Прости. Я люблю тебя, Джоэл. Подпись: Элли
8 июля 2020 г. в 01:49
Примечания:
Прости, Джоэл, что не успела что-то сказать. Не успела сказать, что простила тебя. Не успела сказать, что любила тебя. Не успела сказать, что ты был мне дорог. Но послушай, прошу тебя, этот сборник...
Я помню, как увидела его впервые.
Странный незнакомый мне мужик,
Мне никогда не нравились такие,
Они всегда хотят меня убить.
Он говорил, ему плевать на мою жизнь.
Он защищал меня лишь из-за слов Марлин.
Меня проверили — это огромный риск,
И мне пришлось сказать ему про гриб.
Он плотно сел в моём мозгу,
Он разрастался, но оставлял в покое,
Укус не пожелаешь и врагу,
Но вскоре нас осталось всего двое.
Мы шли и шли, мы столько преодолевали,
Пока не вышли наконец на свет.
Но тут же к грёбаным бандитам мы попали,
И… нет, нет!
Я думала тогда, что он умрёт.
Насквозь пронзило арматурой, правда?
Я бегала по лесу днями напролёт
И думала: ну, может, завтра?
Может, встанет, наконец, пойдёт со мной и дальше?
Но без медикаментов тут никак.
Мне было так сложно, не то что раньше,
Но я-таки достала. Всё в бинтах…
И мы дошли. Но он забрал меня.
Убил всех тех людей, что были там.
И он соврал мне. Сказал, что мой иммунитет — фигня!
И от него остался только шрам.
Прошло четыре года. Мы не говорили
Уже два года, как узнала обо всём.
Мы уже такими чужими друг другу были,
Но я всё же стояла на своём.
Сделала тату, чтобы закрыть укус,
Врала всем, что это был ожог.
И Дина… Её волшебных губ такой приятный вкус…
Навёл меня на этот диалог.
Сет наехал на меня и обозвал,
А Джоэл вдруг полез к нему, толкнул…
Я наорала на него, а он молчал.
Развернулся и порог перешагнул.
Потом мы говорили, а потом…
Всё как в тумане. Помню дверь…
Он звал меня и звал, кричал о том,
Чего уже не сделать мне теперь.
Я ничего не помню, только как лежала на полу…
Кричала, умоляла, чтоб не убивали…
Потом сказала, что за ними я приду…
Потом по голове мне чем-то дали…
Мне было больно, кровь стекала по лицу,
Но я не замечала этой боли.
Я кричала ему, словно отцу,
Но реакции уже было ноль.
Ни стонов, ни криков, ни зовов.
Ничего. Гробовая тишина.
Один мужик там был приостановлен,
Но лучше б он убил меня тогда.
Стою возле его могилы,
А в мыслях тот последний, роковой удар…
Когда в ушах всё зафонило,
И до сих пор меня бросает в жар.
Я не успела рассказать ему, как сильно я им дорожила.
О чём он думал в те последние минуты…
Я не успела рассказать ему, что всё ему простила.
Мне больно. Очень. До жути.
И столько времени прошло, мы столько пережили,
И вся её куча людей мертва.
Но мы ведь так ей и не отомстили,
И эта тварь до сих пор жива…
Мне надоело жить, шарахаясь от звуков
Падения лопаты или шума за окном.
Мне надоело жить под страхом глюков,
Это уже похоже на дурдом!
Я каждый день в панических атаках,
Пугаю сына Дины и себя саму.
Может, это что-то вроде знаков,
Ну или я не знаю, почему!
Я больше не могу так жить. Должна пойти!
Должна убить её одну — и всё!
Дина решила, это повод уйти.
Даже не дала мне адресов.
Но я пошла. И мы дрались, дрались…
Всё было медленно и слабо, обе были при смерти.
И вот, я придушу тебя, молись!
Но в мыслях моего дневника вдруг страницы.
Я записала тот наш разговор.
О том, что я подумаю, чтобы простить его.
Стоп… Мои мысли… Повтор.
Я… я больше не вижу ничего того.
Ни крови, ни клюшки для гольфа, ни его глаз.
Не слышу криков боли и отчаяния.
Это он. Такой, каким он был. Ко мне явясь,
Он спас его убийцу от истязания.
Я разжала руки. Эта тварь уехала на лодке.
А я сижу, вся в морской воде,
В крови, держась за пальцы рук. Я узнаю его походку!
Он машет мне. Его душа везде.
И он уходит. Оставив мне воспоминания,
Где он такой, каким он был всегда.
И гитару. Я зажимаю струны двумя пальцами, приходит осознание.
Я больше не сыграю никогда.
Зато могу петь его песню,
Ту, что он пел мне тогда.
Возможно, мы больше не вместе,
Но он в моём сердце всегда.