Тяжкое бремя победителя

Нервно помешивая в котле почти готовое зелье, Северус Снейп в очередной — наверное, в сотый! — раз весьма недобрым словом помянул Темного Лорда, а особенно странный подарочек, который тот оставил на прощание Поттеру. Сам Волдеморт, несомненно, пришел бы в неистовый восторг, откройся у него столь уникальный дар. Способность вытягивать магию у тысяч волшебников на огромном расстоянии при любом физическом или душевном дискомфорте вкупе с полной неуязвимостью моментально сделали бы его самым могущественным магом всех времен и народов. Даже легендарному Мерлину были неподвластны такие трюки! Однако Поттер, являясь не просто светлым волшебником, но и очень порядочным человеком, совершенно не ценил свалившегося на него счастья и считал свой дар, скорее, проклятием. Узнав из газет и вопиллеров, что вновь невесть как обратил в сквибов бедолаг-волшебников, Гарри принимался переживать и винить себя за неудобства, которые его нежданные «таланты» причиняли магическому сообществу. Первые пару недель после своего удивительного освобождения из Азкабана Северус только посмеивался над подобным самобичеванием своего молодого партнера, тем более что, как выяснилось, перспектива превратиться в сквиба ему теперь не угрожала. Впрочем, довольно быстро Снейпу стало не до смеха. Оказалось, что Гарри не тянул из соплеменников магию лишь при одном условии: ежедневном сексе. Стоило любовникам по какой-либо причине пропустить обязательную «процедуру», и половина волшебников Британии наутро просыпались без малейшего намека на магию. Самое ужасное, что никакой системы в «отключении волшебных способностей» не наблюдалось. Магия запросто могла исчезнуть у жителей какого-то поселения несколько раз за неделю, а потом без всякого предупреждения опять вернуться на целый месяц. Это доводило людей до белого каления, и, если бы не Фиделиус и заклятие ненаносимости, Блэк-хаус, где обосновались Гарри с Северусом, вероятнее всего, сожгли бы дотла со всеми его обитателями. Единственным человеком, которому Поттер позволил переступать порог собственного дома, был Министр магии Кингсли Шеклболт. Обвешанный многочисленными обетами Кингсли являлся ниточкой, связывавшей Гарри и Северуса с внешним миром. Разумеется, он навещал невольных пленников лишь тогда, когда к нему в очередной раз возвращалась магия. Во время краткосрочных визитов Шеклболт рассказывал о творящемся в Министерстве хаосе, о мешках писем со слезными посланиями, вопиллерами и даже денежными посулами. Отчаявшиеся волшебники были готовы заплатить солидную сумму, только бы больше никогда не расставаться с магией. — Вы должны понимать, что на ваших плечах лежит сейчас ответственность за всю магическую Британию! — торжественно произносил Кингсли, хлопая Гарри по спине и держась подальше от не терпевшего фамильярностей Снейпа. — И относиться к сложившейся ситуации со всей серьезностью. — Положим, ответственность за всю магическую Британию лежит у нас с Поттером вовсе не на плечах, — ухмылялся Снейп и призывал на помощь все свои познания в окклюменции, чтобы вытеснить из подсознания картинки прошлой бурной ночи. * * * Нет, Северус и не думал жаловаться на судьбу! Наоборот, еще ни разу в его нелегкой, запутанной и довольно унылой жизни с ним не случалось ничего столь же удивительного. Поттер не просто желал его, а любил — искренне и горячо. «И когда он только успел так влюбиться? — порой изумленно спрашивал сам себя Снейп. — Не на уроках же окклюменции?!» Ответа на этот животрепещущий вопрос, разумеется, не находилось, и Северус решил принять все как должное, плыть по течению и получать от создавшейся ситуации максимум удовольствия. Что он и делал... первые три недели. Это действительно было совершенно фееричное время. Они с Гарри буквально