Собачье сердце

Драко Малфой снял перчатку с руки и вытер лоб тыльной стороной. Было слишком душно, жарко, дышалось с трудом из-за вони, а барабанные перепонки разрывались из-за бесконечного шума вокруг. Да, не так он представлял свою жизнь после окончания Второй Магической войны. Малфои всегда выбирались из того дерьма, в которое по своей же глупости и влезали. Его дед, Абраксас, был едва ли не по шею во всем этом, когда стало понятно, что Грин-де-Вальд никогда не одержит победу. Тогда чистокровный род не канул в лету только благодаря жене деда, которая вовремя сдала Дамблдору секретную информацию о планах темного волшебника и заодно подала такой же пример будущим поколениям, которым Драко не преминул воспользоваться во время финальной битвы. И теперь, когда самый злобный волшебник за всю историю магической Британии был повержен, а его последователи гнили в Азкабане, Малфой и правда был в дерьме. В самом что ни на есть прямом смысле. О, Драко не был в тюрьме, не посещал психологические курсы для раскаявшихся и не жертвовал огромные суммы для восстановления Хогвартса. Министерство придумало для него гораздо более изощренную пытку — жить в маггловском Лондоне, чтобы осознать всю ложность взглядов Темного Лорда. Все было бы не так уж и плохо, если бы не одно но: по условиям «испытания» у Драко совершенно не было денег. Ему выделили квартиру, аренда которой была оплачена на месяц вперед, несколько непонятных бумажек, гордо названные «банкнотами», и аттестат о среднем образовании, позволяющий найти мало-мальски приемлемую работу. И все, Малфой, трудись на благо гуманизма и маггло-магического сотрудничества, вот тебе пинок под зад из чудесного мира волшебства, кстати, палочку тебе придется отдать на временное хранение. То, что в теории казалось не таким уж и сложным, на практике вызвало такие проблемы, какие ему и не снились. Первую неделю Драко безотчетно тратил свои небольшие накопления, изучая близлежащие супермаркеты методом проб и ошибок. Так на его небольшой кухне появилась куча ненужных и дорогостоящих вещей, вроде огромной банки кокосового масла, пачки шампиньонов, которые на вкус ему показались склизкими и сопливыми, кухонного комбайна с множеством функций и электрического чайника. Было ли на кухне Малфоя что-то съедобное? Очевидно нет. Мог ли он хотя бы пожарить себе яичницу? Абсолютно нет. И если научиться готовить элементарные вещи, просто чтобы не умереть от голода, и понять ценность маггловских денег получилось за первую неделю своей новой жизни, то приумножить состояние никак не получалось. Малфой безуспешно штурмовал офисы крупных компаний, записывался на собеседования на крупные должности, но потенциальные работодатели, только завидев странного молодого человека в неподходящей для современного Лондона одежде, а потом ознакомившись с его единственной корочкой о среднем образовании, резво давали ему от ворот поворот, даже не обещая перезвонить. В первое воскресенье новой жизни к Драко пришел проверяющий из Министерства. Он, сжалившись над печальным положением своего подопечного, продемонстрировавшего пару монет в кошельке и полупустой холодильник, дал ему простой совет — побороть свою гордость и начать делать что-то своими руками. Так Малфой и оказался здесь — где было душно, нестерпимо, по его мнению, воняло, а гавканье действовало на нервы. Он работал в приюте для животных на самой низшей должности, то есть чистил клетки, расставлял миски и поддерживал чистоту. Его босс, Майкл Треверс, пухлый смуглый мужчина, выдавал ему зарплату на руки после каждой смены. Выходило не так уж много за практически рабский труд, но на еду и аренду жилья хватало, а часть денег лежала в пачке из-под макарон, отложенная на будущие крупные покупки. И вот в очередной четверг Драко Малфой, наследник богатейшего и древнейшего аристократического