Мой парень ангел

      С чувством выполненного долга Лань Сичэнь и Цзян Чэн вернулись на поле. Решив, что часа на выяснение отношений будет достаточно, они собирались коротать время, играя в гольф. Вернее, играть хотел Сичэнь, а Ваньинь решительно заявил, что будет только наблюдателем, аргументируя это тем, что клюшку для гольфа он видел впервые в своей загробной жизни.              Поначалу, Сичэнь, и правда, играл один, но ему это быстро наскучило. Потому как самым волшебным образом все мячи, как один, залетали в лунки. А еще он чувствовал, как его буквально прожигает изучающий взгляд Цзян Чэна. Лань Сичэнь не чувствовал себя некомфортно из-за этого, скорее ему было любопытно с какой целью его купидон так откровенно пялился: прикидывал насколько тут застрял или продумывал план, как побыстрее найти своему подопечному вторую половинку? Хотя одно другого не исключало.              — Дырку во мне прожжешь, — усмехнулся Сичэнь, — а дырявый я никому не буду нужен!              — Да сдался ты мне больно, — тут же насупился Ваньинь, обиженно отворачиваясь.              — Тогда о чем задумался? — улыбнулся Сичэнь. Когда Цзян Чэн вот так надувался или мило бухтел, то на вид становился моложе лет так на пять, напоминая скорее обиженного подростка, чем взрослого мужчину.              — Подумываю о том, с кем бы тебя закрыть в кладовке, — фыркнул Ваньинь, — чтобы ты, так сказать, полностью прочувствовал всю прелесть пребывания там.              Сичэнь на это лишь усмехнулся, подумав о том, что единственный на сегодняшний момент кандидат сидел прямо перед ним. Только пришлось напомнить самому себе о невозможности подобного варианта.              — Кстати, как ты себя ощущаешь? — вдруг вспомнил Лань Хуань, прикинув в уме, что уже довольно долго Цзян Чэн находился в материальном состоянии.              — Если ты о том, что, не собираюсь ли я в ближайшее время превратиться в бесплотного ангела, то пока все отлично, — проворчал Ваньинь, — хотя на восстановление понадобится много времени.              — Тогда пойдем, поиграем, — предложил Сичэнь, протягивая руку Цзян Чэну и напрочь пропуская мимо ушей слова о восстановлении.              — Я не умею!              — Пойдем, я научу.              Ваньинь тяжело вздохнул, словно на его плечи свалилась вся тяжесть мира, но руку все же подал. Сичэнь почему-то ожидал, что она будет холодной, но ладонь была теплой, почти горячей и очень мягкой.              — Никогда не знаешь, что может пригодиться в жизни, — тоном знающего человека, заявил Сичэнь, — даже игра в гольф.              — Если ты не забыл, то я уже умер, — закатил глаза Цзян Чэн.              — Помню-помню, — возразил Лань Хуань, — ну, может, поиграешь с другими купидонами на досуге? Как-то же вы развлекаетесь?              — Самое любимое развлечение — это наблюдать за чьим-то подопечным, — фыркнул Ваньинь, — и комментировать. Кто остроумнее — тот и победил.              — Сейчас за нами тоже могут наблюдать? — поморщился Сичэнь.              — Нет, — покачал головой Цзян Чэн, — без моего ведома, кроме высших сил, никто тебя не увидит, а им ты нафиг не сдался. Все это сложно объяснить, но можешь быть спокоен, в душе за тобой никто не подглядывает.              — Даже ты? — не удержался от глупого вопроса Сичэнь, как и не смог не улыбнуться, глядя на реакцию Ваньиня.              — Да нужен ты мне больно! Думаешь, я мужиков голых никогда не видел? Или у тебя я там что-то новое увижу?              — Я не знаю твоих предпочтений и кого ты там разглядывал при жизни!              — Ой, все, заткнись уже! — беззлобно проворчал Цзян Чэн, смешно поморщившись.              Сичэнь вновь усмехнулся, но промолчал. Он протянул клюшку, которую Ваньинь нехотя, но все же взял. Сначала Лань Сичэнь просто показывал, как лучше встать и как лучше прицелиться по лунке, чтобы попасть в нее. Цзян Чэн пытался повторять, но у него нормально так ничего и не получалось. Он или бил слишком сильно, или, наоборот, слишком слабо, так, что мяч не преодолевал даже половины своего пути. Чертыхаясь, пытался снова, входя в азарт, чем-то при этом напоминая Вэй Усяня, который так же совсем недавно беспорядочно лупил по шарикам, не особо пытаясь куда-то при этом попасть. Если бы они соревновались, то победитель уже давно определился бы.              