Если это происходит в библиотеке, это исследование

Библиотеки – это особый мир. Мир тишины и одиночества. Медленно кружащихся в солнечных лучах пылинок. Запахов старых сухих книжных страниц и свежей типографской краски на пачкающих пальцы газетах. Мир, состоящий из стройных рядов высоких стеллажей. Мир порядка, царствования системы. Надежный уголок предсказуемости и спокойствия, где можно укрыться от суеты внешнего мира. Где можно спрятаться от вездесущего внимания матери, ее пристального, с прищуром, взгляда, опостылевших вопросов и замечаний. Место, для которого не нужно быть каким-то особенным, чтобы в нем находится. Стоило только сказать «у меня школьный проект» и, уточнив тему, получить от сонной библиотекарши стопку разномастных книг, устроиться с ними за столом, не просматриваемым с высокой библиотечной кафедры из-за колонны, и сидеть там хоть целый день. Эдди обожал библиотеки. Даже школьную, небольшую и шумную, но больше всего – городскую, расположенную в старом здании администрации, уже увядающем, но старательно поддерживаемом в былой роскоши. Ему нравилось то, что здешний контингент составляли, в основном, пенсионеры, играющие в шахматы, да тихие бездомные, облюбовавшие себе уголок с диванчиками, с которых их никто не прогонял. По утрам здесь бывали деловые мужчины с портфелями, наспех просматривающие газеты, а потом украдкой вытирающие испачканные типографской краской пальцы о стиранные их женами брюки. В течение дня забегали подолгу болтающие с библиотекаршей домохозяйки. Но, вот что: среди них никогда не было его матери – та предпочитала книге телевизор, а среди постоянных читателей – его знакомых из школы (из всех них только Билл и Бен иногда появлялись в библиотеке, но всегда брали книги на дом и прячущегося за колонной Эдди никогда не замечали), отчего парень был бесконечно благодарен этому месту. Но, справедливости ради, стоило отметить, что сегодняшний день был ужасен. И, в первую очередь, потому, что полюбившуюся Каспбраку тишину и степенность библиотеки нарушал своим существованием шумный и суетный Ричи Тозиер, которого, что было самым отстойным, он сам же сюда и привел. Сам притащил его почти за руку в свое тайное убежище, в свою святую святых, хотя прекрасно знал, что Тозиер моментально осквернит все таинство библиотеки одним присутствием. И теперь очень об этом жалел. – Смотри, чего я нашел, – даже шепотом Ричи говорил так, что в их сторону все оборачивались. Судя по его дурацкой улыбке, Эдди не ждало ничего хорошего в том, что нашел Тозиер, но он все же оторвал глаза от переписываемого для доклада абзаца, и посмотрел туда, куда Ричи ткнул пальцем. Конечно же, это был пенис. Эдди почувствовал, как краснеет, и поскорее захлопнул книгу (чувствительно прижав при этом палец Тозиера), пока дежурившая сегодня миз Бинс, прежде не чаявшая в Эдди души и даже угощающая его чаем с печеньем, не застукала их за разглядыванием гениталий. Она и так уже дважды подходила к их столу с миролюбивым, но вполне настойчивым призывом вести себя потише. Хорошо, что хоть до детальных медицинских рисунков вагины Ричи не дошел. – Что я, по-твоему, членов не видел? – прошептал Эдди рассерженно. – Займись уже делом! Где ты вообще в книгах о земноводных человеческую анатомию отыскал? Тозиер не удосужился ответить на последний вопрос, вместо этого любопытно поинтересовавшись: – Ну, и много ты видел членов? Каспбрак вновь вспыхнул: он ненавидел моменты, когда Ричи переходил на какие-то сексуальные темы, в особенности, когда они оставались один на один. По большей части по той причине, что подобные рассуждения весьма недвусмысленно сказывались на его собственных половых органах. Вслух бы он ни за что не признался в этом, но он неровно дышал к Тозиеру уже не первый