***
Хватило Лань Хуаня ровно на неделю. Через семь дней он просто сбежал от этой сладкой парочки, настолько сладкой, что зубы сводило у доброй половины дома. Если честно, это было откровенно больно смотреть на счастливого брата, который мог без каких-либо задних мыслей обнимать Вэй Ина, заботиться о нем, да и просто, черт возьми, любить. Они были счастливы, а Сичэнь был счастлив за них, но не за себя. Он не завидовал, но его боль никуда не ушла. Да, стало капельку легче, но он прекрасно понимал, что свои чувства сможет вырвать разве, что с сердцем. Проще шагнуть с моста, задохнуться, чем взять и просто так забыть о нем. Особенно после того, что между ними случилось. Если бы Сичэнь не знал, что его чувства все-таки оказались взаимными и, может, в другой ситуации у них был бы шанс — было бы по-другому. Не легче. Просто иначе. Ведь проще избавиться от невзаимного чувства, чем не думать о том, кто так же где-то вспоминает о нем. Если только еще его не заставили забыть о них навсегда. Сичэнь еле вырвался из заботливой хватки брата и Вэй Ина, клятвенно пообещав им, что будет звонить по два раза на дню и сообщать им о своем состоянии. Эта забота была приятной, но слегка раздражала, но если вспомнить его самого, как он трясся на Ванцзи в подобных обстоятельствах, то это было еще не самым худшим обстоятельством. Лань Сичэнь знал, что дома его ждет тишина и одиночество. Но вот чего он точно не ожидал так это того, что возле его квартиры будет ждать незнакомый молодой человек. То, что он ждал именно его, сомнению не подлежало, оперевшись об дверь, парень, кажется, задремал. — Эй! — осторожно позвал Сичэнь. — А? Что? — встрепенулся незнакомец, а потом деловито поинтересовался, — вы же Лань Сичэнь? — Ну, допустим, — мрачно отозвался Сичэнь, скрещивая руки на груди. Кто это и что ему нужно? Выглядел он подозрительно и весьма странно. — О, отлично. Я ваш новый купидон! — Что?! — отшатнулся от него Лань Хуань. Вот кого ему только не хватало для полного счастья! — Да-да, меня подослали к вам еще неделю назад, но вас не было дома, и я не знал, где вас искать, поэтому терпеливо ждал! — с гордостью объявил молодой человек. Выглядел он при этом весьма забавно — джемпер с каким-то детским рисунком, под ним наглухо застегнутая рубашка, классические брюки с идеально ровными стрелками, зализанные набок волосы. Весь его вид кричал о том, что он педант и зануда. Полная противоположность Цзян Чэна с его драными джинсами и черными футболками. — Проваливай! — отрезал Сичэнь, нисколько не переживая о том, насколько это грубо прозвучало. Мысль о Ваньине больно ударила под дых. — К сожалению, не могу! Меня к вам приставили, поэтому я не могу уйти, пока меня не вызовут! — Тогда пойди и скажи там своему начальству, что я отказываюсь от купидонов и больше не хочу иметь с ними никакого дела! — воскликнул Лань Хуань, проходя в квартиру и захлопывая дверь перед носом у растерявшегося купидона. Хоть он прекрасно знал, что для ангелов дверь это не проблема, но это было так приятно. — Простите, пожалуйста, — молодой человек просунул только голову, — я не могу пройти без вашего разрешения, но и покинуть вас я тоже не могу. — То есть, как не можешь войти без разрешения? — удивился Сичэнь, даже забыв о своей злости. — Ну, вот так — это против правил… — Ладно, заходи, — согласился Лань Сичэнь. Все-таки разговаривать с головой, торчащей из двери, было не очень комфортно. Да и уходить просто так этот упрямец явно не собирался. — Спасибо! — Не за что, а теперь вали к себе на небеса и скажи, что мне никто больше не нужен! — Я не могу, — жалобно пискнул парень. — Что за правила у вас такие идиотские? — все больше злился Сичэнь. И не понятно больше на кого — на этого нового купидона в дурацком свитере, на чертовы небеса, что словно издевались над ним или на самого себя. — Мне бы не стоило