рода, вычищал клетку, мысленно проклиная свою жизнь. Все псы приюта как будто сговорились ненавидеть его всеми фибрами своей собачьей души и непрестанно гавкали, скулили и скреблись, только завидев Малфоя, заступившего на свою смену. При этом Треверс, изредка появляющийся в этом помещений и в основном заседающий в бухгалтерии, спускался только чтобы зарегистрировать нового постояльца или побеседовать с потенциальными хозяева «брошенок» и был избранным любимчиком всех. Псы ластились к нему, прогибали спины под его руками и с радостью давали чесать за ухом и под лапами, радостно скуля и визжа. Но в этот четверг что-то изменилось. Дверь распахнулась и в помещение с трудом втиснулся сотрудник службы по отлову животных, практически затаскивая за собой огромную черную собаку, рычащую на него и скалящую зубы всему вокруг. — Вот, забирай псину, — выдохнул мужчина, вытирая пот с лица, — злющая, зараза, точно сука! Удачи вам с ней, — он передал собаку, скованную петлей для отлова, нахмурившемуся Малфою, подождал, пока он перестегнет ошейники, и поспешил удалиться. На удивление, в руках Драко буйный до этого пес практически мгновенно успокоился, однако не перестал с опаской озираться по сторонам. Животное было невероятно грязным, словно неделю провело в канаве, поэтому породу невозможно было определить с первого взгляда. — Ну что, пошли мыться, — неуверенно пригласил пса Малфой, распахивая ему дверь в небольшую помывочную. На удивление, это было первое животное, которое никаким образом не пыталось покалечить Драко. Пес будто бы с удовольствием позволил отмыть себя от кусков засохшей грязи, вдоволь напился мыльной воды, за что получил по ушам, а после не забыл встряхнуться, обдав Малфоя холодным дождем. Благоразумно решив не давать собаке по ушам второй раз, чтобы не прогневать животное, Драко молча вытер ее полотенцем. — И никакая ты вовсе не сука, — перед парнем стоял невозможно худой доберман, который, несмотря на свой недобор в весе, очевидно был и оставался кобелем. На секунду Малфою показалось, что пёс с ним соглашается и осуждает того, из службы отлова, но это было всего лишь очередным «показалось». Обычно в приюте бездомным собакам не давали имен — так новые хозяева могли звать своих питомцев как угодно, а Драко не успевал привыкнуть к своим не совсем дружелюбным подопечным. Впрочем, это не было чистой правдой. С самого первого дня Малфой заприметил в дальней клетке старого наполовину слепого дворнягу, которого с радостью окрестил Вислым — за неправдоподобно свисающие уши и рыжую подранную шерсть. Вислого никто не забирал, и парень лишь в одной ему известной степени успел прикипеть к несчастной животине. Но теперь появилось новое черное недоразумение, с неправдоподобно торчащими ребрами и недоверием в глазах. Оставить его безымянным было бы преступлением, думалось Драко. У Блейза Забини были доберманы тогда, в прошлой жизни, когда она была действительно жизнью, а не существованием. Возможно у Блейза и сейчас есть эти собаки с ужасно пошлыми именами, которые выбрала его мамаша — в конце концов, не Забини был вынужден чистить дерьмо за копейки. — Стиви, Роджер, Билли, — Драко вслух перечислял самые простые собачьи имена, надеясь, что пёс откликнется на какое-то из них. Пёс в недоумении уставился на парня, не моргая, будто осуждая его за такой плебейский выбор, — Ты, видать, парень не из простых. Хочешь малфоевское имя? Пёс изо всех сил затряс мордой, не забыв обслюнявить руку Драко. Парень сделал очередную пометку сходить к магическому психиатру сразу после завершения наказания и обсудить то, что он разговаривает с животными. — Как насчет, кхм, Алькора? Знаешь, это в переводе что-то вроде забытого. Тебе будет как раз. И Драко не решился смотреть на пса, боясь, что тот снова отреагирует на предложение каким-то человеческим жестом.

