Лавандовый чай

      Старый телевизор, работающий неисправно, на котором часто появлялись полосы, передавал о том, что сегодня у Овнов прогнозируется отличный день, который они проведут в компании своего спутника. «Конфети, романтика и хорошее времяпровождения Вам обеспечены именно сегодня!» — говорил мужчина, передающий гороскопический прогноз.       — Почему этот телевизор ещё не выкинули, — тихо бурчал юноша за барной стойкой, который увлеченно вытирал стаканы так, что те блистали от чистоты. Всё-таки и самому приятно, когда ты делаешь чудо-коктейль «Пиранья», «Мохито», и, раз уж на то пошло — «Дайкири» в чистом бокале.         — Сонхва, не забывай, что ты находишься на рабочем месте и за подобные оскорбления в сторону интерьера я смогу запросто вычесть пару соток из твоей зарплаты, а то и отменить награждение премией, — мужской голос послышался совсем близко. Когда брюнет повернулся на него, заметил хозяина заведения.         — Вы же так со мной не поступите, — наигранно хнычет Пак, смахивая актерскую слезу, заставляя рассмеяться мужчину.         — Работай лучше, актёришка, — кидает напоследок хозяин, направляясь к своему кабинету.        Сонхва, улыбнувшись, продолжил натирать бокалы. А что ему ещё делать с самого утра до открытия кафетерия?       Пак работает в этом месте уже около полугода. За это время он успел сблизиться с хозяином и официантками, которые работают здесь. Все сотрудницы — профессионалы своего дела, никогда не отвлекались на красивого парнишу, выполняя только свою работу. Также оказалось, что все они ещё и хорошие собеседники, в сложный момент поддержат и поднимут настроение.        Может показаться, что, работая бариста не в центре города, а буквально на окраине — очень удобно, особенно для парней, которые хотят скрыться от женского внимания. Но стоит всех огорчить. Сонхва работал в той ещё глуши, это можно понять по интерьеру кафетерия: деревянные окошки, старый телевизор, барная стойка и столики также сделаны из дерева, на стенах висят старенькие фотографии, освещением здесь были аккуратно вкрученные лампочки, которые, к слову, очень дополняли интерьер и на каплю делали его ближе к современному. Несмотря на такой расклад событий, юноша был довольно-таки популярен, основной доход зависел от него, ведь ежедневно в это местечко заглядывали девушки и женщины разного возраста лишь для того, чтобы заказать напиток от Сонхва.        Пак и правда был очень красив. Когда-то темные волосы были выкрашены в пепельный цвет, чуть подкрученные, а большие, что не свойственно большей части азиатского населения, шоколадные глаза и утонченный профиль особенно привлекали внимание. Непонятно, что на самом деле его держало именно в этом месте, но, вероятно, так распорядилась судьба.        На часах показались цифры «10:00» — самое время для открытия заведения. Пак подходит к прозрачным дверям, переворачивает табличку «Close», меняя ее на «Open» и открывает двери ключём.       Через первый десяток минут заведение не заполняется красивыми девушками. Это было бы слишком красивой выдумкой. Но вот уже через полтора часа жизнь в кафетерии закипела: Сонхва со скоростью света готовил молочные коктейли, слабоалкогольные напитки, а также кофе, начиная с обычного, заканчивая американо или латте.        День походил на будний, ничего необычного. Фотографии с парнем, вопросы о том, свободен ли он, нахваливание внешних данных и напитков.        Сонхва уже давно заметил, что за время, как он работает тут, он успел набрать свою клиентскую базу, ведь лица здесь почти не менялись, а новые появлялись очень редко, даже не понятно, что их заставило сюда зайти: то ли рассказы подружек о принце, то ли слухи о хороших коктейлях, то ли еще что-нибудь.        Время близилось к обеду, что означало, что сейчас, вероятно, будет побольше посетителей, работа работой, но принимать вовремя пищу — нужно. Краем глаза Сонхва заметил, как возле заведения остановилась тёмная большая машина, а через мгновение зазвенели колокольчики при входе и внутрь зашёл молодой юноша.        