вообще с вами много разговаривать, лишний раз показываться, но я решил, что нам стоит познакомиться. — Ну, и как тебя зовут? — устало спросил Лань Хуань. — Правилами мне запрещено называть свое имя! Сичэнь удивленно посмотрел на него — получается Цзян Чэн в свое время только и делал, что нарушал правила? И приходил, когда и куда ему вздумается, называл свое имя, постоянно был рядом и даже материализовывался. Все это вызвало грустную улыбку и очередной ворох воспоминаний. — Кого-то эти правила совсем не пугали, — горько усмехнулся Сичэнь, даже не глядя на притихшего парня. — Поэтому его и отстранили! — Что? Что ты сказал? — Лань Хуань в два шага оказался рядом с испуганным купидоном. — Ничего… — Ты только что упомянул Ваньиня! Ты что-то о нем знаешь? — где-то в груди затеплилась надежда, что с ним все в порядке. Его не наказали. У него все хорошо. — Я не могу об этом рассказывать! Это против правил! — Говори, — прорычал Сичэнь. Вместо ответа его новый купидон просто пропал. Исчез, испарился, сбежал — как ни назови, но он ушел. Что ж, пусть ответов Лань Хуань так и не получил, но хотя бы избавился от надоедливого и совершенно ему ненужного ангела.***
Новоиспеченного купидона не было пару дней. Сичэнь даже успел о нем позабыть. Он пытался вернуться к обычной жизни, той, что была у него до встречи с Цзян Чэном. Получалось из рук вон плохо — то и дело перед глазами всплывал его образ, а где-то рядом слышался голос. Сичэню казалось, что он сходит с ума. Похоже он просто одержим и был ли способ избавиться от этого Лань Хуань понятия не имел. Его новоназначенный ангел, имени которого никто не знал, появился утром в офисе, едва Сичэнь вошел в свой кабинет. — Доброе утро! — бодро поприветствовал он. — Зачем вернулся? — вяло поинтересовался Сичэнь. — Ну как зачем! Я же ваш купидон! Я должен помочь вам найти любовь! — Ты даже не хочешь назвать своего имени, какая к черту любовь! — огрызнулся Лань Хуань. Почему этот парень его так дико бесил? Ведь раньше, чтобы вывести его из себя стоило потрудиться, а у него получалось сделать это одним своим присутствием. — Это против правил, я уже говорил, — деловито отозвался купидон, — я тут подобрал для вас несколько кандидатур, думаю нужно с ними ознакомиться. — С чего ты решил, что мне это нужно? — Нужно, иначе бы меня сюда не послали… Я должен вам помочь… — Единственное в чем ты можешь мне помочь — это пойти к своему начальству и попросить вернуть мне моего прежнего купидона! — взревел Сичэнь, бросив в парня своим ежедневником, — и отменить эти ваши идиотские правила! Больше. Мне. Ничего. Не надо. — Простите, это не в моих силах, — пролепетал юноша, потупив взгляд. — Тогда проваливай, мне нужно работать. — Но как же список… — Уходи! Это все казалось настоящим издевательством. Они что там, наслаждаются его душевными терзаниями, а теперь еще смотрят с попкорном, как он срывает злость на ни в чем не повинном ангеле? Ведь он-то явно к Сичэню в купидоны не набивался, его прислали и, скорее всего, заставляют якобы помогать. Это злило — дико, безумно бесило, вызывая в груди клокочущую ярость.***
В течение последующих нескольких дней его новый купидон появлялся еще несколько раз. И каждый раз Сичэнь его прогонял. Но юноша был упрямым, каждый раз приходил вновь, и пытался как-то помочь устроить личную жизнь. Уговаривал посмотреть его списки, сходить на свидание, даже порывался сам что-то там организовать. Причитал о том, что еще ни один его подопечный не остался без пары, лепетал что-то там о том, что он один из лучших ангелов. Сичэнь каждый раз слушал это вполуха, а потом просил уйти. Парень обиженно пропадал, а потом снова возвращался, но каждый раз терпел неудачу. Но нужно признать был он весьма тактичным — никогда не заявлялся рано утром или посреди рабочего совещания. Не ломился, как когда-то Цзян Чэн с ним в