***

Алькор провел в приюте около месяца, но его все еще никто не решился забрать. Ласковый и смирный, практически оправившийся от испуга в присутствии Драко, он мгновенно вставал на дыбы перед любым потенциальным хозяином и демонстрировал свой непростой нрав. К слову, желающих забрать его было на удивление много. За время пребывания в приюте Алькор успел набрать несколько недостающих килограмм и обзавестись лоснящейся черной шерстью, из которой Драко собственноручно вычесал всех блох и клещей. Это была действительно на редкость красивая и умная собака для приютских воспитанников. И проблема была в том, что он считал Малфоя кем-то вроде своей мамочки. Алькор не отходил от Драко ни на шаг, повсюду следуя за ним. Ему не хотелось сидеть в тесной клетке лишней секунды, которую он мог провести наедине со своим другом. И это в каком-то роде было мило. И Драко, естественно, в каком-то роде его любил. Вторая проблема появилась буквально из ниоткуда в лице Майкла Треверса. Ему совсем не хотелось содержать за свой счет взрослого породистого пса, который в день ел больше, чем Вислый за всю неделю. И он постоянно путался под ногами и мешал Драко работать. Тогда и встал серьезный вопрос. — Драко, дружище, — парень внимательно прислушался к словам начальника, с которым не так уж часто разговаривал, — эта псина выглядит лучше всех остальных, и мы могли бы продать его по очень выгодной цене, но его характер просто мерзость. Я не могу больше содержать его, — Драко тяжело вздохнул, понимая, к чему клонит Треверс, — найди способ сбагрить его, или мне придется урезать тебе зарплату, чтобы покрыть расходы. Старый Драко просто бы швырнул мешок с галеонами в лицо Майклу, чтобы подобного разговора больше не возникло. Старый Малфой хотя бы огрызнулся в ответ на такое заманчивое предложение. Но новому ему до усрачки нужны были эти жалкие гроши. И он просто молча кивнул, продолжая делать свою работу. Алькор смотрел на него из клетки своими грустными собачьими глазами, будто чувствуя, что друг предает его. Вечером Малфой распотрошил упаковку из-под макарон, подсчитав отложенные сбережения, и вернулся за Алькором, позвякивая перед его носом новым ошейником. В собачьих глазах не осталось и намека на грусть, когда пёс понял, что Драко стал его новым Хозяином. Хозяином с большим человеческим сердцем. На столе у Майкла Треверса осталась записка об увольнении.

***

Буквально через два дня просиживания пятой точки дома Малфою посчастливилось наткнуться в газете на объявление какой-то дамочки о выгуле ее собаки. Он зубами схватился за этот шанс, представив, какие деньги может отвалить богатенькая лентяйка, на которые они с Алькором смогут питаться чуть чаще, чем полтора раза в день. И Аманда, та самая дамочка, ни капли не подвела. Малфой все еще был очаровывающим молодым мужчиной, который умел производить нужное впечатление на леди средних лет. Передав своего терьера в надежные руки Драко, Аманда не забывала вкладывать хрустящие купюры в его кошелек, обеспечивая Алькору дополнительный кусок мяса на косточке. Не то чтобы Малфой как-то потрясающе выгуливал этого несчастного терьера, просто он никогда не останавливал тот невинный флирт, которым кормила его псевдоначальница, чем завоевывал еще большее расположение. Она быстро растрепала своим подругам — богатым домохозяйкам о красавчике-блондине, готовом своей легкой рукой избавить их от единственной обязанности, связанной с любимыми собачками. В конце концов, никому не хотелось возиться с комками шерсти с утра пораньше, прочесывая парк, так что теперь на счету Драко была целая разношерстная свора. И Алькор, величественным черным кораблем плывший впереди всей этой стаи. В этот раз Малфой припозднился с вечерней прогулкой — Тереза или как там ее забыла предупредить, что уедет, оставив ключи недобросовестной горничной, которая упорхнула на свидание в первую же свободную минуту. Малфой стоял у двери большого дома со всеми этими псами, уже скулящими от нетерпения, ненавидя безответственную