Когда Пак его увидел, на момент застыл и чуть не выронил стакан из рук. Парень был очень красив, похож на какую-то фарфоровую куколку. У него были длинные (по меркам для парней) вьющиеся лавандовые волосы с маллетом, миндалевидные «детские» глаза, на которые, вероятно, были надеты линзы, аккуратные алые губы с острой ложбинкой. Парень сразу заметил повышенный интерес в свою сторону, поэтому улыбнулся, подняв один уголок уст. Этот жест не остался незамеченным Сонхва.        «Чёрт, нужно сконцентрироваться» и «Редко можно встретить настолько красивых людей» — именно такие мысли, противоположные друг-другу, мешали Паку адекватно мыслить и усердно работать. От официантки пришёл новый заказ.        «Эспрессо Макиато и того чудесного парня за барной стойкой»       Прочитав полученный заказ на цветной картонке, Пак мгновенно поднял взгляд на того юношу, который смотрел на него как ни в чем не бывало и руками стучал по часам, показывая, что у него не так много времени. И правда, время — ценный ресурс, поэтому Сонхва быстро принялся за работу. Сварив кофе, он взбил блендером молоко так, что сама жидкость осталась только на дне, а все остальное стало пенкой. Остался последних штрих — вылить все в бокал и сделать так, чтобы полоска кофе и молока были слоями. Напоследок, Сонхва посыпает полученный напиток корицей и измельченным орехом, ставит на поднос и оставляет на столе, чтобы официантка оперативно отнесла его.         — Сонхва, ты дурак что ли? — скрипит девушка, поджимая зубы, чтобы слышно было только Паку. Он наклоняется и внимательно продолжает слушать девушку, — Написано же «парня за стойкой», что непонятного? Сам иди неси свой коктейль, гляди, ещё и деньги за фото получишь.        Сонхва сначала упирался и немного сомневался, но спустя минуту уговоров и осознания того, что коктейль может остыть, Пак поправляет фартук на бедре и берет в руки поднос.        Говорят, что мы всегда попадаем в глупые и неловкие ситуации ровно в тот момент, когда ситуация того совсем не требует, и порой, нужно быть серьезным и внимательным. Однако, по закону подлости, главный герой совершенно точно должен провернуть какую-нибудь глупость. Подходя уже к столику красивого юноши, Пак цепляется бедром за чей-то не задвинутый стул и спотыкается. Он не падает, нет, было бы слишком глупо за все время работы, да и жизни в общем, не суметь восстановить равновесие. А вот напиток — очень неудачно полетел в сторону лавандового мальчика, и очень неудачно разбился бокал, и очень неудачно добрая часть содержимого была опрокинута на одежду клиента.         — Чёрт! — юноша, оставлявший заказ, подпрыгнул на месте от кипятка, который был на его штанах, и перевел взгляд на Сонхва, который мигом ринулся к парню.         — Простите, я правда не хотел, — Сонхва подлетает к юноше, чуть ли на колени не становится, берет салфетки со стола и пытается вытереть пятна, — Дайте мне свой телефон или место работы и я перечислю вам всю сумму за костюм, — все это шоу видели все посетители, от чего Паку становилось ужасно неловко.        После последних сказанных Сонхва слов лавандовый юноша рассмеялся, вводя Пака в ступор.         — Красавчик, даже если ты будешь десять лет работать тут, ты не сможешь заплатить за этот кусок ткани, — Юноша убирает чужие руки со своих брюк и отходит от столика, с которого стекала жидкость. — Тут есть туалет?         — Служебный, но если нужно, то можно пройти в него, — Пак отвечает быстро, вытирая салфетками стол.         — Отведёшь? — вновь обращается к пепельноволосому парень, на что получает краткое «Да».        Пак без слов поднимается, выбрасывая по пути мусор и ведёт клиента к служебному туалету, который, к слову, выглядел как обычный для посетителей. Несколько раковины, кабинок и даже зеркало.         — Прошу прощение, что так получилось, у меня такое впервые… — Сонхва, кажется, хочет ещё что-то сказать, но ему не дают этого сделать, прислоняя палец к губам Пака.        Лавандовый мальчик берет в свою маленькую ручку чужую и тянет ее к своим ягодицам под пальто, сжимает с помощью чужой руки. Такие действия для Пака стали ещё более курьёзными, поэтому, ничего кроме того, чтобы сильно расширить глаза в удивлении, он не мог сделать. Затем юноша взял и второе запястье, прикладывая к другой половинке, а сам потом закинул руки на чужие плечи.         — Как тебе? — парень, кажется, совсем не чувствует дискомфорта, говорит так, как будто проворачивает такое каждый день. Чувствуя, что Сонхва слова сказать не может, продолжает, — Ну, как тебе мои ягодицы? Потрогай их, можешь сжать, разрешаю даже раздвинуть, — парень насмешливо улыбается, когда Пак делает ровно то, что он говорит.        — А какой ответ Вы хотите услышать? Что вы вообще имеете ввиду? — парень ожидал от бариста явно другой ответ, поэтому с раздражением повернулся к нему спиной и прижался задницей к парню.  — Скажи, что она тебе нравится, идиот.  — Это… Да, у Вас хорошие ягодицы, мягкие и упругие, наверное выглядят также аппетитно, как и Ваше личико, — кинул Сонхва, говоря то, о чем думает. Осознав, что сказал, захотелось себе влепить пощечину.        Такой ответ, вероятно, удовлетворил лавандового мальчика, поэтому он отодвинулся. Поправляя свои волосы, он назвал своё имя, дал карточку компании и попросил номер телефона Сонхва, в чем тот не мог отказать, ведь испачканный костюм никуда не исчезал.         — Кан Есан. Запомни, — бросил ещё раз на выходе Есан, уходя из туалета и оставляя Сонхва одного.

***

       После этого инцидента прошло пара суток и никто никак не выходил на связь. Сонхва хотелось уже самому поехать к компании или позвонить на рабочий номер телефона, ведь загладить вину за напиток, пролитый на дорогой костюм, хотелось. К слову, ему после этого хозяин дал четыре дня отпускных. Так сказать, отдохнуть, с мыслями собраться.        Сонхва на миг отвлекается от мысли об Есане, как на телефон приходит смс-сообщение. Неизвестный номер: Сонхва? Это Есан.

hwa- handsome: Это я.

Неизвестный номер: Ты ведь всё также хочешь загладить вину?

hwa- handsome: Да. Как я могу это сделать?

Неизвестный номер: На месте узнаешь ;)       Смайл в конце сообщения очень насторожил Сонхва, но делать собственно ему нечего. Получив сообщение с геолокацией, Пак сразу двинулся в гардеробную. Над одеждой он решил не париться, не придумывать чего-то необычного, поэтому, достав обычные черные брюки, белую майку и черную кожанку, он закончил с образом. Через считанные минуты он вышел из подъезда многоэтажки и вызвал такси. Место, которое скинул Есан находилось далековато от Сонхва, чтобы он дошел пешком или ехал на другом транспорте. Ласточкой он долетел на жёлтой машине до места назначения. Однако, там никого не было, да и странно как-то это все. Прямо на трассе остановиться.        Сонхва решил немного подождать, но при этом постоянно поглядывал на наручные потёртые часы. На горизонте показалась та самая черная машина, в которой приехал в кафетерий Есан в тот раз. Он неспешно остановился, вышел на улицу, и также лениво пошел к Сонхва.         — А ты приехал раньше, чем я рассчитывал, — говорит Есан, осматривая Сонхва с головы до ног, — Пошли в машину, — головой кивнул в сторону авто и первый пошел.        Пак неуверенно заходит в дорогую машину, усаживаясь так, чтобы ничего не испачкать, с чего смеётся Кан. Усевшись вместе на задних сидениях, Есан и Сонхва замолчали. Однако, Кан первый решил нарушить это, забираясь на диван с ногами, снимая с себя пальто, и подполз близко к Сонхва, наклоняясь так, что губами почти коснулся чужих. Только Пак хотел приподняться, чтобы коснуться чужих уст, как Есан отползает от него с бутылкой вина, которая оказывается лежала за Сонхва.