ванную, не садился на кровать, не лез с комментариями в дела. Одним словом, был жутким занудой. В какой-то момент Сичэнь к нему даже испытывал жалость, но быстро ее отбросил. — Ну почему вы такой упрямый? — обреченно спросил купидон, в один из дней, когда Лань Хуань снова гнал его прочь, — почему вы так упорно не хотите найти себе любовь? — Послушай, — горько усмехнулся Сичэнь, — я свою любовь уже нашел. Но твое гребаное начальство ее у меня забрало! Так что просто отстань. — Вы страдаете… — вдруг тихо произнес юноша. — Спасибо, что, наконец, заметил, — в очередной раз огрызнулся Лань Сичэнь. — Вы действительно страдаете, — повторил купидон, — в вашем сердце много боли. — Ну и что? — Мне нужно уйти. Лань Хуань устало вздохнул. И этот сбежал. Он надеялся, что его купидон испугался, и они больше не увидятся, потому что он действительно от него устал. Вообще, устал от всего — постоянно ноющей боли в груди, от навязчивых мыслей и чувства вины. Ему явно стоило развеяться, попробовать отвлечься. Тем более, Вэй Ин постоянно его зазывал куда-нибудь в клуб, вместе с Ванцзи, разумеется. Но тот бы пошел за ним даже в ад, не то, что в обычный клуб. Казалось, что эти двое решили таскать его с собой везде, видимо, пытаясь тем самым развеять его скуку. Сичэнь задумчиво смотрел на экран собственного телефона с очередным приглашением, размышляя идти ли ему куда-то или поехать домой и проспать весь завтрашний день. Он уже почти напечатал сообщение с отказом, но потом в голове что-то щелкнуло, а что он собственно теряет? Может быть, алкоголь и громкая музыка помогут забыться хотя бы на сегодня. Протосковать весь вечер в одиночестве он еще успеет — подобных впереди ждало еще много. Даже по тону ответного сообщения от Вэй Ина было видно, насколько он обрадовался тому, что Сичэнь согласился пойти сегодня с ними. От обещания найти для Лань Хуаня самого красивого мужика на танцполе хотелось то ли выть, то ли безудержно смеяться. Когда Сичэнь приехал в клуб, Усянь и Ванцзи уже были там. Как обычно, Вэй Ин что-то говорил, а Лань Чжань в ответ кивал, выглядя при этом более чем отрешенным. А потом, заметив Лань Сичэня, резко замолк — они явно обсуждали его и даже не особо пытались это скрыть. — Как дела? — Вэй Ин задал самый глупый вопрос из всех возможных. — Нормально, — пожал плечами Сичэнь, усаживаясь напротив. — Мы кое-что вспомнили, сложили дважды два и получили одну интересную деталь, — прищурился Усянь. — И какую же? — Та, запертая дверь в винный погреб — это ведь явно неспроста, да? — До вас только что дошло? — усмехнулся Лань Хуань, вспоминая тот день. Память тут же подкинула запах лотоса и клубники. Ожидаемой боли в груди не было, там осталась только невыносимая тоска. — Как-то не до того было, — хихикнул Усянь. — Вэй Ин! — Ладно-ладно, я же ничего такого не сказал! — обиженно надул губы Вэй Ин, — тут взрослые люди, все всё понимают! — Брат, мы должны сказать тебе спасибо. И жаль, что не можем помочь никак тебе, — вздохнул Ванцзи. — Бросьте, — отмахнулся Сичэнь, — вы мне поверили и не сочли сумасшедшим, и на том спасибо. Вообще, я должен был просчитать последствия своих чувств, поэтому винить во всем мне стоит только самого себя. Наверное. — Я думаю, то есть, нет, мы думаем, что тебе определенно стоит отвлечься, — заявил Вэй Ин, — и например, пойти и замутить с каким-нибудь красавчиком. Не обязательно крутить с ним роман, просто забудь на пару часов своего ангела! — Ладно, я попробую, — согласился Лань Сичэнь, скорее не из желания действительно что-то сделать, а просто, чтобы эти двое перестали смотреть на него с таким сочувствием и сопереживанием. — Тогда идем танцевать! Лань Чжань, ты со мной? — Мгм. На вопросительный взгляд Усяня Сичэнь лишь отрицательно покачал головой. В его планах для начала был бар, а там действительно, может, стоило хотя бы попытаться