймса. Он знал, что Оливер придёт. — Когда мне написал Джей, я сначала не поверил, но потом он упомянул Лиама, — сказав это, он перевёл свой взгляд на меня, — и я мигом прибежал сюда… — Вот и виновник торжества! — сказала Эшли — Я сюда не к тебе пришёл «мамочка», — последнее слово он сказал с особым отвращением. — Ну что же. Вы можете быть свободны. Ах, да, Джек, пристрели её. — НЕЕЕТ! — мигом разнеслось по комнате, Следующие события произошли как в слоу-мо. Прозвучал выстрел. Я мигом подбежал к маме. Она была ещё жива, так-как выстрел пришёлся в область живота. — Мама! МАМА, НЕТ! — сквозь слёзы говорил я, — Ты не можешь умереть, не сейчас! — Сынок… Я люблю тебя таким, не потеряй себя здесь, в этом порочном мире — запинаясь и сплевывая кровь, говорила она, — Мне не важно, кого ты любишь: парня или девушку. Ты всегда будешь моим маленьким сыночком… — Мама, — захлёбываясь от слёз, вырвалось у меня, — Я люблю тебя! Я не часто тебе это говорил, но я люблю вас с папой! Очень… — Передай ему, что я люблю его… Я люблю вас обоих… Сказав это, она закрыла глаза. Её тело ослабло. Рука, до этого поглаживающая мою щеку, с глухим ударом упала на пол. Я понял, что жизнь покинула её тело… Мой крик, ах, он звучал на весь дом, слёзы катились по щекам, её, по шее, моей, я прижимал это уже бездыханное тело к себе со всей силой, звал её, но она не откликалась, впервые… Я чувствовал, как от моей души отрывают кусочек и отбрасывают на пол, растаптывая ногой, но не в моих силах помешать этому… Печаль, горе, одиночество, гнев, страдания, боль, злость, ненависть, отчаяние — всё это смешалось во мне и разлилось огнём по жилам, а её небольшое, ещё тёплое тело, лежало: кровь уже не лилась пульсирующими движениями из раны, глаза были закрыты, а из её прекрасных губ не слетали столь прекрасные слова, она просто остывала, в этом холодном, бренном мире… А этой сучки Эшли с её громилами, как и не было. — Лиам… мне жаль, — сказал Оливер — Мне тоже, — неловко ответил Джеймс. — Я знаю… Ребят, уйдите, ждите снаружи… — Хорошо… — синхронно ответили ребята. Они вышли на улицу, но затем я почувствовал, как чья-то рука обвила моё плечо. Это был Оливер. — Я не хочу тебя бросать в такую минуту, — сказал он и вытер слезу с моей щеки. — А Джеймс? — Я попросил его уйти домой. — Хорошо, — моя голова ещё сильнее опустилась над телом матери… — Я позвонил Хло… Быстрые шаги. Хлоя. — Что случилось? И почему у вас полиц… господи… — её лицо пережило сразу несколько эмоций: недопонимание, шок, осознание, грусть. — Лиам… мне ж… — она не договорила и начала плакать вместе с нами. В дом зашли несколько полицейских в форме. От увиденной картины у них был шок. А я не переставая плакал. За ними зашёл и Генри. — Чувак, меня позвала Хлоя что… ебать… — смачно выругался он, — братан, мне жаль. Не выдержав этих взглядов, я взбежал по лестнице к себе в комнату. Хлоя пошла за мной. Мои слёзы сами стали падать на пол, когда моя голова коснулась стены, а тело сползло по ней вниз… Хлоя тихо закрыла дверь и села возле меня. — Мне жаль… — Хватит… хватит это говорить… прошу. Давай просто посидим в тишине!.. прости… — Всё хорошо, ничего страшного, я с тобой… Она потянулась к моим губам, и легонько, как бы спрашивая разрешения, поцеловала, так нежно и аккуратно, что казалось это перышко коснулось моих губ, это было прекрасно, но я не мог давать ей ложную надежду… — Я гей… Она посмотрела на меня. И в растерянности отвела взгляд. — Прости мне не стоило это так долго скрывать, просто я не могу взять и сразу сказать… — Нет, ты не должен извиняться. Это ты меня прости. Я повела себя как дура. Просто, мои чувства к тебе вернулись. Я даже с Оли порвала… — Ты порвала с Оливером? — Да, потому что думала, что смогу понравиться тебе. А тут, оказалось, что ты гей. Да и Оливеру, оказалось, какой-то парень понравился, в общем, это всё так сложно, — Хлоя протараторила это с бешеной скоростью. — Что? — Да, то есть, я знала про его бывшего Джеймса, но теперь это кто-то новый. — А он не сказал кто? — Нет. Он скрытный парень, ты же знаешь. Наш разговор прервал стук в дверь: — Хлоя, тебе с Генри пора идти домой, — сказал вошедший в комнату Оливер. — А ты? — Мне нужно поговорить с Лиамом. — Эм… ну хорошо. Ли, спасибо что признался, я всё равно люблю тебя, дурашка, нам обязательно нужно будет устроить в ближайшее время ночевку с тобой, обязательно — шёпотом сказала она, поцеловала в щёку и подмигнула правым глазом. Она