не вылезали из постели, перепробовав, кажется, все возможные позы (и даже парочку абсолютно невозможных, после которых тело отказывалось возвращаться в исходное положение, а поясница предательски похрустывала). Просыпаясь на развороченной, точно там по меньшей мере происходило сражение целой армии гоблинов, кровати, Снейп недоумевал, как это он раньше годами обходился без секса и Поттера. Или, скорее, без Поттера и секса тоже исключительно с Поттером. Жизнь Снейпа поразительным образом разделилась на ДО памятного поцелуя в тюремной камере и ПОСЛЕ него. В жизни ДО не было места обыкновенному человеческому счастью. Там дозволялись лишь тяжелая работа, ежедневный риск и искупление собственной вины. Все остальное словно не существовало вовсе. Именно поэтому жизнь ПОСЛЕ сперва показалась Северусу яркой, будто фейерверк. Или оргазм, которых он за последнее время испытал непростительно много. Настолько много, что через три недели организм взбунтовался и потребовал небольшой, прямо-таки малюсенькой передышки. О чем Снейп без колебаний заявил Гарри. — Два дня без секса? Да без проблем! — с явным облегчением выдохнул тот. — Нет, ты не подумай, — Поттер с тревогой посмотрел на Снейпа, — мне все безумно нравится, просто... от такого количества и особенно качества... — он покраснел до корней волос, — сидеть немного больно! — Значит, договорились! — обрадовался Снейп и тут же умчался обследовать поистине великолепную лабораторию Блэк-хауса, намереваясь использовать внезапно образовавшийся перерыв с пользой для дела. * * * Первый день импровизированного отпуска прошел просто потрясающе. После душа, который они приняли по отдельности, Кричер пригласил их к столу. Завтракать не в постели, а за столом оказалось по-своему приятно, а уж очутиться в тишине лаборатории… Северус решил воспользоваться моментом свободы и сварить смазку с заживляющим эффектом. Вечером они с Поттером поужинали, ведя светскую беседу, словно супруги со стажем, до полуночи читали (благо в библиотеке Блэк-хауса нашлись книги абсолютно на любой вкус), а затем, облачившись для подстраховки в пижамы, улеглись спать — каждый на своей половине кровати. * * * Проснулись они от душераздирающих воплей Кричера. — Горе мне, горе! — завывал во весь голос старый эльф. — Магия покинула Кричера, и теперь он — самое бесполезное в мире существо, не годное даже для того, чтобы прибить его отрубленную голову вместе с головами предков! Гарри как ошпаренный выскочил из кровати, едва не сломав себе шею, скатился с лестницы и бросился на кухню, откуда время от времени доносились звон разбитой посуды и жалобные причитания Кричера. На обычно идеально чистой кухне царил ужасающий бедлам: пол устилали осколки, бывшие еще совсем недавно фамильным сервизом Блэков, на заляпанной жиром плите догорал, испуская густые клубы дыма, омлет с беконом, а на скатерти растекалось неопрятное пятно из опрокинутого кофейника. Возле ножки стола сидел убитый горем Кричер и что есть силы лупил себя по лысой голове. — Глупый, глупый Кричер! — надрывался он. — Ничего не умеет без магии! Разбил посуду хозяюшки Блэк, испортил завтрак хозяину Гарри... Устроил беспорядок на кухне! Хозяин Гарри прогонит мерзкого грязнулю Кричера — и поделом! Эльфу без магии — не место в родовом гнезде славного семейства Блэк! Гарри, недоумевая, как и почему с Кричером произошло подобное несчастье, открыл было рот, чтобы попробовать хоть как-то успокоить безутешно рыдавшего эльфа, но тут из прихожей донесся сердитый голос Шеклболта, а вслед за этим — жуткие вопли разбуженной Вальбурги Блэк. — Мерзавец! Отребье! Порождение порока и грязи! Предатель крови, мутант, урод! Вон отсюда! Как ты смеешь осквернять дом моих предков?! — неслось из прихожей. Погладив икавшего от слез Кричера по