«Пак, ты идиот»

       Есан наливает в бокал вино и передает его гостю своего автомобиля, а себе не наливает. Сонхва недоверчиво на него смотрит.       — Пей, — Есан настаивает, отбрасывая почти полную бутылку в сторону и забирая у Пака пустой бокал.        По расчетам Кана Сонхва должен возбудиться примерно через семь минут, если не девять. Как-то так уж вышло.         — Голова немного болит, — говорит Сонхва, в сам чуть укладывается на спинку дивана. Есан усмехается, «еще и быстро пьянеет»        Кан ничего не отвечает на жалобу Пака, только подползает ближе к нему, стягивая с того кожанку, которая, к счастью, из-за лёгкой слабости в теле, снималась очень быстро. Кану открылся вид на мышцы бариста, на которые он смотрел, словно заворожённый, трогая их на ощупь. Пак в оцепенении наблюдал за этим, однако, когда лавандовый мальчик оставил поцелуй на плече, слегка вздрогнул.         — Ты что ханжа, который шарахается от любого прикосновения? — смеётся Есан, оставляя ещё один поцелуй, только уже у основания шеи.        Затем и вовсе парень не стесняясь проводил мокрую дорожку по всем участкам шеи до самых щёк, кладя руки на плечи, и седлая бёдра Сонхва.         — Что это у нас тут? — Есан дразнится, трется ягодицами о чужой вставший член. Сонхва видимо и сам не очень хорошо понимал, что с ним произошло, что спустя несколько лет отшельничества от отношений, у него так быстро встаёт от какого-то богатенького мальчишки, который ничего и сделать не успел.        Есан вновь не даёт возможности Паку объясниться, впиваясь в чужие пухловатые губы. Кан пытается доминировать, но видимо в Сонхва все-таки проснулся активный парень, поэтому он берет ситуацию в свои руки. Подвигает парня ближе к себе, впутываясь пальцами в отросший маллет и более настырно начинает целовать. Не так нежно как в начале, уже прикусывая и оттягивая чужую губу, сплетая языки. Когда из уст Есана доносится приглушённый стон и причмокивание, оба отстраняются.         — Пожалуй, перейдем к оплате костюма, — тихо шепчет Кан, слезая с Сонхва, — Сними с себя майку, без нее тебе лучше, — Пак послушно выполняет чужую просьбу. Есан лезет к бардачку, заваливаясь на передние кресла, и достает оттуда металлические наручники.         — Протяни руки, — Есан закрепляет наручники на запястьях Пака, застегивает, а ключ бросает в бардачок. — Можешь лечь на спину, удобнее будет.        Сонхва все так же послушно выполняет просьбу младшего, пока тот стягивает с себя рубашку, откидывая ее на переднее сидение. Быстренько включает колонку, из которой доносится спокойная музыка, делающая обстановку более интимной. Есан специально делает это все так медленно: медленно стягивает штаны, показывая Сонхва свои чудесные худощавые ножки и острые коленки, на которые Пак словил краш. Оставшись в одном белье Кан пополз к Сонхва.         — Сними, — требовательно говорит, зная, что то, что он захочет — сделают.        Сонхва не нужно несколько раз повторять, поэтому он сразу же тянется к чужим боксерам и стягивает их с лавандового, оставляя чуть ниже колен.        В этот момент Пак мог ожидать чего угодно, но не того, что начал делать Есан. Младший, достав из-под дивана лубрикант, который все это время лежал буквально под ногами, расставил широко, насколько это позволяло пространство машины ноги, закинув одну на переднее сидение. Выдавил пару капель смазки и обработал ею проход, заставляя Сонхва сглотнуть. Далее Есан начал приближаться ближе к Сонхва, останавливаясь у него на плечах и усаживаясь ягодицами Паку на лицо. Если быть точнее — на его нижнюю часть, то есть, где были губы. В один момент Кан превратился из маленького смазливого юноши в сексуального тирана.        Сонхва растерялся — он приблизительно понимал, что именно от него хотят, но в голове не укладывалось, как именно нужно это сделать. А Есан, видимо, обладатель хорошего терпения, раз ждёт первых действий от старшего. Почувствовав, что к колечку мышц коснулся разгоряченный язык, Кан выдохнул.        