Давай сгорим... вместе?

Сердитая Гера зависла над Генри, что спокойно пил свой чай. Да, в клубе они сразу привлекали внимание: девушка с фигурой порнозвезды и подросток. Ответ мальчика бывшей подруге не понравился. Гера замахнулась на брата, как тот, не прилагая сил, спокойно оттолкнул её от себя. Та пролетела в толпу и тут же обратно вернулась, с ненавистью буравя взглядом Генри. — Мальчишка был обращен раньше этой злобной девки. И, скажу честно, я подсел на этот мистический сериал про смышленого пацаненка. В клубе еще есть пара записей на компе, — хохотнул Дан, убирая планшет со стола и поднимаясь с кресла. — Мне нужно их видеть. Я могу поехать с вами? — решительно спрашиваю я. Дан немного замялся, нервно проводя широкой пятерней по каштановым волосам. Из кармана его пиджака раздавалась постоянная трель приходящих эсэмэсок. — Я, конечно, только «за», но мне нужно совершить приличный крюк. Это займет время. Ты не против, Касл? Люсьен чмокнул меня в щеку и спокойно произнес: — Нет, пускай едет с тобой. В конце концов, у меня тоже есть имеются неотложные дела. И да, Нетти, мне стоит сообщить о том, что твой дом на ближайшее время здесь? — Мне стоит сообщить, что я самостоятельная девушка и предпочитаю жить на своей площади? — колко произношу я, идя к тумбе у стены, где была моя сумка. В гостиной было прибрано и сверкало чистотой, а гора пакетов куда-то таинственно исчезла. Взгляд вампира стал напряженным. Он махом допил свой стакан с виски и подошел ко мне, произнеся: — Тебе сейчас небезопасно оставаться одной. — Дай-ка, поразмыслить, Касл. В твой дом вхожи вампиры, какие-то отморозки, Гера и, догадываюсь, Клаус, что вчера меня чуть не убил. В мою квартиру из вампиров можешь войти лишь ты. Интересно, что же я выберу в этом патовой ситуации? — спаясничала я. Парня мой ответ явно не устроил. Было видно, что он хочет возразить, но не может, ибо моя позиция была более, чем логичная. Его же обосновывалась на том, чтобы держать меня ближе к себе. — Терпеть не могу, когда в тебе доминирует это ослиное упрямство, — прошипел Люсьен. — Ладно, позже встретимся. Этот вопрос все ещё открыт. — Я его уже закрыла, Касл. Я продолжаю жить на своей территории, так что обсуждать здесь нечего, — говорю я, быстро следуя за Даном. Тот старательно прятал улыбку за пальцами, но хулиганистый блеск темно-синих глаз его выдавал. Огромный белый внедорожник у входа был под стать своему хозяину: мощная, надежная и довольно авторитетная машина. Внутри салона пахло цитрусами, да и царила невероятная чистота. Вскоре внедорожник плавно двинулся с места по дорогам Нового Орлеана, что уже освещали фонари. Люди толпами гуляли и веселись в парках. Мне нравилась эта часть города, навлекающая предвкушение праздника. Иногда хотелось затеряться в этой толпе и позабыть о себе. Стать частью чего-то масштабного. — В этом городе есть кое-что загадочное, да? — произносит с улыбкой Дан, останавливая машину на светофоре. — Извини, твой взгляд легко прочесть. А я не люблю молчать в присутствии красивых девушек. — Спасибо за комплимент, но вы сами знаете, что я… — Солнце моё, я не подкатываю к тебе, а подтверждаю факт твоей красоты. Да и вообще, я очень люблю женщин, так что это — мой стиль общения, — бархатисто рассмеявшись, говорит Дан. — Тогда вы просто дамский угодник, Дан, — мягко упрекнула его, расслабляясь в кресле. — Но вы верно заметили. Этот город очаровал меня с первого взгляда. Хотя, как вскоре выяснилось, простым он совсем не был. — Здесь собран забавный букет жителей, в котором встречаются очень ядовитые экземпляры, — отозвался Дан. Кое-какое время мужчина меня увлек меня беседой о театре и моих выступлениях. Очаровательно шутил, что удивляется выдержке парней-танцоров, а тем более в узких лосинах. По разговору я поняла, что Ортега являлся не просто поклонником искусства, но и нередко