год, а, когда тебе пятнадцать, подобные чувства всегда очень быстро находят отклик во взрослеющем теле. – Достаточно, – буркнул он неопределенно и поерзал на стуле, весомо про себя перечитывая заголовок «Влияние климатических изменений на исчезающие виды рептилий и амфибий в экосистеме Северной Америки», стараясь сосредоточиться на каждом слове и стоящим за ним смыслом, тем самым прогнав мысли о Тозиере и членах. Но тот активно этому препятствовал: – И сколько же? Он умостил лохматую голову на стопке книг, прямо поверх «Обитателей бездны» Уильяма Кроми, и всем своим видом демонстрировал то, что на их с Эдди совместный школьный проект по биологии ему было глубочайше наплевать. – Не считал, – процедил Эдди сквозь сжатые зубы, а потом довольно резко толкнул в сторону Тозиера увесистый том Брэма. – Перепиши отсюда таблицу, там, где закладка, раз все равно ничем не занят. – Ладно, – обреченно протянул Ричи и скорчил унылую рожу, но Эдди на это даже внимания не обратил, целиком сосредоточившись на конспектировании абзаца о логгерхеде, головастой черепахе, относящейся к уязвимым видам и охраняемой законодательством США. Впрочем, что скрывать, изредка он все же посматривал в сторону Тозиера, вдруг увлеченно окунувшегося в чтение, что для него было редкостью (правда, кажется, он вытянул из стопки что-то свое, вместо того, чтобы переписывать Брэма). Глядел на его сведенные широкие брови, шевелящиеся губы и огромные за стеклами очков, опущенные в книгу, глаза. А то, что Ричи то и дело касался под столом его обнаженного колена своим, затянутым джинсами, вовсе не придавало Эдди сосредоточенности. Хотел бы он точно вспомнить тот день, когда случайные прикосновения Тозиера к его телу, их дружеские потасовки стали восприниматься так – через электрические импульсы, прошивающие все тело, отдающиеся пульсацией в паху и заставляющие краску приливать к щекам. Хотел бы, но не мог. Казалось, Ричи всегда был ему интересен. Всегда его смех звучал по-особенному, руки были особенно горячими, невесомые касания пальцев для привлечения внимания ли или при передаче чего-то – особенно приятными. Может, даже с самого детства, хоть это и казалось бредом, но Эдди почти точно помнил, что и тогда Ричи виделся ему не просто другом, был во всех его мыслях и планах. Ни одной мечты о взрослой жизни и своем доме не обходилось без того, чтобы в них своими очками бликовал Тозиер. Но сказать о своих чувствах Ричи? И дать ему свежий повод для дурацких шуточек? Ха! Вот уж нет! Он еще и всему городу, поди, растреплет и его матери. От этого Каспбраку всего становилось особенно страшно – стать изгоем там, откуда он еще не скоро сможет выбраться. Эдди закусил губу. Стоило представить реакцию Тозиера на признание в чувствах, как желудок немедленно съеживался от страха. Каспбрак, когда понял, что Ричи ему нравится, даже поначалу пытался отвадить парня от себя – драками, оскорблениями, игнорированием – ничего не помогало. Эдди вынужден был смириться с тем, что ему как минимум до окончания школы предстоит вздрагивать каждый раз, чувствуя руку Тозиера на своем плече, но не иметь ни малейшей возможности обнять его в ответ. – Послушай-ка! Эдди так погрузился в разглядывание сосредоточенного на рептилиях и амфибиях Ричи, что он не успел спрятать глаза, когда тот резко оторвался от книжных страниц и уставился прямо на Каспбрака. – А ты знал, – Ричи, наверняка, заметил, что Эдди на него смотрел, но смущенным не выглядел. Хотя его губы чуть покраснели – они всегда выдавали волнение Тозиера, которому был не свойственен стыдливый румянец на щеках, уж Эдди-то давно обратил на это внимание, – что ящерицы Cnemidophorus neomexicanus, которые обитают в Нью-Мексико и Аризоне, бывают только женского пола и размножаются партеногенезом – хотя