— Ну, я не знаю, вряд ли
«катастрофа» подходящее слово… — Курт замолкает, когда Блейн поднимает руку и качает головой.
Курт садится и наблюдает, как его парень вылезает из кровати, наощупь находит нижнее бельё на полу и рывком его натягивает. Если бы Блейн не был так напуган, Курт нашёл бы это очаровательным, но он, вне всякого сомнения, на грани нервного срыва.
— Нет! Нет-нет-нет, ты не понимаешь! Ты вообще… — Блейн в отчаянии запускает пальцы в волосы и мечется взад-вперед по комнате.
— О Боже, моя семья… Моя мать. Это кошмар. Что я натворил?
Курт вообще не уверен, как именно стоит реагировать, но он старается не навредить. Он знает, что выйти замуж на пьяную голову за кого-то, с кем ты знаком только месяц, наверняка не самый мудрый поступок, который он совершал, но Курт знает, что любит Блейна и определённо не чувствует себя настолько взволнованным, как Блейн.
— Я уверен, что мы можем это как-то аннулировать или что-то вроде, ладно? — предлагает Курт. Прежде чем они придут к каким-то решениям, ему очень нужно, чтобы Блейн остановился. Может эта новость и стала для Блейна чудесным лекарством от похмелья, но Курту от этого не легче.
— Ты этого хочешь?
Курт не уверен, что хочет этого.
Как только Курт упоминает расторжение брака, Блейн останавливается и смотрит на него.
— Ты думаешь, мы можем это сделать? Расторгнуть брак?
— Я не знаю. Думаю, несмотря на то, что мы оба обнажены, секса прошлой ночью у нас не было, — Курт поднимает простыни и заглядывает под них. Он на мгновение задумывается, почему на нём надет только один носок.
— Никаких явных следов секса. Обёртка от презерватива нигде не валяется, — Курт пожимает плечами.
— Не уверен, что это веский аргумент, учитывая, что ты консумировал свои отношения с первого свидания, — Блейн обнимает себя одной рукой и снова волнуется, обкусывая ноготь большого пальца.
— О Боже, Курт, — говорит он, завывая на имени Курта, — что нам теперь делать?
Блейн снова начинает мерить шагами комнату.
— Моя мать убьёт меня, — шипит он, не обращаясь к Курту, — как это вообще произошло?
В данный момент Блейн говорит больше с самим собой, чем с Куртом, и тот чувствует себя немного беспомощным, наблюдая за догадками Блейна. Ему тоже это всё не особо приятно. Ещё ему не по душе тот факт, что Блейну, похоже, не очень интересно, как Курт себя чувствует по поводу этой ситуации.
Если честно, сейчас, когда шок от осознания прошёл, Курт с удивлением обнаружил, что сама идея быть замужем за Блейном совсем не огорчает его. Он знает, всё может и не сложиться, но Курт провёл много времени, работая над собой и своими ожиданиями насчёт других, и он понимает, что нет никакой гарантии, но он действительно чувствует, что Блейн стоит того, чтобы вверить ему своё сердце. Он думал, что Блейн чувствует то же самое, хотя они и не обсуждали это, но реакция Блейна порождает у Курта сомнения.
И когда события прошлой ночи начинают всплывать в памяти, Курт определённо чувствует себя так, будто ему нужно в чём-то признаться Блейну. Он понятия не имеет, как примет это Блейн, учитывая его нынешнее состояние, потому что он вот уже двадцать минут подряд расхаживает, говоря сам с собой.
— Блейн, — говорит Курт в надежде, что Блейн остановится и послушает его, — Блейн, просто остановись на минуту. У меня похмелье, и мне тяжело сосредоточиться.
Блейн смотрит на него, и Курт с облегчением отмечает, что из его взгляда исчезло загнанное выражение.
— Я точно уверен, что это была моя идея, — говорит Курт тихо.
Теперь взгляд Блейна становится вопросительным.
