Любовь пахнет апельсином.

Антон не планировал никуда идти. Воспоминания вчера настолько захлестнули его, что он испытывал глубокое чувство усталости. Шаст мечтал о том, чтобы спокойно провести день и, желательно, без людей, а особенно без Арсения. И так всю ночь не давал уснуть. И, к сожалению, не в том плане, в котором хотелось бы думать. А просто назойливо лез в голову Антона, и, когда парень прикрывал веки, то мелькали огни голубых глаз. Попов позвонил, когда Шастун собирался положить в рот сигарету. Выругавшись, он пообещал себе ни за что не поднимать трубку. Сто процентов Арс опять втянет его в какую-то авантюру. У Антона слишком мало сил для очередных приключений на свой несчастный зад. Но Попов был настойчив. На пятый раз Тоха не выдержал, снимая звонок и ставя на громкую связь. — Тох, привет, — протянул Арсений. Ну ясно, уже по голосу слышно, что он что-то придумал. — Привет, — сипло откликнулся Шастун, чиркая зажигалкой. Да, той самой, которую Арс одолжил ему чуть больше года назад, а Антон так и не вернул ее. — Пошли сегодня в парк. Почему Арсений выбрал именно парк? Обычный Попов предпочел бы художественную выставку, театр, кино. А Олеся? — Не хочу, — нет настроения, поездка за монетой, несомненно, была романтичной, милой, трогательной и так далее, но нервная ночка нихуево ударила по организму. Спал Антон мало, и тело ломило, а в висках неприятно пульсировало. — Перестань выебываться и дверь открой, — раздался звонок, и Шастун с превеликим удовольствием не впускал Арса или ударил его. Выбирая расправу над непрошенным и любимым гостем, парень пропустил бодрого друга. Конечно, он то хотя бы спит, а не страдает от хронической бессонницы. — Ну и что тебе надо? — неприветливо сказал Тоха, бросая ключи на тумбочку с громким звоном. — В парк позвать, минуту назад предлагал, ты уже забыл? — о да, король сарказма Арс в деле. — А я вроде послал тебе в пизду с твоим предложением, — пожалуйста, Сеня, уйди, позови свою Олесю в парк и проваливай. — Я же не отстану. — Я знаю. Повисла пауза. Шастун с тяжёлым вздохом натянул на себя худи. Попов обладал поразительным даром убеждения. Либо Антон просто не может ему отказать. Погода на улице наладилась и, наконец, апрель отодвинул на задний план холодный март и бесконечные раздражающие ливни. Улучшение климатических условий, конечно, отлично, прекрасно и все такое, но какого хера Арсений притащил его в парк. Люди выползли под солнце, как мухи на навоз. Толпа народу бесила Антона. Он успокоился, когда они с Арсом углубились внутрь, где редко проходил случайный прохожий. — Романти́к, — что пиздит этот идиот? Шаст попытался угомонить взбесившееся сердце и не дышать как паровоз. Сука. Арсений втирал очередные истории, а Антон слушал. Попов умел красиво толкать речь и пользовался этим в любой подходящий и неподходящий момент. Его бархатистый голос не давал Шасту привести дыхалку в порядок, и он дышал ртом, чтобы не умереть к чертовой матери. — Арс, присядем? — жалобно захрипел парень, сдерживая подкативший к горлу приступ кашля. — А что, устал, старик? — ехидно улыбнулся Попов, но остановился, присев на ближайшую скамейку. Антон кайфанул, опустив задницу на лавку. Ноги гудели, икры налились свинцом. Ещё бы пара шагов, и он бы точно упал прямо на землю. — Завали ебало, — Шастун уже откровенно жалел, что поддался на уговоры. Да и вообще у него возникло непреодолимое ощущение, что в этой прогулке все очень подозрительно. Арс не фанат природы, с чего бы вдруг ему тащиться гулять, да ещё и упрашивать Шаста. — Заваливаю, — Попов ухмыльнулся, вытянув ноги вперёд. Поправочка. Свои ахуенные ноги. Не должно быть у парня таких ножек. — Слушай, Тох, мне надо домой заскочить,  взять