голове, на которой тот уже набил порядочную шишку, Гарри помчался спасать Кингсли от разгневанного внезапным вторжением портрета миссис Блэк. Правда, оказалось, что спасать требовалось саму Вальбургу. Доведенный до бешенства ее истеричными воплями, обычно хладнокровный и уравновешенный до флегматичности Кингсли уже чуть ли не тыкал в холст волшебной палочкой, очевидно, пытаясь сжечь крикливое произведение искусства к мордредовой бабушке. — Миссис Блэк, Министр, пожалуйста, успокойтесь! — Гарри метнулся к портрету и загородил его своим телом. — Гарри, мальчик мой, ты должен немедленно лишить эту ошибку природы магии! Таким, как он, не место ни в министерском кресле, ни в мире волшебников, — неожиданно ласково пропела Вальбурга, преклонявшаяся перед невиданной силой, дарованной Поттеру. — Я тебе покажу «ошибку природы», старая ведьма! — рвал и метал Кингсли, тесня Гарри в сторону и норовя выпалить в портрет проклятием. — Сейчас же угомонитесь! — рявкнул на обоих Поттер, краснея от гнева. — Не то... не то... Кингсли, уже отвыкший от таких маневров, не успел вовремя рухнуть на пол и вновь попал под ослепительную вспышку. — Сквиб, — едва не плача, констатировал он, минут через пять с трудом поднявшись на ноги. — Гарри, ты обязан что-то с этим сделать! В некоторых вопиллерах, поступающих на мой личный адрес, волшебники дошли до того, что стали требовать раздобыть у магглов ядерную бомбу и сбросить ее на Блэк-хаус. Я, разумеется, никогда не пойду на подобное безумие, но и ты пойми: люди в полнейшем отчаянии! За прошедшие три недели, с тех пор как вы со Снейпом... ну... покинули Азкабан… — он замялся, не желая обсуждать интимную жизнь Гарри при Вальбурге, — в магической Британии все пришло в относительное равновесие. Люди наконец поверили, что им больше ничего не угрожает... — он тяжело вздохнул. — А сегодня утром все повторилось! Признавайся, что у вас произошло с Северусом? Вы — не дай Мерлин! — поссорились?! — Да нет, — Гарри понизил голос до шепота, — у нас все просто замечательно! Но ведь невозможно заниматься ЭТИМ каждый день! — Что значит «невозможно»?! — искренне возмутился Кингсли, совершенно позабыв о присутствовавшей здесь пожилой даме, пусть и нарисованной. — Тут, понимаешь, вся община страдает! Люди с ума сходят! В Министерстве — хаос! А вы со Снейпом свои задницы жалеете! Совести у вас нет, вот что! Все! Я посижу в гостиной, а вы... в общем, вы знаете, что нужно делать, не мне вас учить! Но чтобы качественно! — Ладно, ладно, мы постараемся, — зашикал на Шеклболта Гарри, косясь на многозначительно улыбавшийся портрет Вальбурги. — Вот-вот, старайтесь, а я пока в гостиной подожду! — Кингсли бесцеремонно прошествовал мимо Гарри по коридору. — Мальчик мой, — совсем как покойный Дамблдор, обратилась к Поттеру Вальбурга, — а нельзя ли вернуть магию всем, кроме этого нахала? — Да вы что?! — воскликнул доведенный до отчаяния Поттер. — Если не вернуть ему магию, он так и останется жить в этом доме. Вам бы этого хотелось? Вальбурга в ужасе затрясла головой так, что ее прическа даже слегка растрепалась. — Вот и мне тоже, — тяжело вздохнул Гарри. «А Северус так мечтал о двухдневном отдыхе!» — обреченно подумал он и, ссутулившись, поплелся наверх сообщать Снейпу новости. * * * — М-да... — почесал в затылке Снейп. — Это что же выходит? Мы обязаны заниматься сексом каждые двадцать четыре часа, вне зависимости от наших желаний и потребностей?! Ну, знаешь, Поттер, на такое я не подписывался! От охватившей его злости у Северуса едва не случился выброс стихийной магии, которая, похоже, во всей Британии сохранилась исключительно у них с Поттером. Снейп буквально кипел от гнева. И угораздило же его снова так вляпаться! Впрочем, нынешняя ситуация была во сто крат хуже всего, что с ним