— Сидя тут и наблюдая, как ты паникуешь, я пытался вспомнить, что произошло, рассчитывая, что это поможет, — Курт кивает с надеждой, — заключить брак было моей идеей.
Блейн не шевелится, но теперь он действительно смотрит на Курта.
— Ммм… Я не знаю, что…
— Нет, подожди, дай закончить, — вставая, говорит Курт. — Наверное, тебе стоит присесть.
Он указывает на кровать, и Блейн, на удивление, садится.
— Я помню, что случилось, и это была моя идея. Но, пожалуй, мне следует кое-что сказать тебе прямо сейчас, — Курт сглатывает, мечтая о стакане воды или «Кровавой Мэри» или чего-то вроде. Но он и так прорвётся.
— Ладно. Это я смогу, — говорит Курт, по большому счёту самому себе.
Блейн смотрит на него, и его дыхание чуть ускоряется.
— В общем… ммм… Я люблю тебя, — выпаливает Курт, сцепляя пальцы перед собой, изо всех сил стараясь смотреть Блейну в глаза, говоря это.
— Я знаю, прошло не так много времени, и, наверное, мы едва друг друга знаем, но я никогда ни к кому не чувствовал подобного. И сейчас я совершенно уверен в этом.
Блейн ничего не говорит, только смотрит, так что Курт делает вдох и продолжает — все его чувства изливаются наружу водопадом.
— В смысле… Мне нравится смотреть, как ты одеваешься, и то, что у тебя на
кухне полно всевозможных кулинарных примочек, о которых я мог только мечтать — даже если ты не готовишь. Мне нравится, что ты ездишь на велике на работу. Блейн, я терпеть не мог нью-йоркских велосипедистов, но теперь, если вижу одного, то думаю: «О, сегодня Блейн поехал на работу на велике, так здорово, что он заботится об экологии, и, надеюсь, он надел шлем», и это смешно, потому что ты никогда не поедешь на велике без шлема. И то, что делают поездки на велике с твоей задницей и бёдрами, реально потрясающе! Всем надо ездить повсюду на великах! И мне нравятся твои бабочки, и даже то, что ты используешь больше геля для волос, чем любой человек может себе позволить, и ты всё равно выглядишь потрясающе. Мне нравится, что ты работаешь в детском саду и как спокойно на всё реагируешь, — смеётся Курт, — по большей части.
— И когда я смотрю на тебя, я думаю, что у нас могут быть дети, и ты будешь замечательным отцом… И я никогда ни о ком так не думал, Блейн! Большинство моих знакомых даже телефон вовремя зарядить не могут, и я даже не доверяю друзьям заказать столик… — Курт знает, что бормочет, но он без понятия, выражает он свою точку зрения или просто звучит безумно.
— И прошлой ночью, когда мы так классно проводили время, мы танцевали, ты обнял меня, и я просто этого захотел. В тот момент я и не мог желать ничего другого. Так что я сказал, что нам надо пожениться, — Курт опять пожимает плечами с выражением лёгкой беспомощности на лице от того, что выложил всё Блейну, — и ты сказал: «Да, надо».
Курт не успел заметить, но на середине Блейн начал плакать. Когда Курт делает шаг к нему, Блейн встаёт, обхватывает лицо Курта и целует его. Блейн весь в слезах, и теперь они у Курта повсюду, но Курту плевать, ведь Блейн на него не злится. По крайней мере, он так думает.
Он получает ответ через минуту, когда Блейн наконец перестаёт целовать его. Он не отпускает Курта, и они стоят так, переплетаясь телами, прижимаясь лбами друг к другу, пока Блейн переводит дух.
— Ты в порядке? — наконец спрашивает Курт.
Блейн кивает.
— Я люблю тебя, Курт. Я тебя люблю.
Курт кивает и сжимает его чуть крепче.
— Прости, я сейчас, наверное, выгляжу как псих.
— Ну, может, немножко, — отвечает Курт со смешком, — ты можешь сказать, в чём дело?
Блейн покачал головой в попытке собраться.
