Когда утром пишут друзья

Есть такие люди, которые встают очень (ну прям очень) рано, да так, что встречают вместо яркого рассвета тёмно-синее, с медленно гаснувшими на на ней звёздами, небо. Недостаток сна, как всем известно, плохо сказывается на здоровье, но Аккермана не так уж это сильно и заботило. Аргументом обычно выступало то, что «Я ещё молодой, сука! Всех вас переживу!» как сказал он в тот раз, когда напился в баре, забрался на стойку и начал крыть матом тех, кто пытался его опустить вниз. Чёрт, такая ностальгия… Помнится, Леви тогда избил бармена так, что у того вместо лица было одно сплошное, кровавое месиво. А ведь причиной послужила наивное предположение наивного парня, который думал, что ничего плохого не случится, и бесцеремонно отобрал из бледных тонких пальцев рюмочку водки. И на всеобщее обозрение открылся настоящий хаос. И ножичек, добро подаренный не очень добрым и хорошим дядечкой. Но сколько бы Леви не вспоминал о своих экшенированных подростковых деяниях, проблемах, драках и просто кайфовых моментов (которые давно канули в яму небытия, так как сам Леви завязал и стал более сдержанным и ответственным за свои поступки) лежать ему было, не то что неудобно, просто рука заснула и неприятно колола. Наверное, стоит уточнить, ведь сегодня он не ночевал у себя дома и не запирался в своей тесной, но вполне уютной, комнатушке, как всегда зависая в чате и обсуждая всякую хрень с друзьями детства (которые позже разъехались по разным городом, но с которыми Леви не перестал держать связь) Фарланом и Изабель. А те, к слову, уже успели засорить его вагонами вопросов и всякой всячины, от чего телефон каждый раз издавал надоедливую мелодию оповещая о новом полученном сообщение, по типу «Эй, братишка, ты куда пропал?» «С тобой все в порядке?» «Просто, обычно ты не отсутствуешь так долго» от Изабель или «Бля, Леви, только не говори, что тебя бухим сбила машина и ты сейчас лежишь в больнице» «Я серьёзно, чувак, ты возможно станешь инвалидом, а мне одному придется валить в эту грёбаную армию» «Мы ж договаривались, помнишь надеюсь» от, естественно, Фарлана. В общем-то от одного Черча сотовой жёско зависал. «И как у тебя рука не отсохла строчить мне так много, а?» А на деле написал: Леви. А: Не беспокойся мой горячо любимый друг, я вполне живой и вовсе не инвалид. И говоря об обещании, отвечю, что не забыл и всё прекрасно помню. И пока Леви раздумывал, что ещё написать, ему успели ответить: Фарлан. Ч: Ах, ты эгоистичная пизда! Только сейчас и пишешь! Совсем обарзел?! Ты где неделю шлялся, мать твою, а?! Я тебя спрашиваю сучка! Фарлан. Ч: Я клянусь, приеду в наш, забытый Богом, «чудесный» городок, найду тебя, выбью оставшуюся дурь и сдам в бордель, как девственницу! «О как» У парня аж глаза округлились, когда он прочитал первые и последние строки. Это ж надо было так нагнуть и переусердствовать с подачей отборной брани, которую Фарлан использовал только в крайних случаях. Скорее всего, это он и был. Банальное «Прости» или что-то подобное не принималось не коим образом, гордость не позволяла (и вообще это не в его приоритетах). Да и это будет лишним поводом для взбесившегося друга, ведь больше может раздражать разве что какая-то извиняющаяся тряпочка. Поэтому ответом послужило следующее: Леви. А: Хох, ну ладно. Леви. А: Но спешу тебя огорчить, я больше не живу в Подземке, переехал с маман в менее гнилое место. Леви. А: И насчёт твоего борделя… Фарлан, какого хуя? Ты не сможешь меня туда отправить хотя бы тем, что я, как ты прекрасно осведомлён, не девственник. Леви. А: Тем более, кто меня в здравом уме трахать станет? Фарлан. Ч: Мало ли. Похоже Черч поумерил свой пыл, смотря на менее длинное содержания текста, поэтому Аккерман облегчённо выдохнул. Фарлан. Ч: Я же не знаю, какой тип людей интересуются низкорослыми парнями. «Что?» «Какого?» «В смысле?!» Изабель. М: Братишка, ты наконец-то в сети!))) Леви. А: Да. Привет, Иззи. «Повезло тебе» Дальше, добрые два часа ушли на объяснения Изабель «пропажу» Леви, расспрашивания, что случилось новенького и всякого рода девичьего интереса. Честно говоря, за всё это время девушка очень сильно изменилась во внешности, фотографии, которые она присылала говорили за себя. Огнено-рыжие волосы больше не цеплялись в двух причудливых хвостиках, были они распущенны и своей длинной доставали до лопаток. Появилась чёрная подводка обведённая около больших, зелёных глаз. Она, спустя года два, преобразилась совсем в другую, не знакомую до этого Леви, сторону… Но, как бы не выглядела Магнолия, что бы не вытворяла со своей внешностью, характер, разумеется, осталавался всё тем же. Как ни крути. В итоге, когда переписка подходила к концу завершаясь обычным, прощальным «Пока», Леви почувствовал, как горячее дыхание опаляет его ухо и от неожиданности клацнул зубами, болезненно зашипев. Повернув голову и стрельнув глазами, парень ничуть не удивился увидев перемостившегося на него Йегера крепко обхватившего его поперек груди, стискивая, и начавшего что-то бормотать во сне. — Утрешка доброе, твою мать. А ведь всего пять часов утра…

***

И всё-таки Леви уснёт, но проснётся с головной болью и более ясным сознанием. Так же он почитает последние сообщения, хлопнет себя по лбу, сматериться, и поймёт то, что они писали друг другу с Фарланом не больше, чем просто пьяный бред, который каким-то образом стал касаться и Иззи. Изабель. М: С, прошедшим, днём алкоголика!