Аутофагия

      Ты — моя семья.       И я убил тебя.       «Так было нужно».       После всего, что мы пережили. Перенесли. Перебили.       Я стал зверем. Животным. Тем, против чего мы боролись. Чёртов Варгульф теперь — я. Никто мне не поможет. Даже моя стая. Теперь они те, кто больше всего захочет убить меня. Хемлок Гроув стал местом, в котором я встретил любовь. И потерял её. Потерял Литу. И потерял тебя. А поэтому и себя.       Если бы я не сделал этого, ты бы и дальше стал убивать. Упыри никогда не останавливают себя, когда хотят крови. Хотел бы я думать иначе, но ты всегда доказывал это. И убивал, даже если это было не ради утоления жажды.       Нет оправданий нашим поступкам.       Мы сами привели себя в ад.       Я разодрал твою глотку и выгрыз твоё сердце. Я съел его, чтобы знать наверняка: ты мёртв. Я избавил мир от одного из тысячи убийц, которые расплодились по земле. И плевать, что ты был моим единственным другом. Моим единственным братом.       Но ты врал мне. Врал столько, что мы оба утонули во лжи. Я тоже лгал своей семье. И теперь Ди гниёт в земле. Её кровь на твоих руках. Но убила её моя ложь. Мы с тобой — её палачи. Как палачи Миранды.       Я никогда не стану человеком. И речь даже не о моей оболочке. Речь о моей сути. Волк, отбившийся от стаи. Изгнан и уничтожен. Вот, кто я теперь. Правда лишь в том, что моей стаей был ты. Мой естественный враг, ставший самым близким человеком. Роумен Годфри. Упырь.       Я отомстил тебе. Но месть не была сладкой. Жизнь за жизнь — но и от этого не легче. Ты сам оставил дочь Литы сиротой. Нашу дочь. Твою и мою в равной степени. А ведь она тебя и не вспомнит. Как и меня, впрочем.       Она в хороших руках. Я убедился, что Шелли покинула Хемлок Гроув навсегда. Они обе будут в безопасности. Кажется, твоя сестра переняла на себя всё самое лучшее, что было в вашей семье. И все её страдания лишь укрепили её благодетель. Надя будет счастлива расти под её крылом. Не зная тебя. Не зная о своей чудовищной силе, которую ты передал ей, насилуя свою сестру.       Но мы оба любили её. Как иронично, что спустя столько времени я всегда возвращаюсь к событиям тех дней. Тогда в твоих глазах я видел не только тьму. Но даже после обращения, к моему удивлению, ты пытался сохранять человечность. Пусть и едва видимую.       Мы с тобой натворили сколько дерьма, что лучше нам было обоим сдохнуть. Но я вынужден прятаться под шкурой зверя, который теперь всецело завладел мной. Однако это мой выбор. Возможность быть человеком я променял на желание тебя убить. Кровь за кровь.       Теперь же, если этот мир вновь потребует своего спасения, я буду в стороне. Если, конечно, не стану тем, кто будет ему угрожать. Ведь я тот, кого больше всего ненавижу. Но Варгульф не позволит мне наконец окунуться в ад. Он сам станет моим адом. Адом на земле.       Я буду жить. Вернее, будет жить то, что от меня осталось. Я всегда буду помнить о Лите. Буду помнить о тебе, когда все забудут. Даже глава Годфри Индастрис когда-нибудь будет стёрт из истории. Даже такого убогого и мрачного города.       Но я прихожу на твою могилу. Я чувствую твой запах сквозь толщу влажной земли и смрад трупов вокруг. Я кладу голову на лапы и прислушиваюсь. Но твоё сердце было проглочено мной. Оно больше никогда не застучит внутри тебя. Я лишь убеждаюсь в том, что на самом деле произошло.       Но я всегда буду надеяться, что мы ещё встретимся. Там, где все грехи наши если не забудутся, то померкнут пред лицом нашего главного греха. Нашего существования.       Я убил тебя.       Убил тебя, моего друга. Но я никогда не смогу убить в себе память о тебе. Как бы глубоко я ни пал в этой тьме.       Роумена больше нет.       И Питера тоже.       Мы сами убили друг друга. Потому что никто другой так и не смог этого сделать.       Я всегда тебя стоил. И ты меня. Всё к этому шло. С нашей первой встречи.       И перед лицом своей физической смерти я обязательно увижу именно тебя.