— Ладно… Ну… Я чувствовал то же, что и ты, с самого начала. Я обожаю тебя, Курт, и ещё никогда в жизни я не был так счастлив, — Блейн хватает руки Курта и сжимает их своими.
— На самом деле, до того как ты позвал меня поехать с тобой, я планировал сказать тебе всё это на романтическом ужине в эти выходные, — Блейн проглатывает смешок, глядя Курту в глаза.
— Я люблю тебя. Я знал, что ещё слишком рано, и это кажется безумным, и мы, на самом деле, не говорили о том, чтобы ни с кем не встречаться, но меня не интересует никто другой, и, думаю, тебя тоже. И может быть рано говорить о будущем или о совместной жизни, но я хочу, чтобы мы двигались в этом направлении. Вместе. — Блейн улыбается немного грустно, как кажется Курту. Ему не хочется, чтобы что-то огорчало Блейна.
— Есть одно «но», — говорит Курт, и Блейн вскидывает брови, но пропускает это мимо ушей и продолжает.
— Ага… Ну… Моя семья? С ними… сложно, наверное, это слово лучше всего подходит. И, честно говоря, я без понятия, будешь ли ты чувствовать всё то же самое ко мне после знакомства с ними.
Теперь Курт совершенно растерялся.
— Блейн, все переживают притирку со свёкрами и свекровями, — пожимает плечами Курт. — Представляю, что мой отец не будет в восторге, когда я расскажу ему, что напился в Вегасе и вышел замуж.
Судя по взгляду, Блейн не впечатлён его словами, но Курт просто улыбается от уха до уха, и они оба чувствую, что всё начинает налаживаться.
— Мы справимся.
Блейн настроен недоверчиво, но Курт полон уверенности. Если Блейн беспокоится только по поводу своей семьи, то они это переживут.
— Я вышел замуж за тебя, а не за них. Я люблю тебя.
Курт принимает Блейна с распростёртыми объятиями, и они обнимаются несколько мгновений. Курт
уверен.
— Увы, нам надо быть в аэропорту в половине первого, а ещё надо упаковать вещи и зарегистрироваться. Не знаю, как насчёт тебя, но мне точно нужен душ.
Блейн кивает.
— Иди первым, я пока начну паковать вещи.
Он начинает собирать с пола их одежду и машет Курту в сторону ванной.
Как только за Куртом закрывается дверь, Блейн ждёт, пока в душе начнёт литься вода, а затем бросает вещи. Он садится на край постели и прячет лицо в ладонях. Ему нужна минута, чтобы прийти в себя. Он знает, что произойдёт. Он, наверное, должен просто что-то сказать.
— Я знаю, ты здесь, — говорит он в пустоту комнаты. — Так что выходи, и мы со всем разберёмся вместе.
Блейн ждёт, пока ненастоящий ветерок колышет воздух в номере, а затем поворачивается к матери, сидящей на письменном столе. На ней облегающее платье, фиолетовое с серым, её обычные цвета. Её волосы тёмные, с вкраплениями седины, и тёмно-фиолетовыми прядями. Фиолетовый, как Блейн помнит, указывает на то, что Памела Андерсон — старший член Совета ведьм. Быть её сыном никогда не было легко.
— Я могу об этом позаботиться, — говорит она, поднимая руку в воздух.
— Мама, ты не посмеешь! — возражает Блейн, и она опускает руку. — И говори потише, он в душе и может выйти в любой момент.
Пэм презрительно усмехается, щёлкая пальцами в направлении ванной.
— Теперь не может. У нас столько времени, сколько нужно.
Блейн качает головой.
— Ничего не можешь в покое оставить?
Они хорошо друг друга знают, и Блейн вполне уверен, что его мать понимает, что он имеет в виду Курта под этим
«ничего».
— Он
человек, Блейн. Ты же не всерьёз! — она даже не злится, просто слегка обеспокоена. — Ты вызвал немало шумихи, когда выбрал жизнь среди них. А теперь это? Как мне вообще это пережить?