Движения старшего были неуверенными, да и проталкивать язык внутрь анального отверсия было весьма проблематично, учитывая то, что Кан не был растянут. Однако, это совсем не мешало парням. Есан, решая помочь его новому знакомому, хватается за чужие волосы, управляя головой, поднимая ее выше, чтобы протолкнуться дальше.        Спустя некоторое время машину заполнили тихие вздохи Есана и причмокивание губ Пака. Кан, имея больше власти, решил, что доминировать в таком положении будет именно он, поэтому, он без капли стеснения начал раскачиваться на чужом лице, чуть подпрыгивая и накрывая почти все своими ягодицами. Все это время Сонхва держался сцепленными наручниками руками за талию Есана, иногда сильно надавливая.        Когда Кан понял, что он скоро закончит, он встал на одно колено, и сильно схватив за волосы, быстро начал двигать чужой головой, вжимая в ягодицы.         — М-ха, — Есан кончает, бурно дрожа в ногах и громко выстанывая, — Так хорошо, — на ватных ногах слезает с парня, у которого опухли губы, а на лбу виднелась испарина.        Сонхва лежал неподвижно некоторое время, видимо, отходя от того, что только что делал, а потом принял сидячее положение. Руки по-прежнему в наручниках, торс оголён, а джинсы сжимают ноющий, разлившийся кровью член. Есан тянет свою худощавую ножку к чужому лицу и просовывает пальцы меж чужих губ, которые моментально реагируют, как и язык, который мигом начинает вырисовывать на ноге узоры, оставляя слюну. Кану ужасно нравилось повиновение старшего.         — Кому-то тоже не помешало бы кончить, да? — смеётся Есан, открывая ключом металл, — Можешь получить при одном условии, — хочет уже предъявить какие-то свои варианты, однако на этот раз Сонхва его опережает, меняя их местами. Теперь Есан сидел в наручниках. — Это ещё что такое?        На вопрос младшего, Пак решает, что отвечать не будет, стягивая с себя брюки и освобождая ремень из них, он переворачивает Кана на живот, поднимая чужие бедра, надавив на поясницу.         — Только попробуй тронуть мою задницу, я тебя на Биг Бэнге за яйца подвешу, — возникает Есан, однако сразу же в ответ получает несильный шлепок. Кан, вероятно, выпавший из реальности от действий старшего разворачивается к нему лицом, чтобы возмутиться по поводу того, что его не слушают, однако Сонхва резко возвращает его лицо на место, вжимая в сиденье, — Сон… — Есан не успевает ничего сказать Паку, как из горла доносится «Ах!». Сонхва, словно хлыстом, ударил младшего ремнем, который достал из брюк. На ягодицах мгновенно появилась красная полоса, а тело вновь задрожало, только уже не от оргазма. — Сонхва, это больно, — следующий шлепок, только на этот раз тела коснулась не кожа, а металлическая упряжка. Кан дернулся, пытаясь перекатиться на бок, не давая возможности старшему ударить снова.        — Больно? Тогда скажи мне правду. Ты ведь специально отставил стул, чтобы я споткнулся и состоялась еще одна встреча? — в ответ на такую предъяву лишь молчание, — Хорошо, — коленом раздвигает чужие ноги, закрепляя одну из них рукой, а второй вновь замахивается, на что тело дёргается, как ужаленное.        — Да-да, я специально, — начал тараторить лавандоволосый вновь перкатываясь на бок. В уголках глаз появились капельки слез, а ягодицы жжёт от ударов, отчего тот трется о сиденье, — Я просто подумал, что по-другому не получится завладеть твоим вниманием, учитывая то, сколько красивых девушек крутится вокруг тебя. Мало ли ты будешь трахать их, а не меня, допустим.        Сонхва довольно улыбается на ответ и задает вопрос: «Так я тебе понравился?», на что получил короткое «Да». Старший откладывает ремень и ставит Есана вновь на колени, обещая больше не трогать его. Как только тот принял позу, Сонхва бьет коленкой меж ног, заставляя младшего сжаться и упереться головой в сиденье самостоятельно, издавая тихий выдох.        