выступал в роли покровителя, спонсируя учебы талантливых ребят из бедных семей в художественные академии. Я была приятно шокирована встретить такого человека, что мог со мной свободно поговорить на подобные темы. Правда, мое удивление еще сильнее усилилось, когда внедорожник остановился у ворот детского сада. Синие глаза разгневанно вспыхнули при виде двух катавшихся мальчишек по газону, яростно молотящих друг друга кулачками. — Подождите. Нужно решить одну проблему. — У вас есть дети? — искренне изумилась я, глядя на потасовку мальчишек. Мелькали лишь две голове: черная и рыжая. Последний, кстати, сумел навалиться сверху на другого. Вообще, я и не думала, что у Дана есть дети. Нет, на вид ему было где-то двадцать шесть лет, но все же он не выглядел, как тот, у кого имеется ребенок. — А что вас смущает? Каждый мужчина обязан воспитать сына, — с улыбкой отозвался Дан. Он вылез из внедорожника и тут же превратился из обаятельного искусителя в сурового отца. — Бази, твою ж… В смысле, ну-ка слезь с него! Дан пересек небольшое расстояние между машиной и забором, практически подлетел к мальчишкам, хватая за шкирку рыжего и оттаскивая в сторону. Затем поднял второго, отряхнул от травы и что-то начал спрашивать. Молоденькая воспитательница выбежала из здания и, страшно краснея, что-то лепетала себе под нос. Было видно, что она больше смущалась от пронзительного взгляда Дана, нежели стыдясь за свою некомпетентность. Рыжий мальчишка стер маленьким кулачком из носа кровь и ехидно закатил глаза, когда его противник разрыдался и начал показывать пальцем на него. Дан кинул на сына строгий взгляд, что даже не сделал, ради приличия, невинного лица. Разобравшись с воспитательницей и другим мелким, Дан вместе с сыном пошагали в сторону машины. Вблизи я увидела, что мальчишка был маленькой копией своего отца, разве что цвет лохматых волос иной и выражение глаз уж больно непокорное и упрямое для своих немногих лет. На щеке была ссадина, а из носика текла кровь. Дверь сзади распахнулась, а затем я услышала: — Старик, ты в курсе, что подводишь меня? — Кровью истекаю я, а жалеешь эту соплю? — возмутился задиристый голосок. — Па, ты же даже не спросил: почему я влез в драку? — А тебе нужен повод? — поддел Дан сына. — Ладно, не дуйся. Почему? — Он ударил Ливи и сказал, что ее мама на букву «ш». А затем толкнул её в куст шиповника. А ты же знаешь, какой он колючий, да? — говор ит страшным голосом мальчишка. — Её сарафан порвался и она заплакала. Все над ней смеялись. Я посчитал это неправильным. — И поэтому решил его поколотить, Бази? — усмехнулся мужчина. — Дэ-э… Тут я просчитался немного. Короче, вины нет и готов принять любое наказание за свой поступок. А извиняться перед этой разважничавшейся крысой не буду, пап, — бодренько отрапортовал Бази. Я услышала сдавленный смешок мужчины сквозь кашель. Хотя, я сама еле сдерживалась, чтобы не хихикнуть. По словам мальчика я осознала, что Дан вложил один важный принцип в сына: ответственность за свои поступки. — Господи, и что мне с тобой делать? Ты постоянно дерешься, — вздохнул Дан. — Ладно, в этот раз проскочил, боец, ибо девочек нужно защищать и я уважаю тебя за эту благородную цель. Но в следующий раз — уши надеру. — У нас равное количество лимита на косяки, так что я луплю гадов, а ты приводишь новых мам, — нашелся с ответом Бази. Неожиданно взъерошенная голова просунулась в проход между креслами и повернулась в мою сторону. Сапфиовые глаза весело засверкали на раскрасневшемся детском личике, источавшем любопытство. — Здрасьте. Замужем? — Привет… да нет, пока, — замешкалась я от раскрепощенности мальчика. — Так и думал. А то вы не похожи на опустошенную истеричку. А как вас зовут? Меня Базилио или же просто Бази, потому что мне так нравится больше. — Нетти, — улыбнулась я, пожимая испачканную в земле и исцарапанную