я хрен знает, что это значит – но при этом моделируют поведение спаривания? То есть типа… Целый вид ящериц – лесбиянок, круто, да? Эдди поперхнулся слюной. – Блин, чего? – выдохнул он, когда откашлялся, смаргивая выступившие на глазах слезы. – Зачем мне об этом знать? Где ты это вообще нашел, у Брэма? Я же сказал тебе переписать таблицу! Тозиер помахал перед его носом небольшой книгой с цветной обложкой, названия которой Эдди разглядеть не успел, но ответить не соизволил. Вместо этого еще и заявил. – Тут написано, что как минимум у 24 видов пресмыкающихся наблюдается гомосексуальное поведение. Каспбраку вдруг почему-то подумалось, что слишком уж пристально он смотрел на Ричи – другого объяснения словам парня, если то не было попыткой спровоцировать Эдди, после того, как Тозиер понял, что тот в него влюблен, он отыскать не мог. Ричи догадался, что Эдди годами смотрит на него как на того, с кем хотел бы встречаться, и вот теперь пытается вытянуть из него признание, чтобы после хорошенько повеселиться над этим. – Все они являются исчезающими видами? – поинтересовался он холодно, демонстративно не поднимая глаз от доклада, словно был слишком занят, чтобы обсуждать вышесказанное. – Не знаю, – голос Ричи, на которого Эдди старался всеми силами не смотреть, звучал растерянно. – Тогда, черт возьми, займись делом: нам нужно сдать проект уже в пятницу и делаю его пока только я! – Каспбрак все же не удержался и метнул на Ричи рассерженный взгляд. – Или найди свою информацию по исчезающим видам, или перепиши таблицу, как я тебя попросил! Хватит уже отлынивать! – Эдди старался говорить шепотом, хоть ему и хотелось хорошенько накричать на друга. – Да ладно, блин, чего ты наезжаешь-то сразу? – Тозиер закатил глаза. – Я просто подумал, что это интересно, решил поделиться с тобой. Окей, я буду писать таблицу. И он надолго умолк, старательно перечерчивая из энциклопедии все то, что в ней для доклада выделил Эдди. Каспбрак тоже постарался сосредоточиться на работе, хотя тревожные мысли и трущиеся об его голые коленки ноги Ричи так и не давали ему покоя. Однако, сформировав еще страницу работы, Эдди вдруг понял, что слишком привязался к черепахам и лягушкам, еще ни слова не написав о змеях и ящерицах. – Дай-ка книгу, в которой ты о ящерицах прочитал, – он пнул Тозиера под столом, стараясь чтобы его голос при этом звучал равнодушно. – Заинтересовался? – Завались! Ричи хмыкнул, передавая ему тонкую книжицу (скорее даже брошюрку) «Любопытные факты о ящерицах», в которой, увы, никакой особо интересной информации, кроме уже озвученной Тозиером, не наблюдалось. Эдди полистал еще пару книг и был вынужден признать – подборка их книг была посвящена, в основном, земноводным. – Придется попросить библиотекаршу найти что-нибудь еще, – вздохнул Каспбрак, сообщая об этом скорее самому себе, чем Ричи, но тот немедленно отозвался. – Сходить к ней? – Да ты все равно не знаешь, что нужно, – отмахнулся от него Эдди и, поднявшись, направился к кафедре миз Бинс. Библиотекарш в городской библиотеке Дерри работало несколько, но миз Бинс была самой старшей из них – они с Эдди знали друг друга с тех самых пор, когда его, еще младшеклассника, приводила сюда недовольная мать, которая, страдая отдышкой, ворчала за спиной сына, пока тот заворожено выбирал себе что-нибудь из Майн Рида или Фенимора Купера. Эдди нравилась эта спокойная женщина с аккуратно уложенными в узел волосами и спокойными серыми глазами за стеклами очков в тонкой золотистой оправе. А особенно ему нравилось то, что она никогда не задавала лишних вопросов, не пыталась залезть ему в душу, пожалеть или приободрить. Просто выдавала ему с вежливой улыбкой нужные книги, и ставила иногда рядом с ним молча чашечку чая и вазочку печенья, когда он, не