забыться, а не лелеять в себе утрату? Жить дальше, а не греть в себе немногочисленные воспоминания? Прошло уже столько времени с ухода Ваньиня — его уже точно не вернуть, как ни крути. У стойки, как обычно, крутилось много людей. Девушки, парни — на любой вкус. Сичэнь окинул эту разношерстую толпу, но сердцу не прикажешь, оно упрямо кричало, что ему тут не место. Но Лань Хуань был ко всему прочему еще и упрямцем. Прорвавшись к бармену и заняв свободное место, он заказал себе какой-то слабоалкогольный коктейль, тайно надеясь на то, что его не вырубит сразу же, а даст некую легкость в голове. После пары глотков коктейля в голове действительно появился приятный туман и опустошенность. А люди вокруг показались гораздо симпатичнее, чем десять минут назад. И музыка уже была не такой громкой и противной. Только вот чувствовал себя Сичэнь по-прежнему лишним в этом празднике жизни, ему казалось, что его место сейчас не здесь. Сичэнь медленно цедил свой напиток, стеклянным взглядом глядя на танцпол, мысленно прикидывая, если ему сейчас уйти — насколько это будет неуважительно по отношению к собственному брату и его парню? Лань Хуань так увлекся размышлениями, что не заметил, как к нему подсел молодой мужчина — на вид чуть старше его самого. Красивый. Статный. Стильный. Можно подумать, гребаный идеал. Мечта половины посетителей клуба. Только что ему надо? — О чем задумался? — спросил он, сверкнув белоснежной улыбкой. — Раздумываю заказать еще один коктейль или поехать домой, — соврал Сичэнь. — О, давай сделаем так — я угощу тебя самым крутым коктейлем, и ты останешься, и может, даже потанцуешь со мной! — Я не умею танцевать, я отдавлю тебе все ноги, — фыркнул Лань Сичэнь, мысленно давая себе по лбу. Что за глупый флирт? — О, это не проблема, — расхохотался незнакомец, — думаю, мы договоримся, как нам исправить эту неловкость. Кажется, после этого он представился, но Сичэнь его не расслышал, а переспрашивать не стал. После еще одного коктейля, сладкого и дурманящего, Сичэнь окончательно потерял связь с реальностью. И даже не особо сопротивлялся к поползновениям его нового знакомого приобнять за талию или похлопать по плечу. С одной стороны, ему жутко хотелось уйти, а с другой продлить это чувство легкости в голове. Может, стоило себя отпустить и отдать себя во власть чужих рук и прикосновений хотя бы на вечер и эту ночь? Представляя себе при этом совершенно другого человека или не совсем человека? Закрыть глаза и думать, что сегодня им дали эту возможность? В какой-то момент Лань Сичэнь вдруг понял, что все эти приторные речи молодого человека, его руки, запах и вообще весь он, вызывают в нем чувство омерзения и желание отмыться. Нет, так он точно не сможет. Это казалось предательством, изменой, да чем угодно. Лань Хуань понял, что пока не готов. Он резко встал, стряхнув со своего плеча чужую руку, и ничего не сказав пошел к выходу. Было плевать, что о нем подумают. Все равно, что это невежливо и как вообще это выглядит со стороны. Сейчас ему просто нужен был воздух. Свежий, прохладный воздух ночного города. На улице действительно стало лучше — тошнота прошла, а в голове прояснилось. Вызывать такси не хотелось, до дома было минут сорок неспешным шагом. Отправив сообщение брату, Сичэнь направился по улицам, освещенным фонарями, стараясь просто ни о чем не думать. Но получалось это плохо, ведь снова перед глазами вставал образ Цзян Чэна, его недовольное, но безумно милое лицо, редкая улыбка и забавное бурчание. Казалось, что он был рядом еще совсем недавно, но в тоже время его так долго не было с ним. Забыть своего ангела Сичэнь не смог бы никогда, но вот сколько еще эта боль будет колоть его острой иглой прямо в сердце? Лань Хуань не прошел и половины пути, как его застал дождь. Настоящий ливень, что были довольно редки для этого времени года. За