Разумеется, она переживает только о том, как это отразится на ней.
— Я люблю его, мама, и мы поженились, — Блейн машет перед ней безымянным пальцем с обручальным кольцом на нём, и Пэм закатывает глаза.
— И мне особо нет дела до того, как это на тебя повлияет, потому что это не твоя жизнь, а моя. И я хочу провести её с Куртом.
— Это нелепо, Блейни.
Он бледнеет при этом обращении, он уже не ребёнок.
— Заставить его забыть, что это вообще произошло, — дело двух минут, — говорит она Блейну. — Или я могу превратить его в броненосца и отправить в пустыню, тогда мы о нём никогда больше не услышим.
Она вновь поднимает руку, готовясь наложить сколько угодно заклятий на Курта.
— Мама! Ты не натворишь такого! Я не хочу, чтобы он забывал. Я сам никогда не забуду, — качает головой Блейн. — Я не позволю тебе навредить нам, потому что тебя что-то не устраивает, и я не хочу лгать ему, мама.
— Ох, милый, — говорит она уже мягче, — ты уже солгал.
Блейн обнимает себя, услышав эти слова. Это было настоящей причиной его паники с того самого момента, когда Курт разбудил его и рассказал, что они поженились. Он не лгал, говоря Курту, что беспокоится о том, как Курт воспримет его семью, но это не последний способ всё усложнить.
— Это не должно было случиться так.
Он не хочет плакать перед матерью; она не из тех, кто может обнять и утешить его. Это всегда была только его забота.
— Я планировал сказать ему, — говорит он.
Его мать лишь неодобрительно качает головой, будто он ребёнок, который не желает есть овощи.
— Мне просто нужно было ещё немного времени. Я хотел убедиться, что он чувствует то же в отношении нас, что чувствовал я. Что чувствую я.
— Это не отменяет факта, что он человек, а ты волшебник, и это не продлится долго. Для тебя это закончится разбитым сердцем, сынок.
Её скучающий тон настолько раздражает, что он отвлекается от слёз.
— Представляю, что скажет твой отец.
— Ты сказала отцу?!
Она скрещивает руки на груди, задрав нос кверху.
— Конечно, нет! Ты же знаешь, что мы не общаемся.
— Так и не говори. Я сам дам ему знать.
— Ха, — фыркает она, — я не знала, что ты с ним общаешься.
Повернувшись, Блейн сверлит мать взглядом. С него довольно её мнений по этому вопросу. Он хочет рассказать Курту правду, чтобы они могли двигаться дальше. Он надеется, что они смогут двигаться дальше вместе.
— Не то что бы я когда-то удостаивался одобрения отца, так что я переживу его разочарование в этот раз, как и всегда. И, честно, мам, я думаю, тебе уже пора. У нас с Куртом самолет…
Пэм закатывает глаза.
— Не пойму, зачем ты возишься с этой нелепой человеческой техникой. Прояви хоть чуть-чуть самоуважения…
— Мама, прекрати, — прерывает её тираду Блейн. — Хватит. Тебе пора уйти.
— Отлично, — Пэм Андерсон машет рукой, изображая подобие замысловатой восьмёрки, и исчезает с тем же ветерком, что привёл её к Блейну.
Блейн вздыхает, закрывая глаза от досады.
— Мама! — кричит он в пустоту комнаты. — Выпусти его!
Блейн смотрит, как во всей комнате начинает мигать свет, а затем через пятнадцать секунд вода в ванной перестаёт течь. Блейн вскакивает, чтобы собрать вещи, которые он оставил без внимания, пока пререкался с матерью, и достаёт одежду, которую, как ему кажется, Курт захотел бы надеть в поездку. Он проверяет время и вздыхает: только пятнадцать минут прошло с тех пор, когда Курт ушёл в душ. По ощущениям это были самые долгие пятнадцать минут в жизни Блейна, но у него плохое предчувствие, что следующие пятнадцать минут будут ещё хуже.