желая идти домой, задерживался совсем уж допоздна. – Еще пресмыкающиеся? – переспросила она. – Думаю, пара книг найдется, сейчас посмотрю по каталогу. И уже через пару минут перед Эдди лежала карточка с аккуратно выписанными названиями нужных ему трудов – чем еще была хороша миз Бинс, она работала в библиотеке так долго, что каталог ей нужен был лишь затем, чтобы немного освежить память. – Подойдут? – Да, вполне, – улыбнулся Каспбрак. – Сейчас принесу, – женщина уже почти встала, когда Эдди перебил ее торопливым: – Я могу взять и сам, – памятуя о том, что раздел «хладнокровные позвоночные и рыбы», куда сегодня библиотекарша уже наведывалась за книгами, расположен на самом верху стеллажа: маленькой женщине в первый раз, чтобы принести ему книги, пришлось использовать небольшую стремянку, и Каспбраку было неловко, что пожилой человек вынужден из-за него лезть на такую верхотуру. – 597* раздел, Эдди, – напомнила миз Бинс, с благодарной улыбкой устраиваясь обратно в своем кресле. Эдди тоже ей улыбнулся, а потом повернул в сторону лабиринта из стеллажей. Ему пришлось немного поплутать: больше всего времени ему прежде доводилось проводить у раздела 810 – американской англоязычной литературы – а в естественные науки он заглядывал всего пару раз и то из чистого любопытства. Но вскоре он все же нашел нужные стеллажи и, разумеется, необходимый ему Бломберг Рольф, «Змеи-гиганты и страшные ящеры», стоял на самом верху. Эдди, конечно, попробовал достать до нее в паре неловких прыжков, но, кажется, необходимо было признать очевидное – ему тоже требовалась стремянка. Он уже развернулся было в сторону прохода, ведущего обратно в зал, когда ткнулся носом в грудь, которая, несомненно, была Тозиеровской. Стыдно было признаваться, но Эдди слишком хорошо помнил запах Ричи, звук его шагов, так что почувствовал его приближение еще до столкновения. – Хорошо прыгаешь, коротышка, – Ричи, почему-то не спешил отстраняться и Каспбраку нехотя, но пришлось самому отступить от него на пару шагов, чтобы не стало заметно то, что он с удовольствием стоял бы всю вечность, уткнувшись носом Тозиеру в грудь. – Я тебя уж заждался и пошел искать. Помочь достать книгу? В какой-то момент Эдди показалось (и отозвалось приятным жжением в груди), что Ричи едва сдерживается от того, чтобы прижать его обратно к себе, но Тозиер предсказуемо просто хлопнул его по спине, посмеиваясь. – Сам справлюсь, – буркнул Эдди недовольно. Больше шуток про невысокий рост он ненавидел только шутки о своей матери. – Глубоко в этом сомневаюсь, – фыркнул Тозиер философски. – Давай, не ломайся, говори, что нужно. С одной стороны, Каспбрак был достаточно упрям и горд, чтобы отказаться от предложения Ричи и потратить гораздо больше времени, но достать книги самому. С другой, он готов был поставить пять баксов на то, что, стоит Ричи потянуться к верхней полке, как его длинная футболка задерется так сильно, что Эдди сможет вдоволь полюбоваться на его обнаженную спину. – Окей. Давай Бломберга «Змеи-гиганты», синяя обложка. И, Боже, храни верхние полки – футболка Ричи действительно задралась, обнажая смуглую кожу и небольшую родинку на левом боку, когда тот потянулся за нужным томом. Каспбрак сглотнул слюну и постарался пялиться не так открыто. Тозиер подал ему книгу, Эдди пролистал и кивнул – пойдет. Положил ее поверх книг на соседнем стеллаже и прочитал следующее название из карточки, выданной библиотекаршей. – «Прыткая ящерица». Судя по названию, это что-то совсем небольшое. «Прыткая ящерица» стояла ниже. Каспбрак даже и не подумал помочь Ричи в ее поисках, наслаждаясь тем, как тот вставал на носочки, оглядывая все вокруг, и недовольно ругался, смешно щурясь и вскидывая лохматую голову. – Ох, это не то, – поморщился Эдди, пролистав