происходило раньше. Если в Хогвартсе от него зависело лишь благополучие вверенных его попечительству студентов, то сейчас он (а точнее, его член) отвечал за все волшебное сообщество. — Да, удружил нам Темный Лорд, нечего сказать! — Северус принялся обреченно стаскивать с Гарри пижаму и вдруг заметил, что по щекам Поттера катятся слезы. — Ты делаешь это только потому, что должен, — всхлипнул Гарри. — Теперь секс со мной превратится для тебя в скучную и утомительную обязанность... — Не говори глупостей! — Снейп прижал к себе наполовину раздетого Поттера. — Я делаю это, чтобы доставить нам с тобой удовольствие, а вдобавок мы получим приятный бонус в виде благодарности со стороны магического сообщества. К тому же Кричер, как я надеюсь, прекратит стенать, а Шеклболт перестанет «радовать» нас своим присутствием. Однако... — Снейп внезапно замялся, — я хотел бы тебе кое-что предложить... Как насчет того, чтобы поменяться местами? — Ты серьезно этого хочешь? — лицо Гарри озарила слабая улыбка. — Поттер, — строго произнес Северус, — я уже не мальчик и просто не выдержу ежедневных секс-марафонов. А кроме того, кто знает, может, благодаря смене ролей в постели и у меня откроются какие-нибудь уникальные способности? * * * Нежность и боль. Вот как Северус охарактеризовал бы свой первый в жизни секс в принимающей позиции. Гарри буквально из кожи вон лез, чтобы доставить партнеру удовольствие, и это ему почти удалось. Особенно одобрил Снейп его решение начать с минета. Это было не по-гриффиндорски мудро и дальновидно. И чертовски приятно. А уж когда Поттер вобрал его член глубоко в горло, Северус едва не потерял сознание от острого, прошившего позвоночник наслаждения. Оргазм заставил его забыть про все на свете. И про воющего на кухне Кричера, и про расхаживавшего по гостиной Кингсли, и даже про пальцы Поттера в собственной заднице. Пальцы, к слову, вели себя весьма деликатно и осторожно, поэтому не причинили Северусу ни малейшего дискомфорта. Чего никак нельзя было сказать о члене Гарри. Тому явно не терпелось проявить себя в деле. Как Поттер ни старался сдерживать ретивый орган, тот совершенно очевидно вышел из подчинения и рьяно рвался в бой. Так что Северусу пришлось сжать зубы и смиренно ждать, пока болезненные ощущения сменятся чем-нибудь более приемлемым. — Прости, прости, прости… — шептал Гарри, целуя напряженную спину и пытаясь не сорваться в бешеный темп. В ответ Снейп выдавил из себя нечто невразумительное, что могло с одинаковой вероятностью означать от: — Не беспокойся, можешь творить со мной все, что твоей душе угодно! До: — Если ты еще хоть раз прикоснешься к моей заднице, я тебя отравлю! Впрочем, Поттер оказался не столь уж безнадежным и невнимательным любовником. Кончив так бурно, словно не занимался сексом по меньшей мере год, он тут же извиняющимся тоном попросил Северуса лечь на спину и снова сделал ему минет. Теперь уже в качестве компенсации за, мягко говоря, не слишком приятный дебют, бонусом к которому стало возвращение магии Кричеру и Кингсли, судя по радостным воплям избавившейся от незваного гостя Вальбурги. * * * С тех пор дела пошли гораздо лучше. Гарри и Северус установили нечто вроде графика: по воскресеньям, вторникам и четвергам сверху был Снейп, по понедельникам, средам и пятницам — Гарри, а в субботу они с подлинным энтузиазмом менялись местами в процессе. Несмотря на ежедневное удовольствие, власть над волшебным сообществом оказалась тяжелым бременем и огромной ответственностью. Каждый день ровно в полночь в Блэк-хаусе раздавались истошные вопли будильника, и незадачливые любовники, побросав все прочие дела, мчались заниматься сексом. И если Поттер, проводивший дни за подготовкой к сдаче экзаменов на уровень ЖАБА, в общем-то, мог отвлечься от книг в любое