☼☼☼
Когда Курт выходит из ванной в полотенце, обёрнутом вокруг талии, а вторым вытирая волосы и выжимая всю оставшуюся воду, Блейн сидит на краю кровати, обхватив голову руками. Их положение довольно шаткое, по трезвом размышлении Курт осознаёт, что оставаться в браке — рискованное дело. Он провёл в душе много времени, рассматривая все «за» и «против» брака, которых полно, Курт не может отделаться от определённого чувства, что Блейн тот человек, с которым ему суждено быть.
— Блейн?
Блейн поднимает взгляд, на его лице написано беспокойство, и Курт думает, что он опять впадает в панику.
— Что не так? Ты передумал? — Курт резко вдыхает. — Я не хочу, чтобы ты менял своё мнение, но если ты не хочешь оставлять всё как есть, я не буду настаивать.
Блейн качает головой.
— Это не… ммм… ты можешь присесть?
Блейн встаёт и указывает Курту на место, которое только что освободил, и тот садится.
— Мне нужно кое-что тебе рассказать.
— Что угодно, — быстро отвечает Курт.— Ты можешь рассказывать мне что угодно. Я хочу, чтобы ты всегда делился всем со мной, если захочешь. Или можешь ничего не рассказывать, если не хочешь. Если тебе нужна моя поддержка. Я люблю тебя.
Курт знает, что его опять понесло, но не может остановиться. Блейн снова ходит туда-сюда, может, если Курт будет болтать, он сможет успокоить Блейна и успокоиться сам.
— Я тоже люблю тебя, — говорит Блейн, остановившись и посмотрев на Курта.
Он говорит это с уверенным видом, так что Курт складывает руки на коленях и ждёт.
— Так вот, я собирался рассказать тебе об этом до того, как мы предприняли бы какие-то важные шаги в наших отношениях, вроде совместной жизни или свадьбы.
Блейн вздрагивает, и Курт старается не рассмеяться, потому что чувствует подступающую истерику.
— Я ничего не собирался от тебя скрывать, я хочу, чтобы ты это знал.
Курт просто кивает, потому что не знает, как реагировать.
Блейн несколько раз трёт лицо, а затем встаёт перед Куртом, разводя руками:
— Я волшебник.
— Чеееего? — бессвязно бормочет Курт.
Блейн втягивает губы, легонько дрожа. И пытается ещё раз.
— Я волшебник. Колдую, на метле летаю, зелья варю — всамделишный волшебник.
Курт открывает рот, чтобы что-то сказать, но слова не идут. И он вообще не представляет, что сказать в этой ситуации.
— Блейн, ты головой не ударился? Может напился слишком сильно? Возможно это отравление алкоголем.
Курт начинает вставать, но Блейн останавливает его.
— Подожди-ка, — говорит он, — поначалу это довольно странно.
Курт послушно садится обратно, и Блейн щёлкает пальцами…
…и они больше не в номере отеля в Вегасе. Они сидят в спальне Блейна в Бруклине. На Курте по-прежнему одно лишь полотенце, обёрнутое вокруг талии, а Блейн стоит в изножье кровати в одних трусах.
Курт тяжело сглатывает, по ощущениям, как будто камень проглотил.
— Блейн, где мы?
— У меня дома, в Бруклине.
— Но… как?
Блейн кивает и щёлкает пальцами снова…
…и они возвращаются в Вегас, в их номер отеля.
Курт пытается дышать, но понимает, что с этим придётся подождать, зажимает рот рукой и мчится в ванную, захлопывая за собой дверь.
☼☼☼
Блейн ждёт Курта, прислонившись к низкому комоду. Когда его терпение иссякает, а Курт всё ещё не выходит, Блейн подходит к ванной, чтобы проверить как он. Он только собирается постучать, как ручка поворачивается с клацаньем и дверь открывается, из неё показывается Курт, слегка ошеломлённый присутствием Блейна по ту сторону двери. Курт глядит прямо на него, и Блейн решает, что это хороший знак.