кое-что, заедем? Антон согласился. Ему в принципе уже похуй. Радовало лишь то, что они поедут, а не пойдут пешком, потому что сил у Шастуна не осталось. Когда они приехали, Арс нырнул в квартиру, а он остался в прихожей, не разуваясь. Шасту было до жути интересно, что возьмёт Попов, но он сохранял безразличное выражение лица, не выдавая любопытства. Засунув руки в карманы, он разглядывал шкаф и висящую в нем одежду. Футболка, которую он подарил актеру, занимала почетное место на вешалке. Носит ли ее Арс или она пылится в шкафу? Арс с хитрой улыбкой вышел к Антону, а за ним откуда-то выскочили Сережа и Дима. — Три-четыре, — шепнул Дима, окончательно запутав бедного Шастуна. — С днём рождения! — хором завопили они. Парень посмотрел на друзей как на полных кретинов. У кого день рождения? Блять. Как он умудрился забыть про собственный праздник?! Апрель, странное поведение Арса, почему он сразу не догадался. Попов тот ещё консператор. Антон, может, и догадался бы о приготовленном сюрпризе, если бы настолько сильно не погрузился в свои переживания. — И не говори, что ты забыл, — Позов осуждающе нахмурился. — Забыл, — забыть про собственный день рождения, идиот. — Главное, что мы помним, — отмахнулся Матвиенко, поправляя свою излюбленную прическу. Арс отступил в сторону, и из-за его спины вышла девушка, держа в руках торт. Ее Попов представить не успел, но Шастун сразу понял, что перед ним Олеся. Та самая будущая жена. Антон хотел развернуться и уйти, но поборол это желание. Если он уйдет, то обидит всех, кто, в отличие от него, помнит о празднике. Заманили его и поздравили. Но всю радостную идиллию разрушила Олеся. Нет, она не была мерзкой, злой или какой-то ещё. Но Шаст искренне возненавидел ее с первого взгляда. Или даже в тот момент, когда Арс рассказал о ней. Антон никогда не верил, что они будут с Поповым больше, чем обыкновенными друзьями. Так твердил разум, но в душе он каждый день надеялся, что, может, случится чудо, и все наладится. А потом появилась Олеся, уничтожив все ожидания. — Загадай желание. Какое может быть в него желание? Чтобы Олеся исчезла? Все равно Арс никогда не влюбится в него, потому что это за гранью допустимого. К тому же сколько не загадывай желание на торте, задувая дурацкие свечи, желание не исполнится никогда. Шастун дунул, погасив торчащие из крема свечки, и замер. — А это Олеся, Олеся — Антон, — смысла знакомить уже не было, непонятно, зачем Попов решил сделать это. — Очень приятно, — протянула девушка, протягивая ему тонкую руку. Шаст молча пожал ее. Он не станет врать, что рад знакомству, потому что предпочел бы никогда не видеть Олесю. Антону она отдаленно напомнила Иру. Такая же хрупкая, невысокая, со светлыми волосами до плеч. Симпатичная, но в ней нет изюминки. Она «не особенная» для Арса, жаль, что он выбрал ее. — Пошли к столу, Тох, — Дима подтолкнул его, и Шаст включился. Сдвинулся с места, присел на знакомый диван, с которого все началось. Наложил себе гору салатов, зная, что и половины от этой кучи не съест. Он наложил так много, чтобы никто не ебал мозги «а тебе положить что-нибудь?». Антон медленно и уныло жевал, не чувствуя даже вкуса, и редко (часто) бросал косые взгляды на Арсения. Он приобнимал Олесю за плечи, вновь наполняя ее бокал, когда он опустевал. Такой вежливый и галантный, тошнит. Позов рядом орал что-то Матвиенко, который в тарелку Димы какого-то хера налил виски. Серёга смеялся до слез, отбиваясь от ударов, летевших в него. Попов продолжал ворковать со своей Олесей, а Антон опять чувствовал себя одиноко. Дежавю, опять он сидит, и всем насрать на его присутствие. А день рождения, между прочим, его. И если бы Шаст устраивал его сам, то ни за что бы не позвал