поданную Тозиером книгу. Между двух довольно близко расположенных стеллажей они стояли друг к другу почти вплотную – можно было тепло тела ощутить, и от этого Каспбраку было немного не по себе. – Она только в Евразии проживает – зачем она нам ее записала? Ставь обратно. Ричи чертыхнулся и вновь потратил уйму времени на то, чтобы найти место, откуда была взята эта книга. Эдди улыбнулся – он был уверен, что Тозиер просто впихнет книгу куда придется, но тот старательно вынимал томики, сверяясь с десятичным кодом и алфавитом. – Так, – Каспбрак вновь опустил глаза в карточку. – Брэм у нас уже есть. Поищи-ка еще Карр Арчи, «Рептилии». Прошла почти минута, прежде чем Тозиер признался: – Не вижу. Похоже, не повезло. – Отойди-ка! – скомандовал Эдди. Он был уверен, что Ричи просто не может найти нужное по невнимательности и, как ожидалось – черный корешок «Рептилий» обнаружился по соседству с «Наветренной дорогой» того же автора. – Вот же она! – Каспбрак показал в сторону нужной книги, отходя в сторону, чтобы Ричи подошел к стеллажу. Карр стоял высоко, недалеко от Бломберга. – Где? – Да вот! – Эдди подпрыгнул и почти коснулся пальцами золотых букв, которыми были вытеснены имя автора и название книги на корешке, но Тозиер, прищурившись, вновь тупо переспросил. – Где, черт возьми, ты ее видишь?! – Да что ж ты такой слепой-то! – взбесился Каспбрак, вновь подходя к стеллажу, где прежде освободил место для Ричи и, встав на носочки, показал рукой на место, максимально близкое к книге. – Руку ты мою видишь? На полке выше нее, черный корешок. Подходи и бери! Эдди стоял к Ричи спиной и должен был ожидать, что для того, чтобы достать книгу, парень приблизится к нему вплотную. Но, как оказалось, не ожидал. Каспбрак замер, когда спина и ягодицы ощутили теплое крепкое тело Ричи, затылок – его дыхание. Эдди всего словно с головой накрыло запахом Тозиера, его одеколона и сигарет, его кожи. Он ощутил, как начинает дрожать – это можно было списать на то, что стоял он на носочках, неудобная поза, но сам он прекрасно понимал, что причиной является то, насколько Ричи был близко, почти интимно близко. Если бы не одежда, Боже, это была бы почти прелюдия к сексу. Эдди ощутил, как его бросило в жар, а в шортах резко стало тесно. А потом, что ему в ягодицы упирается стояк. Кажется, Ричи тоже это заметил, потому что вдруг резко отстранился. Каспбрак повернулся к нему – казалось, Тозиер вот-вот бросится наутек. Он старался не выглядеть испуганным, но даже то, как он выставил перед собой все же взятых с полки «Рептилий» как щит говорило об обратном. И его покрасневшие губы. И то, как он прятал взгляд. Сердце Эдди билось как бешенное. Он видел, хоть и старался делать это не очень демонстративно, что стояк Ричи ему вовсе не показался. И, черт, это означало то, что Тозиер был к нему неравнодушен, что он хотел его. – Прости, – ошалело хлопая глазами, Тозиер уже попятился было, но Эдди перегородил ему путь, не желая ни на секунду теперь отпускать его от себя. – Боже, Ричи, – Эдди многое хотел бы ему сказать. Например, «я тоже тебя хочу» (хотя, возможно, по его недвусмысленно топорщащимся шортам это можно было и так понять). Или «если бы я знал, то давно бы уже сказал тебе, что ты мне нравишься». Или «ты знаешь место, где можно было бы раздеть друг друга прямо сейчас?». Но вместо этого срывающимся голосом прошептал. – Мы же в библиотеке! Мы не можем делать это в библиотеке… Но он не договорил, потому что в следующее мгновение, Тозиер, небрежно бросивший ставшую камнем преткновения книгу на соседний стеллаж, сделал шаг вперед, а потом горячо накрыл его губы своими. Не сказать, чтобы Эдди никогда не представлял себе, как это будет. Но реальность того, какими губы Ричи были горячими, как было жарко стоять