Сначала Сичэнь наблюдал за этим с умилением, сам же при этом раз за разом точно отправляя мячи в лунку. Но потом ему это надоело, потому что Цзян Чэн явно принимал неверную позу при ударе. Пытаться донести до него словами, как нужно встать не удалось ни с первого раза, ни с десятого. Поэтому плюнув на все, Лань Хуань встал позади Ваньиня, чтобы скорректировать его положение. Пришлось пододвинуться вплотную, иначе было неудобно, да и что пытаться себя обмануть, Сичэню этого хотелось. Когда еще будет возможность полапать собственного купидона? От Цзян Чэна пахло клубникой и почему-то лотосами. Аромат приятно кружил голову, заставляя сердце биться чаще. Ваньинь едва заметно вздрогнул, когда Сичэнь положил свою руку на его, поправляя клюшку.              — Немного расслабь кисть, а теперь осторожно, но уверенно бей по шарику, — скомандовал Лань Сичэнь.              — Если будешь продолжать так томно шептать, то я ударю по шарикам, только не тем, о которых ты говоришь, — выдохнул Ваньинь.              — Я еще даже не пытался говорить томным голосом, — прижимаясь максимально близко, и меняя тембр голоса настолько, насколько это возможно, прошептал Сичэнь. Он едва сдержался, чтобы не провести кончиком носа по открытому участку шеи, которая так соблазнительно открывалась перед ним. За подобное он точно получил бы.              — Блин, Сичэнь, — возмутился Цзян Чэн, но попыток отодвинуться или как-то поменять положение не предпринял, — какого хрена ты творишь?              — Учу тебя играть, — промурлыкал Лань Хуань, сильнее сжимая руку, на запястье Цзян Чэна.              — Да что с тобой такое?              — Может, это твоя магия, м? — разум Сичэня плыл, оставляя одно желание быть ближе, как можно ближе.              — Какая магия, я кто, по-твоему? — пытаясь отстраниться, проворчал Цзян Чэн, — мальчик, который выжил?              — О-о-о, ты смотрел Гарри Поттера? — усмехнулся Сичэнь, но хватку все же немного ослабил.              — Не знаю, — поморщился Ваньинь, — видимо смотрел когда-то… Так, отойди от меня на два шага…              Сичэнь послушался, сделав несколько шагов назад, почувствовал, как голова стала проясняться, а странные желания хоть и не покинули полностью его голову, стали не такими навязчивыми.              — Полегчало?              — Да… Так это ты?              — Неосознанно, — кивнул Цзян Чэн, — видимо некоторые моменты я не могу полностью контролировать.              — Тогда понятно, почему меня так повело, — оправдался Лань Сичэнь, хотя и не был полностью уверен, что это только ангельское влияние, а не его истинные желания, которые были тут же глубоко запрятаны в виду их невозможности и неправильности.              Поняв, что игра все равно не задается, Лань Хуань и Цзян Ваньинь вернулись на свои места. Между ними возникла неловкая тишина, каждый обдумывал то ли произошедшее, то ли то, что им делать дальше. Идти вызволять Ванцзи и Усяня, было еще рано, а чем заняться еще Сичэнь не знал.              Исподтишка поглядывая на задумавшегося Цзян Чэна, Сичэнь размышлял над тем, почему же его так тянуло к нему. Было ли дело только во внешней привлекательности? Или в нем зарождалось нечто большее? Можно ли влюбиться в собственного купидона? Лань Хуань испугался собственных мыслей, поэтому облизнув вмиг пересохшие губы, схватил первый попавшийся стакан с соком и залпом его осушил. До него не сразу дошло, что что-то не так. Только когда горло приятно обожгло, а в голову стало вновь затуманивать, Сичэнь заподозрил неладное.              — Ваньинь, — прохрипел он, не узнавая собственного голоса, — ты, что, подлил в сок вина?              — Ну, вообще-то, не вина, а виски, — отмахнулся Цзян Чэн, а потом испуганно посмотрел на Сичэня, — а ты откуда знаешь?              — Ты хотел споить Ванцзи? А споил меня, — фыркнул Сичэнь, вальяжно откинувшись на спинку стула.              — И что теперь делать-то?              — Снимать штаны и бегать, — глупо хихикнул Лань Сичэнь, чувствуя себя при этом великолепно. В теле была легкость, в голове ни одной лишней мысли. Хотелось обнять весь мир.              — О, да ты мастер великих шуток, — закатил глаза Цзян Чэн.              — Ваньинь, ты такой красивый, когда злишься, — мечтательно вздохнул Сичэнь, — и пахнешь, как клубничка. И наверное такой же сладкий. Так бы и съел тебя на десерт…              — Фу, Сичэнь, сейчас же прекрати! — вспыхнул Цзян Чэн, — мало того, что ты пьян, так еще и подкаты у тебя идиотские!              — Я опьянен тобой, — промурлыкал Лань Хуань, переваливаясь через ручку своего стула, в направлении Цзян Чэна, едва с него не упав.              — Так, я иду за твоим братом!              — Нет! — возразил Лань Сичэнь, — не вздумай им мешать!              — Тогда сиди спокойно и молчи, — проворчал Ваньинь.              — Тогда можно я буду молча любоваться тобой?              — Ладно, — обреченно вздохнул Цзян Чэн, — только не распускай руки…              Примерно пять минут Сичэнь сидел смирно, подперев рукой подбородок, наблюдал за дергающимся Ваньином. Выпитый алкоголь кружил голову, хотелось что-то делать, куда-то идти, искать приключений и развлечений. Просто ничего не делать, было скучно. В голове не было ни одной связной мысли, хотелось смеяться или рассказать какую-то безумно глупую историю, а кончики пальцев жгло от желания потрогать, но раз он обещал без рук, то приходилось терпеть.              — Директор Лань, — Сичэнь почти задремал, когда над его головой раздался голос, — не знал, что вы тоже сегодня играете… Да еще и не один!              Лань Хуань мысленно чертыхнулся, постарался собрать свою волю в кулак, чтобы выглядеть более или менее подобающе. Особенно перед главой дизайнерского отдела, в противном случае слухов о том, что кое-кто напился до состояния невменяемости, не избежать. Этот молодой человек обожал потрепать языком, собирая сплетни разной степени достоверности.              — Хуайсан, — выдавил из себя улыбку Сичэнь, казалось, что хмель слегка рассеялся, — и тебе доброго дня! Если бы знал, что ты будешь мне рад, обязательно сообщил бы!              — Я тебе всегда рад, Сичэнь, — отозвался Хуайсан, а потом смерил, как показалось Лань Хуаню, слишком приторным взглядом Цзян Чэна, стрельнув в его сторону глазами, — познакомишь меня со своим спутником? Мы раньше никогда не встречались?              — Вряд ли мы могли пересекаться, я Цзян Чэн, друг Сичэня…              — Он не просто мой друг, он мой личный купидон, — фыркнул со своего места Лань Хуань, поймав еще один заинтересованный взгляд от Хуайсана в сторону Ваньиня. Его Ваньиня. В нем вдруг взыграло чувство собственности. Делить своего ангела он не собирался ни с кем. Тем более с этим мелким индюком.              — Купидон? — тут же захлопал глазами Хуайсан, — как интересно!              — Это Сичэнь так шутит, — немного нервно отмахнулся от него Цзян Чэн.              — Ничего я не шучу! — возмутился Лань Сичэнь, — Ваньинь мой! Нечего смотреть на него!              — Ладно-ладно, не знал, что ты такой собственник! — испуганно замахал руками Хуайсан, — ухожу. Еще увидимся, Цзян Чэн!              — Нет, не увидитесь! — взревел Лань Хуань, едва не упав при этом со стула. Снова.              — Это, что, сейчас было? — удивленно переспросил Ваньинь, когда Хуайсан буквально сбежал от них.              — Ревность, — буркнул Лань Сичэнь, стыдливо отведя взгляд.              — Ты меня, что ли, ревнуешь?              — Угу. Просто я немного пьян, — оправдался Сичэнь, глядя глазами полными раскаяния, — вдруг ты уйдешь от меня к кому-то другому, помогать устраивать личную жизнь? Как же я буду без тебя?              — Никуда я от тебя не денусь, — фыркнул Ваньинь, — так что можешь не переживать.              — Обещаешь?              — Обещаю, обещаю. Так, посиди тут, а я пойду вызволять твоего брата, — покачал головой Цзян Чэн, — никуда не рыпайся в таком состоянии, ты меня понял?              — А ты не пойдешь заигрывать с кем-то другим? — обиженно пробубнил Сичэнь, — с тем же Хуайсаном, например?              — Сдался он мне, — закатил глаза Цзян Чэн.              Ваньинь ушел, оставив Сичэня одного, который решил, что только на секунду прикроет глаза и незаметно для себя уснул.       

***

      Проснулся Лань Хуань уже на следующее утро, когда луч наглого солнца, пробравшись сквозь едва прикрытые шторы, начал светить прямо ему в глаз. Голова ожидаемо раскалывалась, а что было вчера, Сичэнь отчаянно не помнил — что он вчера творил, как добрался домой, кто его сюда привез, кто раздел и уложил в кровать?               Цзян Чэна тоже нигде не было. И куда он подевался и вернется ли еще, Лань Сичэнь не знал.