какие-то секунды он вымок до нитки. Казалось, что небеса вновь насмехаются над ним, выплескивая тонны воды, не давая нормально вздохнуть. Ярость, злость, ненависть, боль — все эти чувства волнами накатывали на Сичэня. — Эй! Вы думаете это смешно, да? — закричал Сичэнь в пустоту ночи, — у вас там совсем скучно, что вы так развлекаетесь? Нравится смотреть на страдания людей? Поиздеваться решили? Сначала даете, потом отнимаете? Верните мне его! Верните немедленно! Я знаю, вы там все это слышите! Ожидаемо ничего не произошло — небеса вдруг не разверзлись и не спустили оттуда Цзян Чэна. Разве что дождь прекратился так же резко, как и начался. Сичэнь глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться, ему хотелось что-нибудь сломать, разбить или ударить, но приходилось держать себя в руках. — Ненавижу вас, — зло выплюнул он.***
Прошло еще несколько дней, в течение которых Сичэнь снова пытался продолжать жить дальше. Ходил на работу, занимался новыми проектами, погружался в них с головой, откидывая лишние мысли. Он прекрасно понимал, что вылечит его только время — выбора все равно не было, приходилось терпеть, учиться жить с этой тоской. Его новый купидон больше не появлялся: то ли испугался, то ли решил его бросить — Лань Сичэню было все равно. Главное, что не нудил над ухом и не ходил по пятам с дурацкими списками. Сичэнь надеялся, что после его гневной тирады от него, наконец, отстанут и забудут. Раз уж возвращать Ваньиня они не собирались, то пусть катятся куда подальше. Возвращаться домой по вечерам все еще было тяжело, поэтому Сичэнь откладывал этот момент до последнего. Вот и сегодня погода стояла замечательная, в воздухе витали ароматы приближающейся осени и мокрой земли. Лань Хуань неспешно брел в сторону дома, тащил полный пакет еды из супермаркета и размышлял об ужине. Сегодня в нем вдруг ни с того ни с сего проснулся зверский аппетит и захотелось чего-то вкусного. Так и не определившись, он едва не скупил половину того, что стояло на полках и теперь плечи побаливали от тяжести пакета. — Сичэнь… До подъезда оставалось каких-то десять метров, когда его окликнул до боли знакомый голос. Сердце пропустило пару ударов, и Лань Хуань подумал о том, что у него слуховые галлюцинации. Он замер в нерешительности, боясь обернуться и действительно понять, что там никого. Но и боялся того, что вновь увидит его на какую-то долю секунды, а потом его снова заберут. В наказание за те его слова. — Сичэнь, — раздалось уже совсем близко. Лань Сичэнь сделал вдох и резко обернулся: будь что будет. Если это и была галлюцинацией, то очень реалистичной. Перед ним действительно стоял Цзян Чэн. Такой же красивый и суровый, как раньше. — Где ты ходишь, я устал тебя ждать! — Ты настоящий? — неверяще спросил Сичэнь, чувствуя, как ноги становятся ватными. — Если думаешь, что тебя глючит, то нифига! — усмехнулся Цзян Чэн, смешно поморщив носом. — Настоящий… — не то выдохнул, не то всхлипнул Лань Хуань, бросив пакет, и стиснул Ваньиня в объятиях. И правда, он был реален — теплый, ощутимый, с привычным, едва уловимым ароматом лотоса. — Ты решил меня задушить? — проворчал Цзян Чэн, хотя сам едва не сломал Сичэню ребра, — решил убить меня во второй раз? — Ты, что, снова перенес меня в сон? — запоздало догадался Лань Сичэнь, забыв, как дышать. — Да нет же! — Но тогда как… — Сичэнь задавал наивные вопросы, но разум еще отказывался верить в то, что все происходило в реальности, и не было галлюцинацией или проделками Небесной канцелярии, чтобы сделать ему еще больнее. — Может, пойдем домой? — мягко предложил Ваньинь, — я могу рассказать тебе все здесь, но со стороны два мужика, обнимающихся посреди улицы, выглядят странно. Сичэнь не помнил, как они добрались до его квартиры. Помнил только чужую руку в своей руке, которую сжимал так сильно, боясь ослабить хватку даже