Кукла для Императора

Мне никогда не удавалось в должной степени наладить хорошие отношения с женами господина Рогиса. Я понимал, что всё это навязано аристократическими договорённостями. Императору великой страны недопустимо было оставаться так долго без жены, особенно когда единственного, кого они видели рядом с ним, был его советник. Здесь слухи пойдут в любом случае. А Рогис все слухи пресекал на корню. Я плохо общался с Накумной, так как та надолго во дворце не задержалась. Первая беременность далась ей с большим трудом. Она часто бредила и не хотела, чтобы «дети этого тирана выросли и захватили весь мир». Загубила младенцев, своими руками. Помню как Рогис недовольно прищурил глаза и велел её казнить. Вторая свадьба не заставила себя долго ждать. Помню, что Эвани была сильной женщиной. Она была прекрасным магом и хорошим собеседником. Она пробыла императрицей дольше Накумны. Долго не могла забеременеть, постоянно командовала всеми во дворце, кроме Рогиса, разумеется. В те времена я был подавлен больше всего, а потому общался с ней редко. Помню, что спустя года огонь в ее глазах постепенно начал угасать. Она становилась всё подавление, потом и во все сложила с себя все обязанности. После родов ее ментальное здоровье совсем подкосилось. Девушка не выдержала и покончила с собой. Забавно. Ей хотя бы удалось это сделать. Ребенок не заставил себя долго ждать и ушел вслед за матерью. Рогис мог его спасти. Но это не входило в его планы. Всё, что я мог сделать, это проявить сочувствие к мертвым. Потом последовал долгий перерыв. Очень долгий. В какой то степени это даже радовало меня. Даже понимая, что это всё формальности, что-то кололо меня в грудь, когда я задумывался над тем, что он женат. Но через некоторое время, грянуло что-то страшное. Я не знаю как назвать данное поведение моего господина, но он обратил внимание на одну бесмарку*. Её звали Альгорией. Она была ничем непримечательным альбиносом. Характер ее был бойкий, если не нахальный. Выходила из рода пастухов, даже магом не была. Ума не приложу, что Рогис в ней нашел. Но на какое-то время, он преобразился. Последний раз я видел угрюмого императора таким расслабленным только когда он еще ходил у меня в учениках. А ведь по возрасту эта девушка могла сгодиться ему в дочери. Он приучал её к жизни во дворце, одевал как куклу, давал всё, что она хотела. Проводил с ней некоторое свободное время, что было большой привилегией, по сравнению с прошлыми его женами. Девица казалось не понимала всего своего положения. Она была себе на уме, упрямилась. Сельская жизнь и манера долго не могли искорениться из ее речи и образа. Однажды мы даже поспорили на почве наших взаимоотношений с господином императором. Девушка глупой не была. На счет меня ей всё сразу стало понятно. Она не знала всей правды, но старалась меня раззадорить. В частности, ей действительно казалось, что он любит ее. Она не видела правды. Ее не знал даже я. По поведению Рогиса могло сложиться такое впечатление. Но здесь было что-то еще. Что-то…еще. Так продолжалось большое количество времени. Мне она не нравилась, но я переступал через себя и скрывал своё истинное отношение. Госпожу Императрицу нужно было уважать, она была выше меня по статусу. Не знаю обращал ли Рогис внимание на нашу конфронтацию. За это время он почти перестал обращаться ко мне, это сильно тревожило. И вот, наконец-то, пришла долгожданная беременность. Альгория не была магом, я думал такой ребенок подорвет её здоровье. Она упрямо отказывалась пить зелья и настойки, которые должны были облегчить ее положение. На удивление, бесмарка была крепкой и здоровой. Всё переносила сама. Но я заметил перемены, произошедшие с ней. Со временем девушка теряла свой характер, теряла упрямство,сельское поведение. Манеры и аристократическое влияние взяло над ней вверх. Огонь в ее глазах понемногу начал угасать. Наблюдать за этим было тоскливо. Однажды между нами произошел разговор. Рогиса тогда не было на месте, а я не мог его сопровождать. Я остался во дворце один, вместе с ней. (Несколько зачеркнутых и смятых страниц. Текст так изуродован, что его невозможно прочесть. В некоторых местах протекли чернила и все страницы наполовину почернели) — Прости, я вела себя слишком высокомерно по отношению к тебе. Я не должна была так издеваться над твоими чувствами. — Её голос был холоден, подобно льду. Я не видел ее взгляда из под маски. Она не показывала мне никаких эмоций. Это заставило меня напрячься. — Я не держу зла на вас и никогда не держал. — Помню, как благосклонно склонил голову в почтении. Бесмарка наклонила голову, а после засмеялась. Это было неожиданно и страшно. Смех, похожий на истерический, граничил с отчаянием и слезами. Такую смену настроения можно было обусловить положением Альгории, но вряд ли дело было в этом. — Разве вы не замечаете, то что он делает? Чем он занимается? Я была такой слепой, такой слепой. И бросая на вас только один взгляд, я вижу в вас прошлую себя. Неужели вы во всё это верите? — Ее голос дрожал. Я не видел её лица, но был уверен, что она плачет. — Я не понимаю, госпожа. С вами что-то случилось? — Ты действительно ничего не замечаешь? Я думала, что он любил меня. Но я знаю, что ему было нужно. Игрушка. Ему хотелось сломать меня, высосать все соки, превратить в пустышку. У него вышло. Я не чувствую себя собой. Всё вокруг, такое блеклое. Всё такое не правильное. Я-я…. — Её руки коснулись маски, но она не осмелилась ее снять. Вместо этого она попыталась успокоиться, складывая руки на выпуклом животе. — Ему не нужна я, ему не нужен ты. Он тиран не способный любить. Не вы выбрали его. Он выбрал вас, ведь так, Моритар? Он тоже сломал вас? (Запись обрывается на этом моменте. Чернила неаккуратно заканчиваются кляксой на знаке вопроса. Листок смяли в порыве сильных эмоций. Но со временем его сгладили и на нем лишь отпечатались неровные линии. Дальше страница была пуста. И только в конце небрежным почерком была добавлена фраза.) В возрасте 170 лет, в месяц золотого листопада, её величество Альгория Файгурт скончалась по естественным причинам. Её похоронили на том же лугу, где она когда-то пасла овец. Да примут Боги ее душу.