девицу, которой приспичило шататься под ручку с каким-то полудурком. Из-за нее Драко замерз, из-за нее он опаздывал с расписанием. Уже в парке, в который он явился значительно позже обычного, около полуночи, Малфой отстегнул поводок у Алькора, позволяя ему вдоволь нарезвиться, потому что остальные собаки-крысы, как он их называл ввиду размера, предпочитали прогуливаться стайкой. Все случилось буквально за мгновение: парень повернул голову и увидел, как пёс резко поменял траекторию и ломанулся к одинокой фигуре в темном пальто. Буквально через секунду раздался женский визг, доносившийся из-под пса, бросившегося на незнакомку сверху. Они были достаточно далеко, чтобы Драко успел добежать в доли секунды. Процесс передвижения заметно тормозили его остальные подопечные. В то время, как он приблизился, визги уже практически прекратились, превращаясь в легкие всхлипы, и все, на что надеялся Малфой, было в том, что Алькор еще не успел доесть эту несчастную ночную гулену. Однако, когда Драко добрался до упавшей, оказалось, что никакой опасности над ней не нависло. Всхлипы, которые он сам себе придумал, оказались заливистым смехом. Алькор в наглую облизывал лицо этой дурочки, а она просто смеялась, пока Драко думал, что стал соучастником непреднамеренного убийства. Он дернул за ошейник, слегка приподнимая добермана и позволяя незнакомке встать. Она подскочила, продолжая хихикать, и попыталась очистить свое пальто он налипших на него веток и сухих листьев. Что-то в тонкой фигуре и звенящем смехе показалось Драко знакомым, но это было настолько мимолетное чувство, как аромат духов из парфюмерного магазина, мимо которого ты проходишь каждое утро. На голове девушки сидела тонкая вязаная шапка, скрывая волосы, главный опознавательный знак, по которому Драко различал людей. Он принялся было что-то бормотать про искренние извинения, надеясь, что незнакомка не предъявит ему чек за испачканное пальто и ночное нападение, но она подняла глаза и он застыл. Перед Драко совершенно точно стояла Гермиона мать ее Грейнджер. Ее лицо было слегка влажным от усилий Алькора, на щеках расцвел румянец, а в глазах плясали чертики. Он видел ее такой всего несколько раз, но этот образ был настолько ярким, что отложился в его голове и просто ждал заветного часа, который пришел совершенно внезапно в лондонском парке. Она определенно выросла за те несколько лет, когда они не виделись — пока тянулось слушание над Малфоем и во время его ссылки в магловский мир. Она изменилась, но оставалась все той же маленькой зазнайкой. В подтверждение своей теории Драко, пока девушка не опомнилась, потянул за верхушку шапки, выпуская наружу ворох кудрявых волос. Такие волосы нельзя было спутать ни с чьими иными. И Грейнджер явно хотела возмутиться, потому что ее хихиканье наконец утихло, пока она не сфокусировала зрение на лице парня. — Малфой? — Собственной персоной. Она глупо и нервно хихикнула, слегка склонив голову набок, и перевела взгляд на свору собак, с интересом наблюдающих за развитием событий. — Это что, все твои? — Только Алькор, — из-за спины Драко выглянул доберман, с хитрым прищуром и открытой пастью смотревший на девушку, — Алькор, это Гермиона Грейнджер. Гермиона Грейнджер, это Алькор. Надеюсь, вам было приятно познакомиться. В доказательство того, как ему было приятно, Алькор поднялся на задних лапах и благодарно лизнул Гермиону в щеку, оставляя еще один слюнявый след. — Что ж, Алькор, я была действительно рада встретить тебя, — пропела девушка, — жаль, что ты испортил мое пальто. Но мы можем все исправить совместной прогулкой и парой чашек кофе, можешь приходить со своим хозяином, — она игриво подмигнула псу, а он согласно гавкнул. — Эй, я начинаю ревновать своего пса! Гермиона Грейнджер лукаво усмехнулась и передала псу небольшую картонку, а после развернулась на низких каблуках и поспешила из парка. Драко Малфой ошарашенно смотрел ей вслед и только потом заметил, что та бумажка в зубах Алькора оказалась визиткой с личным номером телефона.