— Ты в порядке?
Курт издаёт резкий смешок и проходит в комнату, обходя Блейна, стараясь не касаться его.
— Не думаю, что «в порядке» — подходящее слово, — говорит он.
Блейн кивает, а Курт, кружа по комнате, скидывает на пол полотенце и натягивает бельё и футболку.
— Думаю, я пока не могу поверить в это заявление. Если ты готов меня потерпеть ещё немного…
— Сколько угодно, Курт, — говорит Блейн. — Но поверь, я не собирался долго скрывать это от тебя, если бы я предупредил, что это… я просто…
— Я знаю, — останавливает его Курт.
— Думаю, я смогу это принять. Мы даже не говорили никогда об этом… О нас. — Курт машет рукой вперёд-назад, указывая на них обоих. — Уверен, я ещё многое не знаю о тебе, и есть определённые вещи, которых ты не знаешь обо мне. Может ты футбол и майонез любишь, судя по тому, что я знаю.
— Ну вообще-то… — начинает Блейн.
— Нет, — говорит Курт, — одного потрясения мне хватит.
Блейн улыбается и прикусывает губу, подавляя смешок.
— У меня в голове не укладывается, что это по-настоящему. Мне надо увидеть что-то… что-то ещё. Никаких путешествий! — хватается за живот Курт.
— Что например? — спрашивает Блейн.
Курт пожимает плечами.
— Да что угодно, не знаю, — Курт смотрит по сторонам. — Сделай комнату жёлтой.
Блейн усмехается краешком рта, но не говорит нет.
— Жёлтой?
— Ты можешь это сделать? Всё сделать жёлтым? — Курт выглядит так, будто не знает, хочет ли он, чтобы Блейн сказал да или нет.
Блейн кивает и опять щёлкает пальцами…
… и комната становится жёлтой. Абсолютно всё жёлтое. Ковёр и подушки, и мебель, и телевизор и даже телеэкран, одежда Курта и Блейна, как и всё остальное в комнате. Всё жёлтого цвета. Курт издаёт какой-то истерический звук, и Блейн щёлкает пальцами ещё раз, возвращая всё как было.
— Ты волшебник, — рот Курта всё ещё удивлённо открыт.
— Ага.
— Как Гарри Поттер, — и это не вопрос.
Блейн отрицательно качает головой.
— Не как Гарри Поттер. Гарри Поттер — выдумка.
Курт смеётся как-то слегка безумно.
— Выдумка, конечно.
Теперь Курт начинает ходить туда-сюда, бормоча и растерянно размахивая руками.
— Я вышел замуж за волшебника. Ну, конечно, Хаммел. Только ты мог быть настолько повёрнут на себе, чтобы не заметить, что встречаешься с волшебником.
— Курт.
Блейн не хочет, чтобы Курт чувствовал себя глупо. Им просто нужно решить, как быть с этим дальше. Блейн знает, чего он сам хочет.
— Ты не мог этого знать, честное слово.
На лице Курта отражается осознание, и он начинает засыпать Блейна вопросами.
— Когда я пролил на тебя кофе, тебе не нужно было стирать рубашку, так ведь? И моя помощь в магазине тоже была не нужна?
Блейн просто стоит, вытянув руки вдоль боков. Он не отвечает, но Курт по его взгляду видит, что во всём прав.
— И кота ты назвал совсем не в честь «Сабрины маленькой ведьмы», да?
— Нет, — говорит Блейн, — на всё, что ты перечислил.
— Блейн, я видел, как ты в резиновых перчатках и своих малюсеньких шортиках убрался в ванной. Своими собственными руками.
Голос Курта становится выше, когда он пытается свыкнуться с тем, что узнал за последние полчаса.
— Можешь объяснить?
Блейн пожимает плечами.
— Мне нравится убираться?
Курт просто пялится на него, не произнося ни слова.