ручку. — Раз мы теперь так хорошо знакомы, то может вы расскажете: какие у вас виды на моего отца? Вы любите детей? Можете сдержаться и не убить, если этот ребенок совершенно случайно обольет бензином вашу одежду во дворе и подожжет? Дан сел на водительское кресло, двумя пальцами толкнул в лоб мальчишку обратно к сиденьям и произнес мне: — Не обращай внимания. Бази просто издевается. Думает, что ты — новая мама. — А разве нет? Она — красотка, пап, — подал голос Бази, что залез в детское кресло и самостоятельно застегнул все ремешки. — Но скажу вам сразу: без кольца ничего не позволяйте ему. Я громко расхохоталась, глядя в зеркало заднего вида на серьезного мальчишку. Даже Дан беззвучно смеялся, чуть ли не утыкаясь лбом в руль. Похоже, у отца и сына довольно веселая жизнь и очень теплые отношения. Невооруженным взглядом было видно, что они были не только родителем и ребенком, но и друзьями. — Опять с Маргарет смотрели «Холостяка»? — поинтересовался Дан, заводя машину и трогая ее с места. — Видимо, да, раз молчишь. Список литературы, что я тебе оставил — прочитал? Или убил все время на «Час Суда» и любимые программы Маргарет? — Па-а-ап, ну ты чё? Мы же вчера разговаривали по «Скайпу» и я сказал, что дочитал «Маленького Принца». Твои морсы для взрослых плохо сказываются на памяти, — чуть ли не пропел мальчик. — Так. Ты на меня стрелки не переводи, — сурово пресек Дан сына. — Но я не исключаю, что мог забыть, так как всю ночь не спал в самолете и занимался проектом. За это: прошу прощения, Бази. Но ты не ответил на мой вопрос. — Да ничего страшного, я понимаю. Остались «Над пропастью во ржи» и «Кентервильское привидение», — смиренно отвечает Бази. — Потом дашь посмотреть на новый проект? Это будет нечто крутое и готическое, или же опять дурацкий офис? Остаток пути провел в том, что гиперактивный мальчишка пытался перелезть на переднее сиденье и устроить мне допрос. Я со смехом клялась, что точно не буду его новой «мамой» и вообще не свободный человек, что немного успокоило Бази, который переключил внимание на отца. Меня поразили их доверительные отношения. Ясно, что Дан всегда был в разъездах, из-за своей работы, и много времени не мог провести с сыном. Но по тому, как они разговаривали и смеялись вместе, обсуждая свой досуг на завтра, было ясно, как сильно обожал Дан мальчишку, а тот его, считая своим главным авторитетом. Мы остановились у внушительных кованых ворот, выкрашенных в белый цвет. Да и, как я успела разглядеть, за шикарными воротами, зеленым газоном и садом с фонтанчиками проглядывался невероятный особняк с античными белоснежными колоннами, романтичными балкончиками и мраморным декором. Дом сочетал в себе не только греческое веяние, но и стиль викторианской эпохи. У ворот ожидала молодая женщина в строгом темно-синем платье, двинувшаяся к машине. Видимо, гувернантка Бази. — Что ж, было приятно с вами познакомиться, Нетти, — произнес мальчик, расстегивая ремешки и беря свой небольшой рюкзачок с принтом из привидений. Откинув челку с глаз, он весело проговорил: — И да, надеюсь, вы точно не новая мама. Я очень плохой пасынок. До свидания. — Не беспокойся. Уверена, что ты преувеличиваешь. Пока, Бази, — с улыбкой произнесла я, когда гувернантка открыла дверь и помогая ему спуститься. Дан подождал, пока две фигуры не скроются в особняке и только тогда внедорожник продолжил свой путь. — У вас просто чудесный сын, Дан. Видно, как он вас любит, — мягко говорю я, когда мы выехали из района элитных домов. — Да я сам люблю его больше жизни, — хохотнул он. — Вот только одной моей любви — ему недостаточно. Он грезит тем, чтобы увидеть свою родную мать. Меня терзало любопытство узнать: где находилась мама мальчика и жива ли она? Но понимала, что это просто бестактно такое задавать. — Поэтому против ваших пассий? — осторожно уточнила я, стараясь не выглядеть