женушку Попова. Посидели бы чисто мужской компанией, и внимание Арса принадлежало ему одному. — Антон, твое здоровье, — Серый поднял бокал, чокнулся со всеми и первый выпил все до дна. Шастун с жадностью допил все, закусывая вилкой салата. Только алкоголь мог скрасить этот вечер. Ему не терпелось поскорее свалить домой под любым предлогом, но раньше, чем он съест кусок торта, его отсюда не выпустят. Начнут уговаривать остаться. Олеся начала относить на кухню грязную посуду. Арс помогал ей, а Антон раздражался все больше и больше. Девушка вернулась в комнату с тортом, аккуратно ставя его посередине стола. — Сама готовила, — какая умница, ещё и хозяйственная, мастерица на все руки. — Очень вкусно, я пробовал крем, — Попов усмехнулся и куда-то отлучился. Шастун представил, как они вместе дурачились на кухне и пекли для него праздничный торт. Как она обнимает его за шею перепачкаными в муке ладонями за шею и целует. Его замутило. — Держи, это тебе, — Арсений подал ему коробочку. — Надеюсь, угадал с размером, пальцы у тебя худые Антон открыл подарок. Внутри на мягкой подушечке лежало кольцо. Все знали о любви парня к украшениями, но только Арс подарил ему колечко. И Шаст знал, что наденет его и не снимет, пока пальцы не потолстеют  или Антон не разлюбит Попова. Оба варианта вряд ли возможны. Надо же, подарил кольцо, словно зовёт замуж. Но замуж он позвал, увы, другую. Антону досталось кольцо, а Олесе сам Арсений. — Спасибо. Дима вручил ему настоящие сигары, о которых Антон давно мечтал. Серега не заморачивался и вручил ему конверт с деньгами. Сказал, что лучше сам Шаст выберет то, что пожелает, чем он подарит какую-нибудь хуйню. Тоже неплохо. Однако лучший подарок все равно от Арсения, просто потому что его подарил Арсений. Особенный человек делает свой подарок тоже особенным. Антон примерил кольцо, и оно с лёгкостью налезло, нетуго обхватив безымянный палец. Идеально. Праздник прошел бы гладко, если бы не Олеся. Она постоянно крутилась возле Арса и бесила Антона. — А это тебе от меня, — Олеся тоже протянула ему коробку, скромно потупив взгляд. Шаст хотел швырнуть подарок обратно в нее. Но, сморщив нос, распаковал презент. Браслет. Наверное, Арс помогал ей выбирать, и это ещё больше взбесило его. Он процедил благодарность и отложил браслет в сторону. Выйдет и выкинет его на помойку. Торт по мнению Антона тоже был отвратительным. Приторный, чересчур слащавый, как сама Олеся. Он еле-еле впихнул в себя половину куска и откинулся на спинку дивана. Худший день рождения в его жизни. Определенно. Антон выжидал подходящий момент, чтобы как можно незаметнее сбежать с дебильного застолья. И момент нашелся: Серёге позвонили, Позов ушел в туалет, Олеся мыла посуду, а Арс курил на балконе. Антон, сгребя в охапку все свои подарки ринулся к двери. Ключи торчали в замочной скважине, какая удача. Он тихо провернул ключ, открывая дверь и уже почти делая первый шаг на встречу свободе. — Я думал вежливые мальчики сначала прощаются, — негромкий насмешливый голос Арса остановил его. Попов, скрестив руки, смотрел на Антона. — Я невоспитанный, — разочарованно буркнул Шаст: спасение было близко, и все так обломалось в последнюю минуту, черт. — Будем считать, я не заметил, как ты ушел, — подмигнул Арсений, приближаясь к нему. — Ну, ещё раз с днём рождения. И он обнял Антона. Ненадолго, ведь это всего лишь дружеское прощание, но этого хватило, чтобы Шастун чуть не рухнул в обморок. Опять этот сладковатый апельсиновый аромат, любимый одеколон не только Арса, но и Антона. Попов отстранился, и именниник ушел, так ни с кем и не попрощавшись. Кроме как с самым дорогим человеком в этой квартире.Браслет Шастун выкинул в мусорный бак возле своего дома.