— Курт, я не… ммм… я не жил среди людей — немагов, так что мне проще, раз у меня есть способности, недоступные остальным, и, вообще-то, я не часто пользуюсь магией. По какой-то мелочи, разве что, — говорит Блейн. — Мне нравятся люди, мне нравится жить среди них. Я хочу быть как все. Нормальным.
Курт сжимает в руках футболку.
— Я даже не знаю, что это значит. За всю свою жизнь я никогда нормальным не был. Ну, более-менее нормальным в Нью-Йорке, чем где бы то ни было. Но почему?
— Почему я живу среди немагов, а не с другими волшебниками?
Курт кивает.
— Хм… Это долгая история, вообще-то, но если кратко, то мне комфортнее среди неволшебников. Мы, маги, трудно уживаемся вместе. По мере взросления я не особо вписывался, и когда пришла пора решать, как я хочу жить, я выбрал этот вариант.
«Ты сам убираешься в ванной, Блейн? Это ещё хуже, чем я думала!»
Это сказал не Блейн.
Курт поворачивается вокруг своей оси. Кроме них в комнате никого.
— Что это за херня такая?
— Боже мой, мама! Что ты тут делаешь до сих пор?
— Твоя мама? — Курт пялится на Блейна, схватившись за подбородок и качая головой. — Она тут. Я не вижу…
«Просто проверяю, как ты, дорогуша».
Блейн стоит, закрыв глаза, с вызовом уперев руки в бока.
— Не думаю, что сейчас подходящее время для этого. Тебе надо уйти. Сейчас же.
Затем, помолчав пару мгновений, он продолжает:
— На следующих выходных можешь прийти на ужин.
— Как долго твоя мама была тут? — Курт снова чувствует подступающую истерику.
Блейн наконец замечает волнение Курта.
— Она зашла, пока ты был в душе, — говорит ему Блейн. — Думаю, я произнёс её имя слишком много раз, пока разводил панику, — буквально выплевывает он в потолок.
Курт резко смеётся, но без капли веселья.
— Как Битлджус?
— Только Битлджус не такой импульсивный, и от него куда легче ИЗБАВИТЬСЯ! — орёт Блейн в потолок.
«Невежливо так разговаривать с мамой, родной!»
Блейн выглядит как будто вот-вот взорвётся, но они оба ощущают дуновение ветерка, и он расслабляется.
— Прости… Она ушла, — качает он головой. — Я собирался сказать, что она иногда немного перегибает палку, но обычно она ведёт себя именно как сейчас. Так что всё, что я могу сказать, так это то, что я изо всех сил стараюсь держать её в узде.
Курт пытается переварить всё, что только что произошло, и всё, что он только и может сказать, это:
— Битлджус ведь всего лишь фильм, да?
— Всего лишь фильм, да, — смеётся Блейн.
— Ладно, — измученно произносит Курт. Они рано встали, да ещё это похмелье и очень насыщенное событиями утро, так что Курт всё ещё едва соображает. И вишенка на торте — он замужем. Он просто хочет домой.
— Прямо сейчас я просто хочу домой. Сколько у нас времени до регистрации?
Блейн трёт лицо обеими руками и кивает на стационарный телефон.
— Столько, сколько понадобится.
— Блейн, ты только что…? — округляет глаза Курт.
Глаза Блейна округляются ещё сильнее, и он переводит взгляд на Курта, а потом снова на телефон.
— Боже мой, я не имел в виду… Чёрт. Я никогда… это похоже на смягчающие обстоятельства.
Блейн всплескивает руками и вздыхает.
— Я собираюсь принять душ. Курт? Я без понятия, о чём ты думаешь, и ты наверняка тоже не знаешь, что в голове у меня, но я правда хочу тебя сейчас обнять.
Курт ничего не говорит, но распахивает объятия. Блейн подходит к нему и обвивает талию Курта руками.
— Я тоже без понятия, что у меня на уме. Но я знаю, что люблю тебя.
Блейн подавляет всхлип, прижавшись к шее Курта, прежде чем отпустить его и скрыться в ванной.