время, то Снейпу приходилось куда сложнее. Многие зелья требовали его неотлучного пребывания в лаборатории, и после недолгого отсутствия можно было начинать все сначала. Несколько раз Северус так увлекался, что игнорировал надоедливый будильник, а заодно и ломившегося в дверь лаборатории Поттера. Однако кончались подобные эксперименты всегда весьма плачевно: волшебники повсеместно опять лишались магии, а когда ситуация возвращалась в нормальное русло, из камина, отдуваясь и ругаясь на чем свет стоит, вываливался Кингсли со своими нравоучениями и мешками с вопиллерами. В итоге Снейпу настолько надоела эта новая, пусть и довольно приятная, но все же тотальная несвобода, что он решил сварить зелье, способное избавить их с Гарри от непрошеного подарка Темного Лорда. Чувства чувствами, а любовью все же хотелось заниматься по зову тела, а не из страха перед кучей разгневанных волшебников. После двух месяцев упорной умственной работы Снейпу удалось вывести заковыристую формулу будущего уникального снадобья. Проблема заключалась в том, что, помимо массы малодоступных ингредиентов, зелье требовало непрерывной варки в течение десяти дней. Не представляя, как разобраться с этой задачей, Снейп проинформировал о своих планах Кингсли. Тот вполне предсказуемо пришел в неописуемый восторг от перспективы перестать опасаться за собственную постоянно ускользавшую магию и предложил всяческое содействие: от доставки любых ингредиентов, вне зависимости от их себестоимости, до помощи в процессе приготовления. — И чем же ты собираешься мне помочь? — усмехнулся Снейп. — Всем, чем угодно! — отозвался Шеклболт. — Если хочешь, буду приходить сюда каждый вечер и помешивать зелье, пока вы с Гарри... — Нет! — поспешно осадил его Снейп. Вряд ли он сумел бы спокойно заняться сексом, зная, что в его лаборатории в это самое время хозяйничает Кингсли. — Спасибо за предложение, но мы уж как-нибудь сами. А вот от ингредиентов не откажусь, — он вытащил из кармана домашней мантии длиннющий список. — Чем скорее раздобудешь, тем быстрее я смогу приступить к изготовлению зелья. — Так, та-а-ак... — протянул Кингсли, придирчиво изучая исписанный убористым почерком свиток пергамента. — Ну, волос великана и кровь девственницы я тебе, пожалуй, найду... За первым обращусь к Хагридову братцу Грохху, а второе, уверен, пожертвует моя личная секретарша! Ей уже до смерти надоело лишаться магии. Все остальное — пусть и сложно, но реально купить на черном рынке... А это что? — он запнулся и взглянул на Снейпа, точно на умалишенного. — Сердце василиска? Ты серьезно? И где я тебе его возьму?! — Северус, — вмешался в разговор Гарри, — мы же с тобой сами можем наведаться в Хогвартс и добыть последний ингредиент... — Ага, — скептически хмыкнул Снейп, — если учитывать, что в замок нельзя аппарировать, нам с тобой придется войти через парадные ворота. Представляю, как отреагируют на наше появление преподаватели и студенты, у которых вот уже невесть сколько раз из-за нас пропадала магия! — Аппарировать — нельзя, а перенестись с помощью эльфийской магии — наверняка можно, — хитро улыбнулся Поттер. — Я всегда говорил, что у этого мальчишки мозги работают как надо! — воскликнул обрадованный Шеклболт, с трудом удержавшись, чтобы не броситься обнимать Гарри. — В общем, вы отправляйтесь за сердцем, а я займусь всем прочим. Быстро не обещаю, но через неделю принесу все до последнего ингредиента. Только уж вы, ребята, постарайтесь не отлынивать от ваших обязанностей. Без магии мне ингредиентов никак не добыть! — Ты скрыл от меня, что у зелья — такой мерзкий состав! — с выражением отвращения на лице произнес Гарри, когда Кингсли, весело помахивая списком, исчез в зеленом пламени камина. — Это была коммерческая тайна, — буркнул Снейп. — Ты же у