излишне навязчивой или же любопытной. — Да. Но в этом есть и моя вина. Я слишком много о ней рассказывал, чтобы он знал ту, что произвела его на свет. Ты не подумай, что мама Бази бросила его. Это совсем не так. Мужчина повел машину в сторону. Все же интересные знакомые у Люсьена. Зато теперь я точно знала, что Генри был с Герой. У меня покрывались испариной ладошки от мысли, что я кого-нибудь из них встречу сегодня. — Они не могу встретиться? — произношу я, ловя на себе вопросительный взгляд. — В смысле, Бази и его мама? — Определенно, нет, — твердо отвечает Дан. Внедорожник замедлил свой ход, паркуясь возле клуба с неоново-голубой вывеской «Эдем». Возле входа толпилась куча людей. В голове мелькнула мысль, что нас не пропустят и вообще погонят. Картинка в голове заставила сдавленно хихикнуть. Представляю, как будет счастлив Люсьен, когда узнает, что я не попала в клуб, а отправилась мирно спать в свою кроватку. — Эй, успокойся. Все будет нормально. Вспомни хоть, кто твой парень, звезда моя, — с широкой улыбкой говорит Ортега, подхватывая меня под локоть. При том, сам мужчина продвигался ко входу так, словно голливудская звезда, а я так — его блаженная фанатка, которую он одарил великой честью идти с ним под руку. — Ох, поверь. Он-то мне и не даст забыть, — фыркаю я, стараясь держать спину ровно и никого не задеть, пока Дан тащил меня вперед, подобно лихому танку. К счастью, толпа хоть и была возмущена, но никто нас не поколотил за такое нахальство. Наверное, так как охранник, завидев Дана, тут же пропустил нас вперед. Мы спустились вниз по лестнице, освещенной голубой подсветкой. Какая-то электро-музыка гремела, въедаясь неприятными механическими звуками в мозг. Толпа внизу бесновалась и плясала, словно сотня диких теней. Я устремила взгляд в сторону бара и заметила копну светлых волос. Внутри все скукожилось от вины и беспокойства. Боже, какая же из меня дерьмовая сестра, если это случилось с Генри? — Я спущусь вниз. Мне нужно поговорить с братом, — крикнула я Дану. — Хорошо. Но, если что, я буду рядом. Генри заметил моё появление. Он холодно улыбнулся, глядя как я пробираюсь к нему. За прошедшие три года он стал выше и детские черты с лица практически исчезли. И все же он выглядел таким юным для вампирской жизни! — Здравствуй, Нетти, — произносит он. И в том, как он произнес мое имя, слышались ещё те теплые нотки. Ну или же мне хотелось верить. Тихо всхлипнув, я подошла к нему и рывком притянула его к себе. Слезы потекли сквозь ресницы. То, как он ответно меня обнял, заставило мое сердце окрылиться надеждой, что передо мной все тот же мой младший брат Генри, а не его злая версия с клыками. — Прости меня… Пожалуйста, прости меня, что так не приезжала и забыла о тебе. Я не должна была поступать так с тобой, — прошептала я. Он отстранил меня от себя, заглядывая проницательными зелеными глазами в мое лицо. — Я не злюсь. Уже нет, — качает головой он, садясь обратно на стул и пододвигая к себе стакан с каким-то красноватым коктейлем. — И не смотри на меня так, будто я смертельно болен. Я этого хотел, понимаешь? Я занимаю соседний стул. Из робкого мальчишки он стал уверенным в себе парнем, который не боится показывать себя. — Но почему? — Ты серьезно? Боже, Нетта! Я сильнее и быстрее любого человека. Мне не будет больно, если я упаду или какой-нибудь говнюк кинет в меня кирпичом. У меня есть сила, чтобы себя защитить и при желании — все смогут плясать под мою дудку, — насмешливо произносит Генри, помешивая желтой соломинкой коктейль. — Поэтому ты убил тех ребят в школе? Спелся против меня с Герой? И заставил забыть родителей о тебе? — Они это заслужили, понимаешь? Убив их, я сделал миру одолжение, так как освободил его от парочки гнусных червей, — надменно отвечает парень. — А что насчет тебя и родителей, то тут уж извини. Всю жизнь слышу «твоя