на подкашивающихся ногах, когда парень требовательно обнимал его за пояс, почти робко касаясь пахом колена. Эдди трясло, как в лихорадке, когда он, не сдержав негромкого полустона-полувздоха, позволил языку Тозиера мягко и влажно коснуться его губ. А потом, осмелев, пропустил этот язык в свой рот, обжигающе-ярко касаясь его своим. – Черт, – Ричи тоже крупно потряхивало, когда он, чуть отстранившись, прижал ладонь к своей пламенеющей щеке. – Че-е-ерт, – он с судорожным всхлипом втянул ртом воздух, а потом нервно хмыкнул. – А ты горячая штучка, Эдс. – Мог бы узнать об этом раньше, если бы не был таким трусом, – парировал Каспбрак. Его все еще лихорадило – тело жаждало продолжения, а разум – хорошенько накричать на Ричи за то, что даже виду не подавал, что Эдди ему нравится. Впрочем, Каспбрак был и сам хорош. Мог бы рискнуть, а не страдать все последние годы от сдерживаемых желаний. – Эдс? – Тозиер не поддался на провокации. Он вопросительно поднял брови, касаясь как никогда твердого члена Эдди тыльной стороной ладони через ткань шортов, но тот нервно отпрянул, больно натыкаясь поясницей на книжный разделитель «599. Млекопитающие». – Не здесь же! – Я очень тебя хочу, – Ричи смотрел на него потемневшими глазами. Эдди тоже очень его хотел, но никогда и ни за что не позволил бы себе подобное в общественном месте и, тем более, в святая святых спокойствия и порядка. – Ричи, нет, – сопротивляться было сложно. Тем более, что Каспбрак чувствовал, что может кончить, стоит Тозиеру запустить руку ему в шорты. Впрочем, он это и сделал, прежде воровато оглянувшись и убедившись, что среди стеллажей с естественнонаучными изданиями они абсолютно одни. Эдди застонал, утыкаясь лбом ему в плечо – внезапно, сухие, чуть шершавые пальцы Ричи так правильно ощутились, сжатые вокруг его члена и бережно его поглаживающие. Вот о чем Каспбрак точно никогда не думал – что другой парень (и не просто какой-то абстрактный, а столь желанный Ричи) впервые коснется его члена здесь, в городской библиотеке Дерри. Было ужасно стыдно. Но еще больше – хорошо от того, как Тозиер правильно и умело ласкал его, заслонив от прохода своим телом. Как прижимался губами к его волосам, тяжело дыша и явно с трудом сдерживая более громкие звуки. Как приобнимал его второй рукой, помогая поддерживать равновесие. – Сделай что-нибудь, я сейчас… – Эдди вдруг ощутил, как мелко задрожал всем телом. Когда он дрочил себе сам, оргазм никогда не приходил так быстро. Но сейчас и пары минут хватило, чтобы он, едва сдерживаясь, застонал, прикрывая рот ладонью, и кончил в руку Ричи, очень надеясь, что ни капли не попало на драгоценные книги – он и так, скорее всего, больше никогда не сможет прийти в библиотеку. Не хватало еще стыда от мысли о том, что он испортил библиотечное имущество, да еще и таким образом. Тозиер тем временем не придумал ничего лучше, чем вытереть ладонь об обратную сторону своей футболки, а потом, хрипло вздохнув, сжать свой член поверх джинсов. Эдди не нужно было намекать дважды. Член Тозиера – горячий и влажный от смазки – приятно лег в его руку. Он не сдержал негромкого стона удовольствия напополам с удивлением от того, насколько это ощущение оказалось приятным. Ричи, как оказалось, нужно было еще меньше. Стоило Эдди заглянуть ему в глаза, чуть крепче сжимая ладонь, как тот излился жарко и бурно, вздрагивая всем телом и ударяясь затылком о книжную полку. – Вашу ж мать, как хорошо, – прошипел он сквозь сжатые зубы. Каспбрак впервые видел его таким – прикрывшим глаза, раскрасневшимся, напряженным и удовлетворенным одновременно. Ему это зрелище определенно понравилось. – Мы же можем взять книги домой и доделать доклад там? – поинтересовался Ричи, влажно блестя глазами, когда Эдди, вытерев и свою руку о внутреннюю