Озвучка

Ну вот и готов еще один комикс для его, пусть и не такого большого, как у некоторых, канала, на который он как раз таки выкладывает озвучки комиксов, которые сам же и рисует. Так, думает он – и находит этому несомненное подтверждение в комментариях – зрителям гораздо удобнее и приятнее ознакамливаться с его творчеством, а для тех, кому такое не нравится, у него есть небольшое сообщество на другой платформе. Треть работы сделана, остались лишь озвучка и монтаж всего этого действа, но третье он, пожалуй, оставит на завтра, чтобы случайно не просидеть до полуночи или не словить нервный срыв из-за вечно вылетающих программ, выдающих ошибки. Хах, даже сюда пробрался его возлюбленный. Мысли о его большой Ошибке, ни в коем случае не намеки на то, что он им недоволен, заставили улыбнуться. Хм, а ведь именно он предложил Инку окунуться в технологический прогресс с головой и выкладывать работы во всемирной паутине... Спасибо ему, на самом деле. Ведь если бы не это предложение, он бы так и не смог вдохновлять других людей на творчество и показывать миру свое. Конечно, по началу было очень страшно, он же никому, кроме Ошибки, и не показывал свои работы, но и тут Эрр помог ему, поддержал, успокоил, направил на путь истинный, пусть и грубым подзатыльником и тонной ругательств. Но все же. Так, стоит прекращать думать о нем, а то так ведь и до ночи просидеть можно! Чем он там заняться хотел? Разноцветные глаза пробежались по экрану компьютера и лицезрели законченный комикс. Точно. Он хотел начать озвучивать. В этот раз комикс вышел довольно непристойным, к его смущению. Нет, конечно, там не порнушка! Просто, есть пара моментов... Придется много смущаться. Что же, нам не привыкать. Большая часть уже озвучена, причем вполне успешно, да и времени потребовалось не так много, как он ожидал. За окном только-только начало заходить солнце. Все переливалось оранжевыми волнами и желтыми зайчиками, город за окном будто вновь ожил после полуденного зноя, вновь наполняясь счастьем гуляющих парочек, безумной радостью возвращающихся после утомительной работы домой людей, среди которых выделялась одна темная макушка, и звуком поскрипывающих колес грузных машин, в которых сейчас наверняка душно. Благодать. Но не для художника. Предстояла самая сложная для него часть – стоны, тяжелые вздохи и мычания от накатившего наслаждения одного из персонажей. Боги, зачем он только это рисовал? Ладно, отступать уже некуда. Запись звука началась. — Мх... — неуверенно начал Чернильный, по цвету лица напоминая спелую помидорку. Он быстро помотал головой из стороны в сторону. Вышло совсем не так, как хотелось бы, слишком ненатурально, наигранно. Он попытался еще раз, чуть выгибая спину, вспоминая об их с Эррором похожих ситуациях. Увы, не помогло даже это, пусть и звучало гораздо лучше. Но это все равно не так. Вот не так и все. Нужно что-то менять. — Ах! — попробовал тот другой звук, более громкий, резкий, в надежде, что это хоть что-то изменит. К сожалению, не изменило. Неужели придется выкладывать только в группу? Или вообще вырезать всю эту сцену, оставив лишь намек на то, что происходило между героями? Но ведь он так старался рисовать, не хотелось бы, чтобы его часовые труды просто канули в лету. А давать своим верным зрителям некачественный продукт было бы слишком грубо и неприятно даже для него самого. Стоит попробовать еще раз. Резко волна неожиданного удовольствия накрыла его с головой, проходясь мягкими лепестками по всему телу, в особенности по шее, где прошелся еще и горячий шершавый, большой язык, из-за чего из его горла вырвался громкий несдержанный стон, эхом отражаясь от стен, записываясь на микрофон. — Теперь тебе нравится результат? — такой же горячий, тягучий шепот раздался совсем рядом с ухом Инка, опаляя его, заставляя мычать от удовольствия. — О-Оши? А, да..? — неуверенно подтвердил он. И вновь резкая волна удовольствия, только на этот раз более сильная, заставляющая теряться в собственных ощущениях, ведь его шея очень чувствительна. Потом укус явно будет болеть, но сейчас не до этого. Стон вышел даже громче, чем предыдущий, почти срываясь на крик. Теплые ладони цвета молочного шоколада медленно забрались под майку, в которой Радужный сидел, и опустились на талию, едва заметно поглаживая ее, вызывая мурашки. Эрр весь такой горячий, сколько он помнит, тот всегда был таким, согревая его, что заставляет раз за разом прижиматься к нему, и этот не исключение, ведь такие моменты довольно редки в их жизни, нужно со всем усердием ловить каждый миг желанной близости. Но вместе с этим теплом резко контрастировало холодное дыхание на шею носом, вновь уже в который раз прогоняя по телу стаю мурашек. На этот раз на микрофон были записаны тяжелые возбужденные вдохи и выдохи. Кажется, темноволосый углядел в комиксе поцелуй, поэтому чуть обошел Инка и теперь стоял сбоку от него, а не за спиной, и заставил наклониться поближе к микрофону, накрывая мягкие тонкие и розоватые губы своими, искусанными и шелушащимися, но не менее нежными и пухлыми, в грубом поцелуе, сразу же пробираясь языком внутрь миниатюрного горячего ротика, сплетаясь с более маленьким язычком. Так резко, грубо, но до ужаса приятно. Склизкие и чмокающие звуки вместе с небольшими стонами прямо в поцелуй были тоже записаны. Эррор только через минуту пересилил себя и оторвался от манящих губ, после легким, даже скорее привычным движением, почти не глядя, а любуясь возбужденным и крайне смущенным видом Красочного, быстро сохранил запись звука и выключил компьютер. Художник недоуменно на него посмотрел, но очень даже положительно ответил на следующие действия его возлюбленного. Тот же вновь увлек его в горячий поцелуй и, не отрываясь от сладкого, поднял Инка на руки, что происходило лишь пару раз за всю их совместную жизнь, поэтому тот был лишь рад, утаскивая на кровать. Зрители были в восторге от нового видео, Инк был в восторге от своего заботливого парня, казавшегося на первый взгляд букой.