нас герой! Вот и совершишь очередной подвиг. * * * Если Гарри думал, что операция по извлечению сердца у мертвого василиска займет от силы несколько часов, то он глубоко заблуждался. Увидев прекрасно сохранившийся в условиях подземелья экземпляр, Снейп пришел в полный экстаз и пожелал доставить в Блэк-хаус как можно больше необходимых для множества зелий ингредиентов. Вынув сердце и поместив его в специальный контейнер, защищенный чарами стазиса, он принялся кружить вокруг огромной туши, соскребая чешую, бережно складывая в кучку клыки и собирая в склянки кровь. — Лучшего подарка для меня и быть не могло! — бормотал Снейп, напрочь забыв о времени. А оно катастрофически быстро отсчитывало часы, а затем и минуты, оставшиеся до полуночи. — Мордред и Моргана! — от воплей будильника Северус едва не выронил очередную склянку. — Поттер, — он поставил фиал с драгоценной субстанцией на пол, сбросил мантию и начал лихорадочно расстегивать брюки, — ты захватил смазку? — Нет, — совершенно растерялся Гарри, — мы же не планировали пробыть здесь так долго! — А, плевать! — махнул рукой Снейп. — Хватит и твоей слюны! Ради подобного сокровища и потерпеть не жалко! — Может, попросим Кричера принести смазку? — поинтересовался сердобольный Гарри. — Завтра! — пробурчал Снейп. — Сегодня уже не успеем. Давай, Поттер, поторопись, а то наши соплеменники вот-вот снова станут сквибами. А представь, что магию потеряет и Кричер? Тогда нам придется выбираться отсюда самостоятельно. Ты же не хочешь, чтобы нас ловили всем Хогвартсом, а потом лупили по-маггловски? Возможно, даже ногами! * * * Гарри, разумеется, знал, что ученые порой ведут себя довольно странно и готовы на многое, чтобы продвинуться в исследованиях, но Снейп пошел дальше всех, пожертвовав собственной задницей ради ценных ингредиентов. После проведенных рядом с ним в Тайной комнате полных трех дней Гарри понял, что перед ним — настоящий фанатик зельеварения. Отдавая долг магическому сообществу Британии, Снейп косился на бренные останки василиска, очевидно, прикидывая между фрикциями, чего бы еще такого оттяпать у несчастного мертвого животного, а кончая, изо всех сил старался не заляпать спермой баснословно дорогую — как в прямом, так и в переносном смыслах — тушу. * * * Вернувшись домой после секретной миссии, Снейп принялся размещать в лаборатории и примыкавшей к ней кладовой обретенные богатства. Правда, довольно быстро выяснилось, что ободранный практически до скелета василиск никак не помещался в не слишком просторной подсобке, посему Снейп, не обращая внимания на бурчание Кричера, отвоевал для хранения своих сокровищ еще несколько пустующих комнат, а кое-что самое ценное даже умудрился засунуть под кровать в их с Гарри спальне. Теперь осталось лишь дождаться Кингсли с прочими ингредиентами — и можно было приступать к кропотливой работе над зельем. А до тех пор им следовало потренироваться и научиться сочетать несочетаемое. А именно — заниматься сексом и при этом мешать варево в котле. — А ты не можешь просто заколдовать черпак таким образом, чтобы он все делал сам, пока мы... не закончим? — поинтересовался Гарри, опираясь грудью о мраморную столешницу и ощущая, как способность связно говорить покидает его с каждым мощным толчком. — Поттер, — задыхаясь, произнес Снейп, — ты не мог бы не лезть со своими ценными и абсолютно бессмысленными советами куда не просят? Из-за тебя я только что перепутал и помешал против часовой стрелки! Хорошо, что это обыкновенная кипящая вода, а если бы в котле было зелье? С ингредиентами, стоимостью в половину твоего дома? Но раз уж ты спросил... — ухватив Гарри за бедра, он насадил его на член до упора, отчего тот взвыл и замолотил руками по столешнице, проваливаясь в бурный оргазм. Северус догнал его, опустился