сестра — молодец. Бери с неё пример» или же «у неё всегда все получается. Нетти — девушка целеустремленная. Почему ты не такой?». Господи! На тебе, будто свет клином для всех сошелся. Я просто удалил себя из семьи, где мне места нет. В его голосе слышались возмущение и ярость, но больше все-таки горькая, обида на родителей, ребят в школе и меня. Никто долго не выдерживает постоянного сравнения и упреков. Рано или поздно наступает точка кипения. И у Генри она настала. Вот только вместо подростковых буйностей, он обрел вампирскую жизнь. — Генри, ты не прав. Родители тебя любили и я тоже очень люблю. Но то, что ты творишь — неправильно, — говорю я, заглядывая в его глаза. — Потому что усложняю жизнь тебе? — Нет. Потому что ты вредишь себе. Я помню мальчика, что всегда заботился о чувствах других… — И в итоге: ранили всегда мои, — едко хмыкнул Генри, допивая свой коктейль. — Но все же, ты — моя сестра и единственная, кто не пыталась меня изменить. Я действительно сожалею, что помог Гере заманить тебя в Майами к родителям и больше не буду усложнять тебе жизнь, ведь ты все-таки не виновата в моих бедах. Но больше я не хочу тебя видеть, Нетта. — Подожди, Генри. Ответь, пожалуйста, на один вопрос. — Где Гера? Понятия не имею, но её, вроде, в городе нет. — Нет. Кто тебя обратил в вампира? — произношу я, сжимая в кулачках ремешок сумки. Генри поправил воротник своей бирюзовой рубашки, оглядывая толпу. Неоновые отсветы кидали причудливые узоры на его лицо и волосы. — Один мой друг. Я его попросил меня обратить и на этом все. Пока. Фигура брата стремительно затерялась в толпе. На душе стало так паршиво, что хотелось разреветься с досады. Ведь я тоже была из одной причин, подтолкнувших Генри к вампирскому пути. А он же совсем юный и просто запутался, а это уже просто непоправимое. Дан отдал мне флешку с нужными мне записями и вызвался меня подвезти до дома, но я сказала, что доберусь лучше до такси. В моем нынешнем положении, чем меньше людей знают, где я живу, тем мне спокойнее спится. Дверь моей квартиры была не заперта. Я схватила бейсбольную биту из угла, готовясь уже обороняться. Но ароматные запахи из кухни и тихое мурлыканье низкого голоса под песню The Neighbourhood — Flawless, заставили опустить вниз мое орудие защиты и зайти без опаски в помещение. Люсьен сидел за ноутбуком и что-то печатал, а из духовки доносились просто умопомрачительные запахи. Рот наполнился слюной, ведь со вчерашнего дня я ничего так и не ела. — Закончил со своими делами? — спрашиваю я, облокачиваясь плечом о дверной косяк. — Пятьдесят на пятьдесят. Клаус в бешенстве, что очнулся на помойке с вербеной в крови и жаждет отмщения, — совершенно обыденным голосом произносит он, словно подобное является нормой. — Ну, я бы тоже была не очень довольна на его месте. Не думала, что Никс настолько злопамятная, — говорю я, ощутив сочувствие к первородному. Все же вербена — мучительна для вампиров. — Только не вздумай его жалеть, милашка! Он чуть тебя не убил, — шипит Люсьен, прикрывая крышку ноутбука и поднимая на меня взгляд. — А насчет злопамятности, то тут Ник всех нас переплюнет. Я отложила биту в сторону и скинула с плеча сумку. Налив воды в стакан, села рядом и медленно проговорила: — И все же: почему он на меня напал? Уверена, есть причины. Я не хочу вмешиваться в твои дела, но и бояться всего на свете — у меня желания нет, Люсьен. Мне бы хотелось в следующий раз знать чуть больше и суметь решить недопонимание — более дипломатичным путем. — Думаешь, ему это надо? Он предпочитает решать все насильственным путем, ибо от этого получает удовольствие. — Ни один человек в мире не желает казаться отпетой скотиной. А ему от тебя что-то нужно, верно? И при том, это грозит ему самому и близким, раз Клаус желает вывести тебя на чистую воду, — отвечаю я, кладя руку поверх его и сжимая пальцы. На