сторону его футболки, а потом, для надежности, еще и влажными салфетками, никогда не покидающими заднего кармана его шорт, взял с полки соседнего стеллажа выбранные ими тома и неловко потянул Тозиера за собой. Оставаться и дальше среди книжных полок, где их в любой момент мог кто-то застать за чем-то очень личным, было уже выше его сил. – Можем, – Каспбрак и не заметил, как у него перехватило дыхание, пока слово не застряло у него в горле. Он не то чтобы успел подумать о том, что же будет дальше в их с Ричи отношениях – сегодня, завтра, через несколько лет. В его фантазиях всегда все было хорошо, но он не мог знать чего хочет настоящий Тозиер. – Отлично. Я хочу поскорее оказаться там, где смогу без зазрений совести лапать тебя за зад, – Ричи хмыкнул и тут же получил удар локтем в бок. – Полегче, а? – Ну, ты же сам этого хочешь, – ухмылялся Тозиер. Он выглядел до неприличия довольным. – Может, я хочу сам тебя лапать за зад? – Эдди вперился в него строгим взглядом, но Ричи не унывал. – Ловлю на слове! Они наспех собрали свой, разбросанный по столу, доклад и книги – Эдди сгрудил их все на Тозиера, который, поверх недвусмысленно заляпанной футболки уже натянул худи, прежде болтающуюся на спинке его стула, и, сгорая от стыда, двинулся к библиотечной кафедре. Честно сказать, он бы предпочел больше никогда не общаться с миз Бинс, потому что теперь до конца дней своих не сможет не думать о том, что она могла видеть как он теми самыми руками, которыми трепетно перелистывает книжные страницы, дрочил Ричи. – Возьмешь литературу на дом, Эдди? – казалось, голос миз Бинс ничуть не изменился, что успокаивало, хоть и совсем немного. Она как обычно ласково посмотрела на Каспбрака поверх стекол очков, не скрывая легкой улыбки, и чуть шире, даже как-то задорно улыбнулась, бросив взгляд на Тозиера, согнувшегося в три погибели из-за огромной книжной стопки в руках. – Да, если можно, – голос дрожал. – До конца недели всего. Это больше, чем Вы разрешаете брать обычно, но можете записать половину на Тозиера. – Конечно, Эдди. Ты хороший мальчик. Я уверена, ты вернешь все в срок. Библиотекарша принялась неспешно брать книги, положенные Ричи на кафедру, по одной, переписывать в их формуляры инвентарный код, автора и название. Эдди почувствовал, как его вновь потряхивает – ему хотелось уже поскорее выйти отсюда и вновь ощутить тело Ричи так близко, как только можно. Трагическая судьба вымирающих рептилий и амфибий Северной Америки сейчас казалась ему как никогда далекой. Они судорожно расписались в формулярах, а потом, спешно затолкав книги в рюкзаки (что-то Тозиеру все же пришлось взять подмышку), попрощались с библиотекаршей. Эдди был готов поклясться, что улыбалась она как-то очень уж понимающе. На улицу они почти выбежали. – Жаль, мы не на великах. Хочу скорее… – Тозиер не договорил. Только лишь хмыкнул и подхватил Эдди под локоть. А потом пакостливо улыбнулся. – Так сколько членов ты видел в своей жизни? Тот залился краской и признался нехотя: – Два. Ричи победно заулыбался. На ходу Каспбрак оглянулся и вздрогнул, словно впервые замечая сегодня полушутливый лозунг, написанный на билборде, возле только что покинутого ими здания: «Если это происходит в библиотеке, это исследование». Эдди нервно хмыкнул. Да уж, исследование половых органов на живой модели – почему бы не назвать так то, что произошло между стеллажами с книгами по биологии с одной стороны и бухгалтерским делом – с другой. На секунду ему даже подумалось, что весь город, наверное, знает о нем и о Ричи или, по крайней мере, узнает в самом ближайшем будущем. Но, вот что странно. Впервые на эту мысль ему было абсолютно плевать. _____________________________ *согласно десятичной классификации Дьюи, принятой в библиотеках США.