сверху и зашептал прямо в ухо, нимало не заботясь, понимает ли хоть что-нибудь его собеседник: — Нет! Это невозможно! Ни одно зелье не потерпит чисто механического подхода! Здесь нужна предельная концентрация... — И как же ты собираешься сочетать это с занятиями сексом? — прохрипел из-под него Поттер. — Ума не приложу! — честно признался Снейп. — Уверен, это будет очень и очень трудно. * * * Сказать «трудно» — значит не сказать ничего! Зелье с дорогущими ингредиентами — в том числе с кровью личной секретарши Кингсли, вероятнее всего, добытой в неравной, но явно кровопролитной битве — должно было вариться десять дней. Все эти дни Северус не покидал лабораторию: спал возле котла, готовый в любую секунду броситься к своему детищу, ел и, естественно, занимался сексом! Гарри уже забыл, когда они нормально разговаривали. Уставший, раздражительный, озлобленный и невыспавшийся Снейп отнюдь не являлся образцовым любовником, а уж собеседником стал и вовсе отвратительным. — Лежи спокойно, не дергайся, не отвлекай! — вот, пожалуй, и все, что слышал от него Поттер. Иногда до кровавых пикси хотелось обидеться на всех и вся, плюнуть на волшебное сообщество с высокой колокольни и вылить к Мордреду недоваренное зелье. Гарри до смерти надоело жертвовать собой и любимым человеком. Он боялся, что за эти десять дней их отношения настолько испортятся, что, в очередной раз вытащив героическую задницу из беды, Снейп попросту уйдет. Поэтому старался вести себя тише воды, ниже травы и покладистее Кричера. Приносил кофе и сэндвичи. Дежурил около котла в редкие часы, когда Северусу удавалось поспать. А во время так называемого секса «лежал спокойно, не дергался и не отвлекал». Наконец зелье было готово! Снейп дождался, пока булькавшая в котле перламутрово-сиреневая жидкость остынет, наполнил серебряный кубок и протянул Поттеру. Гарри выпил два глотка, едва не расставшись при этом с содержимым желудка, и в тот же миг над их головами истошно завопил будильник. — Если зелье сработало, ты больше не обязан этого делать! — жалобно сказал Гарри, чувствуя, как на глаза наворачиваются предательские слезы. — Зелье наверняка сработало, но я хочу это сделать, — устало улыбнулся Снейп. — Порой ты ужасно бесишь меня, Поттер, но, как ни странно, мне это нравится! — Значит, ты не уйдешь, как только моя проблема будет решена? — с надеждой спросил Гарри, не веря своим ушам. — Нет, — покачал головой Снейп, — не уйду. Альбус оказался прав: любовь действительно — страшная сила. Она способна победить даже такого прожженного циника, каким был я сам еще совсем недавно, — он накрыл котел крышкой и протянул Гарри руку. — Пойдем в спальню! Мне не терпится заняться с тобой сексом по-человечески! * * * Через два часа, утомленные занятием любовью, они погрузились в сон и проспали два дня подряд. Северус, как всегда, оказался прав. Сваренное с таким неимоверным трудом зелье сработало. И хотя Гарри теперь был обречен пить его до самой смерти, игра того стоила. Пока не иссякли запасы зелья, волшебникам магической Британии больше не грозило превратиться в сквибов, а это означало, что Поттер и Снейп наконец-то могли начать нормальную жизнь, не омраченную вопиллерами, угрызениями совести и нежданными визитами Шеклболта. * * * Кингсли Шеклболт перевернулся на другой бок и подложил обе руки под щеку. Впервые за много месяцев ему было так комфортно и спокойно. Магия обволакивала его, точно теплым одеялом, ясно свидетельствуя о том, что у Снейпа — этого гения от зельеварения — получилось в очередной раз создать совершенно уникальное снадобье, нейтрализовавшее дар Поттера. Единственное, что слегка тревожило Кингсли, была назойливая, будто пищащий над ухом комар, мысль: «Где же найти еще одного василиска, когда запас зелья иссякнет?»