не была зла на меня или что-то в этом роде, она как всегда была мила и добра, не для неё этот жестокий мир, не для неё… Оливер закрыл дверь. И медленно, но уверенно подошёл ко мне и сел на кровать. — Ты чего там сидишь? — Удобно, пол очень мягкий, — ответил я с наигранной холодностью и сарказмом, — Поднимайся сюда, мне нужно кое-что рассказать. Я, ведомый любопытством, молча поднялся и сел возле него. — А что с полицией? — Они забрали твою маму. Я сказал им что это была Эшли но. — Но что? — Они не найдут её… — Почему? — Это я и хотел тебе рассказать… — Хорошо, — испугано, но с уверенностью в голосе говорил я. — Я не знаю, как начать… — Говори как есть. Меня уже ничто не удивит… — Я и моя мать, мы… из 4 группы. — Что? — с истерическим смешком в голосе раздался мой голос, — беру слово обратно… — Да Лиам, в мире есть 4 группы. Я представитель последней — самой тёмной группы. О нас не говорят в обществе. Мы никто. — Почему? — Давным-давно, когда только начиналась эта хрень с группами, в 2060, наша семья начала противостояние. Мы не хотели, чтобы мир делили. Это тупо! Мы же все разные! Нельзя просто взять и разделить все по паре критериев! Поэтому моя семья выходила на митинги. Сначала моих бабушку и дедушку никто не понимал, не поддерживал, но потом люди врубились и поняли, что эти группы полная хрень. Нас становилось всё больше: сначала тысячи, потом сотни тысяч, а затем и миллионы. Нас было не остановить. А правительство пыталось это подавить, вот ведь глупцы! К 3000 году нас почти истребили. В прямом смысле этого слова… Остальные группы тоже начали бунтовать мол: «Вы не можете просто так истребить миллионы людей!», поэтому правительство сделало уступок: приняло решение отсоединить нас от мира, сделать нас 4 группой. Никем. Мы ни богачи, ни бедные, ни середина. Мы никто. Я слушал его рассказ с открытым ртом. Это было настолько интересно и завораживающе, что я всё время смотрел то в его глаза, то на его губы. На несколько мгновений я даже забыл про всю ту боль, которая произошла немного ранее. — Ого Оливер, я и не думал что… — Знаю… Сам не понимал в детстве почему мама не разрешает мне говорить с детьми из другой группы. В 14 я начал протестовать, как и любой другой подросток: начал убегать из дома, общаться и встречаться с ребятами из разных групп… А потом я увидел тебя. — Меня? — неуверенно ответил я, спустя долгую минуту проведённую в молчании, — Да, тебя. Ты тогда гулял с Хлоей. Меня не было заметно, но тебя… — Ого. А как ты тогда… — Начал встречаться с Хлоей? Это длинная история, я хотел быть ближе к тебе. — Странно. Мне казалось, что совсем не нравлюсь тебе. Вместо ответа он положил свою руку на мою, как в первый день нашего знакомства. — Прям как в… — Молчи. Оливер, властно передвинул меня к себе ближе, обхватил за шею и талию, начал страстно меня целовать, проводя языком по моим зубам, нёбу. Этот поцелуй я никогда не забуду, самый лучший, и, наверное, самый желанный в моей жизни. Мои мысли улетели далеко, на край вселенной, сейчас я думал только о его руках, теле, его прекрасном теле… Будто прочитав мои мысли, он углубил поцелуй и ещё больше сократил расстояние между нашими разгоряченными телами, от которых исходил невидимый жар и желание. Внезапно он начал снимать рубашку, при этом не отстраняясь от меня. Я конечно же понял его намерения, поэтому сказал ему чуть ли не в губы (хотя получилось это не с первого раза): — Я… у меня никогда не было… ни с кем… Оли отстранился всего на секунду, в которую успел произнести лишь три слова: — Значит, настало время, Он притянул меня обратно к себе, жадно впился в губы, немного прикусил нижнюю (сто процентов научился у Джея). Попнувшись к шкафчику около кровати, я одной рукой наощупь достал небольшой флакончик лубриканта, бросив его рядом с нами, я, последовав примеру Оли, начал раздеваться. Когда вся одежда была на полу, а формальности соблюдены, мягкая рука моего первого партнера, аккуратно, с легким нажимом, положила меня на спину, а сама опустилась вниз. Я, как ребёнок на прививке, зажмурил глаза и вцепился руками в одеяло. К моему удивлению, вся пылкость Оливера перешла в мягкость действий и осторожность движений. Было очень непривычно, но чертовски приятно, даже не знаю от чего: то ли от первого истинного наслаждения, то ли от невероятной близости, телесной и духовной, с Оли… Когда всё закончилось, мы легли друг напротив друга и поправили волосы. Так мы и уснули…