В машине повисло молчание. Есан уткнулся головой в сиденье, упав на бок и смотрел в одну точку, не зная, что ему сказать и что делать, а Сонхва стало неловко за его поведение. Собравшись с мыслями, Пак улегся рядом с Каном, обнимая его, чтобы тот понял, что все в порядке. Говорить было бы намного сложнее, чем сделать. Однако, не стоит забывать о том, что пепельноволосый все еще возбуждён и кончить из-за препаратов ему будет сложнее, чем обычно.       Есан, почувствовав, что к заднице, которую знатно выпороли, прислонился член, вздрогнул, но не растерялся. Заведя одну руку за спину, он коснулся чужого белья, под которым вздымалось возбуждение. Закусив губу, Кан поворачивается к Сонхва лицом, смотрит в глаза и приподнимается, спускаясь с сидения. Пак не понимает того, но встаёт вместе с ним, принимая сидячее положение.       Есан молча отталкивает старшего на спинку, а сам губами тянется к чужому прессу, оставляет на кубиках поцелуи. Взгляд опускается к колом стоящему члену. Игриво посмотрев на старшего, который с интересом наблюдал за действиями лавандового, он ухмыльнулся и наклонился вниз. Не снимая чужих боксеров, Кан касается языком члена, облизывая его сквозь ткань белья, рукой поглаживает бедро Сонхва. Когда второй на встречу дёргается, оставляя вздох, Есан стаскивает белье, берет член в руки. Бережно гладит, оставляет краткие поцелуи, дует на головку, заставляя Пака замычать.       — Ну же, — старший вводит пятерню в маллет, чуть потягивая корни. Кан совсем не против того, чтобы им поуправлял старший, поэтому теперь он готов послушно поддаться.        Сонхва сначала неуверенно качает чужой головой, кажется, что это неправильно, но затем входит во вкус. Рукой управляет старшим, а затем и сам размашисто двигается бедрами так, что у того слюни стекают по подбородку, а щеки вдуваются внутрь. Старший ещё пару раз толкается в рот Есана, выходит и кончает лавандовому юноше на лицо, гортанно рыча. Отдышавшись, Сонхва смотрит на Кана, который склонил голову, поднимает за подбородок и видит на чужом лице лёгкий румянец, небольшую испарину и сперму. Губами прислонившись к щекам, он слизывает семя, поднимая младшего к себе на сидение.        — Хочу, чтобы ты меня взял, — сейчас Кан выглядит не так уверенно и самодовольно, каким был пару часов назад, наоборот — постоянно смущается, говорит тихо, — Если захочешь — сделай что-нибудь.        Есан облокачивается на локти и широко расставляет свои ноги, укладывая одну из них на головку сидения. Пальцы меж губ кладет, лижет, оставляя вязкую слюну, напоказ закатывает глаза, замечая, как Сонхва нервно глотает. Подставляет пальцы к колечку мышц, а затем вводит два пальца, растягивая на манер ножниц, толкаясь ими внутрь. Хнычет из-за того, что не может достать до комочка и добавляет третий, срываясь на быстрый темп, бья пальцами по стенкам и содрогаясь в конвульсиях, прося о большем.        — Сонхва-а, — тянет младший, чтобы тот предпринял что-нибудь, — Мх-а, — откидывается на спину, выгибаясь, когда чувствует чужие холодные пальцы возле колечка. Не успевает достать свои и выдохнуть, как в него входят в полную длину, — теперь он точно как дуга.        Пак руками обвил чужую спину, пока Есан обхватил бёдра старшего ногами, притягивая ближе к себе. Сонхва надрывно и резко втрахивал Кана в сиденье, почти сразу попав по комочку и вытащив из младшего ещё пару-тройку громких стонов. Губами льнет к шее, оставляя отметины и спускается поцелуями до солнечного сплетения. Сонхва свободной рукой хватается за чужой сосок и зажимает его меж пальцев, а второй обхватывает чужой член. Быстро надрачивая, он даёт возможность младшему кончить, а затем делает пару резких толчков в парня, выходит и вновь кончает на лицо младшему. Есан пальцами собирает сперму и поочередно начинает облизывать пальцы.        — Надо будет почаще заходить в кафетерий, — говорит Есан, укладываясь на груди Сонхва, — Ах, теперь машину ещё мыть.        — Зачем это приходить, — спрашивает Хва, впутываясь пальцами в чуть влажные от пота волосы.        — Чтобы один бариста почаще опрокидывал на меня кофе.