скулах Люсьена заиграли желваки, а сам он отвел в сторону взгляд. — Но я пойму, если ты не пожелаешь со мной делиться своими тайнами. Вампир втянул в себя глубоко воздух и прикрыл веки. Темные ресницы затрепетали, когда он сжал второй рукой мою и притянул к своему рту, прижимаясь мягкими губами к костяшкам. — Господи, просто поверить не могу. — Чему? Серо-зеленые глаза переливались мягким светом, когда он взглянул на меня. — Тому, как я вообще жил без тебя все эти столетия, — быстро выдыхает он. Трепет внутри защекотал сердце, что готово было вылететь из груди. — Думаю, хорошо и без всяких расследований, — отшутилась я, осторожно вытаскивая свою руку из его. — И не надо меня делать добренькой, ведь оказывается для своего брата — я оказалась самым злейшим врагом, хотя даже не подозревала об этом. Люсьен саркастично приподнял бровь, облокачиваясь о спинку стула. На губах парня зазмеилась лукавая улыбочка, из-за чего желание взять в руки биту — возросло с неимоверной силой. — Да ну? А я-то думал в чем дело, что ты пришла с таким лицом, в котором я ощутил твое желание кинуться в мои жаркие объятия в поисках утешения. — Боже. И как я умудрилась пустить самовлюбленного мерзавца в свою постель? — съехидничала я, кидая в его довольное лицо валявшуюся салфетку. Люсьен тихо рассмеялся на мою реплику. — Короче, не в этом суть. Главное, что я выяснила причину злости Генри. — И какая же? Дело не в том, что твоя пушистость — некоторых дико бесит? В точку, блин. — Может быть. Я — самая дерьмовая в мире сестра, которая не удосужилась даже навестить родного брата за три года, — произнесла я, ощущая, как сердце ещё сильнее наливается тяжестью от этого осознания. Накатывающие слезы защипали глаза. Вслух произнести было ещё сложнее и болезненнее. Но ошибки стоит признавать и пытаться потом их исправить всеми силами. Я не собиралась теперь так просто сдаваться и оставлять Генри без поддержки. А сейчас она ему нужна сильнее всего! — Обнять? — Разумеется, — шмыгая носом, сказала я. Посмеиваясь, Люсьен перетянул меня на свои колени и обнял за талию, положив подбородок на голову. Я обхватила руками его шею, утыкаясь лбом в плечо и пытаясь справиться с накатывающей злостью на себя. Чёрт. Мои мозг и тело почти разомлели в объятиях мужчины, но тут вспомнила, что сказал Генри. Геры не было в городе, а значит: кое-что я могла все же сделать именно сегодня, чтобы, наконец, покончить с этой проблемой. — Так, время на жалость к себе закончилось. У нас появилось дельце, — бодренько отрапортовала я, слезая с коленей Люсьена. — Генри сказал, что Геры нет в Новом Орлеане, а значит мы можем проникнуть в её квартиру и кое-что накопать. Например, где она сейчас и когда ожидать её появления в городе — Твою же мать, Нетти! У меня не было сегодня планов проникать в квартиру одной потасканной девки, — зло говорит Люсьен, складывая руки на груди и окидывая меня сердитым взглядом. — Итак, мы кушаем лазанью, затем ты злишься на меня из-за какой-нибудь моей реплики и мы принимаем вместе ванну после очень грязного секса, ясно? Никаких взломов, расследований и твоей чокнутой подружки. — Ну, ты можешь все это сделать, а я тогда сама справлюсь с обыском. Надеюсь, поспеть к той части, где я уже буду сладко спать в кровати. Одна. — Ты думаешь на мне это сработает? — усмехнулся вампир, прищуривая глаза. — Мне тысяча лет и я ощущаю за версту любые уловки, милашка. Короче, ты остаешься дома. В безопасности. Я окатила его ироничным взглядом, ощущая зреющее в себе упрямство. Мне нужно было все выяснить и закончить эту бессмыслицу, так что дома я не останусь, когда у меня имеется шанс — что-то да узнать. — Проклятье, — выругался Люсьен, подходя к плите и выключая ее. Я прикусила губу, чтобы не расплыться в радостной улыбке. — Беру все свои слова назад. Ты иногда бываешь просто ужасной задницей, Антуанетта.