чуть-чуть. Вдруг стоило отпустить и он вновь пропадет? В замочную скважину он попал не с первого раза, настолько его трясло. — Сичэнь… Успокойся. Я никуда не уйду. Обещаю. Едва за ними захлопнулась дверь, Цзян Чэн первым потянулся за поцелуем. Долгожданным и исцеляющим, затягивающим раны на сердце, заставлявшим душу воспарить от счастья. — Я так скучал, ты не представляешь, — прошептал Ваньинь, с трудом оторвавшись, чтобы перевести дух. — Представляю, — улыбнулся Сичэнь, наверное, впервые за долгое время это случилось искренне и облегченно, — я боялся, что тебе сотрут память… — О! Они поначалу так и хотели сделать, но потом решили, что это слишком просто, поэтому моим наказанием было наоборот, все помнить. А за то, что я привел тебя туда — все это время я был ангелом смерти. Видимо, чтобы я снова к тебе не ломанулся, ведь окажись я рядом с тобой, ты бы умер. Не самые легкие времена моей карьеры — забирать чужие жизни, — рассказал Цзян Чэн, поморщившись в конце. — Но… Сейчас… Ты здесь? Но как? — Лань Хуань боялся задавать вопросы, ведь он мог услышать ответы, которые бы ему не понравились. — Меня уволили! — фыркнул Ваньинь. — То есть, как уволили? — тупо переспросил Сичэнь. Они перебрались на кухню, и как в последнюю их встречу, готовили ужин. Только в этот раз делали это вместе, словно боясь, отпустить друг друга даже на шаг. — Ну, не знаю, что ты там такое натворил, но меня вызвали на ковер и сказали, что ты их всех достал, а я больше не купидон. И меня возвращают на землю. И в порядке исключения я не переродился, чисто технически можно считать, что я воскрес. Но как оно на самом деле, я понятия не имею. Да и мне все равно, если честно. — Так ты снова человек? — не поверил своим ушам Сичэнь. — Ага, — усмехнулся Цзян Чэн, — послушать со стороны так полный бред! Так что ты там такого натворил? — Ну, — смутился Лань Хуань, — я на них накричал… Вроде как… — Серьезно? — еле сдерживая смех, уточнил Ваньинь, — просто накричал? — Сказал, что ненавижу их… — В корне меняет дело! — откровенно заржал Цзян Чэн. Наверное, Цзян Ваньинь смеялся бы еще долго, но Сичэнь не вытерпел и заткнул его очередным поцелуем. Потому что и так слишком долго себя сдерживал, а своего ангела, хоть уже и бывшего, хотелось целовать до потери сознания. Запереть его в спальне и не выпускать оттуда неделю, а лучше две. Но запах пригорающего риса заставил их отпрянуть друг от друга. — На самом деле, все не так просто, — задумчиво произнес Цзян Чэн, глядя на то, как Сичэнь ловко шинкует овощи, — я не должен был этого слышать, но все же смог подслушать кое-что. У них изначально был план заслать меня к тебе, в надежде на то, что мы полюбим друг друга. Потому что, видите ли, звезды им так сказали. — Но почему они тебя забрали и хотели стереть тебе память? Звучит бредово. — Согласен. Но если я все правильно понял, то это было испытанием: для тебя и меня. Они должны были просто забрать меня на пару недель, проверить искренность твоих чувств, но я смешал им все карты, притащив тебя туда. А еще нам бы стоило поблагодарить твоего нового купидона, он там тоже посодействовал моему скорому возвращению. — Неожиданно, — вздохнул Сичэнь, вспомнив, как то и дело шпынял несчастного парня, а тот терпел. — Так что я теперь просто человек, но я должен начинать все с чистого листа. Мне вернули документы и часть воспоминаний. Оказывается я ветеринар. А еще я жутко хочу завести собаку. А лучше две! — заявил Цзян Чэн. — Да хоть три! — рассмеялся Лань Сичэнь. — А еще… — неожиданно смутился Ваньинь, — мне негде жить. Можно я пока останусь у тебя? Пока ищу себе квартиру — на пару недель или чуть больше? — Оставайся хоть навсегда, — снова обнял его Сичэнь. Чувствуя, как с груди падает огромный валун, а он снова может дышать полной грудью. Теперь Лань Сичэнь знал, что такое счастье. Оно было в его руках.